Койон-Саари

*
Правило трех неприятностей. Если с тобой что-то случилось, будь готова в течение дня еще к двум неприятным неожиданностям. Но иногда, думала Ника Орлова, это правило не срабатывает. В том смысле, что бывают такие дни, когда проблемы сыплются, как фасоль из порванного пакета.
"Жизнь, как зебра, - шутила ее школьная подруга Тася, - черное-белое, черное-белое, черное-белое, задница!".
А иногда бывают дни, напоминающие новое асфальтовое покрытие, на которое еще не нанесли дорожную разметку.
Проснувшись от звонка будильника, Ника увидела за окном небо ровного серого цвета и плюс тринадцать на градуснике - а она уже приготовила на утро рубашку "поло"! Пришлось отыскивать в шкафу и гладить водолазку. Потом Вероника прошла на кухню, сунула в микроволновую печь пиццу и нажала на кнопку... и печка никак не отреагировала на это. Такой же глухой игнор выдала и кофемашина. Выключатель в ванной тоже защелкал вхолостую, когда Орлова решила подкрасить ресницы. "Твою мать, - в сердцах подумала Вероника, - опять свет отключили, неделю назад уже были какие-то работы с энергосетью, и либо я вчера вечером не заметила оповещение у парадной, либо его опять повесили через пять минут после того, как щелкнули рубильником. А в домовой чат я захожу от случая к случаю, вечно руки не доходят, поэтому обо всех отключениях узнаю с опозданием".
Смирившись с мыслью, что завтракать и пить кофе ей придется на работе или схватить пару пирожков по дороге, если какая-то пекарня будет открыта в такой ранний час, Вероника засобиралась на работу.
Она уже вышла со двора, когда ей на голову шлепнулась большая холодная капля. Вторая, третья... А она как раз вчера отнесла добротный фамильный зонтик, доставшийся еще от дедушки, в ремонт - у него стала заклинивать кнопка. И хуже того, срабатывала она сама по себе в самый неподходящий момент. В последний раз огромный тугой зонт со звучным хлопком открылся прямо в вагоне метро...
Пока Ника торопливо разыскивала в сумке плащ, дождь набрал силу и основательно вымочил ей жилет, водолазку и джинсы. Чертыхнувшись, Вероника вернулась домой и снова полезла в шкаф. Ехать в мокрой одежде - верная простуда, а заболеть за неделю до отпуска и запланированной поездки на Ладожское озеро меньше всего хотелось.
Пока она переодевалась, дождь, к счастью, закончился, но уже на полпути к метро Ника, не заметив, влетела обеими ногами в здоровенную лужу, редко просыхающую в дождливом петербургском климате. Как назло, сегодня она сменила берцы на кроссовки, и они тут же наполнились водой и противно захлюпали.
Пришлось снова возвращаться и доставать из ботиночницы берцы - в них никакие лужи не страшны. К входу в метро Ника летела уже опрометью и даже не остановилась возле кофейного автомата у входа в торговый комплекс; некогда уже, итак опаздывает!
В метро оказалось, что на карточке закончились деньги, а автоматы для пополнения счета "словили какой-то глюк", по словам разочарованного парня, тоже попытавшегося закинуть денег на карту, и к кассам выстроились плотные очереди. Да еще перед Никой оказалась ужасно тугодумная женщина, которая никак не могла сообразить, сколько денег она должна положить на карту, когда они придут на счет и на какой срок действительно это пополнение. За спиной Вероники уже выстроился огромный хвост, и неторопливую гражданку уже обзывали нелестными словами. А тут еще Никин телефон в сумке начал издавать пронзительные трели, и как назло, каждый раз заваливался глубоко на дно и умолкал, как толко хозяйка его нашаривала.
На эскалаторе ее толкнула сварливая пожилая дама, рявкнув: "Женщина, ну вы что слева встали, совсем, что ли?!".
- На эскалаторе вообще-то ЕДУТ, а не БЕГУТ, БАБУШКА! - огрызнулась Ника.
На платформе она увидела приличную толпу и услышала разговоры о какой-то поломке, из-за которой поезда нет уже двадцать минут.
На входе в вагон Орловой повезло - ее буквально втолкнули в дверцы, прорываясь к посадочным местам, и, когда двери уже закрывались, радио проорало, что поезд следует только до станции "Невский проспект". "Да что за утро сегодня! Даже не зебра, а сплошная задница, цитируя Таську!".
*
В редакцию взмыленная и злая Вероника влетела уже около десяти часов утра, и сразу ринулась к кофейному автомату в коридоре своего этажа, чтобы хоть кофе выпить. Такое безумное утро требовало хорошей порции доппио, если не трипло.
- Вообще-то, Вероника ВИкторовна, рабочий день начинается с девяти часов, - поджав губы, прокомментировала шествующая мимо замредактора Алиса Голубева.
Вероника промолчала потому, что боялась взорваться и нахамить в ответ; после тяжелой дороги на работу она была все еще взвинчена.
- Правильно: попейте кофе, сходите покурите, а там и рабочий день пройдет, - не унималась Голубева, не теряя надежды втянуть Веронику в скандал. Это она любила и умела. Усмотрев малейшее "фо па" кого-нибудь из сотрудников, Алиса обрушивала на него свой раскаленный добела в грозном горниле гнев, не трудясь сдерживать громкость своего хорошо поставленного голоса и не особо заморачиваясь тактичностью и выбором выражений. "В чем я неправа? - говорила она, когда ее просили делать замечания более сдержанно. - А если я не могу терпеть такое?" И если человек потом ходил подавленный; плакал; пил сердечные капли - Алиса Яковлевна ходила посвежевшая, с румянцем на щеках и в отличном настроении. Правда, до сих пор новая замред остерегалась трогать Орлову, но сейчас явно решила проверить на прочность и ее тоже.
- Вероника, - сказал главный редактор, - когда закончишь свои дела, загляни ко мне. Я хотел на планерке обсудить с тобой новую публикацию для разворота, но ты пропустила собрание...
- Хорошо, Игорь Вадимович, - Ника забрала стаканчик и прошла в кабинет.
Вслед донеслось ехидное голубевское:
- Ну, конечно! Марине и Лесе вы пригрозили вычесть из квартальной премии, хотя знаете, что они иногда опаздывают потому, что перед работой отводят детей в садик, а Орловой вы слова не скажете. Как же, жена самого, страшно сказать, Морского...
Ника еле удержалась от желания запустить стаканчиком с крепким кофе прямо в щегольской бежевый кардиган Алисы Яковлевны. До сих пор никто не делал подобных гадких намеков насчет ее брака с успешным предпринимателем Виктором Морским, все знали их историю и понимали, что у Вероники меньше всего было расчета, когда она после нескольких лет близких отношений согласилась стать женой олигарха...
- Алиса Ярославовна, давайте в своей личной жизни каждый будет разбираться сам, - сквозь зубы попросила она, и, что-то уловив в ее интонациях, Голубева не стала продолжать дискуссию. Она обладала тонким чутьем, понимая, когда нужно остановиться.
В курилке Вероника встретила своего коллегу из отдела расследований Саню.
- Что, Голубка опять курлычет? - сочувственно спросил он.
- А разве она когда-то этого не делает? - буркнула Вероника.
- Главнюк что-то про твою статью о самокатах хотел сказать...
Вероника нахмурилась. Недавно она снова написала о засилье средств индивидуальной мобильности и растущей статистике травматизма, связанной с их лихими гонками по тротуарам, паркам и коридорам торговых комплексов. В пятницу она сдала материал ответсеку, и по идее, сегодня статья должна была быть поставлена в номер. В работе с публикацией ей помогал давний знакомый, блогер Вейдер, борец за справедливость и соблюдение порядка, уважение к культуре, этике, родному городу и друг к другу. С гонками моторных самокатов по пешеходным территориям Вейдер, в миру - Евгений Малышев, боролся уже давно. Он видел, как самокатчики все больше наглеют и распоясываются, и понимал, что люди не станут терпеть их выходки до бесконечности - а значит, дело может дойти до самосудов и кровопролития. Своими акциями он пытался привлечь внимание представителей власти к этой проблеме и решить ее, пока не дошло до непоправимых бед. Ведь если игнорировать проблему, она никуда не денется. Напротив, видя, что их никто не останавливает и не пресекает нарушения порядка, любители самокатов почувствуют себя еще вольготнее. А решение приравнять пользователя массивной железной конструкции с моторчиком к пешеходу явно было ошибочным. Ведь при столкновении пешеход оказывался на земле, и зачастую уезжал с места происшествия на машине "скорой помощи", а самокатчик, довольно гогоча, уезжал. Эти постулаты Вейдер доходчиво доносил до общественности, прессы и властей с удивительной настойчивостью.
Последней каплей, переполнившей чашу терпения блогера, стали тексты оппонентов на интернет-платформах: "Мы никуда не денемся, придется вам с этим смириться, самокат - это символ прогресса, и можно же на тротуаре придерживаться правой стороны, а детей своих покрепче держать за руки, нечего им скакать, как дикари!.."
"Пешеходы, значит, должны к стенам прижиматься потому, что они со своих таратаек слезать не хотят? - возмущался Вейдер. - Внаглую оккупировали тротуары и милостиво готовы выделить людям место, где можно пройти строем, не дыша и ступая на цыпочках? Ну, нет, это мы еще посмотрим, кому придется потесниться!". Он запланировал серию акций, требуя устройства выделенных дорожек для самокатов, велосипедов, сегвеев и моноколес и того, чтобы каждый соблюдал правила своей и чужой территории, а Вероника взялась обеспечить блогеру поддержку в "Невском телескопе". Она пообщалась с людьми, пострадавшими от лихих самокатчиков, посетила несколько больниц, где лежали травмированные пешеходы и даже пообщалась с конспиративной группой активистов, которая, по примеру Вейдера, начала выводить из строя самокаты... Они не жаждали "рекламы" в СМИ, но Вероника, сумевшая однажды проинтервьюировать даже японскую синоби, выполняющую задание в Ялте, сумела найти с ними общий язык и пообещала не нарушать их инкогнито... В общем, подготовка статьи потребовала немало времени и усилий. А теперь материал почему-то не ставят в номер, и главнюк зачем-то вызывает ее.
*
Главный редактор избегал смотреть на Веронику, раздражающе барабанил пальцами по столу и в тон дудел губами "по-по-по-по-по-по-по".
"И долго еще мне этот сольник слушать?" - нервно подумала Вероника.
Наконец редактор глубоко вздохнул, смешно фыркнув, как лошадь, и перекинул Веронике через стол ее статью:
- Возьми. Не пойдет. Ни под каким видом. Орлова, ну в который раз ты толчешь эту воду в ступе? Читателям надоело. Нас могут заклеймить мракобесами, противниками прогресса, старперами, которые только и могут, что шаркать неспешно...
- Это не прогресс - носиться, калеча прохожих, - возразила Ника, - я была в больницах, видела в травматологии людей, которые серьезно пострадали, всего лишь идя по тротуару, и посмотрите статистику - практически ни дня не проходит, чтобы самокатчики кого-то не сшибли...
- И кикшеринговые компании могут на нас накатать "телегу" за систематические наезды и выиграть суд... Ты, что ли, будешь им штраф выплачивать? У тебя пара миллионов лишняя? Или тебе не страшно, у мужа попросишь? А газете рейтинг сбивать не боишься?
- Иск за что? Я их не оскорбляю, излагаю только проверенную информацию, и имею право выражать свое мнение. К чему они могут прикопаться аж на пару миллионов?
- Орлова, - закатил глаза редактор, - сейчас время такое, все друг на друга жалобы пишут, и власти их внимательно читают, чтобы что-то серьезное не проморгать. А от кикшеринга еще и немалый доход идет, ты соображай, на что вы с этим, блин, лордом Ситхов голос повышаете! Заладили: убрать, запретить, прогнать...
- А почему бы им на эти доходы не оборудовать для своих самокатов выделенные дорожки? - спросила Ника. - Хватило бы как раз! До каких пор люди должны подвергаться риску, просто идя по своей законной территории?
- Плетью обуха не перешибешь, ты эту пословицу знаешь?.. Все! Статья твоя не пойдет. Тема закрыта!
- Ну ясно. Пока жареный петух вас не клюнет, вы будете делать вид, что проблемы не существует, - резко сказала Ника, - просто вредная Орлова бедных самокатчиков обижает! И плевать вам на пострадавших...
- Ну, конечно, - съехидничала, вплывая в кабинет, Голубева с распечаткой, - принцессу обидели! Игорь Вадимович, вот я принесла материал для разворота. Поправила все, что вы считаете нужным, и заголовок выбрала: "Наперегонки с ветром"!
- И про гиподинамию с ожирением напишите, Алиса Ярославовна, - посоветовала Ника, - и о том, что некоторые люди скоро ходить разучатся с этим чудом прогресса!
В своем кабинете она раздраженно хлопнула дверью, крепко выругалась и набрала номер Малышева.
- Вейдер слушает, - пророкотало в трубке.
- Нас прокатили, Женя. Вместо моей статьи поставили панегирик нашей новой "замши", восхваляющей кикшеринг: ах, наперегонки с ветром, до метро не сорок минут добираться, а всего пятнадцать, удобно-экологично, сю-сю, му-сю...
- Ясно, - хмыкнул Евгений, - владельцы прокатных фирм и продавцы частных самокатов поняли, что их бизнес вызывает все больше народного недовольства, и решили поправить дело при помощи хвалебных публикаций... Будут напирать на то, что сейчас "век высоких скоростей", это так прогрессивно, классно, модно, и вообще, "ряльно классно по ходу прокатиться с ветерком, отключив мозг, а пехи пускай к стенкам прижмутся, и ваще, они нам ряально завидуют"...
- Откуда вы знаете, о чем статья Голубевой?
- Читал другие аналогичные тексты. Поверьте, все они похожи друг на друга, словно их пишет один человек. Или даже искусственный интеллект...