Ég elska þig

Первое сообщение в теме :

Часть 1. Прошлое и настоящее
Санкт-Петербург. Начало июня 1998 года.
Антонина Львова заметила граффити на гранитном парапете еще издалека, и сразу поняла, что оно означает. То, что остальные прохожие считали очередной хулиганской выходкой, для нее стало сигналом к действию Красная стрела, указывающая на юг, была нарисована так, что бросалась в глаза при сходе с Троицкого моста. И под ней были четко выведены цифры - "11.06". Значит, завтра нужно выехать в Москву поездом "Красная стрела". Их ждет новая работа. Тоня сразу узнала шифрованное послание от шефа.
- Мог бы так не конспирироваться, вряд ли нас кто-то "ведет", - пробормотала девушка, вытаскивая сигареты.
Возле рисунка остановились двое патрульных. Субботним утром в 8 часов Дворцовая набережная была почти пуста, и Тоня по дороге к воротам Летнего сада отчетливо слышала каждое их слово - интересные пожелания хулиганам, расписавшим гранит, и высказывания об умственных способностях начальника, не желающего на время белых ночей усилить охрану исторического центра - "а то у "Авроры" тоже парапет измалевал какой-то гад, жаль, удрал, художник фигов!".
- Можно было бы без всяких затей назначить встречу в Москве, - пробурчала Антонина, поравнявшись с "лучшей в мире из оград".
В саду было безлюдно и тихо. Густая зелень и затейливая ограда полностью отделяли сад от города, поглощая все шумы и даже голоса центра Петербурга.
Тоня покосилась на кафе - конечно, закрыто, а жаль. После ночного дождя утро было прохладным. И лишняя чашечка кофе не помешала бы. Девушка плотнее запахнула легкую курточку и размеренным шагом направилась к пруду, уже думая, что после прогулки поедет на вокзал за билетом на завтрашнюю "Стрелу". Потому что послезавтра ее ожидают в столице. "А ребята хорошо изучили мой график. Запомнили, что по субботам в 8 утра я гуляю по Троицкому мосту и сижу в Летнем Саду. Или прогуливаюсь по Петровской набережной. Судя по словам патрульных, ребята и там оставили сообщения. Юг, ты хулиган!", - Антонина невольно хихикнула, представив, как возле крейсера ругаются дворники, оттирая с гранита красную стрелу, которую нарисовал кто-то из ребят Юхана.
Мельбурн. 1984 год.
- И, конечно, ты была уверена, что миссис Финчер оплатит свои долги в магазине перед отъездом. Тебе ведь и в голову бы не пришло, что она может забыть о таком пустяке, как 500 долларов долга, и даже не уведомить нас о переезде... Теперь у нас недостача в магазине, и все благодаря тебе!
Мария Касканис тихо опустила голову. Когда Джордж был не в духе, с ним лучше было не спорить. А сейчас он был в очень плохом настроении, проверяя счета их магазинчика. Женщина принялась с удвоенным старанием вытирать тарелки.
Афина Касканис еще ниже опустила голову, допивая свой чай, чтобы отец не заметил выражение ее лица. Вечно он встает не с той ноги и доводит маму до слез своим занудством, а ее то и дело сажает под домашний арест, запрещая даже разговаривать по телефону. И с садистской ухмылкой напоминает по сто раз на день: "Ты наказана! Нет, нельзя: ведь ты наказана! Нет, Софи, Афина не сможет подойти к телефону: она наказана!". А за такой взгляд, которым она наградила отца, две недели под замком ей обеспечены.
Услышав, что Мария тихо всхлипывает над мойкой, Джордж удовлетворенно хмыкнул и подлил себе кофе. Вот так, пусть запомнит, что нельзя быть такой безмозглой курицей и отпускать продукты в долг всем подряд.
Афина отставила чашку:
- Я пошла. У нас сегодня контрошка по физике. Надо еще раз повторить тему перед уроком.
Джордж неодобрительно покосился вслед дочери. Все демонстрирует, что ей не по нутру домашний уклад. Нахваталась от своих австралийских подружек этих бредовых идей женской эмансипации и феминизма. Выпороть бы ее как следует, и отвадить от этих болтливых дур, чтобы не сбивали девчонку с толку. Скоро ее можно будет замуж выдавать, четырнадцать лет уже, то-то достанется кому-то сокровище с вывихнутыми мозгами! "Почти невеста", - подумал Джордж, вытирая внезапно вспотевшие ладони о брюки и снова листая гроссбух.
Продолжение следует.

Юхан лежал на капитанской койке, закинув руки за голову, и, казалось, крепко спал. Но когда в каюту вошла Афина, исландец повернул голову:
- Все в порядке?
- Да. Я тебя разбудила?
- Я не спал, - Юхан сел и потянулся, разминая руки. - Здесь у меня было время высыпаться по ночам. Волнуешься?
- Вы все что, сговорились задавать мне один и тот же вопрос? С чего мне волноваться?
- Будь осторожна на задании, - напутствовал Юхан.
- Об этом мне напоминать не надо. Ведь у меня были отличные учителя.
- Я надеюсь. Что там ребята?
- Чанг читает какую-то мантру. Хорхе и Мануэль валяют дурака. Джон и Генрих следят, чтобы эти болваны лодку не разнесли раньше времени... Юг, а это правда, что ты хотел отправить в Питер Расмуса, а не Чарли?
- Откуда ты знаешь? - Юхан сел и покосился на часы. - А-а... Аддис-Абебу потянуло на откровенность?
- Какой же он дуралей...
- Почему?
- Потому, что... Видишь ли... - Афина смутилась. Она не знала, как сказать Югу слова, которые уже давно вертелись у нее на языке. Особенно сейчас, в ожидании сигнала от Тризняка. Тем более что Юг сейчас весь в ожидании звонка от заказчика и как будто даже не слушает ее. - Неважно. Я, наверное, действительно волнуюсь и несу всякую чушь. Пойду проверю акваланги Расмуса и Хорхе. Нужно быть уверенными, что ничего не подкачает в последний момент, - Афина бочком пробиралась к двери, отворачивая покрасневшее лицо. Юхан молчал, спустив ноги на пол. Потом встал и переместился так, что Афина, шагнув к двери, налетела на него, пошатнулась и чуть не потеряла равновесие. Юхан поймал ее и прижал к широкой груди.
- Юг, - только и выговорила Афина, вскинув руки и уронив их на плечи Юхана.
- Девочка, милая, - не договорив, Юхан запрокинул голову Афины и ласково прильнул губами к лицу девушки. Потом подхватил гречанку на руки и закружил.
- Уронишь, - Афина крепче обхватила его плечи.
- Будешь в ухо дуть, уроню, - со смехом пригрозил Юхан. Афина нарочно дунула ему в ухо. Свейнссон со смехом разжал руки так, что Афина упала на койку. Девушка тут же подставила Юхану подножку, свалив его следом. Они начали шутливо бороться на койке, и не заметили, как во время этой смешливой возни освободились от разделяющей их одежды. Часы и телефон Юхана улетели глубоко под койку, но исландец даже не покосился в их сторону. Он забыл о предстоящей работе, впервые за всю свою практику.

Они лежали на койке, обнявшись, совершенно усталые, расслабленные и счастливые. Юхан прижимал девушку к себе. Афина положила голову на его широкую гладкую грудь.
- Я ведь ждала тебя, Юг, - сказала Афина, когда немного отдохнула после бурного сексуального экспромта. - А ты относился ко мне, как будто я по-прежнему ребенок...
- Когда мы встретились, ты была еще ребенком.
- Но это было так давно.
- Я заметил это только сегодня... И еще, Фина... Возможно, я только делал вид, что считаю тебя маленькой девочкой, потому что... Что я могу тебе дать? Дома своего, и того у меня нет. Сегодня мы в России, завтра - в Китае, послезавтра, может, в Аргентину или Уругвай занесет.
- Юг, ты дурак, - Афина подняла голову, чтобы встретиться глазами с Юханом и погладила его по густым, с проседью волосам. - Ты можешь дать мне больше, чем думаешь. Я ведь такое же перекати-поле. Но вдвоем нам, может, легче будет обрести корни...
- Фина, - Юхан с нежностью посмотрел на обращенное к нему лицо девушки. - Милая. Stelpa!
Они снова потянулись друг к другу. Афина с удивлением открывала, какими нежными могут быть огромные ладони Юхана, способные согнуть металлический лом или выдернуть из стены шестидюймовый гвоздь, разбить кирпич или перешибить шейные позвонки в рукопашной. И какой на самом деле ласковый этот суровый, жесткий и непреклонный командир.
- Поедем в Акурейри после задания? - предложил Юхан. - Я не был там десять лет. Ты часто спрашиваешь меня о нем, а я думаю, тебе лучше самой там побывать, это лучше всяких рассказов. Там сейчас тоже наступает лето, это лучшее время года в Исландии на побережьях. Солнце разгоняет тучи и туман, город и окрестности утопают в зелени, и вода фьорда гладкая и чистая, как зеркало. А если бы ты видела шпили кирхьи в голубом небе! Ну, скоро увидишь.
- Может, тогда я и поверю в сказки о феях, гномах и троллях, - Афина потянулась. - Хорошо бы застать такую пору в Акурейри!
- А когда мы поднимемся по ступеням к церкви, то сверху увидим весь город, горы и фьорд, очень далеко.
- Поедем туда завтра же? - предложила Афина. - Мне не терпится все это увидеть.
- Завтра - вряд ли, - Юхан закинул голые мускулистые руки за голову. - Сначала нужно добраться до Москвы, получить гонорар... И потом, - он чуть приподнял ресницы, хитро поблескивая из-под них карими глазами, - ишь, какая торопливая. Сама заинтриговала меня рассказами о необыкновенном кофе у "Вольфа и Беранже", а теперь резко меняешь планы? Нет уж, сначала я сам хочу попробовать их эспрессо. И непременно с тирамису.
- Придется уступить, - Афина шутливо надула губы, - если ты без кофе с тортом ни о чем слышать не хочешь.
- А ты думала. Мы, исландцы, кофе любим. И если ты расхвалила мне петербургский кофе, я непременно хочу его отведать.
- Это я уже знаю, - Афина приподнялась и поцеловала Юхана. Он обнял ее в ответ... Пиканье мобильного с пола они услышали далеко не сразу. Чуть не вывихнув плечо, исландец выловил трубку из-под койки и нажал на кнопку ответа:
- Halló, Sveinsson hlusta.
- У нас задержка, - сообщил заказчик. - Час или два. Я свяжусь с вами, когда уточню время.
*
Отложив телефон, исландец поднялся с койки и начал быстро, без суеты одеваться.
- Выход отложен на час или два, - сказал он, натягивая футболку. - Но на всякий случай надо быть в готовности.
- А точнее они не могли сказать? - спросила Афина, тоже одеваясь. Она заправила футболку под пояс джинсов и села на койку, чтобы зашнуровать бутсы. - Час, два, три, всю ночь... У этих русских слишком вольное отношение к времени.
- Надо будет, и всю ночь подождем, - сурово пресек ее Юхан. - Это часть нашей работы - ждать и быть в готовности действовать в любой момент.
Теперь это снова был строгий и властный командир диверсионной группы, и Афина позволила себе привычно сострить в ответ:
- Да уж, нормированный график работы - моя несбыточная мечта! - а про себя подумала: как будто то, что было, ей приснилось...
Затянув шнурки бутсов, девушка выпрямилась и увидела, что Юхан еще не успел стереть с лица растроганную улыбку.
- Stelpa mín, - растроганно сказал Юхан.
- Я люблю тебя, - ответила Афина, прижавшись щекой к его футболке.
- Спасибо, Фина. Будь осторожна.
- Волнуешься, Юг?.. Ничего необычного ведь не происходит, одно из простейших заданий, ты сам так говорил.
- На всякий случай предостерегаю. Ох, и зачем я тебя в это втянул?..
- Затем, что я была нужна вам на этой работе.
- Я не о том. Надо было найти тебе другую работу, вместо этой...
- А чем она плоха? Мы ведь вроде Гринписа, спасаем общество от паразитов и вредителей, разве не так ты говорил?
- Так-то оно так, но... Платят-то нам такие же паразиты.
- Все равно прореживаем популяцию. Ладно тебе, Юг. Я ни о чем не жалею и рада, что работаю с тобой.

- И все-таки интересно, когда они будут готовы, - проворчал Юхан, возвращаясь в салон. - Через полчаса, или к утру? Сколько времени Хорхе и Расмусу придется в костюмах с аквалангами ждать сигнала? Ты права, Фина, умом Россию не понять.
- Это точно, - согласилась гречанка.
- А чем понять? - спросил Аддис-Абеба.
- Тем, о чем ты подумал, тоже не понять, - парировала девушка. - Пошляк ты, Чарли, а еще афропетербуржец!
- А о чем, по-твоему, я подумал? - не остался в долгу африканец. - И кто из нас пошляк? А еще грекопетербурженка.
- Я уже не пойми кто, - махнула рукой Афина. - Родилась в Фивах, жила в Мельбурне, училась в Лондоне, работала в почти всех странах мира, три года живу в Питере. Так кто же я?
- Диверсант, - коротко ответил Юхан. - Так ты родилась в тех самых Фивах?
- А ты этого не знал?.. Ты ведь наши личные дела наизусть выучил.
- Я почти не помню Грецию. Мы уехали оттуда, когда мне было четыре года. И уж конечно, тогда я еще не знала о том, как воспеты Фивы в греческой мифологии и античной драматургии.
Юхан потер подбородок, немного колючий и в двух местах порезанный. Его "Жилетт", купленный в Нью-Йорке, остался в рюкзаке на танкере, а бриться тем, что он нашел здесь, было невозможно. Наверное, раньше этими станками линолеум резали, - бурчал Юхан утром, прижигая порезы после бритья одеколоном, тоже из тайника в лодке, пахнущим, как средство против тараканов. Флакон лосьона после бритья тоже был недосягаем, и Юхан решил, что когда выберется отсюда, побреет Грекова, Петра Артуровича и майора Колядкина полотенцем и заставит потом обшикаться средством для чистки унитазов. "Ничего, их вот-вот разгонят, - злорадно думал исландец. - Фина слышала, что приказ о расформировании этой части уже подписан. А после взрыва вышки их еще и со скандалом снимут с постов. Вот когда я с ними расквитаюсь!"
- Боюсь, что сейчас от знаменитых Фив мало что осталось, - сказала Афина, - и сейчас это обычный современный город с развитым туристическим бизнесом. Ты рискуешь крупно разочароваться.
- Ну, это мы еще посмотрим, - Юхан включил кипятильник, чтобы приготовить себе кофе. Лучше всего исландец собирался с мыслями и настраивался на рабочий лад с чашечкой ароматного горячего напитка в руках.
- У тебя уже готов туристический маршрут на первый месяц после работы, - заметила Афина. - Налей и мне тоже кофе. Большую чашку, без сахара.
- Хорошо, - Юхан взял две кружки. - Да, люблю отдыхать интересно. И в этот раз хотел бы поехать на отдых не один. Ты ведь составишь мне компанию?
- Заметано, - оживленно кивнула Афина, взяв у командира свою кружку с дымящимся кофе.

Если бы Юхан и его группа знали, с чем связана задержка операции, это вызвало бы у них нервный смех и новый залп колкостей в адрес "загадочной русской души".
Во-первых, именно сегодня под вечер Петр Артурович получил приказ о расформировании части. Это обрушилось на него и Вань-Ваня как пудовая гиря и окончательно выбило почву из-под ног. Сам командующий частью полдня сидел в кабинете, совершенно раздавленный, и все чаще посматривал на свой табельный пистолет, а Ваня ушел в город. Наверное, сидит в "Гангуте" или в кафе у Раисы и пытается залить потрясение немереным количеством водки.
Во-вторых, Андрей Греков все же хотел объясниться с Аней и уговорить ее уехать с ним. Он полдня околачивался вокруг ее дома, ожидая, пока девушка вернется с рынка, где продавала свой улов. Наконец Аня появилась, и Грекову с большим трудом удалось вытянуть из нее, что кто-то, наверное, слишком разговорчивая Раиса, наболтал ей, будто московский гость уже женат. Аня уже однажды пострадала от мужского вероломства, была брошена своим гражданским мужем Яном и осталась матерью-одиночкой. Теперь она боялась заводить новый роман, чтобы снова не оказаться обманутой. Но Андрею поверила. Этот парень ей понравился, и от того, что и он ей лгал, Ане было еще больнее. Она кричала, чтобы он убирался к своей жене, которой звонил от Раисы, и Греков не сразу смог перекричать ее и объяснить, что звонил в офис сотруднице фирмы, неженат и никогда не был в браке, и тут появился Анин отец, бывший судья Юрий Сничкус, с которым Греков уже сталкивался в "Гангуте" и сидел в одной камере на "губе" за драку. Юрий Матеосович не одобрял знакомства дочери с "новым русским" из Москвы, считая, что эти молодчики не заслуживают доверия и не хотел, чтобы Аня стала забавой для наглого нувориша. Когда Аня объяснила отцу, что Андрей пришел делать предложение руки и сердца, отставной судья сделал вид, что рад этому, отправил дочь в погреб за домашним вином - отметить помолвку, а сам заблокировал дверь погреба тяжелым сундуком и наставил на Грекова ружье, пригрозив: "Еще раз тут появитесь, застрелю!". Андрей попытался что-то объяснить, но Сничкус выстрелил. Пуля просвистела над головой парня. Отчаянно матерясь и вопя "Это не дом, это тир какой-то!", Греков ломанулся вслепую через темноту и кубарем скатился в овраг. Там его и нашел Дмитрий, который уже за полчаса до отправления танкера обнаружил, что Андрюха опять куда-то запропал.
- Что, чуть голову не потерял? - спросил Дмитрий, помогая Андрею выбраться из оврага и отряхнуться. - Пошли, нефть уже погрузили.
- Без Ани я не поеду, - категорически возразил Греков. - Послушай, Димка, хорошо, что ты пришел. Ты отвлечешь ее отца, а я помогу ей выбраться из погреба.
"Е-мое, осел упрямый" - ругнулся Тризняк, но все же достал мобильник и сообщил Фиделю, что отплытие откладывается. Потом, когда Андрюха уже влез в подвальное окошко, Дмитрий набрал другой номер. Юхан ответил только через пару минут, коротко и четко, но слегка запыхался, и Дмитрий ухмыльнулся: "О, я, кажется, чему-то важному помешал, - он живо вспомнил черные глаза и ладную фигурку смуглой гречанки. - Значит, и этот терминатор подвержен обычным человеческим страстям... А я его, кстати, понимаю. Девочка что надо, куда там до нее Андрюхиной рыбачке Соне... то есть Ане...".
Дмитрий спрятал мобильник и пошел отвлекать старика, тем более что из подвала уже доносилась недвусмысленная возня, звук долгого поцелуя и грохот чего-то упавшего, потом разбилась какая-то банка; снова поцелуй... "Они что все, сдурели сегодня? - подумал Тризняк, ломясь в дверь дома. - Прямо шоу "Плейбой", ночь сексуального буйства. Нам теперь что, до утра ждать?".
*
Известие о скорой отставке ударило Вань-Ваня, как пушечное ядро. Он не мог поверить, что адмирал уже подписал приказ о расформировании части в Бухте Зеленой. Почти вся жизнь майора Колядкина была отдана армии; жизни "на гражданке" он себе не мыслил. Петя с Инессой в бундесвер к сыну уедут, давно уже на чемоданах сидят, а он останется на обочине, выброшенный за ненадобностью. И в городе найдутся люди, которые обрадуются: "Вот и поперли этого самодура". Тот же Костя-бармен ждет, не дождется закрытия части, чтобы патрули не мешали его бизнесу. И городская шпана вздохнет свободно. И на Западе потрут руки: еще одной преградой стало меньше, путь открыт.
Сидя в баре у Кости, майор пил стопку за стопкой, но водка долго не оказывала на него никакого действия, не снимала тяжесть с души: "Не нужны. Выброшены на свалку. Всю жизнь отдали. Пропал теперь город... Кто теперь будет тут порядок поддерживать? Все теперь загадят, стекла побьют, ворье разгуляется, рэкет начнется, поймете тогда, что я вам как лучше хотел... Свободы вы хотели, самодуром меня считали... Будет вам свобода, когда боязно будет на улицу выйти...".
Раиса, тоже узнавшая о приказе, разыскивала любовника по всему городу. Когда она добралась до "Гангута", все выпитые стопки мгновенно "догнали" Вань-Ваня, и женщине пришлось вытаскивать его из-за стойки почти волоком. На улице Рая отхлестала майора по щекам и накричала, обзывая слабаком, который только ужираться умеет, и от обиды у Ивана хмель выветрился из головы. "Сроду никого не боялся, а тут слабаком обзывают?!".
- Хоть и слабак, а часть закрыть не дам! - гаркнул майор в лицо отшатнувшейся подруге и развернувшись, ушел.
В части он врубил ревун боевой тревоги и объявил, что берет на себя командование портом. Взяв с собой двух часовых, Вань-Вань ворвался в кабинет командующего и потребовал, чтобы Петр Артурович сдал командование. Между бывшими друзьями вспыхнула перебранка; припомнили друг другу все прошлые столкновения, припоминая даже то, что было 20 лет назад. Экипаж Т-17 ожидал сигнала к отплытию. Андрей и Аня спешно выбирались из подвального окна. Дмитрий, получив по физиономии от Юрия Матеосовича, матерился, догоняя их. Юхан в последний раз проверял акваланги Хорхе и Расмуса. НАконец-то поступил сигнал к действию.

Джетт, последняя часть Вашего рассказа - точная копия сцен из фильма "Танкер "Танго".
Сцены про рыбачку Аню в погребе, её папу-юриста с ружьём, Андрея, пьяного майора и т.д. Даже имена совпадают. Вы случайно не соавтор-ли сценария этого фильма?

Нет, просто я написала свою версию "Танкера Танго", вольное переложение по мотивам любимого фильма, добавив новое действующее лицо, диверсантку Афину. Дело в том, что мне захотелось добавить немного лирики в образ сурового террориста-скандинава Юхана, ведь и у отрицательных героев бывают нежные чувства. Артист, сыгравший Юхана, мой земляк, я с ним немного знакома, и он тоже считает, что образ его героя могли бы сделать более лиричным. Я подхватила его мысль, и в результате получилась эта повесть

Часть 3.
Среди огня
Часовой у подводной лодки даже не успел понять, что случилось. Откуда-то сбоку из темноты ему за спину метнулась черная тень. В последний момент парень успел среагировать на шорох, развернулся, вскидывая штык-нож, но его ударили по руке, перебив запястье и ножом - в шею. Расмус перехватил падающее тело, чтобы винтовка не брякнула при падении, и перевалил в воду. Хорхе уже орудовал с автогеном у заваренного люка.
- Берем оружейку, - велел Юхан, впервые за трое суток с наслаждением вдыхая свежий морской воздух. - Потом разделяемся. Афина, Роберт, Чарли, Генрих, Джон, вы - со мной. Бруно, Луиджи, вы нас прикрываете. Остальные осуществляют отвлекающий маневр. Встречаемся на танкере. Приступаем!
- Частики в томате, - вполголоса добавила Афина.
- Шутница, - отреагировал командир. - Первая группа, стрелять только в крайнем случае. Понятно? Выходим.
Тризняк позвонил со словами "Приступайте срочно!" только к полуночи, когда напряжение в подводной лодке достигло пика. Юхан уже боялся, что еще немного, и ситуация выйдет из-под контроля. Если у кого-нибудь из ребят поедет крыша от ожидания и замкнутого пространства, считай, задание сорвано. Они должны были выйти еще три часа назад, и вынужденная отсрочка на неопределенный срок могла стать последней каплей для кого-нибудь из бойцов. На памяти Свейнссона вот так ломались даже самые крепкие парни. Однажды вот так на задании в районе Фарер, на борту траулера со сдохшим мотором на третьи сутки помешался двухметровый парнюга весом в добрых двести килограммов. Из этих килограммов на жир не приходилось ни унции. Тяжеловес сцепился с ребятами из-за чьей-то глупой шутки, голыми руками уложил двоих, переломал кости еще троим, а Юхану вывихнул руку и сломал три ребра. Подмяв командира под себя, бугай уже нацелился ему кулаком в голову, и тут на столе ожила рация. Психопат поверну голову на ее звон, и этой секунд Юхану хватило, чтобы схватить с пола оброненный пистолет и из последних сил врезать противнику рукояткой в лоб. Выбравшись из-под обмякшей туши, Юхан связал парня, приковал наручниками к трубе и только тогда почувствовал боль в грудной клетке и заметил, что левая рука плохо слушается и начинает опухать от запястья до локтя.
Сейчас в его группе были тщательно проверенные бойцы, не чета этой груде мускулов без мозгов и без воли, но даже у самых сильных людей есть свой предел. И, ожидая сигнала, Юхан зорко держал под наблюдением всех своих людей. Вроде держатся. Молодцы. Он долго собирал самых лучших. И в каждом из них может быть уверен.
*
Полусонный дежурный в оружейке подскочил от неожиданности, услышав стук двери. Кого опять ночью несет? Опять, что ли, Вань-Ваню кое-что в голову бьет? С перепоя всех на уши поставил, такое на базе творилось, что не видать кретинов из-за копоти, только угомонились, и вот снова...
Но в окошко сунулась совершенно незнакомая смуглая бородатая рожа.
- Эй, ты... - привстал дежурный и тут же опрокинулся вместе со стулом от удара в лицо, сломавшего ему нос и выбившего передние зубы. Мустафа выбил дверь перегородки, перешагнул через вырубленного дежурного, сорвал с него автомат и полоснул огнем по служебному помещению. Фернандо встретил вышедшего из туалета второго дежурного ударом кулака в висок, рванул с него автомат и присоединился к Мустафе. Зачистка заняла меньше минуты. Закончив ее, парни прошли в хранилище оружия и стали брать автоматы, пистолеты, запасы патронов и связки гранат для всех своих товарищей.
Вооружив свою группу, Юхан велел:
- Начинаем. Группа 1 - за мной к танкеру. Группа 2 - отвлекающий маневр!

Аня на камбузе готовила легкий ужин Андрею и Дмитрию, когда ворвались солдаты, которым майор приказал арестовать танкер. "Вань-Вань что, опух? - испугался Андрей. - Этого, блин, только не хватало!".
Дмитрию удалось улизнуть с танкера, и он рванул разыскивать Юхана, чтобы предупредить об осложнении. Через тот же ход через минуту пробрался Анин отец, обвешанный динамитом, захватил радиорубку и начал по громкой связи требовать, чтобы ему отдали дочь, иначе танкер взлетит на воздух.
В это время Юхан во главе группы 1 шел к пристани, а группа 2 готовилась устроить переполох в казармах и штабе.
Тризняк разминулся с Юханом и прибежал к оружейке уже когда диверсанты покинули ее. Матеря "того козла", который на танкере разбил его мобильник и майора, допившегося до стадии войны в космосе с покемонами, Дмитрий метался по базе. Нельзя, чтобы в последний момент все накрылось мамкиной пилоткой из-за каких-то идиотов.
*
Услышав из казарм пальбу, взрывы гранат и вопли, Юхан удовлетворенно кивнул: все идет по плану.
- Идем спокойно и уверенно, как будто так и надо, - сказал он, увидев впереди КПП у пристани.
Неожиданно постовые загородили им дорогу, наставляя автоматы.
- Что за чертовщина? - нахмурилась Афина.
- Спокойно, - ответил Юхан.
Постовые, взбудораженные приказом майора Колядкина о введении чрезвычайного положения и тем, что какие-то козлы напали на оружейку, были на взводе. И когда старшему на посту, прапорщику Межуткину, сообщили, что к посту идут "зеленые", незадачливый торговец взорвался истошным матом:
- Ну, ..., ..., ...!!! Кто пропустил?!!
Они шли к посту - восемь человек во главе со своим могучим добродушно улыбающимся командиром и его угрюмой смуглолицей женой, спокойные среди всей неразберихи на базе. Сам Беккер со своей фрау, седой здоровяк, африканский парень и еще четверо мордоворотов. Почему-то именно это уверенное шествие "морковок" и улыбка их "старшого" еще больше напугали Межуткина, и без того находящегося на грани истерики. Рванув с плеча автомат, он заорал:
- Стоять! Не положено! Пристань закрыта!
- Нам командующий портом велел, - удивленно поднял брови командир "Гринписа". - Там стреляют, вы не знаете, в чем дело? - "Черт... Что происходит?".
- Стоять!!! - срывая голос, вопил Межуткин. - Назад!!! - увидев, что "зеленые", словно оглохнув, идут к воротам, он дал очередь им под ноги. Пули выбили мелкую крошку из асфальта перед ботинками Беккера и фрау. "Зеленый" преспокойно переступил ногами, словно в него стреляли игрушечными пулями для игры в пейнтбол. Тут остальные постовые очухались и тоже начали палить незваным гостям под ноги и поверх голов.
Юхан выругался, сделал знак, и его группа противоприцельными зигзагами заметалась, уходя из-под огня. Исландец первым вскинул автомат и дал очередь на поражение. Афина, Джон и Чарли прикрыли его. Остальные ребята короткими очередями расстреляли бегущих к постовым на подмогу солдат.
- Прорываемся к танкеру, - скомандовал Юхан, когда они проскочили пост. - Заказчик ждет от нас результата.
*
Впоследствии эта ночь долго снилась Афине в кошмарах, вытеснив сон, где она убегала по улицам Мельбурна от озверевшего отца, а все, кого она молит о помощи, равнодушно отворачиваются.
Наверное, Расмус что-то напортачил с отвлекающим маневром и засветил группу 1, или в военном городке случилось какое-то ЧП. Только Юхан и его группа на пути к танкеру нарвались на яростный отпор. А может, в море нашли настоящую группу Гюнтера Беккера, вернее, то, что от них осталось.
Опытные диверсанты легко одерживали победу над засидевшимися провинциальными солдатиками, которых не спасал даже численный перевес, но драться приходилось уже за каждый шаг по пристани.
Джон был ранен; рукав его черной куртки промок от крови. Бруно прожег куртку и опалил волосы, когда рядом рванула "зажигалка" с "коктейлем Молотова". Луиджи слегка пошатывался от контузии. Аддис-Абебе рассекло бровь осколком гранаты. Роберт почти оглох, когда рядом с ним лопнул ящик сигнальных ракет. Генриху зацепило ногу, и немец болезненно скрипел зубами при каждом шаге. Юхан был невредим, словно исландские боги войны оберегали потомка викингов. Его могучее тело не ведало усталости. Он двигался перебежками, стрелял, метал гранаты, бил ножом. Афина прикрывала его, не отходя ни на шаг, делала короткие отработанные выпады ножом, била из автомата в белый свет как в копейку и надеялась, что шальная пуля не попадет в рюкзаки ребят, несущих бомбы на танкер. Конечно, груз упакован в изолирующую оболочку, но все же...

Афина и Чарли укрылись за огромной выступающей из земли трубой в траншее, стараясь отогнать огнем беспорядочно наступающих на них солдат. За БТРом прятались Юхан, Луиджи и Джон. Бруно и Генрих залегли на крыше сарая. Роберт заходил сбоку, чтобы "сделать неслабый кайф этим придуркам", - как сказал он сам. Под этим американец подразумевал самодельную бомбу, которую он заложил в трансформаторную будку, а потом, с безопасного расстояния, саданул в нее из "Дезерт Игл". Взрыв, россыпь белых искр, оглушительный треск, черный дым перекрыли все остальные звуки и вспышки битвы. Троих противников убило на месте, еще нескольких обожгло и оглушило, остальные бестолково заметались, плохо соображая, в кого стреляют, и некоторые перестреляли друг друга.
- Так чем тебе плохо было в Камбодже, Чарли? - заорала, перекрикивая адский шум Афина, забивая в "хеклер" новую обойму и прошив очередью какого-то придурка, прущего прямо на траншею на самоходке.
- Не так уж там и плохо было! - тоже заорал африканец. - Как здесь говорят, не зарекайся...
- Вот то-то... Внимательнее, Чарли!
- Кстати, Аффи, Просвет - это проспект Просвещения, - Аддис-Абеба бил короткими прицельными очередями по наступающим русским. - Техналожка - это Технологический институт.
- Не высовывайся... Молодец, знаешь, значит!
- Я даже знаю, что такое "Цыпочка", - белозубо улыбнулся Чарли и прицелился в Вань-Ваня, бегущего перебежками к месту перестрелки. Увидев шевеление и блеск стали за трубой, пришедший к другу на помощь Петр Артурович выстрелил из "калашникова" в этом направлении.
- Это парк ЦПКиО, - прошептал Аддис-Абеба, роняя "хеклер" и тихо сползая на дно траншеи. - Ничего, Аффи, чуток зацепило, даже не больно...
- Чарли! - Афина перехватила его "хеклер" и с двух рук дала сразу две длинные очереди, загнав капитана и майора обратно в укрытие. Потом спрыгнула к Чарли, с ужасом увидев, что его корпус прошит навылет сразу тремя пулями. Она слишком хорошо понимала, что это, когда раненый не чувствует боли. Но Чарли, почему это случилось с ним? Такой веселый, жизнерадостный, ее настоящий друг, шутник, который всегда смешил ее до слез... Чарли, который еще недавно робко признавался ей в любви. Чарли, который рисовал красную стрелу у Летнего сада и "Авроры". Чарли умирал у нее на руках, и было поздно, ему уже не помочь.
Услышав, что хеклер Аддис-Абебы смолк, Юхан бросил ребятам "Прикройте меня!", полоснул очередью, вспугнув высуеувшегося с автоматом майора и, пригнувшись, то перебежками, то почти ползком перебрался к траншее.
Ему хватило одного взгляда, чтобы понять: Аддис-Абебе уже не поможешь. А вот Афину надо срочно привести в рабочее состояние, пока она не "застряла" в своем стрессе. Нервы у девочки железные, но у всего есть предел. Аддис-Абеба погиб на глазах у девчонки, они дружили, часто работали в паре. И это может подломить даже самую крепкую психику.
- Уходим, - Юхан потянул Афину за руку. - Здесь небезопасно. Тебя не задело?
- Кажется, нет... Нет, не задело, - девушка вытерла слезы рукавом куртки и последовала за Юханом.
Горизонт уже светлел на востоке, когда потрепанная группа 1 наконец прорвалась к пристани, где стоял Т-17.
- Проклятье, - вырвалось у Афины.
- Дьявольщина, - Юхан тяжело шагнул назад.
- Черт, - Джон пошатнулся и привалился к стене. Ночью он был ранен в руку и потеря крови дала о себе знать. Остальные вообще лишились дара речи.
Танкер исчез.

Юхан не поверил своим глазам. Он даже ущипнул себя за руку, словно надеясь проснуться и увидеть, что танкер стоит у пристани. Но луна и фонари по-прежнему бесстрастно освещали пристань и черную воду с серебристыми бликами. И все.
Швартовые канаты были обрублены. Валялся опрокинутый трап. Наверху, на площадке, с которой над ними в день прибытия смеялась браконьерша, лежал человек в черной одежде и шапочке-шлеме. Его рука свесилась с настила, и в свете фонаря Юхан узнал татуировку на тыльной стороне ладони в виде кубинского флага.
- Мануэль, - сказал он тихо.
- Уже двоих потеряли, - Афина осмотрелась и увидела у воды еще одну распростертую фигуру в черных полувоенных штанах и куртке. - Трое... Жан-Мишель тоже погиб...
- Джон, ты сможешь идти? - Юхан наклонился над новозеландцем. - Надо выбираться и догонять танкер.
Джон кивнул и стал медленно подниматься, опираясь на плечо командира здоровой рукой. Его вытянувшееся от боли лицо очень побледнело. Дело плохо, боец потерял много крови, и ему необходима срочная медицинская помощь. А ее здесь ждать неоткуда. Единственный выход - как можно скорее закончить с танкером. Тогда можно будет отправить Джона в "свой" госпиталь.
- Ничего, оставьте меня, - скрипнул зубами новозеландец. - Догоняйте танкер. Я только мешать буду...
Сверху раздался приближающийся топот русских армейских ботинок. Молниеносно оглянувшись, Джон с неожиданной силой толкнул Юхана прямо на Афину так, что оба потеряли равновесие и повалились под настил. Джон рванул с плеча "хеклер-кох" и встретил выбегающие на пристань фигуры в русской форме длинной очередью. Он успел убить шестерых и ранить еще нескольких прежде, чем остальные спохватились и открыли ответный огонь. Юхан, Афина, Бруно, Луиджи, Роберт и Генрих тоже вскинули свои автоматы, и атака военных захлебнулась.
- Догоняйте танкер, - повторил Джон, медленно разжав руки и выронив автомат на камни. В могучее тело новозеландца попало около десяти пуль. - Вы успеете. Удачи тебе, полковник! Алоха, Афина!
- Дорого же нам дается это задание, - сморщился как от боли Юхан, увидев, как побелело и застыло лицо друга и опустил его отяжелевшее тело на камни. - Пошли к катерам... Что с Луиджи?
- Убит, - Афина отпустила обмякшую руку итальянца. - Убить бы заказчика, втянул нас...
- Ладно, я им на прощание устрою шоу, - скрипнул зубами Юхан. - Пошли!
Шесть черных фигур бесшумно выскользнули из-под настила и стали подниматься по склону.
*
Юхан Свейнссон был известен в определенных кругах как безотказный исполнитель. За глаза его прозвали Юханом Невозмутимым. Не было такой ситуации, которая заставила бы исландского агента потерять самообладание. Даже в пиковых ситуациях Свейнссон сохранял неизменное непроницаемое спокойствие. Свою работу Юхан выполнял без лишнего шума. "Мы не герои боевиков, - говорил он своим бойцам. - Это только в кино пиротехника и спецэффекты делают кассу, а нам могут выйти боком. Так что если кто-то любит пострелять, пошвырять бомбами и пошуметь без необходимости, пусть лучше едет устраиваться на работу в Голливуд. Если можно бесшумно проникнуть на объект, тихо выполнить свою работу и незаметно уйти, какой смысл врываться с треском и грохотом и привлекать к себе всеобщее внимание?". "Стрелять только в случае крайней необходимости!" - это было первое, что Юхан накрепко вбивал в головы новичков.
Те, кто видел Юхана Невозмутимого в деле на предыдущих заданиях, просто не узнали бы его здесь. У исландца словно проснулись гены его далеких предков, воинственных здоровяков, не расстающихся с доспехами, боевым мечом и привыкших решать свои проблемы молодецким рубящим ударом меча, палицы или могучего кулака.
Потеряв нескольких бойцов из своей группы, Юхан в ярости заливал базу ураганным огнем, разбросал из своего боезапаса все бутылки с "коктейлем Молотова", целясь в окна, дверные проемы и армейские машины. Для ангара, в котором их заперли на первый ночлег, он не пожалел двух порций взрывчатой жидкости. Из автомата Юхан бил, как из снайперской винтовки; из каждых десяти пуль восемь - девять попадали в цель.
Афина тоже ощутила, как в ней заговорила кровь воинственных греческих амазонок, некогда державших в страхе воинов-мужчин. Азарт битвы, ярость и желание отплатить за погибших товарищей опьянили гречанку. Она ни на шаг не отходила от командира, так же метко стреляла, метала гранаты и бутылки с зажигательной смесью, перезаряжала на ходу автомат, снова стреляла. В окно кабинета командующего частью она запустила сразу три гранаты, жалея, что хозяина там в этот момент не было.
*
Инесса, жена Петра Артуровича, в последние месяцы часто торопила мужа со сделкой по продаже нефти, боясь, что на носу расформирование части, и вывезти нефть уже не получится. А ей не хотелось уезжать к сыну в Германию с пустыми руками. Но в последние дни ее часто одолевали сомнения, а стоит ли так ломать копья из-за этого чемодана с деньгами. Петя без службы зачахнет, он из офицерской семьи, всю жизнь отдал этому городку, этой воинской части, и можно сказать, что у него не один сын, а несколько сотен - все солдатики с базы. "На дембель пойдут как люди!" - доказывал он жене, убеждая разделить поровну выручку от продажи нефти.
Сегодня вечером обострилось предчувствие чего-то нехорошего, появившееся при получении долгожданного приказа из штаба. Оно выгнало женщину из дома и привело к части. Что-то Петя задержался на службе, и даже не звонит, чего раньше не бывало.
Город был охвачен паникой; люди что-то кричали о войне, об атаке НАТО, и Инесса вскоре тоже услышала стрельбу и взрывы из военного городка. Подойдя к ограде, она встретила рыдающую Раису из кафе, и та, всхлипывая, объяснила, что это Вань-Вань в войну играет, "пьяный, дурак, как свинья, орал, не даст часть закрыть!".
Но, пробравшись за ограду и увидев побоище, обе женщины поняли: это не учения и не тренировка.
Инесса пробралась в штаб и нашла Петю привязанным к стулу и сильно избитым. Его адъютант валялся расстрелянный на пороге, а перед Петиным столом распростерлось тело какого-то бритоголового смуглого мужчины в черной одежде, с ножом в неловко вывернутой руке.
Выполняя приказ Тризняка убить командующего, Мустафа не обратил внимания на истекающего кровью адъютанта. Расмус всадил в этого парня около десятка пуль, а у шведа рука верная, значит, парень точно труп. Но верный помощник Петра Артуровича был еще жив и, ненадолго очнувшись, увидел, как бандит заносит нож над капитаном. Собрав остаток сил, адъютант поднял невероятно тяжелый "ПМ" и трижды выстрелил. Увидев, как террорист оседает на пол, парень снова выронил пистолет и обмяк. Пули Расмуса сделали свое дело.
Когда Инесса развязала мужа, Петр наотрез отказался бежать с базы и переждать дома. "Это моя база! - орал он. - Пацанов-малолеток убивают, а ты говоришь - дома отсидеться? Иди домой, а я этим сволочам покажу!".
Он схватил автомат убитого бандита, забил новый диск, прихватил еще два запасных и выскочил в разбитое окно.
Инесса и Раиса отсиживались за бетонным волнорезом, куда не долетали пули, и со страхом ждали окончания этой кровавой жути. Хоть бы Петр и Иван выбрались живыми...
Выражение дикой злобы на лице остановившейся перезарядить автомат смуглой девушки, вооруженной до зубов, напугало обеих женщин. Раиса тихо ахнула:
- Она ж на днях у меня в кафе рыбу ела. Точно-точно, лицо у нее приметное. Я думала, туристка...
- "Гринписовцы" напали на базу? - Инесса увидела логотип защитников природы на куртках девушки и ее спутника, рослого широкоплечего брюнета лет сорока. - Что же это творится?..
Здоровяк покосился в сторону волнореза, словно почувствовав на себе чей-то взгляд, и женщины сжались от страха: неужели он их заметил?
Но брюнет только забил новую обойму в автомат и двинулся дальше. За ним следовали, прикрывая его, девушка и еще двое мужчин в таких же свободных полувоенных брюках и куртках.
- Вот дрянь, - сказала Раиса. - Сидела у меня, кофе пила, рыбу ела. Говорила, магазин у нее в Питере. А сама бандитка. Еще все про Аньку расспрашивала, где та рыбу ловит. Видно про динамит узнать хотела. Ой, дура я, надо было сразу Ване сказать, что девку эту в городе видела...
- Откуда же мы знали, как все повернется... А я тоже раньше видела эту девушку... Вот только когда?
Инесса и Петр в прошлом году гостили у сына в Германии и смотрели по международному каналу сюжет о похищениях подростков. Когда на экране появилась фотография пропавшей много лет назад греческой школьницы из Мельбурна, Инесса пожалела эту хрупкую девочку со всеми задатками будущей красоты на полудетском личике. Этой бедняжке так и не дали расцвести. Наверное, мерзавец, который похитил ее, не пощадил свою жертву. "Попался бы мне этот выродок, глаза бы ему выцарапала!" - подумала тогда Инесса. Она запомнила и необычное имя девочки - Афина. Но сейчас просто не увязала прошлогоднюю передачу по европейскому телевидению с лицом террористки, возившейся у волнореза с автоматом...

- К катерам рвутся, гады, - проорал, срывая голос, Вань-Вань, проследив за действиями бандитов. Он полоснул по "зеленым" очередью, стараясь поймать в прицел Беккера. Но здоровяк, очевидно, был опытным бойцом, затылком чувствовал опасность и так ловко делал противоприцельные зигзаги и прятался за все, что попадалось ему на пути, что ни одна пуля даже не оцарапала его. А его гречанка развернулась, визгливо проорала что-то явно нецензурное и метнула бутылку. Инстинктивно Петр Артурович и майор Колядкин шарахнулись в стороны. Командующий треснулся о камень и растянулся, выронив автомат. Иван заматерился, упав в колючки. Бутылка лопнула, выбросив столб пламени.
- Вот ...! - майор наградил Афину нелестным эпитетом. - ... бешеная! - он замолотил руками по штанине, сбивая огонь.
Юхан услышал и в ответ хлестанул длинной очередью. "Не учили тебя, что так о женщинах не говорят? Ну, тогда я тебя научу!".
Исландец втолкнул Афину на борт катера, перекатился следом. Генрих и Роберт тоже перебрались на палубу.
- Заводи катер, - велел Юхан Афине. - Я прикрою отход.
- Поняла, - девушка, пригнувшись, побежала к приборной доске.
Лежа на животе под прикрытием низкого борта, Юхан ожесточенно перестреливался, не давая противникам перебраться на другую точку, с которой простреливалось бы место рулевого. Краем уха он прислушивался к ругательствам Афины, которая пыталась соединить проводки в моторе, шепотом проклиная русских, у которых даже в армии техника - полное shit.
Роберт, перезаряжавший "хеклер", только покосился на гречанку: "Баба, что с нее взять. Проводки соединить не может, руки дрожат. У меня этот катер уже летел бы птицей...". Но шефу этого лучше вслух не говорить. Сейчас он зол, как Чужой, Хищник и Терминатор-1 с Т-1000, вместе взятые.
Американец чуть приподнялся, чтобы посмотреть на горящее здание штаба. Во дает командир. Одни головешки тут оставил. Серьезный мужик, зря эти придурки так его взбесили.
Петр Артурович выстрелил, увидев движение на палубе. Роберт едва успел снова распластаться, и пули просвистели над головой.
- Не высовываться, - рявкнул Юхан. "А эти двое - достойные противники. С первого взгляда они мне показались просто отбросами военной службы, - очередь, предназначенная Вань-Ваню снова ушла мимо, - но с ними справиться труднее, чем со всем их контингентом, вместе взятым. Вот те действительно не солдаты, а манная каша - одни - зеленые мальчишки, другие жиром заплыли от безделья... Что же командиры так распустили состав? Могли бы получше их учить, ведь есть, чему. Это была их ошибка. А жаль этих двоих. Какими бы они были прекрасными компаньонами. Я даже взял бы их в свой отряд. Но все сложилось так, что мы по разные стороны баррикад"... - Юхан передернул автомат и дал очередь в Вань-Ваня, когда тот ползком менял точку стрельбы и оказался в просвете между двумя бетонными блоками.
Майор наконец-то нашел, откуда лучше достать гречанку, возившуюся с мотором катера. "Не в те игры полезла, деточка. Взялась не за свое дело, получишь без скидки!"...
- Черт, - прошипел Юхан, выпуская всю обойму в ненавистного майора, с которым давно мечтал расквитаться за "гостеприимство". - Чуть не подстрелил Фину!
Увидев, что Иван падает, обливаясь кровью, Петр бросил автомат, метнулся к другу и понял, что майору уже не помочь. В него попало более десятка пуль из "хеклера".
- Не уйдете, суки! - увидева, что катер наконец-то завелся и уже разворачивается, командир что было сил запустил на палубу ручную гранату. Она со стуком упала за спиной у гречанки.
Реакция у девчонки оказалась лучше, чем можно было представить. Афина вскочила, одной рукой вышвырнула гранату за борт, а другой полоснула из своего "хеклера" по берегу.
Взрыв, столб воды за бортом. Роберт и Генрих отлетели через всю палубу и треснулись о переборку. Юхан тоже набил себе пару шишек, но все четверо остались в живых.
Падая с простреленной грудью, Порт-Артурыч еще успел подумать: "Кто же они на самом деле?!."
- Проклятье, - Афина вернулась за руль. - Чуть не угробил нас.

- Но ты не сплоховала, - увидев, что они уже отошли на безопасное расстояние и с берега их не достать пулей, Юхан выпрямился и убрал автомат за пояс. - Все, ребята. Мы выбрались.
Роберт и Генрих тоже поднялись с палубы. Немец устроился на носу с биноклем. Роберт перезарядил автомат. Несколько минут четыре человека на катере молчали, заново привыкая к тишине и свежему соленому запаху моря после стрельбы, взрывов и едкого черного дыма.
Афина первой увидела на воде какой-то белый предмет. Попросив у Генриха бинокль, девушка рассмотрела белый поварской халат, стриженый затылок, и рассветная прохлада южного лета превратилась в арктический холод.
- Стефанос, - прошептала она. - Он тоже?.. Как это могло случиться?
- Похоже, его убило током, - Юхан взял у девушки бинокль. - Что-то не думаю, чтобы это был несчастный случай.
Афина побледнела и пошатнулась. Исландец едва успел поддержать падающую девушку, а другой рукой махнул рукой Роберту, чтобы сел за руль.
- Наверное, он выдал себя, пытаясь задержать танкер при отплытии, - вслух размышлял Юхан, похлопав Афину по щекам и обмахнув ее ладонью. - И с ним разделались.
- Они за это ответят! - Афина села, вытирая слезы. - Я этому Грекову первому башку прострелю! Господи, я ведь спасла Стефаноса от тюрьмы в Мельбурне, а здесь подставила под удар! И зачем он уехал с нами из Австралии? Ну, отсидел бы 5 лет и вышел бы через год живым, а так... - гречанка закрыла лицо руками и всхлипнула. Юхан протянул ей свой платок и шепнул:
- Мне очень жалко, Фина... Но ты не виновата. Спасая друга, ты не могла предвидеть ничего подобного. А с виновниками мы уже через несколько минут расквитаемся с лихвой. Правда, наниматель не велел убивать заложников. Но тут мы сами будем решать. К мистеру Грекову у нас обоих личный счет имеется.
- Всего за несколько часов мы потеряли столько людей, - Афина вытерла слезы и закурила.
- Чтобы дать жизнь, нужно 9 месяцев, - Юхан тоже закурил, впервые за ночь. - А чтобы отнять, секунды хватает. Несправедливо, на мой взгляд... Говорят, только женщина, созданная природой для материнства, может это понять, но за сегодняшнюю ночь я тоже это понял, хоть я и мужчина. Думаю, нам лучше на время отойти от дел, Фина.
- Я тоже об этом думала, Юг... Тем более что сегодня у нас получается Пиррова победа...
- Я бы тоже взял отпуск, - невесело сказал Генрих с носа катера. - Это был худший кошмар моей жизни.
- А в Кампече лучше было? - спросил Роберт. - Мне там сначала чуть не отстрелили башку, а потом в джунглях какая-то тварь хотела нами с Чарли пообедать.
- Я молчу о том, что мне перепало в Западной Азии, - Юхан щелкнул окурок за борт. - И рад бы забыть, да не получается. Что на горизонте, Генрих?
- Вижу их, - доложил немец. - Курс на юго-запад, на полтора километра впереди нас.
- Курс на танкер, - распорядился Юхан, поднимаясь и забивая новую обойму в свой "хеклер-кох". Усталость и подавленное настроение исчезли; исландец снова был полон энергии, собран и решителен. У Афины на лице высохли остатки слез. Девушка тоже перезарядила автомат и встала рядом с командиром, спокойная, готовая к бою, без признаков усталости.
Роберт повернул штурвал и прибавил скорость. Слегка наклонившись вбок и оставляя за собой две пенные полосы, катер взревел и помчался догонять идущий малым ходом "Т-17".

*
"Их там что, всех перебили?" - думал Тризняк, пытаясь убедить Андрея и Аню, что перестрелка в порту - не более чем пьяные выходки Вань-Ваня, а судья Сничкус, угрожавший подорвать танкер, сбежал на берег еще когда рубили швартовы и сейчас, наверное, дома пьет чай с вареньем. Аня вроде поверила насчет отца. А Греков сказал:
- Слушай, Димка, у нас тут тоже было... Кок сбесился, чуть меня с Фиделем не прикончил, Ане к голове пушку приставил и орет "поворачивайте танкер!". Еле я у него ствол выбил, так этот козлина тесак схватил, чуть башку мне не снес. А тут кто-то в прожектор с берега запалил, он сорвался, и на этого придурка. В общем, не было бы счастья, да несчастье помогло. Террорист фигов. Они что там все, помешались?
"Кок вроде из людей этой Афродиты... тьфу, то есть Афины. Чуть не засветил операцию, карлик безмозглый. Ну где же Юхан? Мы так скоро за границу выплывем, далеконько возвращаться придется. Надеюсь, Анька с Андрюхой в радиорубку не попрутся?.. А то увидят раньше времени, что ее папаша не варенье лопает, а сидит связанный. Я этого партизана вырубил и слегка скрутил, чтобы успокоился. Черт побери, где носит Юхана?".
Радостно смеясь вместе с Андреем и Аней над чудесным спасением, а потом ругаясь с Фиделем, который отказывался замедлить ход и хотел радировать на берег о ЧП, Дмитрий мучительно прислушивался, поглядывая на часы. Полшестого утра. Без двадцати. Без пятнадцати. Что случилось?..
*
- Роберт, Генрих, готовьтесь к высадке, - велел Юхан, когда они поравнялись с танкером. - Афина, малый ход!
- Малый ход, - повторила девушка, выполняя приказ и одной рукой закидывая за плечо "хеклер-кох" и поправляя выбившуюся из-под банданы черную прядку. - Пиастры, пиастры, на абордаж!
- А я думал, что девочки читают "Джен Эйр", а не "Остров сокровищ", - Юхан поправил наплечную кобуру и обрадовался тому, что Афина опять начала шутить. Если бы она застряла в стрессе из-за смерти Стефаноса, то в бою от нее толку было бы мало. И молчание девушки было в новинку и казалось непредсказуемым. Поэтому, увидев, что Афина стала прежней, исландец немного успокоился. Эта девушка - проверенный боец, диверсант высокого уровня, и терять ее не хотелось.
- Последний этап, - сказал Свейнссон девушке.
- О-кей, я готова, - Афина встала рядом с ним, выровняв катер и готовясь перепрыгивать на палубу танкера. Потом вдруг поцеловала командира в щеку и торопливо перекрестила:
- Защищай тебя ангел-хранитель! Я люблю тебя, Юг!
- Ты тоже будь осторожна, - Юхан ощутил, как в груди что-то шевельнулось, как тогда в Мельбурне, когда худенькая девочка в его футболке тихонько прикрывала его пледом. Жесткое лицо исландца на долю секунды потеплело. Он поцеловал ее в макушку, уже не думая, что их видят ребята, и не стесняясь своей слабости. - Пошли!
Роберт и Генрих перепрыгнули на палубу и придержали катер, чтобы командиру и Афине было легче последовать за ними.
- Вы на мостик, - скомандовал Юхан Афине и Генриху. - Роберт, ты со мной берешь команду.

Андрей как раз подробно рассказывал почему-то притихшему Тризняку о том, как повар спятил и устроил заварушку на мостике, когда снаружи раздались выстрелы, крики и топот. Греков подскочил на месте:
- Вот ...! Что там еще?!
"Наконец-то!" - перевел дыхание Дмитрий. Курить он бросил еще два года назад, но сейчас мечтал только о том, как стрельнет сигарету у гречанки. "Заодно и почву прощупаю, можно ли приударить за этой симпатяжкой. Может и не придется ее убирать. Девчонка что надо, у Юхана вкус отменный. И где он себе такую откопал: и боец классный, и деваха - загляденье? Интересно, как я ей покажусь? Обычно от меня девушки балдеют!" - самодовольно подумал Тризняк.
Дверь чуть не слетела с петель, и на мостик влетели с автоматами седеющий немец Генрих и та самая смугляночка Афина (ох, хороша, не то что Андрюшкина растрепа Аня).
- Руки за голову! Встать! На выход! - заорала девица, взведя курок "хеклера".
- Привет, Касканис, - Греков поднял руки и встал, заслоняя от дула автомата Анну. - Что же ты мне врала, будто ты из Кельна?
- Как у вас говорят, любопытной Варваре на базаре нос оторвали, - отбрила его Афина, - а ты лучше голову побереги.
- Выходите все трое! - толкнул Андрея автоматом немец, - на палубе поболтаете.
- Во, блин, попали! - "изумился" Дмитрий. Афина ткнула его дулом в спину (больно, ишь, вредина). - Нервные ребятки...
- Сейчас вы занервничаете, - посулил Генрих. - Быстрее, не копайтесь!
- Ну и кто вы на самом деле-то? - на ходу спросил Греков у Афины.
- Тот же Гринпис, - хмуро ответила гречанка, поубавив резкости в голосе. - Только мы общество очищаем от паразитов. Социальные экологи, - звонко рассмеялась она.
- Ты в это действительно веришь? - попытался втянуть террористку в диалог Греков. - Вы же от таких же паразитов заказы получаете. Ради заработка вы трудитесь, а не ради общества.
- Иди сам так зарабатывать! - снова окрысилась девушка. - Может, задницу отстрелят, тогда твои мозги в голову вернутся... И вообще, если один паразит другого закажет, все равно на одного меньше станет. А потом и его закажут, и так далее...
- А я думал, ты умнее.
- А я думаю, тебе давно морду не били.
- Что же вы уехали из кемпинга так спешно? - Аня испугалась, что озлобленная девица сейчас ударит или застрелит Андрея. - Я пришла, хотела поблагодарить вас за то, что вы спасли на пляже Януша, а вас уже и след простыл...
Что-то дрогнуло в лице Афины. Слегка смягчившись, гречанка ответила:
- Считай, сейчас поблагодарила. Пошли, вас на палубе ждут.
На верхней палубе уже сидели под прицелом Фидель и двое парней из машинного отделения. За ними следили коротко стриженый американец Роберт и сам командир, угрюмый детина, которого явно звали не Гюнтером Беккером.
- Сюда! - Генрих подтолкнул Андрея, Дмитрия и Аню к людям, сидящим на палубе. - Сесть! Руки на виду! Не двигаться!
- Погулять он меня звал вечером, - Афина со смехом указала пальцем на Грекова и закурила. - Ты не в моем вкусе, я умных люблю! - она демонстративно встала рядом с командиром. А тот улыбнулся так торжествующе, что Грекову мучительно захотелось - даже ценой жизни - вскочить и хоть раз двинуть бандиту по довольной роже. Удерживало только одно: в этом случае вместе с ним убьют Аню, Димку и Фиделя с ребятами.
- Хорошо смеется тот, кто смеется последним, - произнес главарь, и только сейчас Греков сообразил, что акцент у "Беккера" не немецкий, а скандинавский. Не швед и не норвежец. На датчанина тоже не похож. Исландец? "Блин... Неужели Юхан Невозмутимый? Международник, который на всех страху нагоняет? Ну, попали...".

Неожиданно из рубки донеслись сигналы рации, потом раздался голос из динамика: "Говорит нефтяная вышка, отвечайте. Танкер Т-17, вы идете курсом на нас. Нефтяная вышка вызывает Т-17, прием!".
Андрей, Аня и Дмитрий переглянулись. Гречанка и американец угрожающе навели на них автоматы. Немец взвел курок "хеклера".
- Не двигаться! - взревел Невозмутимый, увидев, как Фидель рванулся вскочить.
Вызов повторился; люди с нефтяной вышки настойчиво пытались связаться с танкером.
Генрих не ждал такой прыти от пожилого грузного капитана. Фидель оттолкнул его так, что сбил с ног, и бросился в рубку.
Афина едва успела избежать столкновения с потерявшим равновесие Генрихом и чуть не шлепнулась. Гречанка непроизвольно нажала на спусковой крючок "хеклера". Оба танкермана, вскочившие вслед за капитаном, упали на палубу, прошитые пулями Афины и Роберта. "Чертов дурак! - выругал Дмитрий Фиделя. - Все дело нам сорвет, герой-панфиловец!".
Юхан вскинул автомат и полоснул очередью по лестнице, ведущей в рубку.
- Фидель! - заорал в ужасе Андрей, увидев, что капитан, хрипя и вздрагивая, сползает со ступенек.
Онемевшая Аня смотрела на это, надеясь проснуться. Из одного кошмара они попали в другой. И шансов спастись у них сейчас еще меньше.
- Идиот, - ругалась Афина, перезаряжая автомат, - мало я ему тогда в баре врезала.
- А говорила, это не ты была, - поддел ее Андрей.
- Пошел ты! - огрызнулась распаленная гречанка.
- Этих двоих в каюту, - указал на Грекова и Аню Юхан. - Роберт, присмотришь. А с этим я отдельно потолкую, - он повел автоматом, приказывая Тризняку встать.
*
На мостике Дмитрий перевел дыхание и небрежным жестом отвел от себя дуло автомата Юхана:
- Фу-у, а я уже и ждать вас перестал.
- Это вы рановато с базы уехали, - мрачно ответила Афина. - Веселуха тогда только начиналась.
- Ладно-ладно, - примирительно вытянул ладони заказчик, - не будем терять время, у нас его совсем мало.
Снова включился сигнал рации.
- Я им отвечу, - Дмитрий подмигнул Афине и Юхану.
- Чмо, - по-французски сказала Афина, краем уха слушая, как заказчик излагает заранее продуманную легенду в ответ на запросы вышки.
- Тише, - легонько толкнул ее локтем Юхан.
- Не льсти ему, он и русский язык толком не знает, - фыркнула девушка.
- Ну, ненормативную лексику они на любом языке раньше всего выучивают, так что на всякий случай воздержись, Афа, - поддержал шефа Генрих.
- Так, парни! - объявил Тризняк. - Эээ... И леди. У нас минут десять, пока они будут запрашивать берег, радировать в часть. За это время надо заложить взрывчатку, направить танкер на вышку и вывести из строя механизмы поворота и остановки. Займитесь, ребята. Юхан, а ты перетащи на нос старика из радиорубки.
"Распоряжается нами как будто купил с потрохами", - неприязненно подумал Юхан, которому передалась неприязнь Афины к Дмитрию.
- Давайте-давайте, скоренько, - заторопил заказчик, подталкивая исландца в могучее плечо. - Ну и заварил же я кашу, мисс Касканис, - обернулся он к молчаливой Афине, оставшись с ней вдвоем.
- Без фамилий на всякий случай, - сухо ответила девушка.
- Как скажете... Не угостите ли сигаретой? Не помешает после таких треволнений.
- У меня тонкие с ментолом.
- Неважно. Спасибо.
Тризняк и гречанка закурили.

- А у нас тут история вчера была, перед самым отплытием! - вспомнил Тризняк. - Отец Аньки, подруги Андрюхиной, как узнал, что дочка с нами уматывает, совсем спятил. Обвесился бомбами как папуас бусами, прилетел на танкер, вломил радисту в рубке и орет по громкой связи: отдавайте дочь, или всех на дым подниму! Во шизанутый, а? Ну, я ему слегка по балде вмазал и связал. А то с этого чокнутого сталось бы. Чуть не подорвали, видали?
Афина, которой случалось обезвреживать более серьезных противников, чем обозленный пенсионер с тротиловыми шашками, только равнодушно пожала плечами. Рассказ Дмитрия не произвел на нее особого впечатления.
- Думаю, его и Анну лучше всего отпустить, - сказала она. - Дадим им лодку, и пусть возвращаются на берег.
- Ну-у, барышня... Нам же заложники нужны.
- Хватит и вашего друга.
- М-м-м... Ну, чего не сделаешь ради прелестной барышни. Я подумаю, - подмигнул ей Тризняк, и Афина поморщилась. Не нравился ей этот скользкий тип. Вернулся Юхан и доложил, что выполнил поручение. Дмитрий спустился в машинное отделение проконтролировать работу Генриха.
- Афина, передай Роберту, пусть выведет заложников на палубу, - приказал Юхан, надел темные очки и навел бинокль на нефтяную вышку.
Афина с "хеклером" наготове спустилась и заглянула в дверь каюты, где они оставили Роберта следить за Грековым и Анной. Там было темно. Девушка дважды щелкнула выключателем, но свет не зажегся. Перехватив автомат правой рукой, Афина нашла в кармане фонарик и зажгла его.
Роберт лежал на полу. При виде раны на его стриженном затылке видно было, что врач парню уже не нужен. Рядом валялся массивный чайник с внушительной вмятиной, испачканный кровью. Лампочка под потолком была разбита, стулья, на которые усадили заложников, опрокинуты.
Одного взгляда на эту панораму хватило Афине, чтобы представить, что здесь произошло. Роберт не ожидал подвоха от перепуганной парочки. И когда молодая женщина внезапно со стоном обмякла за столом, подал ей стакан воды. И даже удивиться не успел, когда "умирающая" вдруг запулила стаканом в лампочку, и в эту же секунду Греков схватил тяжелый чайник...
- Чертова задница, - пробормотала гречанка, сжав автомат. Она напоминала натянутую до отказа струну. Все чувства Афины обострились - слух, зрение, даже обоняние - чтобы не пропустить приближение возможного противника и не прозевать удар, как бедняга Роберт... Еще одного потеряли.
Сжимая автомат, готовая разрядить его на любой звук, девушка быстро пересекла коридор, спиной вдоль стены, так, чтобы к ней невозможно было незаметно подкрасться и одним молниеносным прыжком взлетела по лестнице.
- Не заметила, - прошептала Аня, приоткрыв стенной шкафчик со швабрами и щетками.
- Шшш, - Андрей настороженно провожал взглядом напряженную спину террористки. Девица явно занервничала и чуть что, саданет в белый свет как в копейку. Греков понял, что пропавшая в Австралии девочка не стала жертвой педофила, а превратилась в опытную и сильную диверсантку. И одним из ее условных рефлексов теперь стало правило - любой потенциальный источник опасности ликвидировать моментально. И его с Аней она теперь оценивает именно так. А ведь они просто хотят выбраться отсюда живыми...

Юхан не дал ей даже слова сказать. Когда запыхавшаяся девушка вбежала на мостик, командир отрывисто бросил:
- Готовимся к отходу. Разыщи Генриха. Жду на мостике, - и отвернулся, что-то говоря в рацию. Афина прикусила губу и послушно побежала в машинное отделение, держа наготове автомат и чутко прислушиваясь к окружающим звукам, напряженная в ожидании прыжка, удара, броска из-за любого угла.
В машинном отделении было тихо и безлюдно. Юг и Генрих успели зачистить корабль, оставив только капитана и пассажиров. И вырубить все механизмы остановки и поворота. Теперь неуправляемый танкер шел прямым курсом на нефтяную вышку и через полчаса должен был врезаться в нее.
Генриха Афина нашла под одной из машин. Рядом валялся его "хеклер-кох". Увидев простреленный затылок немца, девушка сразу определила, что стреляли с близкого расстояния, похоже, из пистолета. Калибр 35 или 38. Вспомнив бегающие глаза и блестящее от пота красное лицо заказчика, девушка догадалась, что жирный ублюдок их подставил. Он и не собирался выплачивать оговоренный гонорар, а только ждал, пока группа Юхана сделает всю опасную работу, чтобы потом пустить их в расход. Как отработанный материал. Возможно, так было условлено у них с Грековым.
Афина поспешила обратно на мостик. Скорее, нужно предупредить Юга, и опередить этих двух мерзавцев. Пусть лучше сразу утопятся, пока Афина и Юхан не разделались с ними по-свойски.
С мостика доносились короткие очереди, это Юхан доламывал аппаратуру. Скорее, скорее... Успеть предупредить... "Не в те игры полезли, уроды московские!".
Афина прыгала через две ступеньки, и это сослужило ей дурную службу. На одной из ступенек носок ботинка запнулся, и девушка пребольно приложилась лбом о перила, на несколько секунд выпав из реальности.
- Пора уходить, - донесся с мостика голос Юхана.
- Да, пора, - ответил заказчик каким-то странным напряженным голосом. Щелкнул одиночный выстрел. Превозмогая боль и туман в голове, Афина вскочила и метнулась туда. Спускающийся навстречу Тризняк посмотрел на нее тусклыми рыбьими глазами и дважды ударил - по руке, выбив автомат и в челюсть, так, что гречанка потеряла равновесие и свалилась к подножию лестницы.
- Что ж ты, милая, смотришь искоса... - пропел гнусавым голосом Дмитрий, всклокоченный, в потной рубашке и навел пистолет. - Хм, не стоит пулю тратить... Все равно уже ничего сделать не сможешь.
Он гнусно заржал, пнул Афину в бок на прощание и ушел.
"Танкер идет на вышку... Через 25 минут взлетим! Юхан ранен!" - эти мысли заставили Афину кое-как собрать остатки сил и встать. И даже взобраться на мостик.
Юхан лежал на боку, неловко вывернув руку. Его черная куртка на спине была порвана и окровавлена. На мгновение девушке показалось, что она опоздала, но тут шеф слабо застонал и приоткрыл мутные от боли глаза. Он дышал часто и затрудненно, как будто каждый вздох был для него мучителен. "Сквозное ранение в грудь, - определила Афина. - Задеты ли легкие?.. - девушка увидела, что командир слабо пошевелил ногами. - Позвоночник не травмирован!".
- Уходи, - едва выговорил Юхан. - Времени мало...
- Я заберу тебя, - Афина разрезала на нем футболку. - Помолчи и дай мне обработать твою рану.
Чтобы сделать временную повязку, девушке пришлось разрезать футболку и на себе и свернуть ее подушечкой. Затянув узелки, девушка сказала:
- Я найду эту сволочь, Тризняка, и отплачу ему, а потом вывезу тебя. Еще успею. Полежи спокойно, я через 10 минут вернусь.
- Уходи, это приказ! - Юхан хотел рявкнуть это, но у него получился только слабый хрип.
- Приказывать будешь когда на ноги встанешь, - Афина дала Юхану напиться из своей фляжки, скатала валиком его куртку вместо подушки и подсунула ему под затылок. - Полежи спокойно, тут тень, не печет.
- Я тебе задницу надеру за пререкания, - просипел Юхан.
- Ага, "пристрелят - не возвращайся, башку оторву", - хихикнула девушка, натянув куртку на голое тело и поспешила туда, куда ушел Тризняк. Он не знал, с кем связался. За Юхана, Роберта, Генриха и за то, что он сбросил ее с лестницы и бил ногами подлый психопат узнает, что значит обманывать Юхана Свейнссона и Афину Касканис.
Девушка плотно сжала губы, прищурилась и прибавила шаг, сжимая ребристую рукоятку пистолета. Все остальные чувства ушли, остались только зрение, слух, обостренные до предела, и ледяная ярость, готовность нанести удар - один, но смертельный.
Афина Касканис превратилась в заведенный до упора механизм смерти.
Она спешила отомстить.

Все трое обнаружились на средней палубе. Тризняк выкручивал руки Анне и тыкал ей в затылок пистолетом. Греков метался вокруг и орал "Димка, ты с ума сошел, отпусти ее и остановим танкер!". "Я столько народа положил, чтобы вытащить тебя? - надрывался заказчик. - А ты вон что? А если я твоей бабе башку снесу?". "Сволочь, не трогай ее! Останови корабль!". "Остановить? Знаешь, какие тут деньги завязаны? Тебе на твоем заводике столько в жизнь не заработать! Блин, Андрюха! Не зли меня! Валим, живо! Или пристрелю девку!". Аня истошно визжала. От своих воплей они так оглохли, что Афина смогла подобраться к ним почти вплотную, но они ее не замечали. Наметанный взгляд девушки моментально оценил выпученные побелевшие глаза и срывающиеся на истерику вопли Дмитрия. Он совершенно невменяем, и остановить его можно только одним способом. Пора. А то действительно пристрелит эту дурочку. Угораздило ее не в добрый час бежать из отчего дома с московским обормотом. Почему-то Афине стало жалко Анну. И Греков, скорее всего, не был в сговоре с Тризняком. Так, ей же легче. С одним врагом она быстрее справится.
Афина прыгнула вперед, выбросив ногу с разворотом. Пистолет вылетел из рук Дмитрия и со звоном отскочил далеко к борту. Заказчик взвыл от боли и разжал руки. Анна не устояла на ногах и шлепнулась на палубу, продолжая отчаянно орать. Тризняк корчился и подвывал, не понимая, откуда на него обрушился такой меткий и болезненный удар. Но уже через пару секунд первое замешательство прошло. Он гадко заулыбался:
- О-о, наш пострел везде поспел. Афина-воительница пришла.
Девушка молчала. Андрей похолодел, увидев на ее лице ту самую ярость, что и четыре дня назад, когда гречанка напала на Вань-Ваня и понял, что сейчас произойдет.
- Димка, осторожно! - попытался предупредить он.
- Спокуха, друг, - подмигнул ему Тризняк. - Разберусь. Барышня нервная, понимаю, но я с девушками умею общий язык находить, - он игриво подмигнул Афине и двинулся к ней. Девушка отпрыгнула в сторону.
- Скотина! - выкрикнула она. - Ублюдок! - и снова сделала выпад ногой. Дмитрий отскочил так, чтоб между ним и Афиной оказалась сидящая на палубе Анна. Молодая женщина совершенно оцепенела от испуга, увидев нестерпимый блеск в глазах террористки.
- Я обещал вам десять процентов! - крикнул Тризняк. - Двадцать хочешь? - он увернулся от новой атаки. - Тебе одной! Что скажешь?.. Да ты послушай... Подумай, какие это деньги!.. Черт! Ты же на них Эрмитаж себе для жилья купить сможешь... Во дворце будешь жить, как царица... блин!
Афина рванулась в лобовую атаку. Дмитрий отскочил, запнулся за канат, растянулся на спине, выматерился и завопил:
- Да хватит психовать, мать твою! Ты подумай, какие деньжищи можешь по-легкому срубить, дура!
- Мне одной дворец не нужен! - Афина атаковала Дмитрия, когда он вставал; Тризняк нырнул в сторону и смог выровняться на ногах. Афина снова закружилась вокруг него.
- Долго ты одна не останешься! - увещевал ее заказчик. - За такие деньги ты себе хоть Мистера Вселенная купишь. На что тебе этот Юхан? Он тебя недооценивал, если позволял в такое лезть. А так тебя будут на руках носить. Ноги будут мыть и воду пить.

- Не рассуждай о том, чего не знаешь! - Афина бросилась в новую атаку, подкрепив ее крепким ругательством на греческом языке. - Не все продается! Порыв ветра распахнул куртку девушки, под которой был только полупрозрачный черный лифчик. На секунду это отвлекло Тризняка от обороны, и Афине хватило этой секунды, чтобы сбить Дмитрия с ног и обездвижить болевым приемом.
- Не в те игры полез играть, сволочь! - Афина сложила пальцы "когтем". - Нас никто безнаказанно не "кидает"!.
В последнюю секунду Тризняк успел подумать, что к нему хотя бы смерть пришла в очень привлекательном обличье смуглой полуобнаженной девушки. А в следующий момент уже хрипел и бился в страшных конвульсиях, пытаясь дотянуться до перебитого горла.
- За Генриха, - Афина вскочила, потирая онемевшую до локтя руку. - За наших ребят! За Юхана! И за меня! Провались к чертям!
Поморщившись от боли - кажется, повредила связки на запястье - Афина подхватила с палубы автомат и направила его на Андрея и Анну, остолбеневших от ужаса:
- Хотите жить, будете делать что я скажу. Помогите перенести моего мужа в катер и можете убираться на шлюпке.
- Ты убила Димку! - вышел из ступора Греков, потрясенно глядя на затихшего на боку с прижатыми к горлу руками Тризняка.
- Да, и он это заслужил! - отрубила Афина.
Андрей все еще не мог поверить в то, что его лучший друг еще с детства - организатор этого кровавого ужаса, и что этот друг теперь мертв.
- У нас ее отец, - Афина указала дулом "хеклера" на Аню. - Поможете мне, освобожу всех троих. Ну?
- Надо остановить танкер, - взмолилась Аня. - Мы все сделаем, только...
- Невозможно, мы вывели из строя управление, - Афина взвела курок автомата. - Шевелитесь.
- А если разбить мотор? - Греков надеялся, что Афина еще не совсем спятила и с ней можно договориться. - У вас же есть взрывчатка, ее можно заложить в мотор!
Гречанка задумчиво посмотрела на него, потом кивнула:
- Согласна, если тем временем вы поможете моему мужу. Кто умеет оказывать первую помощь при пулевых ранениях?
- Я учился обрабатывать раны в армии, - по дороге на мостик Греков прихватил аптечку.
- Прекрасно. Надеюсь, ты не все перезабыл. А ты поможешь мне с мотором, - обратилась Афина к Ане. - У тебя ведь есть опыт обращения с взрывчаткой. Только не вздумайте снова меня обманывать. Вы видели, как я поступаю с предателями.
- Слушай, - приподнял ладони Греков, - мы не собираемся тебя "кидать". Ты нам на уступки идешь, и мы тебе поможем. Что ты на всех волком смотришь?
- Роберт на вас волком не смотрел, и чем все кончилось? - отрезала Афина и опустилась на корточки перед Юханом, лежавшим в тени у капитанской рубки. - Юг? Ты меня слышишь? - девушка дотронулась до его щеки. Исландец приоткрыл мутные от боли глаза и попытался ответить, но смог только застонать.
- Все хорошо, - сообщила Афина. - Скоро уходим. Потерпи еще немного.
- Умница, - еле слышно выговорил Свейнссон. "Похоже, задето легкое, - определил Андрей. - Но, похоже, он выкарабкается. Крепкий мужик!".
- Будь осторожна, - Юхан через силу поднял руку и погладил Афину по голове.
- В первый раз, что ли, бомбы ставлю? - задорно отозвалась девушка. - Подумаешь, на пару минут дела. Только не разговаривай, Юг, тебе нельзя. Смотри, Греков... Если ты ему не поможешь...
- И чем ее так ушибло, что она от всех подвоха ждет? - вслух размышлял Андрей, открывая аптечку и готовя все необходимое. Афина и Аня спустились к мотору. - И за что ты ее отца-то избил... Не отвечай, это я так, сам с собой бормочу...
- Он сам напросился, - все-таки прошептал Юхан. - Фина сбежала, спасаясь от него... Жаль, я не убил его, - исландец кашлянул и поморщился от боли.

- Будешь болтать, я тебе рот пластырем заклею, - пригрозил Андрей. - Тебе нельзя разговаривать с проникающим в грудь... Больно? Это лучше. Болевые ощущения остались, значит, жить будешь. Ясно, - он за разговором ловко и старательно обрабатывал рану. - А я после той статьи в непонятках был. Что-то не складывалось в вашей истории, - он заметил, что Юхан то и дело обеспокоенно косится в ту сторону, куда ушли Афина и Аня. - Да не волнуйся. Думаю, они справятся. Обе опытные, со взрывчаткой умеют обращаться...
Но нефтяная вышка неумолимо надвигалась на танкер прямо по курсу. Грекову становилось не по себе, когда он представлял адский скрежет, когда нос танкера ударится о крепления, потом - вспышку, рев взрыва, столб красно-черного пламени и облака едкого дыма. Что же там девушки? Скорее же, скорее!
Сто метров до вышки. Восемьдесят. Пятьдесят.
Юхан невольно стискивал кулаки, что-то бормоча по-исландски. Он теперь тоже, как загипнотизированный, смотрел на приближающуюся с устрашающей быстротой вышку.
Когда танкер от вышки отделяло не больше двадцати метров, из машинного отделения раздался взрыв. Андрей и Юхан обратились в слух и услышали, как мерный рокот машин захлебнулся и стал стихать. Танкер по инерции все еще шел к вышке в полной тишине, но уже терял скорость. К креплениям он приблизился уже почти на нуле и вместо ожидаемого страшного удара и взрыва раздался только тихий лязг.
Юхан закрыл глаза и откинулся назад. Все. Теперь действительно все позади.
- Они справились, - Греков вытер лоб рукавом и перевел дыхание. Ноги стали ватными, и Андрей сам чуть не шлепнулся рядом с террористом. Наконец-то закончилась эта ночь кошмаров. Они выбрались.
- Мое сокровище, Фина, - улыбнулся Свейнссон. - Лучший мой боец...
- Я тебе сейчас действительно рот заклею, - Андрей сделал вид, что ищет в аптечке пластырь.
Юхан только скептически хмыкнул, но замолчал. Силы нужно беречь. Они ему еще понадобятся для восстановления. Исландец чувствовал, что, несмотря на тяжелую рану, он будет жить. Он хорошо знал свое сильное тело, и сейчас оно активно боролось за жизнь. Успешно боролось. И он гордился Афиной. Какая удача, что из этой "работы" он выбрался вместе с ней. Со своим лучшим боевиком. Со своей Финой.
В следующее воскресенье - предпоследняя глава повести, а 2 июня - эпилог.

Устанавливая брикетики взрывчатки в моторе, Афина и Аня обменялись только несколькими репликами - "Не сюда, чуть левее", - сказала гречанка. Аня кивнула: "Ясно" и искоса посмотрела на эту невысокую смуглую девушку, гибкую и мускулистую, как пантера, и такую же опасную. Тогда, на пляже, в ярком купальнике и парео, Тоня выглядела обычной туристкой. Глядя на ее широкие плечи и мускулистые руки, можно было предположить, что девушка - профессиональный пловец или любительница походов на байдарках. Но ее реакция была молниеносной, движения - пружинистыми, и довольно высокие волны девушка перелетала как дельфин. Конечно, у нее, наверное, хорошая тренировка. А сейчас она выглядит, как та, кем является на самом деле. Профессиональная диверсантка, международная террористка, опытный боец и подрывник. Тяжелый взгляд исподлобья, выражение лица и движения - настороженной хищницы. Напряжена как сжатая пружина. Но именно эта суровая и жестокая девушка, которая только что убила человека, спасла Януша. Она единственная не побоялась растущих волн, бросаясь догонять испуганного ребенка. Опытная беспощадная террористка вытаскивает тонущего малыша, а сейчас борется за жизнь своего раненого командира. "Что ты знаешь о любви? Не все продается", - с презрением бросила она Дмитрию, предлагавшему ей золотые горы. Ей действительно не нужны были заоблачные гонорары, дворец и толпы услужливых юношей, готовых ублажать богатых женщин и исполнять их капризы за вознаграждение. И ее командиру, черноглазому горбоносому здоровяку, эта девушка дороже всего на свете. Аня поняла это, когда увидела, как раненый мужчина открыл глаза и посмотрел на Афину.
Гречанка ловко укрепила бикфордов шнур, подожгла его зажигалкой, прикурив от этого огонька и потянув Аню за руку:
- Отходим.
Когда они укрылись за железной лестницей, Аня спросила:
- Тоня, а кто ты на самом деле?
- Афина Касканис, - неожиданно мирно ответила террористка. - Слушай, бросай ты рыбу динамитом глушить. Нарвешься ведь когда-нибудь, попадешь под статью о браконьерстве. Оно тебе надо? Сети лучше ставь. У тебя теперь и помощник хороший будет.
- И ты бросай вашим ремеслом заниматься, - ответила Аня.
- Придется, - Гречанка ожесточенно затянулась и выругалась по-английски. - У нас теперь и группы почти не осталось. Новую теперь не один год собирать придется.
Аня хотела объяснить, что имела в виду не временный перерыв, а советовала вообще не ввязываться больше в диверсии, но, как только открыла рот, раздался взрыв. Рокот машин захлебнулся и стих. Танкер стал замедлять ход.
- Хм, прикинь, если он не успеет погасить инерционную скорость, - фыркнула Афина, вылезая. - Далеко, наверное, обломки разлетятся.
Аня поежилась от ужаса:
- Брр... Не говори так!
- Шутка, - посмотрев на ее вытянувшееся лицо, гречанка рассмеялась. - Я рассчитала, танкер подойдет к вышке почти на нуле... Пошли, порадуем наших ребят. И вот тебе ключ от наручников, освобождай своего отца. Он на носу. Хороший у тебя отец, не то что мой, - девушка поморщилась от неприятного воспоминания и махнула рукой. - Любит тебя... Ладно, пойду к нашим.

ЭПИЛОГ
Пока Аня разыскивала и освобождала отца, Греков запросил по рации вышку и попросил прислать медицинский вертолет, забрать раненого сотрудника "Гринпис". Афина слушала переговоры, сидя рядом с Юханом и вытирая ему лоб и виски влажным платком.
Прибывшая бригада "скорой помощи" захлопотала вокруг Юхана. Афина тем временем отвечала на вопросы начальника службы безопасности вышки. Они прибыли в бухту Зеленую четыре дня назад, чтобы проверить сигнал о разлитии нефти в акватории порта. В ходе проверки танкер Т-17 было решено отправить в порт приписки под присмотром. В ночь отплытия в воинской части вспыхнул бунт - подвыпивший заместитель командующего портом бурно протестовал против надвигающегося расформирования части. В пьяном угаре он велел всем стоять по боевому расписанию, арестовал танкер, и выходить из порта пришлось с боем. При этих словах гречанки "безопасник" сочувственно посмотрел на нее и переглянулся со своим начальником, который тоже прилетел на танкер, распространяя сильный запах валидола. Наверное, покойный Вань-Вань стал притчей во языцех даже за пределами своего городка. В открытом море, по словам Афины, случилась новая неприятность. Один из владельцев танкера впал в невменяемое состояние, угрожал сотрудникам Гринпис физической расправой за срыв сделки, расправился с двоими из них, а заодно и с членами команды, пытавшимися задержать его и ранил охранника из группы экологической полиции... Ей, второй секьюрити Антонине Львовой, ничего не осталось, кроме как применить крайние меры, спасая людей на танкере от обезумевшего бизнесмена. К сожалению, кажется, она превысила нормы самообороны... "Не превысили, коллега, - заверил ее начальник охраны. - Вы были без оружия, и если бы замешкались... Суд это учтет и - вероятность 95% - оправдает вас!". "Мы свидетели, у нее не было другого выхода!" - с жаром поддержала гречанку Аня.
Афина вызвалась лететь с Юханом в госпиталь. Поднимаясь в вертолет, она обернулась в дверях и помахала рукой Андрею и Ане. Сначала девушка, а потом и молодой человек ответили ей тем же.
В вертолете Афина выглянула в иллюминатор, провожая взглядом Т-17, стоящий у вішки, и перевела дыхание. Они выкарабкались. Какое счастье - покинуть наконец этот корабль, который теперь станет для обоих синонимом самого большого кошмара в жизни...
Юхан слегка сжал ей руку и улыбнулся:
- Молодец, девочка... Справилась!
- Мы выбрались, Юг, - Афина села рядом с носилками. - Все позади!
- Кофе у Беранже? - подмигнул ей исландец.
- У Вольфа и Беранже. С тирамису?
- С тирамису... Афина?
- Да? - девушка наклонилась, чтобы лучше слышать шепот Юхана. Исландец погладил ее по волосам, по щеке и тихо, одними губами, сказал по-исландски:
- Я люблю тебя, девочка.
- Я тебя тоже люблю, Юг, - ответила Афина.
*
Декабрь 1998 года. Санкт-Петербург
... Они сидели в уютном, стилизованном под пушкинский ампир зале "Литературного" кафе на Невском проспекте. Снаружи завывал холодный ветер, гоняющий поземку, и редкие пешеходы бежали со всех ног к спасительным магазинам, автобусам или входам в метро.
- Как бы я хотела, чтобы это все было кошмарным сном, - Афина помешивала кофе в своей чашке. - Неужели нужно было заплатить такую кошмарную цену, чтобы понять: мы вовсе не делали мир лучше, а наоборот множили в нем зло?
- Хорошо, что мы это все же поняли, - Юхан накрыл ее руки своей крупной ладонью. - И судьба дала нам шанс начать новую жизнь. Думаешь, мы сможем в ней не повторить ошибок из прошлой?
- Сможем, - уверенно ответила Афина. - Сообща мы все сможем.
- Я в тебе никогда не сомневался, девочка, - Юхан с нежностью посмотрел на свою молодую жену. Наконец-то у них был постоянный дом. И семья. А когда в Питер вернутся белые ночи, у них будет еще и маленький Свейнссон. И ради него Юхан и Афина - Юрий и Антонина Карповы - готовы были построить новую жизнь так, чтобы быть хорошими родителями. И не наступать на старые грабли.