Отель "Ореанда"

ПАМЯТИ МОЕГО ДРУГА ВИКТОРА ШАДРИНА.
ВИТЯ, ТЫ РАНО УШЕЛ ОТ НАС, НО ТЫ БУДЕШЬ ЖИТЬ В МОИХ КНИГАХ.
*

*
Девочка на шаре - Великой Руки Творенье,
И меня сжимают в пружину твои движения.
Хочешь, этой ночью кто-то с тобой останется рядом.
Девочка, не падай, не надо!
/из песни Стаса Пьехи "Девочка на шаре"/
*
Занавес - отыгpаны все pоли.
Занавес - без масок все геpои.
Занавес - ослепли все пpожектоpа.
Занавес - устала медь оpкестpа.
Занавес - окончена фиеста.
Занавес - поpа pасстаться нам, поpа.
/из песни Ирины Аллегровой "Занавес"/

*
"Все угадала вещая гадалка,
Что ворожила мне на короля,
И в тихом море
Добрый путь сулила
На палубе другого корабля..."
А вот ей повезло куда меньше. В шестом классе они тоже ворожили друг другу на Крещение. И ей предсказали все, что только возможно, - счастье, любовь, достаток.
Не сбылось ничего.
Наоборот, она все потеряла. Даже надежду.
Правда, как в песне, в конце концов она все-таки развела тучи руками.
Внешне она выглядит успешной и самодостаточной, и многие даже ей завидуют. Но они просто не знают, какой путь ей пришлось пройти...
Вначале ею распорядились, как вещью, не имеющей собственного мнения и даже права на него. А потом она сама добровольно отреклась от прошлого, от своего имени, от себя самой, чтобы начать жизнь заново - без ошибок, которые она допустила.
Дом, семья, прошлая жизнь - со всем этим пришлось расстаться. Вот только забыть не получилось. Имя, которое ей дала мама; отчество - память об отце - она всего лишилась.
Тогда, много лет назад, она была даже не на грани, а за ней, уже падала в черную пропасть. Ее вытащили. Но после этого она стала совсем другим человеком. Та, прежняя, милая и доверчивая девочка так и осталась на дне пропасти.
Даже лицо у нее стало совсем другое. Первое время, когда сняли бинты в клинике пластической хирургии, она себя в зеркале не узнавала. Но смотрелась часто - привыкала к новому лицу, к новой сущности.
Она вздохнула и откинулась на спинку кресла в салоне бизнес-класса самолета, летящего над ночной Атлантикой. Надо отогнать эти мысли и хотя бы немного поспать. После медикаментозного курса лечения ей нужно восстанавливать силы. И не смотреть на тонко позвякивающие высокие бокалы с шампанским, которые несет мимо нее на подносе улыбающаяся стюардесса в другой конец салона. Там уже ждут заказа двое - манерная девица в дорогом бежевом костюме и вальяжный мужчина со вторым подбородком и торчащей из кармана пиджака ручкой "Монблан".
Она теперь хорошо разбирается в вещах класса люкс. Одежда, аксессуары, косметика, транспорт, жилье, продукты... Не ударит в грязь лицом ни в каком обществе. Свободно перемещается по всему миру даже сейчас, когда для ее бывших сограждан закрыты многие двери - каждый день захлопываются с треском, больно ударяя по носу... Проживает в лучших апартаментах. На первый взгляд - жизнь удалась. Но если вспомнить, какую цену она заплатила за все это великолепие - уж лучше тогда довольствоваться эконом-классом, но не знать таких испытаний, которые выжгли ее душу, как лесной пожар, оставив позади почерневшую пустошь и обугленные пеньки.
Девица в костюме что-то томно проворковала; вальяжный усмехнулся и ответил солидным голосом. Зазвенели бокалы.
"Перье, - определила она, уловив аромат шампанского, - кажется, Jouet Belle Epoque, пятилетнее... Для меня это сейчас под запретом. После лечения недели на две нужно забыть о спиртном. Полная аскеза... Но без ежегодных курсов я недолго протяну... Видела, слышала, насмотрелась, что бывает с теми, кто отказывается от лечения или не имеет такой возможности!"
Она отстегнула ремни и встала. Мужчина из кресла напротив, блондин лет 35 с курортным загаром и обаятельно наглым лицом, поднял голову от своих бумаг и проводил ее заинтересованным взглядом.
"Если бы он только знал... Наверное, шарахнулся бы в ужасе. Нет, ТАКОГО лучше не знать!"
Визави кокетливой девушки тоже бросил на нее взгляд из-под очков в модной дорогой оправе на тонкую брюнетку в алом платье от Вивьен Вествуд, вызвав неудовольствие на умело подкрашенном личике своей дамы.
Платья из лучших бутиков мира, бизнес-класс в самолетах, представительское авто в аэропорту - этого их школьной "ворожее" Снежане и не снилось. Под счастьем и любовью Снежа понимала дружбу с самым красивым мальчиком в классе, модную курточку на день рождения и стильные "кроссы", поцелуй украдкой в кинозале, а после школы - замужество, дом и как минимум - двоих детей...
Да и счастье ли это - то, что имеет она? Ведь все это на поверку - мираж, голограмма, химера. Получается, она так и не узнала настоящего счастья. Вначале ее грубо выдернули из прежней жизни по чьей-то злой прихоти. Так ребенок закатывает истерику, вынуждая задерганную мать купить новую игрушку: "Ой, ладно, на, только замолчи!", а через пару минут, наигравшись, отбрасывает в угол: "Надоела! Хочу вон ту!". Да и теперь она живет какой-то не своей жизнью... Не оставляет чувство нереальности происходящего; она как будто со стороны смотрит на девушку в алом платье, идущую по салону бизнес-класса самолета, летящего в Париж... Оттуда ей предстоит ехать поездом в Хельсинки, а оттуда до конечной точки маршрута - на автобусе... И снова - железная дорога, уже отечественная. Что там классик говорил о "дыме Отечества"?..
"Как жаль, что теперь нельзя долететь на этом прекрасном самолете до места назначения! Какая-то полоса препятствий. Долгая дорога и бесконечные пересадки, гостиницы при вокзале или аэропорте и залы ожидания выматывают больше, чем самая трудная работа. А я сейчас быстрее устаю и перед работой придется долго восстанавливаться. Иначе могу допустить оплошность"...
Она вернулась в кресло, надела шелковую маску для сна и зафиксировала свое кресло в положении полулежа. Воткнув в уши портативные наушники, она включила тихую релакс-мелодию, помогающую быстрее заснуть. И в самом деле через пару минут веки отяжелели, а кресло мягко качнулось, как лодка...
... на которой они с братом катались дома. Он учил ее грести в заиленном колхозном пруду. Две пары весел все время сталкивались, цепляли друг друга, и брат сердился, кричал что-то о девчонках-неумехах, которым нельзя весла в руки давать. Одно весло они тогда все-таки утопили, а потом сторож лесхоза, заставив их причалить, крепко отругал и за шиворот отвел к родителям.
Когда это было? И было ли вообще? И в этой ли жизни? И с ней ли? Не фантомная ли это память?
*
Вероника старалась свыкнуться с мыслью, что это происходит именно с ней и именно сейчас. И не надо пытаться смотреть на эти события отстраненно, с профессиональным журналистским интересом или думать: "Надо же! Татьяна Устинова отдыхает! А мама еще говорила, что такого в жизни не бывает"...
Она выходит замуж.
В начале июня Витя наконец-то сделал ей предложение. В День знаний она, хорошо подумав, ответила "да".
Она, Вероника Орлова, спецкор отдела расследований газеты "Невский телескоп", выходит замуж за Виктора Морского, предпринимателя, владельца процветающего холдинга "Морской. Инкорпорейтед", губернатора "города, где ничего не случается" Краснопехотского, Витьку-Святошу.
Это ей нужно выбирать свадебное платье, составлять список гостей, согласовывать место, сценарий праздника и меню свадебного банкета. ЗАГС и венчание взял на себя Морской. Банкет и список гостей достались Веронике.
А ей все казалось, что времени еще много, что это не самое важное; главное - в срок сдать ответсеку подборку статей о школьнике, который ударил пожилого учителя в ответ на замечание, и матери подростка, которая завалила школу жалобами и подняла настоящую бурю в интернете, представляя несчастного педагога педофилом, пристающим к мальчикам, и якобы именно защищая свою честь, ее "ребенок" и ударил мужчину. Гадко ухмыляясь, дама откровенно заявила учителю и его жене: "Поверят мне, а не вам! Защита материнства и детства сейчас в приоритете у государства! Но я добрая - так и быть, за пол-ляма согласна замять дело. Вам на раздумье даю неделю. Я ведь вас сгноблю, если вы не поняли. И ничего вы не докажете! И нефиг было моему ребенку делать замечания - если он на уроке в телефоне сидел, значит, ему было с вами скучно, а раз вы не можете заинтересовать детей, то какого хрена зарплату получаете? Это я сыну велела телефон не выключать, время сейчас такое, что дети должны быть под приглядом! А мой ребенок меня слушается!"
В тот вечер у учителя ночевал его 19-летний внук. Он догадался записать ультиматум неприятной гостьи на диктофон и прислал запись в редакцию "Телескопа".
Вероника прослушала аудиофайл и провела расследование. Наглой особе пришлось забрать свой иск и прекратить требования выплат, да еще впереди замаячила перспектива уголовного дела за вымогательство и клевету вместо вожделенного отдыха всей семьей в лучшем отеле Египта...
А тут еще пришло интересное письмо от хозяев магазинчика одежды в полуподвале на Садовой. И парочка не менее любопытных посланий на рассмотрении. Тоже в перспективе - острые, злободневные темы. Морально нет сил откладывать их или отдавать сотрудникам. Какая, скажите, на фиг, свадьба, какие платье и банкет?..
Кончилось все тем, что за дело взялась ее сестра Вика. Она как раз сдала архитектурный проект здания музыкальной школы в новом микрорайоне и была свободна.
- Если за тобой не проследить, - Вика деловито листала каталог банкетных залов класса люкс в Петербурге, - так ты и в ЗАГС опоздаешь, придешь на роспись в джинсах и куртке, а гостей на обед пригласишь в "Бургер Кинг"... Ника, а к парикмахеру, маникюрше, косметологу и визажисту ты записалась? Так я и знала: конечно же нет!
- Вика, что я - как герой Зощенко, за полгода должна готовиться "к таинству брака" и за месяц сходить в баню и парикмахерскую? - вяло отбивалась Ника, с головой ушедшая в письмо от хозяйки магазина на Садовой, - и за два месяца уже ногти приклеить? Успею записаться, времени еще достаточно.
- А вдруг на начало ноября свободных мест не окажется? - покачала головой сестра. - Ты что тогда, на свадьбу придешь с пластмассовыми ногтями из "Фикса"? И времени уже не так уж и много. Я тебе удивляюсь, Ника. Такое ощущение, что это не ты выходишь замуж; тебе это по барабану и ты не рада... Вот, смотри: свободны банкетные залы в "Империале", "Астории" и у Беранже... Какой тебе больше нравится?
- Да какая разница?.. Бери какой хочешь.
Вика отодвинула лэптоп и встала.
- Ты не персонаж Зощенко, - сказала она. - Ты - герой "Романа биржевого маклера" О'Генри, который так заработался, что забыл даже о собственной свадьбе и не заметил, как накануне обвенчался... Итак, берем "Асторию"? Она как раз возле Исаакиевского собора, где Морской заказывает венчание.
- Ладно, - кивнула Ника. - Но не факт, что он этого добьётся. За Исаакий не один год шли бои: оставить ли его полусветским учреждением, туристическим объектом, или передать Церкви. Конечно, сторонникам туристического направления не хотелось терять прибыли, которые приносят входные билеты в собор и на колоннаду. И эти "билетеры" могут упереться рогом. Вот будет весело посмотреть, как бодаются два носорога на мостках...
- И о чем ты только думаешь, - улыбнулась сестра, - наверное, уже заголовок в уме сочиняешь. Может, хоть платье себе погуглишь? Я помогаю тебе с банкетным залом и гостями, а ты займись собой.
Никас хрустом потянулась и плюхнулась на низкую кровать, застеленную голубым покрывалом.
- На фиг это вообще? - спросила она - Платье, маникюрша... Смешно, ей-Богу. Мы вместе уже несколько лет, и глупо после этого напяливать на себя символ невинности и бросать букет в своих незамужних подруг...
- У тебя из таковых осталась только Лиля, - заметила Вика. - Ну, и еще я.
Ника хихикнула:
- Я в "Бьюти Терре" так накачала себе руки, что после моего броска вы не в ЗАГСе, а в приемном покое у Вредена окажетесь. Уж лучше засвечу букетом в Наума, за его дурацкие шуточки "тили-тили-тесто", которыми он монает меня уже второй месяц.
- Ты не невеста олигарха, Ника, - Виктория Орлова с интересом посмотрела на старшую сестру, склонив набок голову. - И вообще не невеста. Ты - курская аномалия. У меня тоже почти все подруги замужем, но ни одна из них перед свадьбой не вела себя так, как ты.
- Такая уж я, - Ника включила музыкальный центр.
- И нигде, и ни во сколько
Повстречались и забыли... - раздался из колонок голос певца.
- Все слушаешь своего Рому Зверя?
- И Земфиру тоже. Люблю "Знак Бесконечность"...
- Ника, - сестра села на край кровати, - отчасти ты права, но... Виктор во многом идет тебе навстречу. Гостевой брак; ты остаешься в Питере и продолжаешь работать в "Телескопе", вы ведете прежний образ жизни... Но он хочет устроить красивую свадьбу, яркую, памятную. Ты можешь хотя бы в этом пойти ему на уступки?
- Уступи мужчине раз, другой и не заметишь, как окажешься встречающей его у порога с тапочками в зубах, бубня "как тебе будет угодно, мой господин"...
- А ты помнишь, что говорила мама о том, что брак строится на взаимных уступках?..
- Агась. И добавляла при этом, что женщина, как более умная, должна уступать чаще. Ладно, - Ника, вздохнув, отправила ответственному секретарю письмо с вложенным текстом статьи и со вздохом открыла поисковик, чтобы подобрать себе свадебный наряд.
- Только не покупай бэу на Авито или эконом-класс в Яндекс-маркете, - предупредила ее Вика. - Поищи в "Лайк Миракль", "Милано Вера" или "Свадьбе века".
Сама она штудировала контакт-лист, прикидывая, кого следует пригласить на банкет, и сколько гостей будет со стороны Морского. На сколько персон заказывать банкет? Что выбрать - катание по городу на машинах, теплоходе или вертолете? Морской заявляет "хоть все берите, я оплачиваю", а Нику волнует только ее отдел журналистских расследований. И тамада нужен, и оркестр надо нанять...
Тенькнул Никин телефон. Прочитав СМС, сестра выругалась, встала и тяжелым мужским шагом вышла на балкон, прихватив пачку "Эссе" с ментолом.
- Не редакция, а филиал Пряжки! - сообщила она, возвращаясь. - Придурок на придурке сидит и придурком погоняет! Заколебали уже меня своими шуточками насчет золотой рыбки, ожерелья из пустышек, торта из памперсов и золотого унитаза! Сто раз уже сказала: не смешно! Не понимают. Ну хоть свадьбу отменяй! Кретины, мать их!
Вика промолчала, хотя в другое время высказала бы сестре все, что думает о ее грубых выражениях и о курении: "Хотя бы дверь балконную закрывай, если не можешь воздержаться от дурной привычки, весь дым в комнату пошел! А я этим дышу". Но сейчас младшая Орлова тактично промолчала, понимая, что Вероника тоже нервничает перед свадьбой, хоть и делает вид, будто ей все трын-трава. А все равно волнение прорывается.
С Морским Вероника познакомилась четыре года назад в Новоминской - деревне неподалеку от Краснопехотского, куда ездила, на кладбище, чтобы привести в порядок памятники дедушки и бабушки. У Морского там лежат родители и старший брат...
Ника и Морской прошли много совместных испытаний. Раскрывали предвыборную многоходовку в Краснопехотском; выслеживали диверсанта в Синеозерске и увертывались от киллеров в Выборге. Распутывали козни парочки профессиональных мошенников в Алустосе, вытаскивали на свет тайны четвертьвековой давности и мчались в Ахтиарск, торопясь спасти парня, узнавшего СЛИШКОМ много... И объяснение Виктора в июне было не спонтанным, а давно продуманным и подготовленным.
- А в интернете уже пишут, - фыркнула Вероника, - всякие измышления насчет того, что я старше жениха и живу на одну зарплату... Смотри, и мой любимый магазин "Все вещи по 300 рублей" на Просвете припомнили...
- Брось, - Вика подошла к сестре и закрыла страницу какой-то бульварной интернет-газеты. - Выбирай платье, а не скачи по всему интернету. Мне кажется, что такие статейки и комментарии к ним пишут женщины, которые сами не отказались бы от брака с олигархом. Вот только олигархи к ним не спешат с обручальным кольцом. Или мужчины, которых задевает то, что Морской в 36 лет давно и прочно занимает место на вершине, а они старше, и, как сами уверены, лучше, но нажили только пузо, лысину, геморрой и место под каблуком жены. Или лентяи, которым неохота прилагать усилия для самосовершенствования, а проще обругать кого-то из успешных людей и дальше пребывать в расслаблении. Зачем тянуться, работать над собой, чего-то добиваться, на кого-то равняться, если можно просто зайти в интернет, настрочить о ком-то гадостей и довольно потереть руки... Не обращай на хейтеров внимания. Работа у них такая; некоторые этим зарабатывают на жизнь. Давай готовиться спокойно. Как ты собираешься распределить визиты к парикмахеру, маникюрше, косметологу и визажисту?
- Господи, а визажист-то зачем?! - попыталась сопротивляться Ника. - Я и сама умею делать макияж...
- Согласна, но для свадьбы нужен профессиональный макияж. Советую визажиста и парикмахера вызвать на утро перед свадьбой, а маникюршу и косметолога посетить накануне вечером. Итак, пишем...

*
Харука уже ждала ее на площади, совсем не похожая на свою тезку из культового аниме. Даже в джинсах и куртке она смахивала на красавиц с японских гравюр - изящная, миниатюрная, как куколка, с тонким белым личиком и подведенными черным глазами.
Столичная площадь трех вокзалов как всегда напоминала охваченный пожаром муравейник. Это началось еще на перроне - даже у СВ возникли суета, толкотня и галдеж. И только хрупкая фигурка в черных джинсах и алом пуховике бросалась в глаза в этой нервной сутолоке, отличающей первую столицу во все времена. И Харука была само воплощение спокойного гордого достоинства. Это ощущали все. И даже здесь, в этой безумной толпе, ни у кого не возникало желания задеть Харуку или рявкнуть на нее в типичной московской манере: "Двинься, чего расшеперилась под ногами, овца!"
- Холодно, - посетовала Харука, повыше подтягивая застежку пуховика. Обрамленное черным мехом капюшона лицо дочери дзенина выглядело еще белее и нежнее. - Зима здесь приходит рано.
Им предстояла работа, и задание повышенной сложности, судя по тому, что Харука-сэнсэй встречает ее лично. Но здесь на привокзальной площади она ничего не скажет. У Харуки нет привычки обсуждать дела на ходу. Это славянин может, стоя в очереди к кассе или на эскалаторе метро сделать два-три звонка, заказать доставку продуктов на дом, записаться к врачу, назначить встречу, уточнить в отделе кадров дату отпуска... По телефону заключали или отменяли сделки; на ходу обговаривали условия развода и размер алиментов, обсуждали свои проблемы, решали сложные вопросы - на ходу, в автобусе, в метро, под грохот колес, крича друг другу в уши, и даже в лифте успевали "перетереть" пару тем или "порешать вопросик"...
Харука этого не признавала. Для нее обсуждение деловых вопросов по пути было неприемлемо. Всему должно быть свое время и место. Так считала японка и никогда не смешивала, по ее мнению, несовместимое.
Харука взялась за ручку ее чемодана и покатила его к ожидающей машине.
- Мы все обговорим завтра, - сказала она. - А сейчас я отвезу тебя в гостиницу, и до завтра ты отдохнешь после долгой дороги.
Именно Харука обучала ее искусству нинсо - умению читать по лицам. И она делает определенные успехи. Однако до учительницу ей все еще далеко.
По дороге обе молчали. Она просматривала ленту новостей в телефоне. Харука смотрела в окно.
"Одним завидным женихом стало меньше. Виктор Морской, человек, не нуждающийся в представлении, сообщил нам в блиц-интервью дату своей свадьбы. Регистрация брака олигарха состоится в ЗАГСЕ № 1 Санкт-Петербурга на Английской набережной, и в тот же день пара обвенчается в Исаакиевском соборе. Невеста Морского, Вероника Орлова, по слухам, на пять лет старше нареченного и является нашей коллегой. Много лет госпожа Орлова возглавляет отдел журналистских расследований издания "Невский телескоп"...
И комментарии под публикацией: "Повезло тетке, в последний вагон вскочила", "Предлагаю тотализатор: спорю, что свадьба сорвется. Ставлю пять кусков!", "Эта тп о5 на мать с ребенком наехала, видно, своих нет, вот  и завидует", "За учителя заступается, а так им и надо, сколько лет они безнаказанно изхдевались над детьми, теперь будут знать, что можно и получить", "Орлова? А этта хто? Такая известная, что я о ней впервые слышу!", "Судя по твоей Арфографии, ты и читать-то не умеешь", "Мать защищала своего ребенка, это нормально, видно, его учитель довел", "У подростков психика хрупкая, мой даже заплакать может. Я бы этого старпера вообще урыла бы, если бы он моего ребенка обидел", "А я как-то, помнится, когда классуха до моих двойныях докапываться начала, таких х...в ей накидала, что она уволилась", "Дамы, а кого вы "уроете", когда окажется, что ваши дети по уровню подготовки в старшие менеджеры Газпрома не годятся, а только в чернорабочие на стройку? Советую начать с себя. Это вы сейчас, вместо того, чтобы заставить детей УЧИТЬСЯ, а не балду гонять и жалобы строчить, обсуждаете, как учителей "сгнобить". Мне за двойки или замечания родители нагоняя давали, а не накидывали всяких яких учительнице!", "А ты вообще кто такой???", "У тебя свои дети-то есть?", "Есть, двое. Согласны со мной, что учиться хоть и не всегда интересно, но нужно для будущего. Кто я? Владелец 200-метровых апартаментов на Крестовском острове, скажем так... И в школе учился, а не жалобы на учителей писал и мамочку звал..."
- И не на пять лет, а всего на три, - не оборачиваясь, сказала Харука. - Почему у вас в прессе так часто проходит недостоверная информация?
- По-моему, это вопрос без ответа, - усмехнулась она.
В "Балчуге", прощаясь с ней, японка негромко сказала:
- Отец велел тебе отдохнуть как следует. Он просил передать тебе травяной сбор, возвращающий силы, - она протянула коробочку.
Она кивнула, принимая к сведению и ничего не спросила. От этого она уже отвыкла. Если дзенин сказал, что нужно отдохнуть перед работой, значит, надо отдохнуть. И все. Ей сами скажут все, что сочтут нужным, а любопытство и лишние вопросы тут не в чести.
В номере она не стала даже разбирать чемоданы. Скорее всего, она тут на сутки. Ну, на двое. Все, что ей нужно, уже есть в номере, а все остальное - в маленьком дорожном несессере - пижама, предметы ухода. Работа, связанная с частыми поездками, приучила ее правильно складывать вещи. Это экономило время.
... Харука быстро шла по проулкам и проходным дворам к мини-отелю, где остановился отец. Он избегал помпезных гостиниц, привыкший к аскезе и уединению. В миниатюрных отороченных мехом полуботинках девушка ступала такими же изящными мелкими шажками, как и в традиционных сандалиях-гэта. Звякнул телефон.
- Да, - сказала Харука по-японски, приняв вызов. - Приехала. Я сейчас приду.
*
- "Под разливы деревенского оркестра
Увивался ветерок за фатой
Был жених серьезным очень а невеста
Ослепительно была молодой..."
Манул Мася, перебирая могучими, но коротковатыми лапами на холодном подоконнике, с недоумением смотрел на хозяина круглыми желтыми глазами. Как странно: пока он инспектирует осенний сад и вправляет мозги обнаглевшим котам, вздумавшим шастать на его территорию и даже ухаживать за Читой, хозяин совсем спятил. Вот и сейчас: стоит перед зеркалом в каком-то странном костюме, черном, с белой грудью, как у того котяры, которому Мася надавал таких хороших лещей на прошлой неделе, и распевает, точь-в-точь, как этот нахалюга, нарезавший круги вокруг Читы. Но она, как порядочная манулиха, отвесила приставале хорошую затрещину, а Мася добавил на орехи - с тех пор носа в их сад не показывает...
Виктор поправил цветок в бутоньерке и прошелся перед огромным, во всю стену, зеркалом, громко распевая:
- "Вот промчались тройки звонко и крылато
И дыхание весны шло от них
И шагал я совершенно неженатый
И жалел о том что я не жених"...
- А вот и нет, - сказал он, - вот и неправильно. Я-то как раз жених и есть, а кто же еще? Маська, ты что это меня глазами сверлишь? Не вздумай прыгнуть и разодрать пиджак! Это мой свадебный костюм. От Бриони, к твоему сведению. Разорвешь его - получишь по своей мохнатой заднице журналом по мировой экономике. Тяжеловесная штука, я тебе скажу!
- Йяв, - презрительно отозвался манул и прищурился. "Буду я еще на тебя прыгать! И на костюм твой я чихать хотел. Подумаешь, событие - жених! Ты же не кот, чтобы по этому поводу так завывать и скакать!"
За окном серело свинцовое небо. Завывал октябрьский ветер, сбивая ошметки ржавых листьев с деревьев и теребя лапы сосен и елей. Непрестанно хлестал косой дождь - крупный и ледяной. Конечно же, Чита с детьми и носа в сад не высовывают, греются в домике под крыльцом. В дом их калачом не заманишь - может, детям было бы любопытно, но Чита считает, что порядочным манулам в жилище двуногих делать нечего и остановит их тяжелой лапой. И Масе не раз приходилось натыкаться на холодное презрение супруги: "Позор! Подвизаешься у двуногих! Совсем уже домашним котиком стал! Грряф!" "И зачем тебе надо жениться? - Мася сочувственно посмотрел на хозяина. - Посмотрел бы на других, вот хоть на меня. Подумал бы: а надо ли тебе это? Или ты совсем ума лишился? Так сейчас вроде не март"...
- Венчание в Исаакии я пробил! - Морской триумфально вскинул вверх сжатые кулаки и возбужденно заходил по гардеробной. - Брыкались, конечно, как Клодтовы кони на мосту, шутка ли - на целых три часа закрыть собор для туристов, ах, какие убытки! Ты вообрази, Мася: изначально собор был построен именно для прихожан, для молитвы и церковных служб, а из него туристический объект сделали и рады: и Церкви насолили, и денежки хорошие потоком в карман текут. Ты бы видел очереди в кассу!.. Ой-ей! За час, наверное, больше сотни билетов пробивают. Но ничего! Они упрямые, а я еще упрямее. Я же не Ваня Тюпкин, чтобы жениться в джинсах, выпить пива после записи, и вся свадьба! Я им вдвое больше надавал неустойку за эти три часа, - Морской аккуратно снял костюм и повесил его обратно и убрал в ячейку ботинки. - Сказал, что буду венчаться в Исаакиевском соборе - и там и обвенчаюсь! - он закутался в золотистый парчовый халат. - Брр, ну и погода. А знаешь, Маська, что в Ялте сейчас загорать можно? И море плюс семнадцать.
- Вав? - спросил манул. "Для начала объясни, что такое Исаакий, Ялта и плюс семнадцать. И кому ты чего надавал? И как это - загорать?"
- Свадебное путешествие в Ялту! - Морской подхватил манула и закружил на поднятых руках. - Город-сказка, город-мечта, как в песне! Я как-то раз ездил в Артек, в  пятом классе; родители решили хоть разок отправить меня в знаменитый лагерь... И нас повезли в Ялту на экскурсию. Я увидел ее и решил, что когда женюсь, именно там проведу медовый месяц... Хотел взять апартаменты в Вилле "Елена", - он отпустил Масю, - но последний номер из-под носа увели какие-то нехорошие люди. А вот "Екатерину Вторую" в "Ореанде" я успел цапнуть...
Мася запрыгнул на подоконник и, недовольно сопя, стал зализывать растрепанную шерсть. "Любого другого я бы за такие вольности хорошенько бы цапнул. Но хозяина трогать нельзя, даже если он совсем разума лишился..."
- С тобой туда нельзя, Масяня, - Морской открыл форточку и закурил "Трисурер Блэк". - А то ты там от избытка чувств всю красоту в хлам раздерешь...
- Ррряв, - ответил манул. - Ффффф! Чих! - "И долго ты будешь припоминать, как я подушку разорвал? Знаешь же, что нечаянно! И зачем дымить этими вонючими палочками у меня под носом? Я, кстати, не больно-то и хочу в твою "Ореанду". Тебе охота, ты и езжай!"
- Да, Мася, - Виктор сел на подоконник рядом с недовольно сопящим питомцем, - участь моя, как говорится, решена - я женюсь. Ты ее знаешь. Это Вероника.
- Ияв-вав, - "Ну, хоть что-то хорошее. Вероника и в самом деле тебе подходит. А то привел бы в дом Бог весть кого".
- А расписываться будем на Английской набережной, - Виктор, шелестя халатом, ходил по гардеробной, среди шкафов и кронштейнов. - Затем венчаемся. Потом два дня гуляем на банкете в "Астории". Все в шаговой доступности. Как я все продумал, зацени! Еще будут прогулка по Неве, поездка по городу и полет на вертолете. А потом едем в Ялту...
- Вау, яав! - "Опять незнакомые слова. На каком языке он вообще говорит? Я и половины не понял"...
*
Татьяна Ивановна Орлова смотрела на старшую дочь и не могла поверить, что Ника выходит замуж. Разве так ведет себя невеста в ожидании свадьбы? Влетела к ней растрепанная, как всегда - в джинсах и каком-то кургузом свитерке, хватает с блюда горячие слойки с курой и рассказывает с полным ртом о летучке, "подвале", макете разворота и о препирательствах с ответсеком, который хотел срезать у нее тридцать строк.
Татьяна Ивановна тоже выходила замуж поздно - в 44 года. Похоже, девочки пошли по ее стопам. Но она помнила, что перед свадьбой не могла думать ни о чем другом, старательно готовилась, волновалась, что талоны в магазин для новобрачных не дадут, а ей не в чем идти расписываться; чего-то на столе не хватает; что не дадут столовую под банкет на комбинате; заболеет парикмахерша Ирочка, способная сотворить из любых волос чудо-прическу...
Виктор Орлов ухаживал за ней три года прежде, чем Татьяна дала согласие. Познакомились они, когда ей было сорок лет, а будущему мужу - 48. Первый год общались они только по-деловому, по-товарищески... Таня не сразу поняла, что профорг за ней ухаживает. Потом посмеялась: тоже еще жених и невеста нашлись на пороге пенсии! Потом колебалась: после сорока лет непросто взять и изменить устоявшийся образ жизни, привычный уклад. Зато после ни разу не пожалела...
Ника тоже долго встречалась со своим избранником, пока он дозрел до предложения. И все лето, пока дочь обдумывала ответ, Татьяна Ивановна волновалась, не зная, что решит Ника. Она знала, что, если старшая дочь принимает решение, то никто и ничто не заставит ее отступиться. Матери очень нравился этот сероглазый улыбчивый молодой человек, внук подруги ее матери из Краснопехотского, Варвары, а сама Татьяна была знакома с его теткой Антониной... И Коля со Светой из совхоза "Рассвет" хорошо знали семью Морских. Хорошие люди, положительные, вот только судьба у них у всех несчастная. Только младшенький, Витя, высоко поднялся...
Проницательным женским и материнским чутьем Татьяна Ивановна улавливала, что младший Морской по-настоящему любит Веронику, никогда ее не обидит и готов на руках носить...
- Летучки-трясучки, - проворчала она, поставив на стол вазочку с вареньем и коробку печенья, - как к свадьбе-то готовишься, невеста? Вот о чем я хочу услышать, а про твою работу я и так знаю, газету вашу читаю каждый день... Слава Богу, глаза еще при мне и из ума пока не выжила.
- Ой, - Ника тут же подцепила румяное печенье, посыпанное толчеными орехами, - гемор жуткий, если бы не Вика, не знаю, что бы я делала. Все надо бронировать заранее, чтобы не было сюрпризов в последний момент, и транспорт нужен, и платьев аж два - для венчания и для второго дня банкета, с декольте... Захотелось же Вите свадьбу по высшему разряду!
- А что это вы удумали, - строго спросила мать, - он - там, ты - тут? В гости ездить друг к другу будете? Это где такое видано?
- Гостевой брак, - Ника расправилась со вторым печеньем, - это сейчас в тренде.
- Сейчас много чего в тренде, - мать подлила себе чая, - только мне это непонятно. Мы вот женились, так я к мужу переехала, и слава Богу, четверть века вместе жили, все как у людей...
- Ну, а нам так больше нравится, - Ника запустила ложку в варенье, вылавливая клубничину, - тебе проще - с Уральской улицы на Миллионную перебраться. А у меня работа здесь, а Витя - в Краснопехотском. Он свой город не бросит, и я не хочу из "Телескопа" в сельскую тиражку перебираться, про доярок и рекордный опорос свиньи Глашки, что ли, писать или драку у бухаловки расследовать?
Тут она легонько получила по затылку варежкой-прихваткой.
- Я тебе дам, так про мои родные края говорить, - шутливо погрозила ей мать и тут же погладила стриженый затылок дочери, - волосы бы хоть отрастила к свадьбе, платье наденешь, а сама как стригунок. Уши-то вон торчат.
- Несравненную Веронику Орлову, нашу белую акулу пера, - заорал по радио диджей, - коллеги поздравляют с грядущим бракосочетанием! Ураааа! Гооорько! Для счастливой невесты звучит эта шикарная супер-песня!
- "Шаланды полные кефали
В Одессу Костя приводил,
И все биндюжники вставали,
Когда в пивную он входил..."
- Молодняк наш резвится, - мрачно сказала Ника, - все прикалываются, а работа стоит. Ну, я им завтра покажу, что акула еще и больно кусается.
- Все бы ты показывала... Хорошая песня, душевная. Уместная сейчас. И сколько лет звучит, а ее вот даже молодежь знает. Не то, что новые - сегодня из каждого утюга звучат, а завтра никто и не помнит.
- "Я вам не скажу за всю Одессу,
Вся Одесса очень велика.
День и ночь гуляла вся Пересыпь
На весёлой свадьбе моряка.

-

БОНУС: 3 ФОТОИЛЛЮСТРАЦИИ В ТЕКСТЕ


*
Встреча состоялась на следующий день в отдельном кабинете одного из многочисленных ресторанов японской кухни в столице.
Она пришла на две минуты раньше назначенного времени, зная, как дзенин не любит опоздания.
В кабинете были стол и стулья, а в другой стороне расположились татами и низкий столик для желающих глубже погрузиться в мир японской экзотики.
Дзенин и Харука уже сидели на татами. При взгляде на этого пожилого круглолицего японца с белоснежными, стриженными "под ежик" волосами и круглой лысиной на макушке не верилось, что он способен на ТАКОЕ, что она о нем знает. Добродушная улыбка, теплый взгляд - а меж тем, всему, что она умеет, ее обучил именно он. И как они были не похожи с дочерью! Изящная красавица Харука с тонким аристократическим личиком и миниатюрной фигуркой была полным антиподом отца. Кроме характера... Харука тоже обучала ее - науке дзедзюцу, обольщения, недоступной отцу. "Женщина может превзойти мужчину, - сказал как-то дзенин, - если к боевому искусству прибавит искусство быть настоящей женщиной. Дзедзюцу - это премудрость, которая недоступна нам, и которая заставляет многих мужчин капитулировать..."
Она тоже села на татами так, что они образовали у стола правильный треугольник. Во главе, конечно, дзенин, Акайо-сан. Так было, есть и будет всегда. Бесшумно открылась дверь, и официантка с набеленным личиком, в ярком кимоно, внесла поднос с едой и пиалы с чаем.
- Я не стал заказывать саке, - сказал дзенин, - помня, что сейчас тебе запрещено спиртное, Мияко. Но, если я правильно запомнил, ты любишь хороший чай "Сенша".
- Конечно, подавать весь сет сразу у нас не принято, - заметила Харука, ловко орудуя деревянными палочками - хаси, - но нам не нужно, чтобы официантка стояла рядом и слушала наш разговор. Едва ли, конечно, она владеет японским языком, но отец настоял на конфиденциальной беседе.
- Однажды, - неспешно сказал дзенин, тоже взяв хаси, - я не обратил внимания на сидящего поблизости молодого человека, а он оказался студентом-востоковедом, изучающим как раз Японию, неплохо знал язык, и сообщил в милицию о готовящемся убийстве... Мне не было прощения за такую оплошность. Меня не оправдывало даже то, что в ту пору я был еще молод и не так сведущ, как следовало бы в чужой стране, - он неспешно съел первый ролл. - Задание я все же выполнил, но пришлось потрудиться, подчищая следы, - мягко улыбнулся Акайо.
"Бедный студентик", - подумала она, хорошо знающая предпочитаемые дзенином методы "зачистки". И испугалась своей мысли. Ведь напротив сидит Харука, в совершенстве владеющая искусством нинсо и лица читает, как бигборды.
Дочь Акайо понимающе улыбнулась и повело бровью: "Вижу, понимаю. Отцу не скажу".
Сейчас у нее реже появлялись подобные мысли. Она усвоила, что служение Долгу - превыше всего, а если сантименты мешают этому, их нужно вырвать с корнем, пока они не опрокинули твою Колесницу.
Она тоже взяла хаси и обмакнула первое суши с розовым лососем в терияки, надеясь, что малая толика добавленного в соус вина "Мирин" не повредит ей. "Если только тут вино не выпили повара, заменив его уксусом..." Все реже вспоминались домашние щи, оладушки с желтоватой домашней сметаной, которую они с мамой готовили вместе, отварная рассыпчатая картошка, щедро присыпанная зеленым луком - все со своей грядки... Она пристрастилась к японской кухне, полюбила суши, роллы, лапшу удон, сашими, рамен, дайфуку и сакурамоти и сама научилась готовить национальные блюда не хуже Макото, которая верховодила на кухне в селении дзенина.
Но здесь готовил явно не японец. Внешне суши выглядят вполне привлекательно и аппетитно, но все равно чувствуется не очень умелая рука. Или у нее опять испортился аппетит, как иногда бывает после лечебного курса.
- Да, настоящее суши можно поесть только дома, - сказал Акайо, - не сравнить с тем, что подает Макото. Хорошо было бы, если бы каждый народ готовил только свои национальные блюда, не трогая чужую кухню. Гайдзины не очень хорошо смыслят в особенностях приготовления наших блюд...
Он отставил тарелку.
- Здешняя кухня для нас непривычна и тяжеловата, - ответила Харука. - Русские привыкли к суровому климату и тяжелому труду, с тех пор у них и вошло в обычай поглощать больше калорийной пищи. Только от калорий силы не прибывает, а только жир накапливается. Возьми этот настой, Мияко. Он поможет тебе быстрее восстановить силы. Через несколько дней тебе предстоят гастроли, и нужно быть в хорошей форме.
Дзенин и его дочь знали ее прежнее имя, но уже много лет называли ее исключительно Мияко. "Прежнее имя - злая судьба, - говорил Акайо-сан, - смени имя - сменишь судьбу. Забудь все, что было раньше, учись жить заново, начни жизнь с чистого листа".
Она научилась. Новое имя. Новая судьба. Даже лицо новое. Вот только забыть не получается - прошлое все время напоминает о себе. Тошнота после курса лечения. Тяжелые сны - сейчас все реже, но неотвязно. Непрошеные воспоминания...
- Хороший роман "Алмазная колесница", - сказала Харука, провожая ее в отель. - Видно, что автор хорошо знает Японию, а не пишет "развесистую клюкву", как говорят у вас. А некоторые хокку из второй части я даже переписала в альбом. Поэзия - моя единственная слабость.
- А где мне предстоят гастроли? - спросила она.
- На юге, - ответила Харука. - А перед этим тебе предстоит небольшая работа в Петербурге... Потом ты встретишь Ояму, который прибудет на днях из Финляндии...


*
Накануне свадьбы Вероника побывала в салоне красоты и у маникюрши. Только сейчас она начала понимать, что произойдет завтра. Уже меньше, чем через сутки. И впервые пришли волнение и неизбежная для всех невест мысль: "А не поспешила ли я?". Уже позвонил Витя - он приехал из Краснопехотского, уже снял "президентский" люкс в "Астории" для первой брачной ночи... "Пока я здесь один, - сказал он, и Ника словно наяву увидела его искрящиеся улыбкой серые глаза и ямочки на щеках, - но завтра в номере наконец-то появится хозяйка!"
Уже заказано венчание в Исаакиевском соборе; Морской смог преодолеть сопротивление хозяев туристического бизнеса. До этого, в 10.00, их ждут в ЗАГСе на Английской набережной. Наверное, в ресторане "Астории" уже готовятся блюда для банкета. Зарезервированы теплоход, карета, стилизованная под XVIII век для них, и автобус для гостей. Заправляют бензином вертолет, нанятый для полета над городом и закупили конфетти для рассыпания с воздуха. Стоит в ее комнате манекен в белом венчальном платье, похожем на огромное пирожное безе, а второе привезут в "Асторию" завтра вечером. Завтра в 8 часов придут парикмахер и визажист. Разосланы приглашения; гости уже приготовили наряды для торжества и упаковали подарки; репетирует тамада. И главное - ждет Витя. В номере для их первой - в качестве мужа и жены - ночи. "Так что, милая, - жестко сказала она себе, - засунь свои сомнения себе, как говорил Михалков, в портмоне, - Ника энергично нашагивала километры в баротренажере в своем любимом клубе "Бьюти Терра", который весной пришлось защищать, - ты не можешь подвести столько людей. Тоже мне, сбежавшая невеста Джулия Робертс! Ответственность свою надо осознавать! Было время подумать, целых четыре года. И только полная дура за это время не определится с решением".
Хозяйка "Терры", подруга Вероники Инна Логинова, тоже поздравила журналистку с грядущим бракосочетанием. Подарок - роскошно перевязанная бантами корзина с большим набором фирменной косметики - уже стоял на рецепшен, и, когда Ника собралась уходить после тренировки, Инна с администратором Лизой торжественно преподнесли ей корзину.
"Были белее снега свадебные цветы, мне улыбался ты, это было, как во сне", - неотвязно крутился в голове у Ники припев из популярной песни, пока она дома принимала ванну, пыталась прибрать в квартире ("видела бы мама этот первобытный хаос!"), бестолково слонялась из угла в угол, курила, делала маску "Дрим-терапия"...
Уснуть, несмотря на любимую косметику "Дрим" с мелатонином, которая обычно не подводила ее, так и не удалось. "Хороша я буду завтра. Хейтеры обрадуются - будет повод перемыть косточки новобрачной со следами бессонной ночи на физиономии... А хотя, хрен с ними, пусть хейтят. Работа у них такая... Кушать-то всем хочется. Надеюсь, что визажист хорошо знает свое дело!"
Витя не заходил к ней, помня примету: жених не должен видеть невесту в свадебном платье до свадьбы, иначе брак будет несчастливым. Так было с его родителями. Гибель старшего сына в Чечне, пьянство отца и тот роковой КАМАЗ на рассвете; помутившийся рассудок матери и ее исчезновение зимней ночью... "Лучше не дразнить судьбу", - думал сейчас убежденный скептик Морской.
В половине восьмого, часа через полтора после того, как Веронике наконец-то удалось забыться сном, в домофон сердито зазвонили.
"Господи! Только что заснула!" - сонная Вероника в трусах, майке и одном тапке заметалась по квартире, бестолково ища источник звона и пытаясь поймать босой ногой второй тапок. Наконец-то она сообразила, что звук идет от двери.
- Ну, наконец-то! - воскликнула Вика. - А я уже хотела прорываться с боем. И здорова же ты спать!
- Поспишь с тобой, - пробурчала Ника, открывая дверь парадного нажатием кнопки в квартире.
С Викой приехала Лиля, приглашенная в качестве подружки невесты. Вдвоем молодые женщины быстро навели порядок в квартире и заварили кофе, пока Ника просыпалась под душем, охая от боли в натруженных накануне в "Терре" мышцах.
- Наум звонил, - сообщила Вика, когда сестра, завернувшись в халат, вошла на кухню, - уже едет в ЗАГС, мчится по М-11,спрашивает, можно ли прийти с дамой.
- Ох, этот Наум, - покачала головой Лиля, - и как он только все успевает? Как будто у него сутки длятся, как на Плутоне, 150 часов! И процессы выигрывает, и новую даму себе нашел...
Наум Гершвин, успешный адвокат, был старым другом Вероники и какое-то время ухаживал за Лилей. Однажды у них даже случился короткий роман.
- А я думала, что он все еще тоскует после отъезда Риммы, - Ника достала сигареты. - Да, конечно, пусть приходят вдвоем, места есть. Я предусмотрела такой вариант и оставила несколько запасных стульев. Судя по тому, что он собирается подъехать в ЗАГС прямо с М-11, дама уже сидит с ним в машине... Не скажешь же им "нет".
Лиля тоже достала пачку. Вика, поморщившись, встала и открыла балконную дверь.
- Пойду, проверю, в порядке ли платье, - сказала она. - Спорю на тирамису, ты об этом вчера даже не вспомнила.
- По-моему, ее огорчило то, что Наум приедет с новой подругой, - заметила вполголоса Лиля, закурив.
- Разве что в плане размещения гостей, - Ника поставила на стол пепельницу и щелкнула зажигалкой.
- А мне кажется, тут другое. Личное...
- Да ну, Вику только ее архитектурные проекты волнуют.
Снова засигналил домофон; пришла парикмахерша.
*
До машины Ника бежала под огромным зонтом, чтобы уберечь платье, свежий макияж и прическу от мелкого, но частого октябрьского дождя, неутомимо заливавшего Северную долину с 5 часов утра.
- Скоро вы будете загорать на юге, - сказала Вика, поеживаясь от студеного сырого ветра. - Завидую!
Садясь в белый лимузин с двумя кольцами на крыше и куклой на капоте, Вероника неловко подобрала пышный белоснежный подол. Платье напоминало майское облако на фоне пасмурного дня. И снова нахлынуло ощущение нереальности происходящего: это она, спецкор Орлова, садится в лимузин для новобрачных в этом воздушно-облачном платье и длинной фате?.. Это ее ждут в ЗАГСе № 1?..
Ника оглянулась на дом - ей казалось, что из всех окон на нее смотрят любопытные глаза и тоже не узнают. "И за фигом я согласилась на все эти прибамбасы?" - в очередной раз тоскливо подумала она.
Водитель выезжал со двора медленно, маневрируя между стоящими повсюду машинами и шепотом ругаясь.
- Не лучшее авто для наших дворов, - заметила Ника.
- А в наш "колодец", где мы жили в детстве, он бы и не въехал, - развеселилась Вика, - зад остался бы на улице. Но так надо, Вероника. Наслаждайся моментом: ты едешь на представительском лимузине на сиденье для почетного пассажира!..
*
Морской не раз помянул недобрым словом драконовские законы, принятые против курения. Каждый раз приходится бегать с сигаретами на улицу. Даже ему. Тем более - в престижном ЗАГСе на Английской набережной. А раньше повсюду были курилки...
Телохранитель Федя молча раскрыл над хозяином огромный черный зонт. поеживаясь в костюме ("А зря я пальто не накинул!", Виктор достал пачку и закурил.
Гости подъезжали один за другим. Его компаньоны по бизнесу. Никины сослуживцы. Тетя Тоня с детьми приехала из "Краснопехотского" еще вчера. Мать Ники, Татьяна Ивановна. Подруги невесты. Прикатил фургон, из которого под звуки "Марша Империи" вышел блогер Вейдер, которому Ника весной очень помогла спасти доброе имя его отца, а заодно - и его собственное, а Морской спас жизнь. "Наверное, запишет стрим со свадьбы Витьки-Святоши", - подумал Морской.
Подкатил сверкающий джип "БМВ", и с водительского места вышел Наум Гершвин, высокий импозантный мужчина со стильной проседью, достал из багажника перевязанный бантами короб и галантно распахнул дверцу перед своей спутницей.
Миниатюрная ладошка в черной кожаной перчатке изящно оперлась на его длань. Появились маленькие ножки в элегантных полусапожках совершенно кукольного размера, подол серебристого манто. А потом - и сама дама: изящная, словно статуэтка из лучшего фарфора, японочка с высокой лаково-черной прической и нежным белым личиком.
"Ого, - про себя присвистнул Виктор, - я всегда знал, что Гаум Моисеевич - большой любитель экзотики, но сейчас он удивил даже меня!"
Гершвин раскрыл большой зонт и, осторожно поддерживая под локоток свою даму, подошел к Виктору.
- Ну, что? - весело спросил он. - Вас поздравить или посочувствовать?
- Пока желательно поздравить, - усмехнулся Морской.
Девушка тоже улыбнулась, показав идеально ровные, похожие на жемчужинки зубки. Значит, шутку она поняла; язык знает хорошо. И где Гершвин ее нашел?
- Позворьте поздравичь вас со счастривым событсием, - прощебетала девушка и поклонилась, показав точеный затылок. Удаляясь с Наумом к крыльцу, она с недоумением посмотрела на нахохлившихся под зонтами курильщиков. "Ну, да, - вспомнил Морской, - у них на улице курить запрещено, и повсюду установлены герметичные павильоны... Я это заценил, когда был как-то в Токио. Умные люди - позаботились о том, чтобы, оберегая экологию, не нарушать ничьи права. Курильщики - те же граждане, и те же гражданские права имеют. Вот бы и у нас это тоже поняли... В Японии, я слышал, процент курящих больше, чем у нас. Но они нашли разумное решение, устраивающее всех. У нас же вечные крайности: оберегая одних, ущемляют права других. А все потому, что гаркнуть "Запрещено!!!", грянуть кулаком по столу и понавешать повсюду таблички "низзя, низзя" легче, чем подумать и подыскать консенсус! И когда из нашего менталитета исчезнет этот пережиток прошлого: одни ловят кайф, "строя" кого-то по одной половице, а другие сами в очередь на конюшню выстраиваются, на ходу портки для порки расстегивая: "А что делать? С нами только так и можно"... Вот если бы представители власти сменили тотальную систему запретов на разумные ограничения и компромисс, а народ научился чувству собственного достоинства и перестал думать, что без ремня и розги, да без палки-погонялки никуда, глядишь... И о чем я только думаю??? У меня свадьба через полчаса, я должен быть в радостном предвкушении, а я тут целую ФИЛОФОСИЮ развел о проблемах общественного устройства!.."
На набережную медленно въехал белоснежный лимузин, пышно украшенный свадебным плюмажем. Громко сигналя, он вальяжно скользил к ЗАГСу. Морской выбросил сигарету и поправил белый галстук. "Она приехала! Ника!"
 

*
Она стояла у светофора и видела, как подъезжает к ЗАГСу белый лимузин. Как он выделялся среди общей автомобильной толчеи!
А она в другой жизни мечтала подъехать на такой же машине - с куклой на капоте, лентами, кольцами и выйти в роскошном белом платье и фате - как в кино...
Но эту мечту у нее отняли, швырнули на землю и растоптали. Это не для нее. Другим почему-то повезло больше. А ее швырнули в грязь, трясину, болото, где она должна была утонуть... К счастью, ее вытащили - и за это она в вечном долгу перед Акайо-сан, Харукой и Акихиро. Но вернуть ей шанс на исполнение мечты не удалось даже им...
Акайо говорит: все это было в прошлой жизни, не с тобой, а с другой женщиной, которой больше нет, ты - совсем другой человек, и судьба у тебя другая... Да, он прав. Недаром его имя переводится "Умный человек". Но до конца забыть ту, предыдущую жизнь не получается. Вот и сейчас она не удержалась - пришла к ЗАГСу посмотреть на ЕГО свадьбу. И всколыхнулись воспоминания о девичьих мечтах, оборванных безжалостной рукой.
Она посмотрела на величавое здание, возле которого клубилась толпа. Среди публики сновали вездесущие журналисты. Свадьба Витьки-Святошщи обещает стать сенсационным событием. Это тема, гарантирующая большое количество дочитываний, просмотров и лайков, а значит, обещает повышение рейтинга. Наверное, репортеры передрались за аккредитацию. Сейчас они толкаются, желая пробиться поближе, заснять побольше.
Она неспешно перешла дорогу и увидела, как из лимузина выходит невеста - как раз в таком платье, о котором мечтала она, похожем на белое облако...
Орлова поднималась по ступенькам к главному входу во Дворец - именно Дворец, а не Дом бракосочетаний. Это бабушка предпочитала более простую формулировку, принижая степень значимости события. Да, бабушка... Ее свадьба была скромной - "Пора была горячая, страдная, не до фиглей-миглей было. В контору сходили в перерыв, расписались и дальше пошли работать. И ничего, слава Богу, хорошо жили, полвека вместе. Это вы сейчас себе навыдумывали: платье-шматье, фата-мата... Прям, куда там, нельзя без них! А вот у Панкратовны внучка-то: в обед сходили с женихом в Дом бракосочетания, расписались и на лекции пошли, зато посуду в дом купили, холодильник, машину стиральную - не на глупости деньги потратили, а с толком!"
"Да, можно и так, - невесело усмехнулась она, раскрывая черный зонт, купленный в Токио, мало похожий на стилизованные японские зонтики с гравюр. "Такие зонтики в здешнем климате не актуальны", - со смехом говорила Харука, работающая в Петербурге уже не первый год. Да, здесь куда более уместен добротный большой черный зонт "антиветер" с массивной ручкой и большим куполом. - Можно и так - расписаться в обеденный перерыв, и на работу!.. Подумаешь, событие, свадеб может в жизни и десять быть. А можно сделать такое торжество, которое запомнится до золотой свадьбы - если брак долгожданный, счастливый, если тебя переполняет радость - то почему ее надо подавлять, приглушать, называть Дворец бракосочетаний Домом, забегать на роспись в джинсах, черкнуть в книге наспех - и скорее бежать в столовую, там сегодня солянку дают?.. Вот ОН правильно делает, - она посмотрела на сияющего от счастья жениха, поднимающегося по ступенькам под руку с Орловой, - счастлив и не скрывает этого!"
В голове тут же сложилось хокку - не идеальное по количеству слогов и, может быть, с точки зрения знатоков японской поэзии слабоватое:
"Пасмурный день,
Но свет солнца в моей душе:
Сегодня женюсь!"
Она увидела среди гостей Харуку. Дочь дзенина была в длинной серебристой шубке, на прическе поблескивали мелкие капельки дождя, вернее, холодной осенней мороси; ноги в изящных полусапожках ступали мелко и грациозно, как будто она была в традиционной японской обуви - гэта. Кавалер поддерживал ее под руку и сиял так, словно сам был новобрачным. Рядом с этим рослым крупным мужчиной лет пятидесяти Харука выглядела еще миниатюрнее.
Она узнала знаменитого петербургского адвоката Гершвина, часто выступающего на ток-шоу, как приглашенный эксперт, и невероятно острого на язык. На любой каверзный вопрос, на любую колкость адвокат моментально находил ответ, да такой меткий и хлесткий, что оппонент, желающий его оконфузить, сам садился в галошу.
Что ж, Харука умеет очаровать любого мужчину. Если даже такой язвительный тип рядом с ней расцвел, как сирень в мае...
И Морской неподдельно счастлив в день своей свадьбы. Лицо невесты скрывалось под тонкой вуалью, и не было видно, какое у девушки выражение лица, но она понимала, что Орлова не из тех щучек, которые выходят замуж за кошелек. С охотницей за кошельками Морской не встречался бы так долго и не сделал бы ей предложение.
Она покрутила зонтом, стряхивая с него воду, и зашагала дальше. Ее ждала работа.
*
Веронике пару раз приходилось бывать в ЗАГСе № 1 на Английской набережной по работе, и великолепие его залов не ослепило и не ошеломило ее. Она уже не раз видела это бело-кремово-золотое убранство, зеркала во всю стену и скульптуры.
Ее все еще одолевало чувство нереальности происходящего: неужели это она отражается в зеркале в белом платье до пола, с тщательно прорисованным лицом и воздушной фатой, ниспадающей красивыми складками почти до пола? В ее честь неутомимо гремит марш Мендельсона, на нее обращены все взгляды, и рядом стоит пунцовый от волнения Виктор, не пряча сияющей улыбки и блеска в глазах, в таком непривычном черном костюме с белым галстуком вместо привычных водолазки и джинсов, и поправляет цветок в бутоньерке?
А вдруг сейчас зазвенит будильник и окажется, что на дворе обычное утро; надо наспех кидать в кипяток пельмени, заваривать кофе, спешно влезать в джинсы и свитер и, на ходу застегивая куртку, мчаться в метро, чтобы не опоздать на летучку у главного.
*
В первых рядах Ника увидела маму. Татьяна Ивановна, в нарядном бордовом костюме, с гордостью любуется старшей дочерью. А вот и дядя Коля с тетей Светой из Краснопехотского. Они помнят Витю еще мальчиком, бегавшим в музыкальную школу. Вика, захлопотавшаяся, но счастливая, приветствует вошедших гостей. Тася с мужем и дочерью сдают пальто в гардероб и подходят к зеркалу. Тася сменила форменную "березку" на изумрудно-зеленое платье до пят и выглядит не грозной великаншей, какой ее знали на Лебедевке, а сейчас - на Арсеналке "жилички" женского изолятора, а напоминает оперную певицу - высокая, пышнотелая, с роскошными белокурыми волосами, уложенными в прическу и бархатистой кожей. Ее муж, Дмитрий Янин, представительный мужчина средних лет, для всех считается профессором социологии. И только Ника, Виктор и Андрей Камышов, его главный "безопасник", знают, ГДЕ на самом деле служит Янин. Оля, Тасина дочь, незаметно превратилась из маленькой девочки, какой привыкла воспринимать ее Вероника, в высокую красивую девушку. А давно ли Ника нянчила ее, подменяя Тасю, убежавшую на молочную кухню или в магазин? Оля училась на последнем курсе в Университете профсоюзов, собираясь стать юристом.
Лиля прибыла с писателем Аристархом Кораблевым, с которым встречалась уже третий год. Модный фантаст часто приезжал в Мариенбург, чтобы подарить библиотеке свои романы и провести встречу с читателями. И это было не только потому, что там его всегда встречали на "ура", или дача на месяц в пригороде Гатчины стоила дешевле... Кораблев мог себе позволить любые апартаменты для отдыха. Все знали, что автора серии книг о колонизации Плутона в "Мадрид" манят серые глаза библиотекаря Лили Дольской.
А вот и Римма Чибисова, московская бизнес-леди, владелица преуспевающего фармацевтического бизнеса, бывшая возлюбленная Гершвина. Некогда они расстались непримиримыми врагами. Но два года назад в Выборге ей пришлось забыть об антагонизме и объединиться с Гершвиным, чтобы сообща справиться с общим недругом. После того, как Наум и Ника избавили Римму от подозрений в убийстве молодого врача-эпидемиолога, неудачно лечившего ее младшего сына, вражда была забыта... А в начале лета Римма с Наумом попали в смертельную ловушку на границе с Карелией и вместе боролись за жизнь...
Чибисова была, как всегда, великолепна - в элегантном бирюзовом костюме, холеная, эффектная. Сопровождал ее мужчина, не нуждающийся в представлении - модный телеведущий, входящий в десятку самых привлекательных мужчин отечественного телевидения.
Неотразимый Вейдер, в миру - Евгений Малышев, в ЗАГС явился со своей командой, в черных латах и шлеме, и охрана на входе пришла в легкое замешательство. Блогера заставили снять шлем для проверки документов и попросили сдать в гардероб алый меч.
Наум о чем-то оживленно беседует со спутницей - экзотической японской красавицей. Девушка улыбается, помахивает веером и поглядывает в зеркало на свое нежное белое личико и умело подведенные черным глаза. "Как гейша, - подумала Ника, - мир цветов и ив... Хоть и одета не в кимоно, а в платье. А я думала, что культ хрупкой женственности у них уже отошел, и в моде сейчас красавицы анимешного типа, с розовыми волосами и в юбках по самое "не хочу"..."
Тут и ее коллеги, и редактор с ответсеком, и гости со стороны Морского - многих она не знает. Вспышки и щелчки видеокамер, фотоаппаратов, жужжание телекамер, провода, штативы, логотипы новостных телепередач... "Япона-мать, как говорит Наум... Ущипните меня, кто-нибудь, больно! Хотя, наверное, Наум сейчас так уже не говорит!"
*
- Молодая была немолода!
Невидимая из-за дверцы кабинки девушка хотела сказать это тихо, но от возбуждения, видимо, подогретого парочкой бокалов шампанского, ее слова гулко раскатились по дамской комнате. "Хейтеры, как вы уже, - Ника выругалась. - Я старалась вас игнорить, но всему есть предел. Выйти бы и вмочить леща этой завистливой бабенке... Правда, это будет повод для моих коллег взахлеб строчить о том, как невеста Морского устроила драку..."
- Как там поют в песне? Дадзе есри вам немуного дза тридцять, есть надедзда выити замуз за принца! Радуйтесь чудзому сцястью, и оно вскоре урыбнется и вам. Идзвиниче, есри я помесара васей бетседе!
Девицы что-то бормотнули в ответ, и перемывание костей невесты Виктора увяло. А японочка - это была именно она - щелкнула замком клатча, вжикнула молнией косметички и стала подправлять макияж, что-то тихонько напевая на своем чирикающем языке.
Ника представила себе, как девушка из Страны Восходящего Солнца беседовала с грубиянками - спокойно, с учтивой улыбкой, с непременным легким поклоном - но что-то в ее интонациях обезоружило завистниц. "Мне бы у нее поучиться. Я готова была уже выйти и наорать на них или наподдавать им, а она парой фраз пресекла тот поток гадостей, которые они готовы выливать на всех, кто подвернется под руку!"
- Прохо, - посетовала японка, когда Ника встала у соседнего зеркала с косметичкой, - что у вас запретсено куричь в помесениях. Я выходира на урицу, и у меня потекра тусь на ретснитсах. Нет спетсиарьных пометсений... Но в остарьном мне вас город нравится.
- А вы неплохо освоили язык, - заметила Вероника.
- Пять рет в дипроматитсеском представитерьстве, - пояснила японка, - пришрось изутсять вас ядзик, сьтобы не зависечь от переводцика. Трудный ядзык, - покачала головой она. - А арфавит протстой. Всего 33 дзнака.
- А я бы ни за что не осилила ваши иероглифы...
- Вы тсебя недооцениваетсе. По ватсему рицу видно, что вы - черовек воревой и упорный. И памячь у вас острая. Ямаути Харука, - назвалась она.
- Вероника Орлова... Ну, или Орлова Вероника, если по-вашему.
Через 15 минут Ника и Виктор уже стояли в регистрационном зале, слушая торжественную речь величавой осанистой дамы с хорошо поставленным голосом. Потом Ника под вспышками объективов стянула с левой руки белую перчатку, чтобы поставить роспись в книге. Ручку взял Виктор, тоже расписался.
- Объявляю вас мужем и женой! - провозгласила дама.
"Свершилось... И это не сон!"
"Да, наконец-то это случилось! Боже, даже не верится!.."
*
К Исаакиевскому собору их отвезла стилизованная под стиль рококо карета с шестеркой белых лошадей. Гости ехали следом, заняв три автобуса, благоразумно заказанных предусмотрительной Викой.
Впервые Ника входила в собор без билета, не отстояв длинную очередь в кассу и не толкаясь в общем потоке туристов. У ограды стояли желающие попасть в собор на экскурсию и ждали, пока закончится венчание.
- Нормально, я ребенку приехала колоннаду показать, месяц собирались, а тут приветики-рулетики! Закрыто до 13 часов! - сварливо выкрикнула какая-то молодая женщина. - Негде больше венчаться, реально?!
- Нормально, гугл в помощь, надо было накануне посмотреть график работы собора! - гаркнула Тася. - За неделю оповестили о том, что сегодня он до обеда будет закрыт для посетителей! Поперлась наобум Лазаря, так не бузи мне тут!
От мощного рыка надзирательницы Яниной на Арсеналке притихали даже самые отпетые "беспредельщицы", и сварливая посетительница утратила свой боевой настрой. Бормотнув "Пойдем, Даня, лучше что другое посмотрим, пока эти понторезы тут довенчаются", она спешно ретировалась.
- Во, умная, - поделилась Тася впечатлениями с Харукой, - как утка!
- А почему как утка? - вежливо улыбнулась шутке японка.
- А кто его знает. Говорят: умный, как утка, имея в виду, что человек дурень безнадежный. Господи, прости, - спешно перекрестилась Тася, вспомнив, что пришла в собор.
Японка осенила себя неумелым крестом вслед за ней и вопросительно посмотрела на Наума: все ли правильно. Гершвин кивнул и прошептал ей:
- Вот, полюбуйся: наш Исаак-Великан. Впечатляет? И как только двести лет назад, не имея нынешней техники, такую громадину построили? Что красота, что мощь - все потрясает. Еще тыщу лет простоит и даже не облупится. Сейчас бы так строили?..
Харука была поражена монументальной красотой собора. Она благоговейно коснулась крошечными пальчиками гигантских черных ворот, подняла голову, чтобы рассмотреть роспись под куполом... Рассыпав мириады блесток, из ее прически выскользнула заколка. Наум ловко поймал ее на лету и галантно вернул девушке.
- Аригато, - улыбнулась Харука, возвращая заколку на место.
- На ковер не ступай, он для новобрачных, - продолжал инструктировать ее Наум, - а то я как-то попрал ковер своей ногой, и таких люлей от служителя огреб! Говорю ему в ответ: "А разве заповедь о христианском смирении и кротости уже отменили? Рясу, главное, надели, а на людей орете, как кондуктор в трамвае!"
- Раньше говорили - шряпу надер, - улыбнулась Харука.
- Да... Чего только не говорили... О! Смотри, все внимание! Сейчас ты увидишь обряд венчания в христианской церкви! И более того - венчание двух селебритис...

БОНУС: 3 ФОТОИЛЛЮСТРАЦИИ В ТЕКСТЕ.

*
В разгар венчальной церемонии телефон в сумочке Харуки пискнул. Не отрывая взгляда от священника, возлагающего венцы на головы Виктора и Вероники, японка прихлопнула клатч ладошкой, и звук оборвался. Она знала, что это весточка от Мияко - первая часть задания выполнена благополучно. Отец будет доволен. А сейчас нужно уважать религиозные чувства христиан. Значит, телефон подождет. СМС никуда не денется, его можно прочитать и потом. А посмотреть, как христиане венчают новобрачных, очень интересно.
Глядя на других женщин, Харука сняла с шеи воздушный голубой шарфик, расписанный летящими журавлями, и повязала им голову. Мужчины же напротив обнажили головы, входя в собор. Но снимать обувь в молельне у христиан не принято. Да что говорить о них - даже в петербургском Дацане на Старой Деревне, куда Харука еженедельно ездила на Алтан гэрэлэй судар, лишь немногие оставляют обувь у входа, как того требуют каноны. Большинство предпочитают купить и натянуть поверх ботинок бахилы. Боятся воров. И здесь повсюду расклеены таблички-предостережения: не оставлять свои вещи без присмотра... "Сложная и непонятная страна. Я работаю здесь уже не первый год, и до сих пор не привыкла к ее особенностям. А у христиан очень интересные обряды. Очень красиво. Будет, что рассказать в Токио, когда я поеду в отпуск. И непонятно, отчего сердилась гайдзинка у ограды, когда ее не пустили на колоннаду. Разве собор - не место для религиозных служб и обрядов? В Дацане никто не ругается, когда начинается хурал..."
У Никиного коллеги Сани зазвонил телефон. Под укоризненными взглядами гостей и священника парень заспешил к выходу. На крыльце он коротко переговорил и тут же стремглав слетел со ступенек и припустил по Малой Морской к метро. "Извини, Ника, ты мне друг, но работа есть работа. Если успею на место первым, сделаю топовую новость, а к вам завтра зарулю на банкет"...
Саня рассудил так: в соборе остались его товарищи из отдела новостей, они и заснимут венчание Витьки-Святоши с начальницей отдела расследований. А вот если он опоздает на станцию метро, где произошел то ли несчастный случай, то ли самоубийство селебрити, главнюк за это не похвалит. Да и премию срежет за копушливость. Благо тут рукой подать, за пять минут добежал.
О происшествии на станции у второго эскалатора Сане сообщила корректор Света, которая, на ее счастье, отошла к стене, чтобы посмотреть афишу театра Ленсовета на ноябрь, и увесистое тело популярного художника, иллюстратора детских книг, рухнуло за ее спиной там, где она должна была пройти.
Ираклий Денисов был известной фигурой. Модный художник, обласканный властями, любимец публики и один из ТОП-10 самых красивых мужчин Петербурга. Молодой, успешный, красавец, на пике популярности... Что же с ним случилось? Отчего он вдруг свалился со смотровой площадки над спуском на эскалатор? Закружилась голова? Свел счеты с жизнью? Столкнули?..
*
В зале "Астории" Ника наконец-то поняла, что это не сон - когда они с Витей прошли через ворота счастья под ликующие крики гостей и бодрый голос тамады, заученно выпаливающего текст. Их осыпали пшеном и рожью. Две маленькие девочки, все в рюшах, бантах и кружевах, потрясая золотистыми кудрями, пробежали по залу до стола новобрачных, разбросав лепестки роз.
"Ну, вот и все, - подумала Вероника, - я замужем... Ощущения - все как прежде, но все же что-то изменилось..."
Праздник быстро набирал обороты. Тамада, приятный мужчина средних лет с румяным улыбчивым лицом, умело вел программу и быстро втянул в веселье всех. Хлопали пробки, звенели бокалы, неутомимо сновали официанты с подносами, уставленными лакомствами, без устали играл оркестр. Начались традиционные конкурсы и викторины, которых тамада знал великое множество.
- Витя, - шепнула Ника, увидев бравого пышноусого мужчину в раззолоченном мундире погранвойск, лихо балагурившего у входа с Наумом и увивающегося за Викой, Лилей и Харукой, - ты пригласил свадебного генерала? Не чересчур ли?
- В самый раз, - тихо ответил Виктор, - я еще и оплатил номера в "Астории" для всех гостей - завтра следует продолжение банкета, чтобы никто не опаздывал. А сегодня будет прогулка по рекам и каналам Северной столицы...
- Тебе бы на Аничковом мосту с микрофоном стоять, - поддела его Ника, - добавь еще про теплый салон и пледы.
- Женка моя! Не рановато ли коготки показываешь? - Морской встал, приветствуя генерала. Следом подлетел официант и принес еще один прибор.
- Чего это нам намешали? Эй! Тамада! - хмельным голосом заорал кто-то из краснопехотцев, уже успевший "подкрепиться" в ЗАГСе коньяком. - Это что за вино? Горько!
- Горько! Горько! Горькооооо! - подхватили из-за других столов.
- Ну-ну, покомандуйте, пока я разрешаю, - в глазах Морского, когда он потянулся, чтобы поцеловать Веронику, блеснула смешинка.
- Я не поняра, - шепнула Харука Науму, - потсему они критсяри про горькое вино? Это тодзе здесьний обытсяй?
- Да, - кивнул Гершвин, - традиция. Молодоженов просят "посластить" горькое вино сладким поцелуем.
- Интеретсьно, - чуть улыбнулась японка, - я раньсе не бывара на васих свадьбах и не знара про этот обытсяй. Надо будзет расскадзать в Токио друдзьям.
Ее голос с картавинкой показался Науму таким милым, что адвокат не удержался и поцеловал ее.
- Три! Четыре! Пять! - вопили гости, считая поцелуи Ники и Морского.
- Мы дзе не морододзёны, - удивленно посмотрела на адвоката Харука.
- Просто ты очень красивая, - Наум залюбовался нежным румянцем на ее тонком личике.
- Аригато, - улыбнулась японка.
Выйдя с гостями покурить на улицу ("Варварство все-таки... Могли бы тоже поставить герметичные павильоны для курения, как у нас!"), Харука достала телефон и прочла сообщение Мияко: "Задание выполнено. Ояма приезжает вечером". "ОК, встретишь его", - ответила девушка и щелкнула золотой зажигалкой.


*
- Это еще что! Видела бы ты апартаменты, которые я забронировал для нас в "Ореанде"! - с преувеличенной скромностью сказал Виктор, когда Вероника замерла, ошеломленная, на пороге великолепного люкса, который он нанял для них в "Астории". - Вот где действительно "ах"! Уффф! Ну, как тебе сегодняшний банкет?
- С медведем был уже, имхо, перебор, - вероника с наслаждением сбросила туфли и опустилась в кресло. - Ох, ненавижу "лодочки"! Завидую косолапому - босиком я бы так же лихо отплясывала камаринского, - она осторожно умостила усталые ноги на низкой скамеечке.
- А я, может, всю жизнь мечтал о такой свадьбе, - Морской устроился рядом и начал осторожно массировать ее ступни в тонких чулках, - чтобы все, как у больших: тамада, оркестр, теплоход... С медведями и генералом! А завтра еще и цыганский хор придет, и гадалка поворожит всем желающим... Мечты должны сбываться! - он поглаживал уже Никины щиколотки; голос его стал хриплым от возбуждения. - Ты согласна?
- Так о чем ты мечтал? - Вероника стукнула белым кружевным веером по склоненной перед ней темноволосой макушке, - обо мне, или о свадьбе с размахом? А коней в шампанском купать тоже будешь? Можно еще нанять стриптизерок и извалять их в черной икре, а духовикам в инструменты по литру коньяка залить... Ты, надеюсь, до этого не додумался?
- О, спасибо за лайфхак! - фыркнул Виктор, - для второго дня свадьбы в самый раз будет. Я бы тоже не отказался от ванны из шампанского, - он переместился к Никиной талии. - На двоих, - прошептал он в ее декольте. - Что скажешь?
- Мне нужна обычная ванна, - ответила Ника. - А шампанского мы лучше просто выпьем по бокалу...
- Ну, может, хоть кота пивом обольем? - дурашливо взмолился Виктор. - Эх, душа горит, жги-жги-жги!
- Кого? Масю? А ты уверен, что он стерпит такое издевательство, хоть бы даже и от хозяина?
- Никогда не пробовал поливать манула пивом.
- И не советую пытаться.
- А как ты смотришь на то, что утром я преподнесу тебе розу в бокале золотого, как небо, Аи?
- Неужели оно еще выпускается? - изумилась Ника, притормозив на полпути к ванной комнате.
- А как же. Называется полностью "Аи Вуазель Терме Брют". Очень красивый золотистый оттенок... И в здешнем ресторане, насколько я знаю, есть. Если уже выпили - привезут из Елисеева. Все для тебя! - пропел Виктор, подражая Стасу Михайлову.
... Выйдя из ванной в халате, Виктор увидел, что в спальне горит уже только ночник. Вероника, натянув до плеч одеяло, ждала его на огромной кровати.
- Госпожа Морская, - прошептал Виктор, любуясь ее загорелыми плечами на белом шелке подушки.
- Господин Орлов, - Ника приподнялась и протянула к нему руки.
Прошелестел, падая на пол, парчовый халат Морского. "Ооо, аах", - выдохнул латексный матрац, принимая на себя второе тело.
- Но ты со мной, но я с тобой
Пока нас город помнить хочет,
Моя бездомная любовь
Из Петербургской белой ночи... - гремело из звуковых колонок, включенных после ухода оркестрантов в банкетном зале, где догуливали первый день свадебного пира немногочисленные, самые стойкие, гости.
*
Нику разбудил приглушенный расстоянием и оконными рамами пушечный залп. Спросонья она решила, что их, наверное, послали в "горячую точку", и начался обстрел. "Каска, жилет!" - она рывком села. Кое-как разлепила веки. И увидела номер "Астории", огромную кровать и на другом краю ложа - смеющегося Морского в халате, с чашкой кофе.
- Ника-Ника-Ника, - протянул он, - добро бы ты в Питер впервые приехала из Лодейнопольского района, ты же местная Бог весть в каком поколении, а от полуденного выстрела под потолок подлетела! Несите! - бросил он в телефон.
- Как - полуденного?! - ахнула Ника, торопливо заматываясь в халат и приглаживая вставшие дыбом волосы (все труды парикмахерши насмарку!). - Сейчас что - уже...
- В полдень сквозь звон колоколен
Будто бы в двух шагах,
Гром Петропавловской пушки
Я слышу на Покровах, - пропел Виктор, сделав вид, будто бренчит на гитаре. - Да, моя Спящая красавица, уже полдень. Но не беспокойся - программа второго дня стартует в 13.00. До этого я дал гостям возможность выспаться, почистить перышки, поправить здоровье после вчерашнего да и просто покайфовать в "Астории". Пока мы отдыхаем после первой брачной ночи, - он поцеловал Веронику. - Уснули мы поздновато...
В номер постучали.
- Или рановато, - Вероника отошла к зеркалу и взяла расческу.
Виктор вернулся в спальню с высоким бокалом, где шипело и золотилось игристое вино и возвышалась бархатистая черная роза.
- Я сидел у окна в переполненном зале.
Где-то пели смычки о любви.
Я послал тебе чёрную розу в бокале
Золотого, как небо, Аи, - продекламировал он и, опустившись на одно колено, поставил бокал перед Никой.
- Я вижу, ты - человек слова, - улыбнулась Ника.
- Пацан сказал - пацан сделал, - Морской шаловливо посмотрел на нее снизу вверх. - М-м-м... Ника, если ты не хочешь, чтобы мы опоздали, лучше скорее одевайся. А то я могу не удержаться...
- Тебя бы к электростанции подключить, чтобы энергия зря не пропадала, - покачала головой Ника. - Сэр Орлов!
- Это ты придаешь мне сил. Я заказал нам по чашке трипло. Если я не путаю, это твой любимый кофе, мадам Морская? Сэр Орлов... Гм, неплохо звучит. Эдак я к вечеру и графом стану. Или даже князем...
Принесли кофе. Ника и Морской не спеша выпили эспрессо и ледяное шампанское, и Ника, полюбовавшись розой, стоящей теперь в высокой изящной вазе, ушла в ванную.
*
- Как говорил писатель, и утро тебе к лицу, - сообщил Наум, рассматривая нежное личико и хрупкие плечики Харуки на золотистых простынях гостиничного номера. - Наш, кстати, автор, питерский. Сергей Довлатов. Мне понравилось у него это наблюдение... Ну, вот, и ты прекрасна даже поутру.
- "Прекраснее всех
Даже ранним утром -
Любимая женщина", - нараспев произнесла Харука. - Не самый удачный экспромт, во второй строке не семь слогов, а шесть, но мне трудно помнить о правилах стихосложения, когда мы в одной постели.
- А мне нравятся ваши хокку, - ответил Наум, - коротко и по сути. Хоть я никак не запомню, сколько должно быть слогов. Вот бы мне научиться так лихо слагать их! Я бы на прениях всех прокуроров ими отделал!
- По-моему, ты и так это умеешь.
*
В банкетном зале собрались уже все гости свадебного пира, ожидая прихода молодоженов. Появление Ники и Виктора встретили приветственными возгласами, аплодисментами и шутками. Неутомимый тамада вовсю веселил публику. На танцполе кружилось несколько пар под какую-то плавную лирическую мелодию, исполняемую оркестрантами - Франсис Гойа или Поль Мориа. Вышколенные официанты разносили кофе, напитки и закуску. У стола новобрачных, за которым уже восседал бравый приглашенный генерал, стояли двое бодигардов Морского и двое офицеров, сопровождающих командира.
Глядя на них, Тася шепнула Оле:
- Прямо как у меня на работе. Особо впечатлительный контингент жалуется: невозможно, мол, есть, когда рядом кто-то стоит и зырит. А этим голубкам и этому молодцу все нипочем.
- Мамик сегодня настроена язвительно; не стоило вчера до полуночи отплясывать и крепкие коктейли шарахать, - хихикнула дочь. - Виски с текилой смешать - это было уже опасное сочетание, а абсент с "Эверклиром" тебя добил...
- Ишь, яйца курицу учат! - шутливо замахнулась на нее Тася.
Когда Морской и Вероника сели за стол, а тамада выскочил на середину зала и объявил вторую часть банкета открытой, в зал вбежал запыхавшийся Саня.
- Сорян, - выпалил он, - прямо с места происшествия дунул в редакцию, готовить материал. Главнюк велел: хоть кровь из носа, в сегодняшний номер успей сдать! Двести строк, не баран начхал! А потом надо было хоть немного поспать и привести себя в порядок... Не идти же на свадьбу невыспавшимся чуханом.
Лучше всего Сане работалось и отдыхалось в редакции. Дома у него царили двое пятилетних сыновей, способных посеять первобытный хаос за полчаса в любом помещении, шумная и говорливая жена и регулярно приезжающая из пригорода теща...
- Да, видела я, как ты дернул из собора, только подметки сверкнули, - заметила Вероника, - мне даже стало интересно, что тебя так взбудоражило...
- Нормальные невесты на свадьбе млеют от счастья, а не глазеют по сторонам, - поддел ее Саня.
- Так то нормальные невесты, - в глазах Виктора блеснула смешинка. - А Ника спасибо, что хоть не понеслась за вами, теряя на бегу фату и подобрав юбку!
- А что случилось? - спросила Вероника.
Саня замялся, оглядывая пышно убранный зал.
- Не тяни кота за сокровенные места, - поторопила Вероника, - я не инженю, в обморок не упаду, да и Витя, я думаю, тоже с лица не сбледнет...
- Денисов погиб вчера на "Адмиралтейской", - выпалил Саня, - художник... Ни с того, ни с сего сорвался со смотровой. То ли случайно упал, то ли прыгнул, то ли толкнули, неясно. Мне Светуля из корректуры звякнула, она видела. Полиции понаехало! Станцию на полдня закрыли.
- Ираклий Денисов?! - ахнула Вероника. - Художник, у которого летом погибли в автокатастрофе жена и сын? И через два месяца - и он тоже... Злой рок какой-то.
- Или не злой рок, а злая воля, - задумчиво сказал Виктор.
*
Ояма приехал из Хельсинки автобусом, прибывающим в Петербург в 22.55. Если он и был утомлен долгой дорогой с бесконечными пересадками и получасовым опозданием из-за затянувшейся проверки на границе, то вида не показывал. Он вышел из салона бодрым шагом, неизменно подтянутый, на ходу застегивая темно-серое пальто, и улыбнулся ей.
Его соседи выскакивали на ночной автовокзал хмурые, замотанные, бестолково сбивались в кучу у багажного отделения, наступая друг другу на ноги и переругиваясь. Какой-то парень звонил по телефону, требуя, чтобы некая Лена подъехала на машине и забрала его, громогласно костерил дорогу, пробки, придорожные уборные и таможенный досмотр. Нецензурные выражения он выговаривал особенно громко и отчетливо, словно смакуя - как мальчишка, желающий всем показать свою "взрослость" и "крутизну".
- Можете не материться? - одернула его женщина с мальчиком лет семи.
- Не могу! - отгавкнулся парень и выдал особенно закрученный пассаж.
Это вызвало у нее новый виток дурных воспоминаний о прошлой жизни, в которой ее звали иначе, и которая превратилась в сплошной ужас и мерзость по вине вот таких же, мордатых, нагло матерящихся, сплевывающих через каждое слово...
Сейчас она могла одним движением руки вырубить, искалечить или даже убить этого здоровенного придурка с красной рожей, маленькими, без признака мысли, глазами и пивным амбре, орущего самым гнусным матом на весь Обводный канал. Никто бы и не заметил и не понял, почему крикун вдруг поперхнулся на полуслове и повалился... Но это было бы неуместно и несвоевременно. Нельзя отвлекаться и давать много воли эмоциям. Тем более когда им предстоит Дело.
Словно что-то почувствовав, сквернослов покосился на худощавую брюнетку в длинном черном пальто, скомкал свою гневную тираду, снова сплюнул и отошел к площадке для курения.
- Долгая дорога, - сказал Ояма, перекинув через плечо дорожную сумку, - но все когда-нибудь заканчивается. Я рад тебя видеть, Мияко. Отрадно встретить в чужом городе доброго знакомого, - он церемонно склонил голову.
В такси по дороге в гостиницу он поинтересовался:
- Пребывают ли в добром здравии предводитель и его дочь?
- Когда я их видела в последний раз - да, - ответила она.
- Нам предстоят гастроли? - это слово Ояма выделил интонациями.
Она кивнула. Едва ли таксист так хорошо знал разговорный японский язык, но на всякий случай о деле в машине не говорили и старались не называть ничьих имен.
В салоне было включено радио "Ретро-ФМ".
- Чужая свадьба, чужая свадьба,
Случайный взгляд, распахнутая дверь.
Чужая свадьба, чужая свадьба,
Ну вот и все. Ты замужем теперь, - пел солист.
"Чужая свадьба... Да, песня, как говорят здесь, в тему - только это мне и остается, наблюдать за чужими свадьбами. И либо продолжать страдать о несбывшемся, либо наконец-то отринуть постороннее и всецело отдаться исполнению Долга!"

*
Ираклий Денисов был вторым (а с недавних пор - первым) среди художников Петербурга, успешно конкурируя по рейтингу с Кириллом Гельсингфорским. Сейчас же его звезда взошла на небосклоне на первое место. Кирилл Гельсингфорский, со своей репутацией "гуляки-скандалиста" вроде Есенина и провокационными выставками - фотокартины, изображающие обнаженных моделей на фоне постапокалиптических пейзажей, техногенного ужаса и оружия, был сейчас неудобен. Подвергать его гонениям, объявлять персоной "нон грата" было вроде бы не за что, поэтому Кирилла начали тихонько отодвигать на второй план, параллельно выставляя вперед Денисова, пишущего "правильные" иллюстрации к детским книгам и ведущего более упорядоченный образ жизни. Да и смотрелся обаятельный ухоженный Ираклий намного авантажнее Кирилла - Гельсингфорский, со своей страстью к джинсам клеш и широким шляпам-стетсонам и копной буйно-рыжих волос, выглядел излишне экстравагантно даже в богемной петербургской тусовке.
Денисов проводил выставки своих произведений и неизменно присутствовал на них - в безупречном костюме и светлых водолазках, с элегантной стрижкой, свежевыбритый и благоухающий тонким дорогим парфюмом, учтиво улыбался и охотно раздавал автографы и интервью и фотографировался в окружении юных читателей, сжимающих в руках проиллюстрированные им сказки и детские повести.
Два месяца назад у художника случилось страшное горе - сорвалась на машине в Обводный канал его жена Зинаида. Машина без видимых причин потеряла управление на мосту в районе Московского проспекта и, проломив заграждение, рухнула в воду... В машине находился пристегнутый к детскому автокреслу пятилетний сын Денисовых. Все сочувствовали Ираклию и с уважением говорили о том, как стойко он переносит горе. И только Кирилл Гельсингфорский говорил о том, что жили Денисовы, как кошка с собакой, и Зина давно собиралась подавать на развод и отсуживать у мужа все его имущество... "Она вроде моей Розы была, - кричал эпатажный художник, - профессиональная разводка, говорят, парочку дурней так и отправила без штанов по улице, этим и зарабатывала..." Ему не верили: "Свою семью не сохранил, да еще с его женой на юге какая-то темная история случилась, так он над другими глумится. Конечно, чего еще ждать от человека, который снимает голых баб на фоне разбитых танков и горящих домов..."
Минули сороковины; Денисов провел новую выставку, посвященную памяти Зинаиды и маленького Антоши, и зрители выходили оттуда со слезами просветления... Впереди Ираклия ждал контракт на иллюстрирование пятидесяти томов детской энциклопедии "Я все знаю!", и непонятно было, что с ним случилось на "Адмиралтейской".
Все произошло во второй половине дня, в короткий период затишья между утренним и вечерним часами пик.
Одну из свидетельниц спасло то, что она увидела на стене ноябрьскую афишу своего любимого театра Ленсовета и отошла, чтобы посмотреть репертуар. И тут за ее спиной раздался тяжелый удар. Любовь к театру сохранила девушке жизнь. Тело Денисова упало там, где она должна была пройти...
Новость быстро облетела Петербург, и тут же пошла в обсуждение. Все гадали, что это - несчастный случай, самоубийство, или убийство. Строились самые разнообразные версии: проблемы с законом - "время такое, слово не то скажешь, и суши сухари на восемь лет", конфликт с криминальными структурами - "вы же помните, вроде у Залива, где у него дача, какая-то история со стрельбой была", постыдную болезнь, а Гельсингфорский говорил: "Совесть его замучила, не все ладно с гибелью его родных, уж больно вовремя они утонули!"...
Первичный осмотр места происшествия не выявил следов постороннего вмешательства. Пока все указывало на то, что Денисов спрыгнул или сорвался со смотровой площадки сам. Художник был трезв и не выглядел недужным.
Шустрый оперативник, проверяющий телефон художника, чудом не разбившийся при падении, установил, что по дороге к станции метро Денисов разговаривал с некой Анной Каминской, 23-летней жительницей Васильевского острова. Удалось извлечь запись разговора. Беседа носила весьма игривый характер. Ираклий и Анна обсуждали планы на выходные и сошлись на том, что лучше провести эти два дня у Ираклия на Заливе, и художник, жизнерадостно выпалив "Подъезжай, зая, я по тебе соскучился, и мой веселый парнишка тоже истосковался!", вошел в вестибюль... и через несколько минут свалился со смотровой площадки.
Прослушав запись, следователь Григорий Петров, принявший дело, нахмурился: "Итак, версию самоубийства после этой записи можно смело вычеркивать. Не будет человек за минуту до суицида обсуждать с барышней планы на совместный уик-энд!" Он тут же велел оперативникам вызвать Анну Каминскую и послать запросы в наркологический и психоневрологический диспансеры - не состоял ли у них на учете потерпевший. "Или несчастный случай, или убийство... Не похож он был на суицидала. Носом чую, непростое дело!"
*
Красавица Каминская оказалась актрисой одного из многочисленных петербургских театров, с недавних пор - примадонной, играющей все главные роли благодаря родству с главным режиссером, приходившимся ей дядей. Она уже освоила манеру смотреть на всех свысока и разговаривать с чувством превосходства. К следователю она прикатила на серебристом БМВ, в приемной жестом, скопированным из кино, бросила на стол секретарши серебристое манто и вплыла в кабинет в облаке дорогих духов...
Следователю приходилось по работе видеть артистов, которые вне сцены были нормальными, приятными и доброжелательными людьми, а были такие, которые играли постоянно, даже покупая булку хлеба в тонаре у дома. Такое ощущения, что собственного "я" они не имели и заменяли его ролями. Вот и Каминская была явно из второй категории. В первые же пять минут она трижды подчеркнула, что в коллективе находится на особом положении, что ей все завидуют, но не смеют делать "навредю" потому, что ее дядя - главреж, а старшая сестра замужем за полковником МВД, а папа - бизнесмен, вкладывающий деньги в театр...
"Я это понял, - сказал Петров, - а теперь позвольте перейти к делу".
Анна ничего особенного сказать не могла. Кроме того, что ее роман с Ираклием вспыхнул полгода назад, весной. Тогда еще были живы Зинаида и Антоша... Это разрушало репутацию безупречного семьянина, любящего мужа и отца Денисова, раскрученную в СМИ...
Даже в первые дни после гибели близких Ираклий продолжал посещать квартиру Анны на Первой линии, и это тоже покоробило следователя. "Похоже, образцовые семьи и верные мужья давно ушли в прошлое, - констатировал он, - а сейчас в ходу "здоровый прагматизм" и "желание жить, не парясь, на позитиве". То, что раньше называлось хамством, бестактностью, эгоизмом и свинством, сейчас выдавалось за свободу личности: "Это вы жили среди сплошных запретов, поэтому просто завидуете нам! Вы просто боитесь быть свободными, а для нас это естественно, как дышать!" И по этой логике человек, едва ли не с похорон жены и сына закатившийся к любовнице, вполне укладывался в современный образ "свободного": "А что? Их уже не вернешь. Ему что - вслед за женой и сыном утопиться? Жизнь продолжается, живым нужно жить дальше!", "Ну а в чем проблема? Может, жена сама виновата, что мужу стало с ней скучно. Ну, сходил он к любовнице, зато потом домой к ней пришел! Может, ей надо было собой заняться, на какие-то тренинги походить...", "Ну, это у вас так было - с алкашами ии с драчливыми мужьями по сто лет жили, а мы не хотим бездарно тратить лучшие годы ради олдскульных норм приличия, если их можно провести куда лучше!"
На вопрос о семейной ситуации Денисовых Каминская вздернула красивую бровь: "Разве нам больше не о чем было поговорить? Он со мной свою жену не обсуждал. Мне это неинтересно. Вы бы еще спросили, обсуждал ли он со мной сопельки и подгузики своего бэбика! Ему этого и дома хватало, а ко мне он за другим приходил!"
О том, что произошло после их разговора о выходных, Каминская отозвалась так: "Не могу поверить! Думала, опять он меня прикалывает! Он вообще такой остроумный, хоть и не первое апреля, но всегда что-то такое придумывает... ой, то есть придумывал. Как-то в компании одного парня так развел - мы все угорали!"
Толку от этой "погремушки" было маловато.
Из всех диспансеров пришел ответ: нет, Ираклий Денисов на учете не состоял, не обращался и вообще в базе не числится.
По свидетельствам друзей и знакомых, Ираклий мог выпить - только на тусовке, "под закусочку", за праздник или какое-то знаковое событие. Наркотиков он не принимал, не курил даже электронную сигарету или вейп и к курению относился резко отрицательно. Когда прошел слух о запрете курения на балконах, Ираклий хихикал, потирая руки: "Хватай лайфхак, Анька, как заработать и заодно проучить кое-кого из соседей! Только они вылезут с куревом на балкон, запускай дрон, он нафоткает рожи соседей с сигаретой во рту, пересылай в полицию - с них штрафик, и тебе отломится на колготки!"
Так же ликовал Ираклий, когда запретили курение в тамбурах поездов: "Классно можно приколоться, если кто-то попытается втихаря шмыгнуть: поднять тревогу, ой, мол, дымом пахнет, не пожар ли? Ой, а разве человек не знал, что курить в поезде запрещено? И ему штрафик, а тебе - моральное удовлетворение от сознания исполненного гражданского долга! А что? В чем я не прав? Закон есть? Надо соблюдать и сигнализировать о нарушениях!"...
- Ему искусственный кайф был не нужен, - сказал об Ираклии один из художников, - самый большой кайф он получал, если мог кому-то нагадить. Так это смаковал, прямо руки потирал и губами причмокивал, когда рассказывал!
портрет получался не самый приятный. И все меньше верилось в версию суицида. Такие люди очень себя любят и не причинят вреда. И на крайний шаг их ничто не подтолкнет.
Все данные медэкспертизы подтвердили: художник был трезв, как стеклышко, в ясном рассудке, и следов насилия не обнаружено. И следователю не давало покоя это странное происшествие. Да, среди богемы всякое бывает, но Денисов не был декадентствующим или приверженцем философии готов и эмо. Он отличался жизнелюбием, оптимизмом, был неунывающим и прагматичным человеком. Даже с чувством утраты после гибели Зинаиды и Антона справился очень быстро и легко. Если оно было...
Когда вызвали Кирилла Гельсингфорского, следователь понадеялся от него получить какую-то конструктивную информацию о личности и связях Денисова, с которым они шли плечом к плечу и много знали друг о друге.
Не так давно Кирилл проходил подозреваемым по делу об убийстве своей жены на южном курорте. Все складывалось так, что больше подозревать было практически некого: женщина в открытую резвится на море с любовником, красавцем-тренером из фитнес-клуба. Приезжает обманутый муж, и вскоре изменницу находят убитой... Но разбирая это дело, южные дознаватели поняли, что не все так просто. Размотался целый клубок тайн, махинаций и лжи, а развязка ошеломила всех. С Гельсингфорского были сняты обвинения, и с тех пор он немного поутих, и, хотя изредка встречался с женщинами, но эти связи были мимолетными и короткими. Он оставил шумные компании в злачных местах, размашистые кутежи, и все больше времени отдавал воспитанию маленькой дочери. Остался только экстравагантный внешний вид и тематика выставок. Все говорили, что не всякая мать так лелеет свое дитя, как Кирилл заботится о четырехлетней Злате.
В кабинете у следователя рыжеволосый гигант в клешеных джинсах, проклепанной "косухе" и сапогах-"казаках" снял красный стетсон, пригладил роскошную шевелюру и поведал о том, что Зинаида Денисова еще до брака с Ираклием была очень дружна с его женой, Розалией, и они вместе посещали юридические коучинги и завели в онлайн-друзьях множество юристов, специализирующихся на гражданских делах... "Они все время шушукались, опытом обменивались, - сказал художник, - я только потом узнал, что Роза до меня одного уже догола раздела при разводе, а Зинка ее обскакала - двоих супругов до нитки обчистила, Ираклий третьим должен был стать... А он не хотел вот так запросто все потерять. Искал выход, вертелся, как уж на сковородке, а у жены уже метода отработана, и адвокаты знакомые есть, руку набившие на таких делах, так что дошло бы до развода - убежал бы он от нее в одних труселях... В лучшем случае".
Об отношениях супругов Кирилл ответил уклончиво: "Чужая семья потемки... НЕ хочу я, как баба, сплетни распускать, тем более что оба уже в лучшем мире..."
Следователь подумал о том, что после гибели Ираклия дело о ДТП, в которое попала его жена, тоже выглядит подозрительно. Не придется ли возвращать его на доследование и возобновлять производство?
Он позвонил коллеге, которой дали дело Зинаиды Денисовой. Нина Белецкая работала в прокуратуре первый год после вуза. Она добросовестно старалась подтвердить свой профессионализм и способности.
- Да, это я приняла дело, - сказала она, поправляя очки. - Но оно было вскоре закрыто. Типичное ДТП, никаких следов постороннего вмешательства нет... В тот день был дождь, асфальт мокрый... Машину занесло, женщина не удержала руль, - Нина перекинула толстую косу через плечо. - Вот я и закрыла дело. Но...
- Что "но"? - навострил уши Петров. - Что-то тебя все же смутило?
- Кое-что было, - после паузы ответила Нина. - Но мне дали понять, что, когда на каждого следователя приходится по 5-6 дел одновременно, нужно более сложными заниматься, а не искать какие-то петербургские тайны в простом, как пареная репа, несчастном случае... А теперь, когда и ее муж погиб, я думаю, что зря тогда послушалась и решила не докапываться слишком глубоко...

БОНУС: 3 ФОТОИЛЛЮСТРАЦИИ В ТЕКСТЕ.


*
Из-за того, что самолеты по-прежнему с весны не летали на юг, вся нагрузка легла на железную дорогу и автобусное сообщение.
В начале ноября ажиотажа из-за билетов уже не было, но все равно пассажиров в "Таврии" было больше, чем обычно - все, кто раньше летел в Крым или Ростовскую область самолетом, пересели в вагоны.
Поезд стал почти в полтора раза длиннее - 18 вагонов вместо прежних тринадцати, и девятнадцатый (почему-то под номером 32) выделялся среди собратьев, выкрашенных в типовой серый цвет с красными полосами. Он имел сочный колер спелого персика, с румяными боками, и был рассчитан на 8 человек - в нем оказалось всего 8 одноместных купе.
- Наш гостевой брак начинается уже сейчас, - беспечно смеялся Виктор, который, не моргнув глазом, выложил за два купе в персиковом вагоне сумму, равную Вероникиной месячной зарплате. - Будем ходить друг к другу в гости. Пригласишь меня в будуар? - игриво подмигнул он жене.
- Я хоть отдохну от тебя после двух ночей в "Астории", - отшутилась Вероника. - Если непрерывно друг перед другом мельтешить, никакие чувства не выдержат такого испытания. Красота - целых две ночи никто не будет стягивать с меня обеяло, брыкаться и бубнить во сне.
- Клевета! Никогда я во сне не бубню и не брыкаюсь!
- Со стороны виднее, Витя!
- Смотри-ка, - Виктор взял один из лежащих возле "Магазина на борту" рядом с купе проводников буклетов и стал листать, - через несколько дней в Ялту приезжает японский цирк "Сумида". Они гастролируют по Южнобережью и начинают с Ялты, дадут семь представлений. Вот так совпадение! В прошлом году они приезжали в Краснопехотское, выступали в новом концерт-холле, а я так и не выбрался на представление, работа все время съела.
- "Сумида"? - спросила Ника. - Нетривиальное название. Вечные "Васаби" и "Фудзиямы" уже приелись, а "Япона-мама" - это уже чисто наша фишка. Я слышала о "Сумиде". Если я не ошибаюсь, в этом цирке во втором отделении показывают искусство ниндзюцу?
- Да, - кивнул Виктор, - это гвоздь программы. Двое артистов в черных костюмах и масках ниндзя показывают совершенно запредельные трюки. Самый дешевый билет стоил три тысячи, но зал всегда ломился от публики. кое-кто, кому не хватало билета, пытался прошмыгнуть "зайцем" - со служебного входа, в окно уборной, через полуподвал... Кое-кому удавалось. Что скажешь, Ника, если я приглашу тебя в цирк? - светски вежливо спросил он. - Эти ребята, я слышал, такое вытворяют на арене - зал стонет.
- Скажу, - строго сдвинула брови Вероника, - что ты - мот и транжир. Зачем тратить деньги на билеты, если шоу можно посмотреть на видео в интернете? Да ты знаешь, сколько полезных вещей можно приобрести на эти деньги?
Увидев, что Виктор смотрит на нее с недоумением, Ника рассмеялась:
- Это мама так меня отчитывает, когда я приношу ей подарок из "Рив гош", "Л'Этуаль", пирожные из Елисеева или покупаю билеты в партер в Мариинке или Александринке. Она заверяет, что прекрасно посмотрела бы спектакль и с балкона, а я рискую без штанов остаться со своим мотовством.
- Надо же, - улыбнулся Морской, - вот так совпадение, у меня была бабушка, рассуждавшая точно так же: чем тратить деньги на всякие, как она говорила, фигли-мигли, лучше купить на них что-то нужное для дома, например, кухонную посуду или "наволоки" на подушки.
- Схожу с удовольствием, - сказала Ника, - "Сумида" собиралась и в Питер года два назад, и я должна была освещать их представление, но тут ударила первая волна коронабесия, всё закрыли и отменили, цирк уехал...
- ... и клоуны разбежались, - подхватил Морской. - Итак, решено: идем на "Сумиду"!
- Кстати, Витя, а знаешь ли ты, что такое Сумида? - спросила Ника.
- Еще бы не знать, - хмыкнул Морской, - думаешь, я не поинтересовался, как называется то, что течет мимо отеля? Сумида-гава, или, как я ее называл - "токийская Нева". Кстати, наша Нева лучше ихней...
- Боже, и за этого человека я вышла замуж. Он говорит "ихней"!..
- Ага. "Мы же интеллигентные люди, г...к!", как говорит Ионов Астафьеву после третьей бутылки "Хеннесси"...
*
В Севастополе они узнали, что железнодорожного вокзала в Ялте нет и добраться туда можно только автобусом или на такси. Прежде, чем Ника успела достать телефон и посмотреть адрес автовокзала и расписание автобусов, Виктор успел зафрахтовать сразу два автомобиля - в одном ехали они, в другой - сопровождающие их бодигарды "Морской. Инкорпорейтед".
- Витя, ты все-таки транжир, - привычно упрекнула его Ника, - знаешь, как они закручивают цены на вокзале?
- Я в поезде не успел позавтракать, проспал, - на щеках Морского появились улыбчивые ямочки, - и уже голоден. И хотел бы позавтракать, глядя на Набережную имени Ленина. Шашлык-машлык, вино-кино, пахлава-чурчхела, панимаэш...
- Завтракать шашлыком и вином, - Ника закурила, - это в твоем кругу страшный моветон. Сибас в конфи, фуагра, дичь на вертеле, вонголе, лягушачьи лапки - вот настоящий завтрак аристократа...
- Я могу себе позволить не следовать модным тенденциям и под кого-то подлаживаться, - Морской скривился. - Вонголе... Фуууу! Как-то попробовал и отплеваться не мог. А лягушки мне в глотку не лезут потому, что я в нашем болотистом краю на них вот так насмотрелся и наслушался. Сразу вспоминаю эти лесные хоры с комариным аккомпанементом. В душе, наверное, я так и остался пацаном в китайских кроссовках потому, что с большим удовольствием уплетаю пельмени в твоем любимом кафе или чебуреки у Петровны, чем всех этих модных квакушек, улиток и прочие суши. Есть их считается сейчас признаком утонченности. А я не могу понять, чем всех так покорил рис с сырой рыбой...
Две машины быстро подъехали к городской черте. На постаменте стоял, глядя на них круглыми глазами, первый севастопольский троллейбус, и на солнце казалось, будто он удивленно приоткрыл рот: "И куда это вас таким табором несет спозаранку?"



Миновав кольцевую дорогу и разъезд, они прибавили скорость. Междугороднее шоссе осенним утром было пустынно. Автомобиль охраны следовал за первой машиной, строго держа дистанцию. В Ялту Виктор взял с собой четырех охранников - многократно проверенных и испытанных: Киру Лидину; двоих ребят, которые летом блестяще себя проявили на "Парнасе" возле велнес-клуба, и парня, который в Выборге на четверть часа обесточил железнодорожный вокзал, чтобы не дать сбежать преступникам... Все четверо - абсолютно надежные и преданные хозяину люди.
В Севастополе Ника отметила, насколько здесь теплее, чем в Петербурге. Куртка довольно быстро перекочевала с ее плеч на пояс. Добротная, основательная, питерская, на юге она была слишком жаркой даже 1 ноября. "Удивительно, какой здесь мягкий климат! Настоящие субтропики".
День начинался ясный и солнечный. Склоны гор алели и золотились - леса еще не сбросили осенний наряд. Густо зеленели хвойные леса. Далеко внизу синело море, расчерченное штрихами белых гребней.
- Громыханье волны неизменной, дождь над морем, а на море шторм... - пробормотал Виктор.
- Почему ты вспомнил эти стихи? - спросила Ника, посмотрев в телефоне эти строки. Николай Ушаков. "Накануне", о предвоенном рассвете. Однажды такое уже было - в Синеозерске Наум процитировал в кафе стихотворение об утренней росе на цветах и тишине за пять минут до начала войны... А вскоре они узнали о готовящейся диверсии, и времени до пасхальной ночи, когда злоумышленники должны были привести замысел в исполнение, оставалось катастрофически мало... Спонтанное гадание на стихах безошибочно предсказало грядущие испытания. И почему сейчас Виктору пришли в голову именно строки о "рассвете предвоенном"?
- Да так, посмотрел на эти волны... А что? - Виктор тоже взялся за телефон. - Блин. Ничего себе процитировал. Как бы опять в диверсию не вляпаться, на проходимцев не нарваться и киллеров по кустам не гонять!
- И машину заброшенную не обнаружить...
*
Севастопольские таксисты довезли их только до Ялтинского автовокзала - ехать по городу они не могли - "нельзя, начальник, уже не наша территория".
Нарочито скромный посадочный комплекс с неброской вывеской синими буквами, символизирующими море и полет чайки, расположился в начале реки, наподобие Кронштадтского Обводного канала или Крюкова канала и пронзал весь город до самого моря.
- Интересно посмотреть, - Морской потянул Нику за руку к зданию, - как тут все изменилось с тех пор, как нас возили сюда из Артека...
За автостанцией высились бело-голубые в утреннем свете горы. Неустанно кричали зазывалы, приглашая на Поляну сказок, канатную дорогу и в другие увлекательные поездки по Ялте и окрестностям... Где-то на головокружительной высоте действительно скользили по невидимым снизу тросам кабинки - не крупнее желудей.
- Ого! - воскликнула Ника. - Впечатляет!
- Даааа, - Морской приложил руку козырьком ко лбу. - Надо будет проехаться. Не слабо. А еще наймем извозчика и поедем в Ореанду встречать утреннюю зарю, как герои Чехова. Ты не возражаешь?
- Туда и пешком дойти можно, - Ника смотрела карту в телефоне, - что за сибаритство, Витя?
- Я цитирую классика, если ты не поняла... В те времена ходить пешком считалось не комильфо.
- А идея хорошая. Мне хочется посмотреть на то место, которое воспел Чехов...
- Все для тебя, женка моя, - Виктор обнял Веронику, прижался щекой к ее волосам, теплым на солнце. - Мне здесь уже нравится. Настоящая осенняя сказка. И почему я только не поэт!..
- Может, и стихи слагать начнешь, - взяла его под руку Вероника, - Ялта многих вдохновляет на творчество... Ух ты, слышишь? Тут есть даже ферма крокодилов. Сходим?
- Заметано, самому любопытно. "По улицам ходила большая крокодила", - пропел Виктор.
- "Она, она голодная была! - подхватила Ника. - Увидела француза, и цап его за пузо, она, она голодная была"!
- Хорошо, что хоть не китайца, - прыснул Виктор, - а то рифма была бы 18+! О, зацени: Ялта уже и на меня действует, вот я и начал стихотворчеством заниматься!
- Что б хорошее сочинил, хулиган, - рассмеялась Вероника.
За их спинами раздались звук падения, громкий детский плач. Потом - яростный женский вопль и глухие звуки ударов.
Обернувшись, Ника и Морской увидели, что на ступеньках сидит рыдающий мальчуган лет трех, а молодая женщина с перекошенным лицом фурии, видимо, его мать, колошматит пакетом и сумкой по голове и плечам охранника Морского, Гошу. Парень так обалдел от неожиданности, что только закрывался руками.
Зато Федя, Сева и Лидина не растерялись. Они уже неслись к месту баталии. Сева на бегу уже выхватил пистолет и клацнул курком. Гоша вышел из ступора. Он ушел от очередного удара, а следующий отбил. У пакета звучно лопнули ручки. Он описал в воздухе великолепную параболу и, осыпав людей всем своим содержимым, шлепнулся на голову курившему возле своего автобуса шоферу.
- Вы че, совсем?! - заорал автомедон, едва не проглотив сигарету.
Лидина отработанным приемом сбоку скрутила беснующуюся женщину, орущую, как ирландская баньши, и подбила ее ногой под колени. Сева и Федя подлетели с пистолетами наготове. Ребенок завопил еще громче, желая привлечь к себе внимание взрослых.
- Во шиза-то! - негодовал Гоша, - я мимо шел, а ее малой на лестнице оступился и шлепнулся, а ей померещилось, будто это я его толкнул, и как пошла орать и клешнями махать... Может, ей дурку вызвать? У них там никто из буйных не убегал?
- Прекратить балаган! - в голосе Виктора прозвучали такие нотки, что охранники застыли навытяжку, скандалистка перестала визжать и материться в крепком захвате Киры, и даже мальчик замолчал. - Убрать оружие! Руки не распускать! На меня никто не покушался, отбой! - под ноги ему попался какой-то тюбик, потерянный молодой женщиной, и олигарх в сердцах так подбил его ногой, что чуть не зафутболил под калитку, отделяющую их от стоянки автобусов.
- А вы, - обратился он к женщине, которая уже поднялась с земли и отряхивалась, охая от боли в вывернутой руке, - в другой раз сначала разберитесь в ситуации и головой думайте прежде, чем на людей бросаться. Вашего ребенка никто не толкал. А вот вы сильно рисковали. Ребята на рефлексах действовали в критической ситуации, когда вы напали на одного из них.
- Яжемамки все долбанутые, - буркнул Федя, - кукуха у них не варит, за своих личинок всех порвать готовы... - под ледяным взором шефа парень замолк и отступил на шаг назад.
- Своих роди сначала! - огрызнулась женщина. - Мне чуть руку не сломали, нормально, на хрупкую женщину орава здоровенных бугаев навалилась, а вы еще говорите, что я сама виновата...
- Ребята к вам и не подходили, - уточнила Кира Лидина, - вас скрутила я, тоже не слишком крупная особа.
- Пушками махали, - хныкала женщина, собирая рассыпанные вещи, в основном это были игрушки и средства ухода за ребенком, - тоже, угрозу нашли, прямо смешно. Кремик Ясин чуть под автобус не зашвырнули, - она буквально легла на землю, отклячив "пятую точку" в попытке вытащить из-под калитки тюбик.
- А зачем вам этот крем? - изумилась Ника, рассмотрев отметку "0+" и изображение пухлого карапуза в памперсе на тубе.
- Мы им ручки мажем, - пояснила мамаша. - Каждый раз после мытья или антисептика, чтобы кожичка не пересыхала...
- Вообще-то этим кремом младенцам другое место смазывают, - прыснула Кира.
- Не твое дело, соплячка, - огрызнулась мамаша, злобно глядя на девушку-секьюрити. - Этот крем самый лучший! Не понимаешь, так молчи.
- Пацану руки кремом мажут, - пробурчал Гоша. - А потом что, пудру с помадой подарят? Не мужиков, а п...сов каких-то растят! Тьфу! - смачно подытожил парень и тут же сник, получив ледяной начальственный взор.
- Захочу, так и маникюр ему сделаю, тебя не спрошу, козлина, я - мать! - сварливо взвизгнула женщина. Гоша, побагровев, шагнул вперед...
- Отставить! - в голосе Морского звякнул металл. - А вы, уважаемая, чем фестивалить, лучше подумайте, чем вам нервы подлечить, чтобы лучше собой управлять. Если вы и дальше будете так бесноваться, то можете нажить себе крупные неприятности, - олигарх достал внушительную пачку денег. - Надеюсь, этого вам хватит за порванный пакет, физический и моральный ущерб?
Взглянув на пачку, женщина моментально захлопнула рот, схватила одной рукой уже успокоившегося сынишку, другой - деньги и, на ходу заталкивая их в сумку, унеслась почти со скоростью поезда "Сапсан". На бегу она не замечала, как из порванного пакета снова разлетаются собранные было детские вещи.
- Сама коза отбитая! - Гоша так поддал ногой многострадальный тюбик крема, что забросил его на противоположный конец автовокзала. И тут же опасливо покосился на шефа. Но Виктор уже смеялся, доставая сигареты.
- Да, перформанс был еще тот, - сказал он, - багаж-то весь на месте? А то половину могли растащить, пока мы с этой милой особой разбирались.
Из здания автовокзала уже выходили люди, прибывшие утренним автобусом из Севастополя. Среди них выделялась одна пара - худощавая молодая брюнетка с очень белой кожей, продолговатыми азиатскими глазами, длинными иссиня-черными волосами и грацией пантеры, одетая в длинный, до пят, приталенный черный плащ, и едва достающий макушкой ей до плеча субтильный молодой человек, японец, легко кативший два чемодана. Каждый из кофров был едва ли не больше него, но паренек без усилий поднял их и по ступенькам снес на весу.
Парень в морской форме, засмотревшийся на черноволосую красавицу, галантно придержал перед ними дверь автовокзала.
- Аригато, - улыбнулся азиат и слегка поклонился, а девушка благодарно улыбнулась.
Надевая темные очки, она задержала взгляд на Морском и Веронике. В чертах ее лица была заметна примесь восточной крови. Она немного напоминала Харуку Ямаути, новую пассию Наума, но острый наметанный женский взгляд Ники отметил, что лицо девушки несколько неестественно белое и малоподвижное - как после пластических операций. Как у Риммы Чибисовой, которая после многочисленных "перекраиваний" и ботоксных "замораживаний" лицевых мышц едва могла улыбаться...
И почему только Витя тоже так засмотрелся на эту "мадам Баттерфляй"?..

БОНУС: 3 ФОТОИЛЛЮСТРАЦИИ В ТЕКСТЕ.


*
Она узнала его сразу, несмотря на все произошедшие перемены. Тогда никто и подумать не мог, каким станет этот тихий застенчивый парень. Сейчас он добился большой власти, и не только благодаря деньгам - одного его слова достаточно, чтобы у всех пропало желание перечить. Ледяной взгляд, металл в голосе - а раньше он таким не был. Она не знает, как он жил все эти годы и какие события так перепахали его.
В прошлом году она впервые приехала в свой родной город. Там ее никто не узнал. Зато она узнавала многое и многих. Выходя на сцену, через прорезь для глаз в черной маске она видела знакомые лица. А он так и не появился. Всю неделю губернаторская ложа оставалась пустой.
Зато сейчас она увидела его свадьбу и порадовалась. По части нинсо она значительно уступала Харуке и Акайо-дзенину, но видела, что петербургская журналистка выходит за него замуж не по расчету. Это брак по взаимной любви.
"Витька-Святоша, который четыре года назад сжег бордель на повороте к Новоминской и приплющил его хозяев... Господи, да он ли это?" - она вспомнила его, склонявшегося в пустом классе над учебником, пока остальные поднимали пыль столбом на большой перемене. Свитер, обтрепанные рукава которого давно стали коротки; поджатые пальцы в китайских кроссовках, красные, замерзшие уши... Никто даже предположить не мог, что этот, как его дразнили, "ботаник" станет грозным Святошей...
Даже в мелочах было видно, что он ОЧЕНЬ изменился: из окна автовокзала она наблюдала, как он несколькими короткими репликами угомонил разошедшуюся скандалистку-мамашу, живущую по принципу "я родила - мне все должны; молчать-бояться, я за своего ребенка всех порву, а разбираться буду потом", существо неуправляемое в принципе. С такими далеко не все решались связываться, чаще предпочитая тихонько отойти, оставив поле битвы за ней. Но под его суровым взглядом беснующаяся особа стушевалась и утратила весь свой кураж.
"Он мог бы стать хорошим синоби, - подумала она, - может даже дзенином. Мог бы. Но у него другой Путь, своя Колесница, которой он правит твердой рукой..."
Выходя из здания автовокзала, она покосилась на него и журналистку.
Он уже улыбался комичной ситуации, шутил с молодой женой, доставал сигареты. На нее покосился мимоходом. "Вот и он меня не узнал"...
На улице они взяли такси, хотя она и предлагала вызвать машину по телефону. Таксисты у автовокзала всегда завышали цену, тем более на курорте. Но это не укладывалось в голове Оямы, который привык к тому, что в его родном Токио таксисты ездят по единому тарифу и не накинут сверх ни одной иены независимо от места работы.
"Тут тебе не Токио, и этим все сказано", - произнесла она по-японски, пока шофер забрасывал их чемоданы в багажник. "Я это понял, - ответил напарник. - Просто хочется поскорее добраться до отеля. Надо отдохнуть после долгой дороги и приготовиться к гастролям".
Она уже была готова. Успешно выполненная работа в Петербурге придала ей сил и уверенности. Она настроилась на правильный лад и была уверена, что и тут они справятся так же хорошо. Никто в Петербурге даже не заподозрил, почему на самом деле коварный гайдзин вдруг свалился с площадки. В интернете до сих пор дискутируют, что это было - головокружение, самоубийство или простая неосторожность... И дзенин ее похвалил. Когда она накануне отъезда в Ялту отчитывалась перед Акайо-сан, он скуповато улыбнулся: "Я доволен тобой, Мияко. Те, кому ничего знать не нужно, ни о чем не догадаются. А те, кто знает, получат хороший урок: с нами нельзя вести грязную игру. В своей работе мы можем проявлять хитрость и коварство, чтобы успешно выполнить задание, но с заказчиком всегда честны. Верность Долгу и безупречное исполнение своей работы - без этого нам нельзя. Иначе мы ничем не отличались бы от простых головорезов. Но если заказчик пытается нас обмануть или предает, это не должно сойти ему с рук".
"Я назвала этого человека гайдзином, - думала она, глядя из окна машины на золотисто-багряную набережную реки, пронзающей Ялту от гор до моря. - Я уже начала мыслить, как урожденная японка. Но я согласна с Акайо-сан. Этот человек поступил с нами бесчестно, по его вине погиб Акихиро. И до этого он не предупредил, что в тот день в машине его жены окажется ребенок. И в ночь после их гибели он отправился ночевать к женщине на Васильевский остров... Тройное коварство и бесчестие. И хуже того, что здесь подобное "кидалово" - не редкость. Ловким пройдохой еще и восхищаются, о симпатичных аферистах еще и романы пишут и зачитываются ими с восторгом, а над жертвами еще и смеются: так, мол, и надо дуракам, за уроки платить надо, а им будет урок... То, что у других считается позором, здесь - чуть ли не подвиг. Что-то неправильное происходит с этим обществом!"
Когда ее звали иначе, она была привычнее к подобным реалиям и не реагировала на них так остро. Это была повседневность, привычная, как тиканье часов или лягушачьи трели с болот. Она просто не знала такой жизни, где закон и порядок уважают, а не смеются над ними и не посылают по известному адресу; где хитрость и подлость не возводятся в ранг достоинств и где не потешаются над человеком, обманутым мошенниками: "Так тебе и надо, тупица!"...
Став Мияко и сменив в жизни все, она оказалась совсем в другом мире с другими устоями. Не сразу, но прижилась. И теперь думала, что на ее прежней родине, как в Датском королевстве, что-то неладно...
"Где хвалят вора
И смеются над жертвой -
Так не должно быть!" - подытожила она свои размышления хокку.
Машина подъехала к помпезным воротам гостиницы.
- А потему вирра надзивается "Ерена"? - спросил Ояма, доставая бумажник.
- А фиг его знает, - весело ответил смуглый курчавый таксист, отсчитывая сдачу. - Уууф, ну и баулы у вас! - он открыл багажник. - И как вы их до машины доперли? - он с завистью и удивлением посмотрел на невысокого и субтильного Ояму.
На вилле напарник сразу расстелил циновку и устроился у окна - созерцать пейзаж. Это помогало ему сконцентрироваться и направить свою энергию ки в нужное русло. А она занялась каллиграфией, выбрав иероглиф "Служение". Тренировку они проведут завтра. Все-таки после курса лечения ей нужно больше времени на восстановление сил. В дороге она очень устала. Вот и рука уже подрагивает, и иероглиф получается плохо.
Отложив восьмой лист и так и не добившись безупречного написания, она убрала принадлежности для каллиграфии и решила тоже заняться созерцанием.
Но сконцентрироваться на искристой синей воде бассейна ей мешали мысли о нем и его жене. Вилла переполнена. Значит, они, скорее всего, направятся в "Ореанду". Это к лучшему - нет риска столкнуться с ним на вилле... А вдруг он что-то заподозрит? Или, того хуже, она как-то себя выдаст?..
Во всех помещениях виллы висели таблички с перечеркнутой сигаретой, и она вышла из апартаментов, чтобы поискать место для курения. И, вслед за Харукой, подумала, как хорошо было бы, если бы здесь тоже поставили герметичные кабины и павильоны для курения. Тогда и воздух оставался бы чистым, и в общественных местах не курили бы, и значительная часть общества не чувствовала бы себя ущемленными в правах...
Откуда-то с Набережной донеслась усиленная колонками песня:
- Мы бродячие артисты,
Мы в дороге день за днем.
И фургончик в поле чистом,
Это наш привычный дом.
Мы великие таланты,
Но понятны и просты.
Мы певцы и музыканты,
Акробаты и шуты...
"Вот так совпадение, - улыбнулась она. - Почти про нас песня... И надо же, что ее слушают даже столько лет спустя!"



*
"Ореанда" на Набережной бросалась в глаза издалека. Бежево-золотистое здание, окруженное пальмами и розовыми кустами, со сверкающими золотом буквами на фасаде, оно блистало. Никогда еще Веронике не приходилось останавливаться в таком великолепии. Даже отель "Морской" в Алустосе уступал "Ореанде". Но Вероника не придавала этому значения. Ей нравилась маленькая комнатка в гостинице "Монрепо" в Краснопехотском, где номер стоил тысячу рублей за сутки. Там за потертым столиком она написала "Пешки в чужой игре" в их с Витей первый год...
- "Елену" всю забили, - Морской первым вышел из такси, - последний номер из-под носа увели, пока я смотрел сайт. Конкуренты несчастные! Перебегать дорогу мне, Святоше!.. Ладно, я добрый, помилую их ради своей свадьбы!
- Да и не надо сердиться, - Ника вышла следом, надевая солнечные очки, - знаешь поговорку: кто первый встал, того и тапки. Или: не ссорьтесь, девочки, помада у меня.
В номере она с интересом осмотрелась в полукруглой гостиной, смотрящей панорамным окном на Набережную, прошлась в ванную комнату с джакузи; заглянула в спальню, оценила тренажерный отсек. - Мне тут даже больше нравится. "Елена", судя по карте, от моря отдалена, а отсюда просто фантастический вид. Море мне нравится больше, чем самый распрекрасный бассейн. Ты посмотри, Витя, - она вышла на балкон, - вся Ялта, как на ладони!
Зрелище и вправду было эффектным. На севере, тем более осенью, уже не бывает такого лазурного моря. Среди яркой синевы белел изящный силуэт маяка. Где-то вдали скользил скоростной катер "Метеор". Город уютно расположился в чаше среди гор, склоны которых теперь из бело-голубых превратились в зеленые. Набережная тянулась вдаль насколько глаз хватает. Шелестели пальмы, возвышались гордые кипарисы. Прочие деревья щеголяли ярким осенним убором, который пока и не думали сбрасывать. Они были более приземистыми, в отличие от петербургских собратьев, но более пышными. Это в бывшей Ингерманландии деревья все силы тратят на то, чтобы дотянуться до солнца, поймать хотя бы немного его света и тепла, вот и вырастают до шестого этажа, оставаясь при этом тоненькими, как измученные диетой юные манекенщицы. Здесь же солнце греет даже осенью, и деревья радостно раскидывают во всю ширь роскошные ветви. По Набережной гуляли ярко и легко одетые люди; доносились музыка и смех. На причале зазывалы с микрофонами расхваливали морские прогулки. Их перекрывал колокольный перезвон.
- Витя, - Ника села на плетеный стул, - не нужна мне никакая вилла. Тут лучше всего!
- Этими словами ты спасла тех, кто ухватил из-под моего носа последний номер в "Елене"! - Морской сел напротив. - Даже если они неверующие, - рыкнул он, подражая гангстеру из фильма 60-х годов, - пусть закажут молебен за твое здравие! А то я бы надавал им хороших пИнальти... Но раз тебе тут нравится, - он тоже окинул взглядом пейзаж, открывающийся с балкона, - твое слово - закон! И мне тоже здесь нравится... Ты помнишь, Ника: в Питере, когда мы уезжали, утром крыши уже были в инее и под ногами похрустывало, а здесь загорать можно. Кстати, какие у тебя планы? Я еще в Севастополе хотел позавтракать. Как ты на это смотришь?
- В поезде я выпила только кофе с круассаном, и сейчас, - Ника посмотрела на часы, - тоже голодна. И, если ты не возражаешь, не будем спускаться в гостиничный ресторан, а поищем симпатичное местечко на Набережной... Ты так красочно живописал мне местный шашлык-машлык, что я сама разохотилась, а в ресторане, наверное, этнической кухни нет... Хотя, если ты устал и не в силах ходить по Набережной...
- Я? Устал?! Ника, возьми свои слова обратно, а то вместо завтрака мы отправимся в спальню, и там я тебе наглядно докажу, что я полон сил!
- Котяра ты. Одно на уме.
- Как и у всякого нормального новобрачного.
*
Ника и Морской неспешно шли по Набережной - именно так, с заглавной буквы, ее здесь и именуют. Полное название - "Набережная им. В. И. Ленина" - практически не использовалось; разве что на картах и в адресных книгах. Да и как было озаглавить со строчной буквы такую красоту?
Солнце пригревало совсем не по-ноябрьски, и Ника сбросила ветровку, оставшись в джинсах и рубашке "поло".
- Посмотри, - Морской указал на бронзовую скульптурную группу, - герои "Дамы с собачкой"... А вот, кстати, и собачка! Сфоткаемся?
- Чур, я обниму Гурова!
- Не успела выйти замуж, а уже обнимаешься с другим мужчиной! Вероломная! - покачал головой Морской. - Ладно, тогда я обниму Анну Сергеевну. Это будет тебе моя мстя страшная!  - Виктор нежно обвил рукой плечи бронзовой дамы и сделал томное лицо.
- Вылитый павиан в Зоопарке, - поддела его Вероника.
- Боже! Я так плохо выгляжу?
- Нет... Это он всегда готов, как юный пионер.
- Сорян, а пионеры - это кто такие?
В отместку Вероника так же нежно прильнула к бронзовому Гурову.
- Кира, - сказал Морской Лидиной, - подожди снимать... Пусть Вероника Викторовна сначала моргнет или откроет рот.
- Кира, - подхватила Вероника, - я попрошу вас о том же самом... только когда закрытые глаза и открытый рот будут у Виктора Ильича. И скинь мне фото на телефон, я его сразу залью в тырнет.
Лидина в замешательстве переводила взгляд с Виктора на Нику. Вроде бы они шутят... но распоряжения хозяев надо выполнять.
- Дождешься, Ника, - предупредил Морской, - что я сам тебя сниму утром, в пижаме, лохматую и со следами подушки на щеке!
- Жди тогда в открытом доступе свои фото в одних трусах, с намыленными щеками!
Ожидающая своей очереди на фотосессию пара понимающе заулыбалась. Особенно усердствовал молодой худощавый азиат в джинсах и легкой замшевой куртке.
Лидина быстро сделала несколько снимков хозяев, и они отошли, освобождая место возле скульптур. Девушка, пришедшая с азиатом, наклонилась, чтобы погладить бронзовую собачку.
Вероника узнала ее. Это была та самая высокая брюнетка, которая смотрела на них, спускаясь по ступенькам автовокзала. Свой длинный плащ она сменила на легкую джинсовую курточку, и в голубом джинсовом костюме и кроссовках уже не выглядела "мадам Баттерфляй" - просто симпатичная молодая туристка.
- Ты так на нее смотрел, - сказала она мужу, когда они фотографировались между двух стилизованных под старину фонарей, - что это было уже подозрительно. А еще меня к Гурову приревновал!
"Интересно... Парень похож на японца. А в Ялту должен приехать цирк из Токио. И Наум сейчас встречается с японкой из консульства... Не много ли японцев на одной территории? Да... И, конечно же, прямо по курсу - японский ресторан, - Ника бросила беглый взгляд на вывеску заведения неподалеку. - Многовато для совпадения!"
- Это какое-то наваждение, - Виктор достал сигареты, - я абсолютно точно знаю, что вижу этих двоих впервые, и тем не менее, у меня какое-то смутное беспокойство: такое ощущение, что я раньше встречал кого-то из них, но забыл об этом.
- Ты же бывал в Токио... Может, там с ними пересекался, но бегло, вот и не запомнил? - предположила Вероника.
- Нет... Такое чувство, что с одним из них у меня связаны какие-то тяжелые воспоминания. Но не могу точно вспомнить, что именно.
Ника вызвала в памяти лицо девушки, склонившейся над бронзовой собачкой. Очень бледное, с вытянутыми к вискам глазами, обрамленное длинными прямыми прядями цвета воронова крыла... Лицо - классическое азиатское, навевает мысли о японских аристократках и красавицах-гейшах. Но для японки слишком высокая.
- Плохо, что у меня лицо отслоилось от обстоятельств встречи, - хмуро сказал Виктор. - Вот о чем я думаю. Зря ты меня подозреваешь в таком вероломстве, Ника.
"Вот так. Замужество - еще не повод для знакомства. Как многого я еще, оказывается, о нем не знаю. Да и сам он забыл..."

*
Ей нравился этот южный город. Остановились они, правда, не у самого моря, зато под окнами их номера раскинулся прекрасный голубой бассейн. Вернувшись с Набережной, они с удовольствием искупались. Постояльцы из других номеров с интересом поглядывали на купающуюся пару. Больше в бассейне никого не было; в ноябре уже мало желающих поплавать. А она плавала из конца в конец наперегонки с Оямой, проплывала весь бассейн под водой, переворачивалась - что там бассейн в пятизвездочном (вернее, судя по звездочке, прибавленной к рейтингу, шестизвездочном) отеле, с подогревом, удобными спусками и пушистыми голубыми полотенцами на шезлонгах! Когда она проходила обучение, приходилось и в горных реках плавать, и в ледяной воде, и сидеть под водой, дыша через камышинку. Акайо-сан и Харука давали ей никаких поблажек. "Хочешь стать волком, а не овечкой? Терпи, ничего даром не дается!" - говорил дзенин, а его дочь просто молча проделывала все, чему отец обучал "гайдзинку". Видя, как легко это дается Харуке, она прилагала усилия, чтобы выполнять упражнения так же, как дочь сэнсэя. И она старалась изо всех сил, расшибалась и исцарапывалась до крови, сбивала ладони и колени, мерзла и задыхалась, падала, но поднималась и снова лезла, стиснув зубы, только чтобы, став ловкой, сильной и выносливой, больше никогда не быть пассивной жертвой. Чтобы стать достойной ученицей Акайо-сан и Харуки.
Не сразу, но результат "пошел". И теперь, повторись та история, которая в итоге привела ее в селение Акайо-сан, мерзавцев ждал бы неприятный сюрприз. Они бы снова подумали, что перед ними - наивная глупышка, которую так легко заманить в ловушку и можно напугать, показав кулак размером с кормовую брюкву, и даже не успели бы пожалеть о своем заблуждении.
Вот только этих людей давно уже нет. Другой человек не пожелал мириться с их вседозволенностью и безнаказанностью, и жёстко разобрался, отплатив за всех, ими погубленных. А последний из этой шайки, она слышала, поплатился за свои преступления много лет спустя. От своей кармы не убежишь. Особенно если ничего не делаешь, чтобы ее поправить, и продолжаешь идти неверным Путем.
Она научилась верить в карму так же, как ее новые сограждане. Они придают этому понятию большое значение.
Ояма первым вышел из бассейна, закутался в купальный халат и ушел в номер, а она немного поплавала еще. Когда она поднималась по лесенке, напарник снова вышел к бассейну и, протягивая ей другой халат, сказал:
- Рад видеть, что твои глаза снова блестят и в лице читается решимость. Можем ли мы сегодня потренироваться?
- Да, - ответила она.
*
Конечно, то, что они показывают в цирке, было из курса для новичков. В селении Акайо такие трюки легко проделал бы любой ученик. Но здесь это было невиданным мастерством, и зрители крушили кассы, едва увидев их афишу. Те, кому не хватило билетов, норовили прошмыгнуть в зал обходными путями, чтобы хоть краем глаза, хоть стоя, хоть сидя на ступеньках посмотреть почти на чудо.
"Настоящее мастерство ниндзюцу вам никто не покажет, - думала она каждый раз, глядя на заполненный восторженной публикой зал через прорези маски, - оно у нас для исполнения Долга, а не для развлечения публики... А это так, легкая утренняя разминка. Те, кто увидел НАСТОЯЩЕЕ, профессиональное, ниндзюцу, как правило, поведать об этом уже не могут..."
А он так и не пришел тогда в концерт-холл в Краснопехотском. Она всю неделю посматривала с арены на губернаторскую ложу, так и оставшуюся пустой.
Надо же, за эти годы он многого достиг. У него теперь в руках весь город, и это только официальная часть. А еще он некоронованный хозяин довольно большой территории, и его второе имя, Витька-Святоша, произносят с уважением и опаской. Святошей его прозвали за крайнюю нетерпимость, с которой он относился к секс-индустрии и наркобизнесу и в своих владениях не давал развернуться ни наркодилерам, ни сутенерам.
Даже до Токио дошла новость о разгроме и поджоге публичного дома, замаскированного под сауну, и открытого возле Краснопехотского без его ведома. Изображение обугленных развалин показали в новостях на канале NHK. Несколькими днями позже ОМОН взял штурмом лабораторию наркодельца на болоте в окрестностях Новоминской. Больше никто не отваживался самовольно открывать свой бизнес на территории Витьки-Святоши. Пары наглядных уроков хватило всем.
"Без лишних слов доходчиво все объяснил, - кивнул дзенин, посмотрев сюжет, посвященный поджогу "Релакса" и аресту наркодилера, - настоящий воин. Кто много кричит, того никто не слушает. Кто тихо говорит - того слушают все. А кто не тратит времени на разговоры, а действует - того сразу понимают. Он мог бы стать одним из нас. Но у него другая Колесница..."
"Он мог бы стать одним из нас" - в устах Ямаути Акайо это была высшая похвала гайдзину. Такое случалось крайне редко, так что даже Харука удивилась, услышав эти слова отца.
А сейчас по прихоти судьбы ("кармы", как она говорит теперь) их Пути пересеклись - сначала в Петербурге, а теперь они одновременно оказались в Ялте. Хорошо еще, что не в одном отеле оказались. Несмотря на ноябрь, "Елена" была заполнена, и Ояма едва успел забронировать последние апартаменты...
"Интересно, а здесь он придет на наше представление с молодой женой?"
*
Вероника с наслаждением занималась на тренажере-универсале в маленьком спортивном зале в нише их апартаментов. Да, у нее медовый месяц, но это еще не повод "косить" от тренировок. Ей нужно строже следить за собой. Чтобы никакая завистливая девица не прошипела ей вслед свое ядовитое "молодая была немолода"...
Ника чувствовала, как крепнут и наливаются силой ее мышцы, а тело обретает гибкость и легкость.
Виктор в комнате для деловых переговоров проводил онлайн-совещание с работниками Краснопехотской администрации и явно кого-то отчитывал. В приоткрытую дверь доносилось: "А это твои проблемы, не мои! Жду отчета о выполнении через два дня!". "Неправильные мы молодожены, - подумала Ника, - нет бы из спальни не вылезать, объятий не размыкать, нежно ворковать и целоваться каждую минуту... Нет же: одна "треник" оседлала и второй час не слезает, другой подчиненных по скайпу "строит". Но когда молодоженам уже под сорок, и они поженились после нескольких лет отношений, наверное, так и бывает: спокойнее, сдержаннее, с учетом жизненного опыта. И даже самые сильные чувства не перехлестывают через край".
Вероника встала с тренажера, пересела в массажное кресло, нажала на кнопку. И кресло здесь было - не чета тем, которые стоят в зоне отдыха в торговых комплексах. Ника по привычке поискала купюроприемник или терминал для безналичного расчета, но тут же усмехнулась: "Пора привыкать к новому статусу жены олигарха... Если я вообще еще обучаема в моем-то возрасте!"
Под мягкой кожей кресла ритмично перекатывались валики и манипуляторы, имитирующие ладони. Они последовательно массировали Нике затылок, плечи, спину - сначала легко, расслабляя и подготавливая мышцы, потом более интенсивно. Молодая женщина прикрыла глаза и расслабилась, отдавшись механическим рукам кресла.
"Цирк "Сумида", - думала она, - могу себе представить, какую цену они зафигачат за билеты в курортном городе... В Питере в позапрошлом году билеты от двух тысяч стоили, аккурат перед началом коронабесия, а сейчас, тем более на Южнобережье, могут начальную цену и "пятачок" забабахать. Я слышала, что "Сумида" выступает только в лучших залах, а там и расценки выше. Программа японского цирка отличается от нашей, это уже очень интересно, но зрителей больше всего манит второе отделение. Двое артистов в костюмах ниндзя показывают свое боевое искусство и даже на поклоне не снимают масок. Да, я читала - у настоящих синоби, "тех, кто прячется", так было заведено: открывать лицо они могли только в своем кругу, среди людей, которым доверяют... Если они вообще кому-то доверяли. Их образ жизни и род занятий к открытости не располагал. А сейчас, насколько мне известно, в Японии открыты общедоступные школы ниндзюцу, где учат метать "сяринкены" и карабкаться на деревья; музей ниндзя; в город Игу, который раньше был "столицей" синоби съезжаются потоки туристов - поглазеть, послушать гида и "пофоткаться", но настоящих синоби уже или нет, или о них никто не знает. Наверное, эти двое из "Сумиды" отдают дань древним традициям, не показывая чужакам свои лица. И как им удалось получить разрешение на въезд и гастроли? Это сейчас уже из области фантастики. Тасю даже в двухдневный тур в Таллин не пустили. Вика жаловалась, что в турфирме отменили экскурсию в Печоры. Может, у хозяев цирка есть связи в дипломатических кругах; консульство-то на Миллионной продолжает работать. Загадка..."
Она вспомнила новую подругу Гершвина, изящную восточную красавицу Харуку Ямаути, или, как принято представляться у них, Ямаути Харуку. На одном из перекуров на свадебном банкете японка обмолвилась, что работает в Петербурге уже несколько лет и занимается как раз дипломатической работой. В другой раз она упомянула Токийский университет и Дворец спорта "Тайикукан". И цирк "Сумида" тоже из Токио. "Любопытный цирк... Надеюсь, хоть не фаршированный!"
Освеженная душем, Вероника энергично растерлась полотенцем, закуталась в мягчайший махровый халат, надела на мокрые волосы тюрбан и вышла на балкон, прихватив сигареты.
Из глубины номера снова раздался резкий голос Виктора: "Это я уже слышал и наизусть выучил! Это что - так сложно?" и поняла, что муж не в духе. Обычно Морской спокоен, ироничен и почти никогда не повышает голос. А после встречи на Набережной с той эффектной азиаткой он почему-то нервничает и второй день ходит сам не свой. Ему не дает покоя мысль, что когда-то он знал эту женщину, и воспоминания эти - не лучшие. Витя старается держать себя в руках, но иногда срывается - вот и сейчас почти кричит на чиновников, и между бровями залегла глубокая складка.
В кармане халата громко запел телефон:
- Карабас-Барабас опрокинул бас,
Дуремар убежал в кусты.
Пикассо и Дали были на мели,
Продавали свои холсты...
- Новобрачным привет! - бодро заорал Наум, - эхм, я ни от чего важного вас не отвлекаю? - он значительно гмыкнул.
- Ни от чего, - заверила Ника, - я кайфую на тренажере и массажном кресле, а Витя готовит форшмак из своих служащих. В общем, все нормально.
- "Пятачок, Пятачок! Вытащи меня отсюда! - орал Винни-Пух, застрявший в дверях у Кролика. - Это какой-то неправильный Кролик!" - Наум заржал так, что Вероника чуть не выронила сигарету. Где-то на заднем плане раздался сварливый женский голос, и Наум, понизив громкость, ответил кому-то в сторону:
- Сударыня, я не звал сюда ваших детей, и потом пока вы за билетами стояли, ваши подопечные тут матом загибали - не во всякой зоне такие речевые обороты услышишь... А вы, видать, как первый день творения, не знаете, что шестиклассники есть такие, что старого боцмана переругают... Так что едва ли я сильно травмировал их нежные уши своим анекдотом, где, заметьте, ни одного матерного слова!
Снова зазвучали раздраженные женские голоса и хныканье младенца, и Наум, извинившись перед Никой, уже раздраженно парировал:
- А вы, уважаемая, додумались явиться на автовокзал, когда у вашего бамбино "сонный час"! Тут априори не может быть полной тишины, и это нужно лишь принять как данность... Да-да, вы вольны гулять с чадом где вашей душе угодно... не перебивайте, я еще не закончил!.. но не требуйте, чтобы весь мир прогибался под вас и вашу коляску! Это невозможно в принципе... Да, да, хам трамвайный, сам знаю, вот и не тратьте на меня время, перевоспитанию я уже не подлежу! Ауфвидерзеен!
- Дурдом! - сказал он уже Нике. - Сначала на вокзал ввалилась группа неуправляемых отроков, наверное, школьная экскурсия. За пару минут они весь зал заманали своими воплями, толканиями, пиханиями и догонялками, и матерились, как наш армейский каптерщик, потерявший спьяну ключи. А когда я поведал тебе анекдот про Винни и Кролика, ко мне подлетела сопровождающая их дама с круглыми от ужаса глазами: "Как вы можете такие гадости рассказывать? ЗДЕСЬ ЖЕ ДЕТИ!!!". Странно у нее уши устроены. Пятиэтажный мат своих учеников она не слышала. Зато анекдот услышала еще от кассы. А другая милейшая молодая особа вкатила в зал коляску, стала изучать расписание - и яростно зашипела на меня: "Вы своим ржанием моего ребенка разбудили, у него сонный час!" Просто диву даюсь, как у некоторых дам мозги устроены? Казалось бы, такой тертый калач адвокатуры, как я, ничему не должен удивляться, но их логика порой повергает меня в ступор.
- Сейчас мало кто отважится делать замечания чужим детям, - пояснила Вероника, - можно и на обвинение в педофилии напороться, вот они и чувствуют свою безнаказанность и творят все, что вздумается - курят вейп в классе, "фоткаются" с корзиной на голове, матерят и даже бьют учителей, жарят сосиски на Вечном огне... А родители чаще всего на их стороне: "Ребенку скучно на уроках, значит, учитель плохо выполняет свою работу! Ребенок обругал или ударил учителя? Значит, педагог его довел! Наш ребенок особенный, к нему нужен индивидуальный подход! Это вы жили в эпоху тотальных запретов, поэтому и такие злые, а мой ребенок - свободная личность, а не нравится - идите в пень, сидите дома, езжайте на такси и стройте особняк!" Я об этом недавно писала... А у таких женщин, как эта "колясочница", логику даже не ищи. Ее просто нету. Есть недалекий ум, понты и твердое убеждение "мне весь мир должен - Я ЖЕ РОДИЛА!!!". Им тоже мало кто дает отпор - "наезжать" на молодую мамочку с ребенком считается неэтичным, вот они тоже и чувствуют себя выше всех правил, законов и культурных норм, прут танком, качают права, чуть что, срываются на мат и даже на рукоприкладство... А если все-таки набраться окаянства и поставить ее на место, она быстро утратит кураж. Ей придает сил то, что ей никто не смеет возразить. К счастью, таких немного, но из-за них на всех женщин с маленькими детьми настороженно смотрят.
- То-то она сразу слилась, когда я ей ответил, - хохотнул Наум, - и такая растерянность на прелестном личике была! А я на прениях всяких прокуроров повидал и через себя покидал, так что за словом в карман не полезу, да и в Чечне противник был намного серьезнее вздорной дамочки! Так что тушеваться я уже давно разучился... Мда... Хорошую отмазку придумали ленивые родители, которые не хотят своевременно научить детей этике и культуре поведения в обществе. "Свободная личность, особый подход"... Когда им потом начнет "прилетать" от не имеющего моральных тормозов "чадушка", взвоют они, да поздно уже будет. Я тоже был не пай-мальчик со скрипочкой, но мои родители меня так не выгораживали, и от отца я нередко крепкие подзатыльники ловил. Ремнем меня не били - родители считали это пережитком крепостного права, когда холопов пороли на конюшне, но по шее за свои проступки я ловил и понимал, что поступил неправильно. А этих родители приучают "любить себя, чихать на всех" и в попку целуют, и вот вам результат, десять негритят...
- Их потом сама жизнь научит, что есть слово "нельзя", - сказала Вероника, - а уроки жизни гораздо жёстче родительского воспитания... Особенно для таких вот "свободных личностей", которые привыкли ни в чем не знать отказа и знать, что "маманя за них всех порвет". Жизнь - не "маманя", а суровая учительница и поблажек не дает никому... Подожди, Наум! Ты на автовокзале? Куда-то едешь? Ты на "Парнасе" или на Обводнике?
- Уже не еду, - расхохотался Наум, - приплыл уже, как на картине Репина! Я в Ялте, у меня тут одно дело. Хочу у вас, как у старожилов, полюбопытствовать: где тут лучше свои филейные части приземлить?
- Так ты приехал в Ялту?! - Ника даже присвистнула. - Вот так совпадение!
- А я и сам так подумал. Это же надо! Интер-ресное, кстати, дело попалось, - искушающе зашептал Гершвин, - хотя, тебе, наверное, сейчас ни до чего, мадам новобрачная...
- Кажется, "Иван Айвазовский" и "Лев Голицын" в "Ореанде" еще свободны, - сказала Вероника.
- Так, "Айвазовский", "Айвазовский"... Уважаю этого художника. Помнится, я лет в пять в Русском музее даже заревел от испуга, впервые увидев его "Девятый вал" и лодочку, которую вот-вот накроет волной... Вот это я понимаю талант - даже такого прожженного циника пробрало...
- В пять лет ты, наверное, еще не был циником.
- Но и милым носиком-курносиком уже тоже не был. Гм... Не один я Айвазовского уважаю. Пока мы тут разглагольствуем, какой-то поц уже забил номер имени великого художника... Беру "Голицына", пока и его не заняли. Тоже достойный был человек... Все, забронировал! Соседями будем. Буду забегать к вам поутру в труселях, соли или спичек одалживать... А Витек меня с крыши не скинет из ревности?
- Наум, сократи число шуточек о молодоженах... И к чему ты рассказал свой анекдот? Если ты еще не забыл... Ты, кстати, на публике такое не очень-то рассказывай. Сейчас это могут счесть пропагандой нездоровых отношений.
- Мда... И то правда. Спасибо за предостережение, Орлова, ты - настоящий друг. Неправильные вы новобрачные, вот к чему. Помнится, когда мы с Таней проводили медовый месяц в Зеленогорске, то даже никому не сказали, куда едем, и мобильники дома оставили - чтобы никто не беспокоил, не отвлекал; две недели так провели - только я и она, и пусть весь мир, так сказать, подождет. Это уже потом у нас все об косяк хрястнулось, а поначалу такая любовь была! Эхххх!
*
- Наум Моисеевич едет в "Ореанду"? - Виктор улыбнулся и устало плюхнулся поперек огромной кровати в спальне. - Ну, надо же! Поздороваюсь с ним... Он приехал один, или со своей мадам Баттерфляй?.. "Прощальное танго мадам Баттерфляй, и стынет печальное слово "Прощай" в холодных глазах Пинкертона... - пропел он, подражая солисту.
- Наум уже попенял нам за то, что мы - неправильные новобрачные, - сказала Ника. - Нет бы отключить все средства коммуникации и наслаждаться друг другом - я на тренажере семь потов с себя сгоняю, ты по скайпу перца задаешь подчиненным. Нет, Наум, как я поняла, приехал один; у него в Ялте какое-то дело.
- Упрек по существу, - Виктор легко оттолкнулся от золотистого ложа и вскочил, - на самом деле я о-очень хочу наслаждаться тобой, - он привлек жену к себе.
- Ника, - сказал он через час, прижавшись щекой к гладкому плечу жены, - а ты помнишь, что уже через полгода, следующим летом, у нас будет первый юбилей, пятилетие со дня знакомства? Я до сих пор вспоминаю тот день. Второе июня, суббота... Я приехал на кладбище, к своим. А ты тащила мимо меня ветку чуть ли не больше тебя самой.
- Надо было опилить дерево, а то эта засохшая ветка уже угрожающе нависла над дедушкиным памятником... Помню. Могу ли я забыть тот день, когда сам Витька-Святоша помогал мне волочить ветки в контейнер? - усмехнулась Ника, глядя в потолок. - Сам Святоша, Великий и Ужасный...
- Ужасный?! - приподнялся с картинным потрясением на лице Морской. - Неужели в самом деле?!
- Все сгорели карусели! - и супруги весело рассмеялись.

*
Телефон Вероники снова запел о Карабасе-Барабасе, опрокинувшем бас.
- Что, изменяешь своему любимому Роме Зверю и его "Напиткам покрепче" с "Моральным кодексом"? - приоткрыл один глаз Морской.
- А до этого я изменила с Ромой Земфире и ее "Знаку Бесконечности", - Ника дотянулась до телефона и нажала на иконку ответа:
- Да? Привет, Саня. Нет, не помешал...
- Ничуть, - негромко сказал Виктор, начиная одеваться.
- С Денисовым непонятная история, - возбужденно начал коллега. - Для самоубийства у него причин не было - если он перед этим с любовницей планы на выходные обсуждал, то сигать через пять минут с площадки не стал бы. Внезапное недомогание тоже маловероятно - его врач говорит, что Денисов был здоров, как бык. И камеры зафиксировали, что на площадке художник был один - никто к нему и близко не подходил. Так что столкнуть его тоже не могли... И тем не менее, он сорвался...
- Так-так, - Ника одной рукой натягивала на себя одежду, другой держа телефон, - это уже интересно. Ты ведь будешь держать меня в курсе, Саня? Ты видел эти записи?
Морской вышел из спальни и включил кофемашину, чтобы приготовить чашечку кофе. "Придется привыкать к тому, что моя жена не похожа на милых хозяюшек из "Крестного отца", занятых исключительно домом, семьей и любимым мужем. Для нее на первом месте - работа, но если я буду делить с "Телескопом" первое место, я не против. Я ведь тоже трудоголик... Главное, что Ника, в отличие от некоторых жен или любовниц других бизнеров, равнодушна к шоферам, охранникам... или фитнес-тренерам. Классика жанра порно: скучающая в одиночестве жена вечно занятого бизнесмена и мускулистый шофер... А мой соперник - всего лишь Никина работа. Неплохо. Да мне и не нужна хорошенькая куколка в кудряшках, щебечущая у плиты и хлопающая глупенькими глазками... Я таких видел-перевидел, и ни на одной глаз не задержал. А вот Ника, хоть и специально ничего для этого не делала, зацепила меня всерьез.
Виктор приготовил эспрессо и для Ники и поставил на столик перед женой дымящуюся чашечку. "До сих пор держит, как в первый год... Хоть и не порхает по дому в красивом платье и ажурном фартучке и не встречает меня с тарелкой спагетти болонез... Что там у них? Непонятное происшествие с художником Денисовым? Да, подозрительно. Я о нем кое-что слышал. Скользкий тип... Вроде ничего на него нет, а все равно не доверяешь. И в самом деле, не верится, что он бросился с площадки. Такие себя любят и вреда самому любимому человеку не причинят. Пресмыкаться будут, унижаться - только бы выжить. Родную мать продадут, лишь бы свою шкуру спасти. Все ради себя, любимого"...
- Смотрел, - подтвердил Саня. - И знаешь, что заметил? Денисов стоял на площадке и как будто кого-то внизу высматривал. И вдруг покачнулся и нырнул вниз головой...
- Скинь видео, я просмотрю.
- Ты же типа в отпуске, или как, Орлова?..
- Типа да, Саня, но мне любопытство покоя не дает, и, может, я вам помогу с этим расследованием... А то вы только и умеете, что шутить по-дурацки. Если бы не торжественность обстановки, я бы вас этим ожерельем из пустышек погнала бы до самой Лавры...
- Грозна ты, Орлова. Уже и обиделась. А твой Морской - мужик нормальный, юмор оценил, посмеялся и пошел фоткаться с ожерельем... На, лови видео в ватсапе!
- Спасибо. И кстати, не ждите, что я тут же в декрет уйду, и вы три года балду гонять будете. Я и тогда расхолаживаться вам не дам.
- Ты и впрямь грозна, - заметил Виктор, помешивая ложечкой кофе, - я нормально отнесся к приколам твоих коллег; молодоженов всегда так подкалывают, добродушно. И кстати, фото с ожерельем из пустышек собрало пару тысяч лайков...
- До Любы - звезды Ютуба тебе далеко, - пошутила Ника, - миллион просмотров за январь... Слышал шуточную песню о девушке, попавшей впросак на корпоративе и вынужденной бежать на берег Баренцева моря, туда, где нет интернета?
- Может, и я столько же соберу... Что, хочешь расследовать дело Денисова? По дистанту, как сейчас модно?
- Не знаю... Хотя бы просто покопаюсь в нем - разминка для мозга, чтобы не отвыкнуть от работы.
Ника открыла видео.
*
Едва заехав в отель, Гершвин тут же нанес визит Нике и Морскому. Все такой же неутомимый и неунывающий балагур с бесконечным запасом жгучих острот, трудяга, готовый, забывая о сне и отдыхе, вести дело до победного конца; элегантный, в темно-синем костюме с бордовым галстуком, благоухающий своим любимым "Ангелом Шлессером", Гершвин был неизменно великолепен и сохранял извечный кураж.
- Ну, дети мои, дорога - мальчик хочет в Тамбов: не летят туда сегодня самолеты, и так далее... И поезда ходят кое-как, - посетовал адвокат. - Да еще вагонов дополнительно понацепляли - поезд вдвое длиннее стал. Скоро их столько будет, если самолёты не полетят - что, извините, зад будет еще в Питере стоять, а перед уже в Москву прикатит!
Виктор и Вероника рассмеялись, представив себе эту картину.
- Хорошо еще, в люксе душ в самом купе, и не надо через пол-состава с полотенцем шлепать, - продолжал адвокат, - а вот ресторан далеконько, пока дойдешь, живот к спине прилипнет...
- По тебе не скажешь, - заметила Ника.
- Да и размяться в дороге полезно, - добавил Виктор.
- А в Тамани ветер - бррр! Вышел я из состава на перекур, аж задубел весь в одной рубашке. Думаю: а ну как и тут так же? Ан нет, здесь, я вам скажу, микроклимат прямо-таки приятный!
- По вечерам и тут прохладно, - заметил Морской.
- А что у тебя за дело? - спросила Ника.
- Обратилась ко мне барышня, хозяйка мини-кофейни на реке... гм, как ее? Дерекой. Знаете, такая кафешка с диванчиками, салфеточками ажурными, котиками плюшевыми и книгами на подоконниках... Так вот, там отказались обслуживать одну девицу по причине нетрезвого состояния и некрасивого поведения, так она везде, куда можно, жалобы накатала: обидели, мол, потребительницу, и вообще, у них книги лежат всяческих неблагонадежных личностей, и песни звучат - Пугачева да Меладзе... И теперь повадились в кафе захаживать некие поборники общественной морали, типа как раньше ДНД была, посетителей расшугивают и вообще ведут себя неучтиво...
- А-а-а, - протянула Ника, - слышала я о таких "дружинниках", с ними нелегко. Юридическую базу они хорошо знают, и в оборот берут крепко. Ты смотри, Наум, поосторожнее.
- Я тоже юридическую базу неплохо знаю, - набычился Гершвин, - и после Чечни мало чего пугаюсь - там пострашнее бывало. А ребят этих, хозяйку кофейни и ее товарищей, которые там работают, выручу. Они это кафе, можно сказать, с нуля поднимали - купили убитую халупку и своими руками ее чистили, ремонтировали и декорировали, сами там трудятся. Три года вложили в заведение. И их сейчас хотят под закрытие подвести из-за какой-то нажравшейся водки скандальной дуры?!
- Сознательная гражданка исполнила свой долг, - саркастически сказала Ника, - сигнализировала в органы о непорядке...
- Такие гражданки в 1937-м доносы на соседей строчили, чтобы их комнату освободившуюся занять, - неприязненно заметил Виктор.
- Теперь за дело взялся я, - зловеще сказал Наум, - и у меня уже есть в голове сценарий... И знаете, дети мои, я рад, что приехал сюда - где бы я еще такую золотую осень увидел! У нас-то в ноябре уже все голое и печальное и крыши по утрам ледком поблескивают, а здесь - буйство красок, эх, почему я не художник!
- Ника, - улыбнулся жене Морской, - ты уже собираешься эту тему освещать? Узнаю этот блеск в твоих глазах. Да, Наум Моисеевич, я согласен: мы в самом деле ненормальные новобрачные. Потому, что я уже тоже думаю, как вмешаться в ситуацию и помочь хозяевам кофейни, если эти продолжатели дела брандмайора Битти зайдут слишком далеко...
- Да уж... - кивнула Ника. - Хорошее сравнение...
- Отрадно, дети мои, что люди еще помнят классику, - Гершвин пригубил свой кофе, - вот только жаль, что никто не понял, от чего хотел автор предостеречь читателей в своем "Фаренгейте"... Сейчас ведь примерно то же и происходит: книги в загоне, все балдеют от всяческих развлекательных шоу, юмористических концертов и слащавых сериалов, а от школьников можно услышать, что Отечественная война была с Наполеоном, Пушкин стрелялся на дуэли с Гитлером, а Петербург от блокады освободил Александр Невский... Вот вы смеетесь, Виктор Ильич, а мне грустно сие лицезреть. А если еще и за книги гнобить начнут...
- Блокада была в Ленинграде, Наум, - поправила Вероника.
- Пардон, оговорился. Итак, я в вас не ошибся - так и знал, что вы меня поддержите.
- Наум, ты коварный лис, - покачала головой Ника.
- Спасибо за комплимент, - церемонно склонил голову адвокат.
- Ловко он втянул нас, Витя.
- А мы и сами втянулись, - усмехнулся Морской, - сначала ты, а потом я, как в песне, взял и прилип.
*
Они сидели в симпатичном маленьком кафе на мосту через реку, которую местные называли очень смешно - Дерекой (или Дерекойка), и пили кофе с круассанами. Ояма умиротворенно щурился в окно, за которым по темной воде скользили алые и желтые листья. Пока их еще было немного, обильный листопад на юге наступал позже, чем в Петербурге. Со стороны подземного перехода играл саксофон; невидимый музыкант с чувством исполнял "Прощание славянки".
Она оперлась кулачком о подбородок, наслаждаясь каждым мгновением. Осенние деревья в ярком осеннем уборе за окном, журчание реки, хорошая мелодия, тепло и аромат кофе и ванили в зале, книги на подоконнике между двумя важными пузатыми плюшевыми котами, ажурная салфетка вместо традиционной скатерти... Когда начнется работа, таких приятных минут будет меньше. И нужно взять от этого солнечного дня как можно больше, впитать его, запомнить. И потом иногда вызывать в памяти эти ощущения - когда нет возможности снова расслабиться и предаться созерцанию. Это было сродни состоянию сатори, к которому стремится каждый созерцатель...
Она не видела, как тревожно переглядываются официантки, как они зашептались... И вышла из близкого к сатори состояния, только когда чья-то массивная фигура заслонила солнце, а могучая длань с треском захлопнула книгу, которую взял полистать с подоконника Ояма. Напарник изучал письменный русский язык и для этого брал почитать книги. Он мог уже одолеть с десяток страниц без словаря и гордился этим.
- Ага, - пробасил стоящий над ними плечистый парень в джинсах и короткой тесной кожанке, - и че это? Ты че читаешь, чувак?
- А в тсем деро? - улыбнулся Ояма, но она увидела, как опасно заледенели глаза напарника. Трудно застать врасплох ученика Акайо-сан.
- Цем, цем, - передразнил здоровяк и вырвал у него из рук книгу. - Я тебя спросил: ты кого читаешь, косорылый?!
Женщина с ребенком из-за столика у вешалки заторопилась к выходу. Пожилой благообразный мужчина, забыв на столе газету, тоже суетливо затрусил к двери, утратив весь свой почтенный вид.
- А что, собственно говоря, случилось? - спросила она, видя, что Ояма начинает выходить из себя. Он происходил из древней и родовитой японской фамилии, кто-то из его предков был дайме, князем. И Ояму, потомка уважаемых самураев, лучшего ученика дзенина Акайо, посмел оскорбить какой-то гайдзин!.. "Сами не знаете, на что нарываетесь, - мысленно увещевала она двух дюжих парней, - лучше не трогайте нас. Для вас же лучше!"
- Ты откуда такая взялась? - не внял ее мысленным просьбам верзила, - совсем, типа, овечка не в теме? И дружок твой варнякает так, что слова не разберешь. Рожи у обоих косые. Что приперлись? Новый вирус привезли из своих лабораторий?..
- Все с ними ясно, - зловеще сказал его друг, - сколько в Ялте кафе, а они сюда заперлись. Родная среда. А ну выйдем, стручок! - он схватил Ояму за плечо и попытался вытщить из-за стола. - Пошли, объясню, в "цем деро", ну, встал!
Но неожиданно щуплый японец оказался незыблемым, как бронзовый монумент.
- Говориче здетсь, - ответил он. - И я не варинякаю, а радзговариваю. Сьто вам надо?
- Выйдем, объясню, или трусишься? - навис над ним плечистый здоровяк.
- Я звоню в полицию! Не троньте посетителей! - закричала кассирша, хватая телефон.
Второй верзила вырвал у нее трубку:
- Пугачиху свою сначала выключи, коза! Хочешь про осенний поцелуй слушать, чемодан-вокзал, ясно?
И тут он осекся и сдавленно зашипел от судороги, нестерпимой болью пронизавшей руку от плеча до кончиков пальцев.
- Верните девушке телефон, - тихо сказала она, легонько касаясь обтянутого кожанкой плеча. - И еще, козы на лугу пасутся, а здесь все - люди.
- Блинннн, - громила бросил телефон на стойку и усиленно растирал одеревеневшую руку. - Да пошла ты...
Его товарищ, который уже обеими руками пытался выволочь из-за стола Ояму, вдруг скривился, запрыгал на одной ноге, неуклюже рухнул на ближайший стул и начал обеими руками растирать икру. Он не понимал, откуда взялась эта страшная судорога. И не ощутил, как перед этим "стручок", как он величал Ояму, еле заметно задел его щиколотку носком начищенного до зеркального блеска ботинка.
- Цудорога? - сочувственно посмотрел на него Ояма. - О-о, сотсюствую. Этцо непариятно... И цясто это у вас?
- Отзынь, - прошипел скривившийся от боли верзила.
- Полиция уже едет! - храбро выкрикнула девушка-хостес, - уходите! Это уже чересчур! Посетителей хоть не трогайте!
- Еще поговорим, - процедил парень, у которого свело руку, с порога. - И про книги ваши, и про музыку...
- Давно я дома не была, - буркнула она, возвращаясь за стол, - идем? С полицией нам общаться незачем...
- Потему? - удивился Ояма. - Мы дзе нитего не нарусири. Это они нацяри к нам притставать. А отцего бы это срадзу у обоих сруцирась цудорога? - хитро улыбнулся он.
Она подмигнула ему в ответ. И взяла свой недоеденный круассан.

*
- Чуть с ног меня не сбили какие-то хулиганы, - ворчливо сказал импозантный седеющий брюнет, вошедший в кафе. Она его сразу узнала - это новый бойфренд Харуки. Она попыталась спрятаться за книгой подарочного формата - фотоальбомом Ялты и окрестностей, но сообразила, что он не знает ее в лицо. - Несутся, не разбирая дороги; одного так мотнуло, чуть в реку меня не спихнул. А вода там, гм, далека от идеала, тем более в ноябре... Мне бы вашу хозяйку увидеть. Я сегодня утром прибыл из Петербурга. Мы договорились о встрече, - пояснил адвокат.
Персонал кофейни обрадовался, услышав это; посыпались многочисленные благодарности за такой быстрый отклик. Молодая женщина-кассир пригласила гостя в кабинет.
- Уже и на посетителей бросаться начали, - сетовала она по дороге, - раньше просто в зале фестивалили, а сейчас!.. Вот пара сидит, молодой человек взял книгу посмотреть с окна, так они на него как накинулись: пойдем, мол, выйдем. Девушку обхамили...
- Женщина с ребенком сидела, - вмешалась официантка, - а когда эти зажигать начали, подхватилась и ушла. Не расплатилась даже. И мужчина вон там сидел - тоже за чай не рассчитался, убежал.
- Специально всех от нас отпугивают, - вздохнула барменша, - хотят, чтобы кафе закрыли.
- Мда, - петербуржец посмотрел на стол, за которым недавно сидела молодая мать, - хорошо дама откушала за счет доходов аглицкого короля... Ай-ай-ай, какая неопрятность, - он рассматривал недоеденные пирожные, размазанный по столу крем и лужицу газированной воды среди россыпи крошек, - как же это они ели, что весь стол измазали?
- А те, кто с детьми, часто такой стол оставляют, - второй официант подошел с тряпкой и стал прибирать, - приучают ребенка к тому, что не барское это дело, крошки за собой смахнуть и напиток разлитый вытереть, пусть обслуга за тобой убирает...
- На сколько они полакомились? - адвокат деловито достал портмоне, - и этот храбрый любитель чая? Спокойно, Маша, я Дубровский, - поймав удивленные взгляды служащих, он пояснил:
- Цитата из Пушкина. Мы в отрочестве над "Дубровским" ржали до коликов и шуточки отпускали - сейчас при дамах и повторить неудобно.
Расплатившись, он продолжал:
- За дело взялся я. И они от вашего кафе отстанут или я не Наум Гершвин, и плюньте в мои бесстыжие глаза!
На его лице была такая решимость, что она поняла: этот человек перед трудностями не отступит и будет преодолевать все препоны до победного финала. "Наверное, он тоже мог бы стать учеником Акайо-дзенина, - подумала она, - настоящий воин. Хоть и без меча, нунтяку и сяринкенов. Воин остается воином даже с пустыми руками, а полено, обвешанное самым лучшим оружием, так поленом и останется!"
- А кто были эти люди? - спросил ее Ояма по-японски. - Чего они от нас хотели? Я на всякий случай не стал одного из них серьезно калечить - просто сделал так, чтобы он на время утратил свой кураж...
- Не знаю, - пожала плечами она. - Распугивают зачем-то здесь посетителей, хотят, чтобы кафе разорилось и закрылось.
- А зачем им это? - еще больше удивился Ояма.
Она пожала плечами:
- Ты знаешь, здесь иногда сложно понять логику поведения некоторых людей. Ты же слышал поговорку...
- Что их умом не понять и аршином общим не измерить? - продемонстрировал свое знание иностранной литературы напарник. - Слышал. А я узнал этого человека. Видел его фотографии в статьях в интернете о свадьбе дайдзина. Он приходил с Харукой-сан.
Она улыбнулась. Да, дайдзин, большой человек - и это все о нем. Потертые на коленках джинсы, руки, торчащие из ставших короткими рукавов свитера, синтепоновая курточка в январе, видавшие виды китайские кроссовки с "блошиного рынка" у околицы... Кто бы мог подумать, что он станет дайдзином, и о его свадьбе напишут все таблоиды?.. До сих пор эта новость обсуждалась в прессе и комментариях - не каждый день олигарх женится на простой журналистке. Кто-то завидовал; кто-то злопыхал, вспоминая то мадам Грицацуеву из "12 стульев", то ранние романы Татьяны Устиновой с непременной главной героиней - "золушкой", которая в финале непременно обретала счастье в объятиях прекрасного принца на белом "кадиллаке", то трилогию об оттенках серого (с похабным хихиканьем и все той же завистью). Но она-то знала, что на самом деле это был брак по любви. И он не из купеческого ухарства хотел, чтобы его свадьба прогремела - нет, просто его переполняла радость, рвалась наружу, и он всего лишь дал ей выход. И такая радость непременно находит отклик у многих людей... Даже у таких выгоревших изнутри, как она - с давно остывшими в душе головешками...
Ояма - верный друг и ни на что больше не претендует, да она бы и не позволила. С друзьями она честна и не станет подвергать их опасности, которую несут ее ласки. И Ояма правильно ее понимает и дорожит их дружбой...
*
Наум едва успел увернуться от лобового столкновения с двумя крепкими парнями, которые неслись от моста, на котором стояла искомая кофейня так, словно за ними гнался рой разъяренных ос.
- Эй, глаза разуйте! - крикнул адвокат, но парни уже скрылись в одной из боковых улочек.
Город поражал Наума причудливостью своей планировки. Из "Ореанды" он решил пройтись до кофейни пешком - насиделся в поезде и автобусе, да и после плотного обеда в гостиничном ресторане надо размяться. Он нашел на карте нужный адрес, построил маршрут и узнал, что нужно просто идти вверх вдоль реки Дерекой. Но это оказалось отнюдь не простым делом. Сначала тротуар оборвался, уткнувшись в газон, и пришлось возвращаться к пешеходной "зебре" и переходить на улицу. Потом оказалось, что нужно перейти дорогу, потому что впереди меняют плитку. На другой стороне улицы Наум снова уткнулся носом в ограду - вдоль реки шла аллея кипарисов, и тротуар снова заканчивался там, где не было "зебры".
"Иногда, пардон, заколебаешься, пытаясь всего лишь идти прямо" - философски подумал адвокат, настраиваясь на встречу с клиенткой и новое дело.
По лицам работников кофейни он понял: дело плохо, за них взялись крепко и всерьез. До прямой уголовщины - погром в зале, поджог или убийство - они не дойдут, все-таки не "дикие 90-е" на дворе, когда жизнь человека не стоила и копейки, а взрывы и пожары стали обычным явлением... Узнав из новостей, что еще кого-то подорвали или подожгли, родители Наума говорили: "А, опять?". А для бабушки стало жестоким потрясением, когда возле их дома сожгли булочную.
Пережив блокаду Ленинграда в юности, Ализа Гершвин на всю жизнь сохранила уважение к хлебу, который тогда ценился дороже золота. Увидев среди обломков булочной черные обугленные батоны и "кирпичики", Ализа крепче вцепилась в руку внука, и на ее глазах выступили слезы. Двадцатилетний Наум впервые увидел свою энергичную жизнерадостную бабушку в таком состоянии. "Господи, твои дети сходят с ума, - прошептала Ализа Давидовна, пока пожарные разбирали то, что еще вчера было симпатичным бело-голубым павильончиком, пахнущим свежим хлебом и сдобой. - Как можно было поднять руку на хлеб?.." Наум промолчал, хотя уже знал ответ: запросто, лишь бы убрать конкурента. Все средства хороши. Не пощадят никого и ничего ради "доходного места".
Но и сейчас, не прибегая к крайним мерам, можно серьезно осложнить жизнь неугодному лицу. И может даже, выжив его, завладеть освободившимся помещением. Неповрежденным. Или чего хотели от хозяйки кофейни начальники этих двоих?
Слушая рассказ об инциденте, произошедшем перед его приходом, Наум поглядывал на парочку, единственную, кто не удрал при появлении "дружинников". Они как ни в чем не бывало лакомятся десертом и пьют кофе. У девушки, похоже, капуччино, у парня - латте в высоком бокале. Интересная пара... Девушка - яркая брюнетка с азиатским разрезом ярко-синих глаз. На ней невольно задерживается взгляд. Осанка аристократки или балерины; черные джинсы с высокой талией и черная кашемировая водолазка подчеркивают хрупкую изящную фигуру и оттеняют белизну кожи. На шее - витая серебряная цепочка. Легкий макияж в черно-белых тонах. Стильно. "Умеет себя подать, - подумал Наум, - ишь ты, Синеглазка! А волосы-то, волосы! Прямо коса до пояса! И ведь прическа самая обычная - "хвост" на затылке и две прядки по бокам, а смотрится!.. Иная из кожи вон вылезает, парикмахеров до обморока доводит, заставляя соорудить ей на голове нечто из ряда вон выходящее, со всякими дизайнерскими прибамбасами, а получается нечто вроде шалаша, который я в детстве во дворе с пацанами строил и получал нахлобучку от дворника, и смотреть не на что. А у этой - ничего особенного, а как смотрится!"
Парень - стопроцентный азиат. "Японец, - безошибочно определил Наум, заметив в его чертах сходство с изученным до мельчайших подробностей лицом Харуки Ямаути, которая вскружила ему голову в Москве... А потом они вместе ехали в Петербург; Наум спешил на свадьбу Вероники, но расставаться с новой подругой не хотел, и уговорил Нику позволить ему явиться со спутницей. - И правда, самообладание у них железное. Другие вон сыпанули на все четыре стороны, как зайцы с колхозного поля, когда эти двое ввалились и начали всех "строить" по боевому расписанию, а эти даже аппетита не потеряли. Вон как парень уписывает морковный торт, аж щурится от наслаждения. И вид - будто сатору словил... то есть сатори, высшую степень блаженства!"
Что-то озадачивало Наума в поведении экзотической парочки. По словам сотрудниц кофейни, японца чуть ли не силой пытались выволочь на улицу, чтобы "поговорить". А они совершенно не похожи на людей, переживших потрясение (а когда тебя вот так нежданно подкошмаривают, стоило тебе удобно устроиться на диванчике с чашкой кофе, кто угодно с лица спадет). А эти красавцы абсолютно безмятежны, словно ничто не нарушало их отдых. А вот грозные парни, уже не впервые шугающие посетителей кофейни, ретировались очень поспешно с таким видом, как будто их тут встретил очень неприятный сюрприз... Не от азиатов ли?
Наум решительно подошел к парочке.
- Добрый день, - хорошо поставленным голосом сказал он. - Позвольте представиться: Наум Гершвин, адвокат. Меня пригласила хозяйка этого милого заведения, чтобы я помог ей решить ее проблему, которую вы вынуждены были лицезреть.
- Отсень пуриятно, - поднялся и церемонно поклонился молодой человек. - Миядзаки Ояма. И вам добурого дзня, Герсивин-сан!
"Итак, Ояма Миядзаки. Я не ошибся: он японец".
- Мацуо Мияко, - девушка изящно склонила голову. По-русски она говорила лучше, чем ее спутник. И синие глаза... У японок они, наверное, бывают только в аниме. В сочетании с коротенькой юбочкой и умопомрачительными формами, как правило. И каким-нибудь супер-мечом и талисманом силы... Полукровка? Вероятно, отец - японец, мать - европейка. "И произношение у нее - как у жительницы Ленобласти. Надо еще поговорить с ней, послушать".
- Затсем-то захропнур мою книгу, - рассказывал Миядзаки, - хотер, сьтобы я вытсер с ним на уритсу, поговоричь. Спрасивари, сьто дза мудзику мы срусаем. Сьто-то говорири про вирутцы и раборатории, я не поняр. Быри отсень цердиты. А потом у них сруцирась цудорога, и они бытстро ударирись... Вот и всио.
- По-моему, они просто докапывались, - сказала девушка, - распугали всех посетителей, убедились, что страшнее их никого нет, и ушли довольные: день не зря прошел.
"Мдя, а вот довольными они мне не показались!"
- А вы молодцы, - заметил он. - Все разбежались, а вы единственные не ушли.
- Как мы могри уйти? - изумленно посмотрел на него Ояма. - Мы дзе не опратири сцет.
На вид Миядзаки было лет 25-28. Невысокий, Науму не достает до плеча, субтильный, с узкими плечами, похожий на подростка. Но взгляд умный, цепкий - такому пальца в рот не клади, сразу все лишнее оттяпает. И держится - ни дать, ни взять, самурай в сотом поколении. "Хотя, может, так и есть. Может, среди его предков действительно были самураи. Тогда и подавно ясно, почему он не струхнул перед этими задирами. Но вот из-за чего они выскочили из кафе так, будто за ними Таракан из "Людей в черном" гнался?.."
- Я узнал этого гайдзина, - сказал Ояма, когда они расплатились и вышли, - Харука-сан очень им заинтересовалась. Наверное, он ей зачем-то нужен.
- Она его очаровала. Они вместе приезжали на свадьбу дайдзина, и он выглядел так, словно сам был счастливым женихом.
- В ее руках любой мужчина превращается в мягкий воск, - произнес напарник. - Этим вы и сильнее нас. Мы можем научиться быть хорошими воинами, и не более. А вы вдобавок к этому можете освоить дзедзюцу и вить из нас веревки... То есть, вы лучше вооружены, чем мужчины...
Ояма замолчал и посмотрел на нее. Уже не впервые он заводил этот разговор о преимуществе итиноку, женщин-синоби, перед коллегами-мужчинами. "Вы и из гранита сможете лепить что угодно, если пожелаете", - сказал как-то напарник, под "гранитом" подразумевая, конечно же, себя. Но он не делал никаких намеков, зная все обстоятельства и понимая, от какой опасности она его оберегает, выдерживая дружескую дистанцию.
Мужчина в кофейне чем-то напомнил ей ЕГО - та же целеустремленность, внимательные цепкие глаза, волевое лицо и ощущение исходящей от него силы, уверенности, бесстрашия. Внешне они совершенно разные - ТОТ - среднего роста, худощавый, похож на парня не старше 25 лет. Этот - рослый, солидный, с проседью в густых волосах. Но кажется, она понимала, чем этот мужчина заинтересовал Харуку-сан. Огромная внутренняя сила, несгибаемая воля, решительность и острый пытливый ум. Такой человек не побоялся бы риска... Ее навыки нинсо помогли определить, что совсем недавно адвокат был в смертельной опасности и не только сохранил свою жизнь, но еще и спас двоих - мужчину и женщину...
Но о нем даже думать нельзя. Во-первых, этот человек - возлюбленный Харуки и по-настоящему очарован ею. Магией дзедзюцу дочь дзенина овладела в совершенстве. Этот курс они проходили вместе в школе гейш в Токио. На этом настоял Акайо-сан. А во-вторых, все то же самое. Она держится в форме только за счет ежегодных курсов медикаментозной терапии в закрытом стационаре и настоек и отваров Харуки... Только поэтому она жива. А мужчину ее ласки могут убить. Пару раз она этим воспользовалась, чтобы выполнить задание, но одно дело - мужчины, которые были ей безразличны или неприятны, а подвергать опасности достойных уважения людей она не могла.
В этом виноваты те, кто много лет назад сломал ей жизнь, распорядился ею, как вещью. А теперь она лишена даже возможности простого женского счастья. За свою наивность она поплатилась слишком дорогой ценой. И ей остается лишь смотреть на чужое счастье и чужие свадьбы. А у нее не будет даже такой свадьбы, как у внучки Панкратовны, Зои, которую ей ставила в пример бабушка: "Сбегали в обед в Дом бракосочетания, записались и пошли в столовую обедать. И то правильно, чем на фигли-мигли деньги тратить, лучше нужные вещи в дом купить..."
Но может, ей изначально был предначертан именно такой Путь? Может, ей необходимо было пройти все эти испытания и пережить потери, чтобы стать такой, какова она сейчас? Может, это ее карма, в которую она теперь верит?..

*
- Денисов-то? Художник? Помню, конечно, - участковый, на территории которого проживал до недавних пор Ираклий Денисов, поморщился. - И захочешь, да не забудешь...
Такое вступление заинтриговало Нину.
- Рома, с меня банка кофе, - сказала она, - только расскажи, что с ним связано? Что "такое"?
Следователь Петров промолчал. Времена, когда желаемого от коллег из других отделов приходилось добиваться "через буфет", начались не вчера. Мало ли он на заре своей практики в начале 80-х годов перетаскал шоколадок, коробок конфет, бутылок, пачек чая "со слоном"за выдачу заключения вне очереди, за экспертизу вещдоков в сжатые сроки, за обмен информацией... И он грешен - до сих пор обещает товарищам "с меня бутылка, только ты пошустри", или заносит "девчонкам" коробочку конфет или тортик "к чаю"...
- Заявление от него было пару-тройку недель назад, - участковый, долговязый вихрастый рыжий парень, прищурил хитрые кошачьи глаза; ему бы в театре играть слугу-плута вроде Труффальдино или Фигаро... - Якобы некий гражданин незаконно вымогает у него большую сумму денег, сопровождая это угрозами и околачивается вокруг его дома с целью проникновения... У него недавно как раз жена с ребенком погибли, и сам он - персона медийная, так что начальство велело жалобу его уважить. Обратился бы какой-нибудь Ванька из Купчина, его бы вежливо, а может, и не очень вежливо бортанули. Мол, такое в стране творится, а в мире вообще полный пушной зверь, а ты с глупостями лезешь. Убьют, мол, тогда приходи. И вообще, кому ты нужен, Ванька из Купчина, это тебе, видать, после второй бутылки померещилось, что на твою персону кто-то посягает. Так бы и сказали. А Денисова велено было уважить, как я уже выше говорил. Поставили возле дома пост. Художник в городе горе горевать не захотел, на Залив перебрался, аккурат на мой участок, он там как раз хибарку отделывать закончил, симпатичную такую, в три этажа с видом на воду. И пошел он туда слезы лить. Верно рассудил, а то мелеет Маркизова лужа, надо ее беречь и пополнять по возможности, а то весь экологический фон к такой-то маме перекосится... Соседей вокруг негусто, и все за заборами трехметровыми, а у него забор еще только строится. Случись что - и не услышат соседи за своими оградами, хоть оборись.
- Долго ли, коротко, - продолжал участковый, пригубив крепкий кофе из толстостенной чашки, - и впрямь появляется возле денисовского дома некий гражданин иностранного вида, и немудрено - оказался он впоследствии гражданином Японских островов Акихиро Минами, - Роман посмотрел в папку с документами по делу. - Ну и имечко... Да, не повезло парню!
- А что? Нормальное имя, - сказал Петров, - вот когда я в армии служил, у нас был один солдатик - сын священника, Дормидонт... На каждой перекличке ржач стоял, даже командир не мог удержаться.
- Да я не об имени, - ответил рыжий Роман, - там такая история вышла... Попытался этот господин Минами в дом Денисова пробраться, минуя калитку и дверной звонок, так целая битва разыгралась... Художник-то начеку был, врубил тревожную кнопку, охрана коттеджного поселка примчалась; наши ребята с поста подтянулись. Так не поверите - парень этот один и без оружия задал парням жару. Я такого даже в кино не видел! В него целятся - а он так скачет, что все пули мимо летят. Зато он ни в кого своими боевыми приемами не промахнулся - пятерых положил, пока группу захвата вызвать додумались. Художник в своем доме заблокировался - жалюзи непробиваемые опустил, двери все задраил - у него дом охранялся, как бункер.
- Предусмотрительный, - заметил Петров.
- Видимо, знал, что к нему придут, - добавила Белецкая.
- Ну, думаем, против спецназа он долго не потрепыхается. Ан нет: одному по ноге дал - у парня перелом со смещением. Второму по шлему долбанул - тот и вырубился. Не поверите - шлем треснул! Это как же он голой рукой так ухитрился? А потом его в прыжке снайпер в спину достал - хотели живым взять, старались только обездвижить... Так он... - Рома дернул кадыком. - Блин... Как вспомню, жуть берет. При Нине повторить не могу. Мне бы выпить... В общем, он с собой покончил, когда к нему подошли. И понять ничего не успели. Не дай Бог такое увидеть! Сто лет не забудешь.
- А Денисов? - спросил Петров.
- Денисов? - Рома еле удержался от плевка. - Зашхерился наглухо в своей крепости, командир ОМОНа потом еле до него дозвонился, сказать, что все закончилось, опасности нет, а к нему есть несколько вопросов. Так художник раз десять переспросил, правда ли, что уже безопасно выходить. И когда на крыльцо высунулся, спиртным от него разило, как от ханурика воскресным утром!
- У тебя в коттеджном поселке тоже приходится по воскресеньям пьяных подбирать? - удивилась Нина.
- Нет, но начинал-то я в "спальном районе", там наподбирался.
- Выпил мужик для храбрости, - хмыкнул Петров, - бывает. Особенно когда к тебе в дом эдакий самурай с боем рвется, без оружия всех кладет.
- Прыжки и увороты - это больше смахивает не на самурая, - сказала Нина. - Скорее это уровень ниндзя. Как-то в Питер перед самыми ковикулами приезжал японский цирк, где во втором отделении показывают ниндзюцу. Только одно представление дать успели, потом все закрылось и все мероприятия отменили... Я такого еще не видела. И по стене бегали, и из-под купола прыгали, и чуть ли не над залом летали, и по стене взбегали. Я с трудом билет достала. Весь Питер к ним ломился.
- Ты думаешь, сейчас еще есть ниндзя? - удивился Рома. - Я имею в виду, настоящие, как в кино?
- Жизнь, Рома, не кино, - вздохнул Петров. - А что им могло понадобиться от Денисова?
- Есть в Японии институт ниндзюцу, - пальчики Нины бойко порхали над экраном телефона, - осталось также несколько хранителей древних традиций ниндзя... Есть музей ниндзя. Но если верить интернету, настоящих воинов "крадущихся" давно уже нет... Есть еще цирк "Сумида", о котором я говорила. В Википедии пишут, что "золотой век" ниндзя, или синоби, как они себя называли, пришелся лет на 300-500 назад...
- Википедия эта, - фыркнул Рома, - тоже мне, истина в последней инстанции. Туда и я могу статейку настрочить, ее и проверять не будут, если только никто не пожалуется. А вот если бы вы только видели, что этот парень вытворял, пока его пулей не достали!.. Я пару лет на Лиговке поработал, там на всяких насмотрелся, но такого никогда не видел. Пятерых завалил! Один, безоружный! И еще человек десять в "травму" отправил. А с виду и не скажешь - маленький, худенький, как пацан лет двенадцати. И живым врагу не даваться - тоже в их традициях. Помните "Сегуна"?
- Напрашивается одна догадка, - поправила очки Нина. - Это как-то связано с гибелью его семьи... и получается, что это была не обычная авария на мокром асфальте.
- Что?! - опешил Петров.
- Все одно к одному, - продолжала Белецкая, - есть свидетель, который показал, что отношения мужа и жены Денисовых не были идеальными, речь шла о разводе, и Зинаида Денисова готовилась отсудить большую часть имущества Ираклия. И вдруг, не успев подать заявление на развод, она падает с моста в канал. Через некоторое время Денисов обращается в полицию, прося защитить его от некоего вымогателя. Возле его дома разворачивается баталия; вымогатель погибает при задержании и предварительно демонстрирует высокий уровень владения восточными боевыми искусствами. А через пару недель художник зачем-то заходит в метро, хотя непонятно, чем ему плоха была машина; непонятно зачем лезет на смотровую площадку - и падает оттуда. Выводы? - она сорвала с носа очки и азартно махнула ими.
- Блин-компот-сметана! - воскликнул Рома.
- Ты думаешь, - уточнил Петров, - что художник каким-то образом нашел настоящих ниндзя, продолжающих выполнять заказы, "заказал" им убийство жены, оберегая свое достояние, а когда киллер явился за расчетом, заманил его в ловушку? И случившееся в метро - акция возмездия?
- А какие могут быть еще объяснения? - пожала плечами Нина.
Повисла долгая пауза.
- Ну и мразь же он, получается! - с чувством воскликнул Рома. - Если вы правы...
- И кого "кидать" задумал, - в сердцах подхватил Петров, - совсем помешался! Ясно же, что они такого не прощают. Тем более что один из них погиб... Или Денисов - идиот, или оборзел и зарвался.
- Или все вместе, - заключила Нина.
*
Ноябрь радовал теплой погодой, и Гершвин, возвращаясь из кафе, нес пиджак на согнутой руке и жизнерадостно насвистывал. У входа на Набережную зазывалы бойко тараторили в микрофоны, приглашая всех на Поляну сказок; канатную дорогу; морскую прогулку; ферму крокодилов...
Девушка в розовом кимоно, с японской прической, но совсем не японскими голубыми глазами и вздернутым носиком предлагала билеты в цирк "Сумида", и Наум подошел к ней. "Ника и Витек хотят посмотреть шоу. Схожу-ка и я с ними! Давно я тигра не видел", - вспомнил он анекдот.
Адвокат картинно поклонился девушке, заставив ее хихикнуть, и спросил:
- Барышня-сан, почем билеты-тян?
Еле сдерживая смех, девушка назвала цену, и сидящий глубоко в душе Наума студентик, бегающий на лекции пешком, чтобы дотянуть до "стипушки", воскликнул: "Однако!". Но "модный лоер" Гершвин тут же ответил ему: "Однако тебе? Так и сиди на опе ровно! А я могу себе позволить!"
- Ложу целиком, будьте так бобры, - еще раз поклонился он, открывая портмоне. - Эх, гулять, так гулять! - он шваркнул об землю воображаемый картуз.
- Аригато! Приятного просмотра, - заулыбалась мнимая японка и поклонилась так, что съехал парик, и из-под него на затылке выбились светло-русые прядки.
Напевая песню о мадам Баттерфляй и вероломном Пинкертоне, Наум бодро шагал по Набережной. Проходя мимо памятника Ленину, он привычно бормотнул: "Такси-такси, иди, от армии коси!". В армии он зарифмовал бы "такси-такси" еще похлеще, но здесь, в этой южной сказке, отпускать сальности не хотелось.
Сделав селфи на фоне маяка, мимо которого как раз проходил белоснежный катер, Гершвин сбавил шаг, вливаясь в общий поток гуляющих - тут никто не носился, как в больших городах; все неспешно фланировали, наслаждаясь отдыхом. "И в этом что-то есть, - думал Наум, - сродни японскому любованию сакурой. И им это хорошо помогает. И расслабляешься, напряг уходит, и ответ на трудный вопрос сам находится. А нашим вряд ли хватит терпения просто сидеть и созерцать - через пять минут уже за гаджет схватится, или вскочит и побежит дальше: некогда, мол, пятки печет... Я и сам такой же"...
Виктора и Веронику он нашел на пляже возле маленькой часовенки, сверкающей золоченым куполом издалека. Ника в цельном купальнике входила в воду. Она осторожно ступала по камням, балансируя руками. Виктор сбросил куртку и рубашку и откинулся назад, подставляя лицо и грудь не по-осеннему яркому солнцу. Вокруг царило оживление - кто-то тоже загорал, кто-то, закатав брюки, шлепал по мелководью; смеялись и бегали дети. На пирсе зазывала кричал, что до отправления "Метеора" осталось пять минут, есть еще два места.
Наум почувствовал себя инородным телом, неуместным в этой беззаботной отдыхающей толпе - костюм, белая рубашка, галстук, кейс в руках. "Хотя, - подумал он, - можно кейс подложить под себя, чтобы штаны мазутом не уделать. Чем-то тут настораживающим попахивает..."
- Ну и как, Наум Моисеевич? - не открывая глаз, спросил Морской, когда Наум шумно плюхнулся рядом с ним на кейс. - Приняли дело?
- Принял. И даже попал под занавес очередного акта марлезонского балета, - Гершвин стянул галстук, расстегнул ворот рубашки. - Ходят какие-то два верзилы и шугают посетителей. Те убегают, не оплатив счет, пока и им не прилетело. В убытки вгоняют кофейню. Ясно - закрыть решили... А вот почему - будем разбираться... То ли помещение кому-то приглянулось, и он "заказал" этим "дружинникам" кофейню, то ли это как раньше ДНД было - стилягам штаны резали и "причесоны" состригали под общий "советский стайл"... Мне бабушка Ализа рассказывала, как им приходилось бегать от этих защитников советской морали. А я вам сюрприз приготовил!
- Ооооо, - протянул Виктор. - "Сумида"? И ложа?! Спасибо, Наум Моисеевич. Как-то они и в мой городок заезжали, да я так и не выбрался на представление, дела подвалили. Сейчас Нику порадуем.
Вероника вышла из моря, освеженная купанием и улыбающаяся. Увидев Наума, она помахала рукой:
- Вода - супер. Зря не купаетесь, мальчики.
- А почему бы и нет, - Морской встал и начал разуваться. - Ника, кричи "вау"!
- Ну вау, - Ника села на полотенце. - А по какому поводу?
- Послдезавтра, в 18.00, мы идем на представление "Сумиды"! - театральным тоном сообщил Виктор. - Наум Моисеевич купил нам ложу!
- Вау! - еще раз воскликнула Вероника. - Спасибо, Наум! Интересно будет увидеть их второе отделение.
В ее сумке запел телефон.
- Да, Саня? - НИка поднялась и отошла на пирс с сигаретами. Морской только развел руками:
- Несчастный новобрачный!.. Такой уж я, сэр!
- Да, я тоже люблю "В осаде" - гмыкнул Наум, - качественный фильм.
- Даже здесь она не знает покоя, - посетовал Виктор, сворачивая джинсы, - работа ее не отпускает. Сегодня ей звонят из Питера по поводу Денисова уже в третий раз.
- Пардон, - поднял брови Наум, - разве это был не несчастный случай? По идее, дело и не возбудили... Или я не в теме?
- Возбудили. И расследуют. Не все там так просто.
- Да... - Наум поймал собирающийся выпасть из кармана галстук. - Мутная история. Мне этот художник никогда не нравился. Тот самый тихий омут, где известно кто водится... Такой родного отца продаст, лишь бы сухим из воды вылезти, и обманет, и предаст - если ему это выгодно, и при этом - такой душка-обаяшка, что аж в рожу плюнуть хочется.
- Ребята, - увидев, что Морской уже отмахивает саженками от берега, Ника поправилась, - Наум, представляешь, в деле Денисова всплыли новые обстоятельства. Следователь считает, что художника убили. А перед этим он "заказал" жену - брачную мошенницу...

*
- Япона-мать, - с чувством произнес Наум, - это, дети мои, называется: вор у вора шапку украл!
- Якобы Зинаида была подругой и коллегой Розалии Степновой, - продолжала Вероника, - по словам Кирилла Гельсингфорского, дамы были очень дружны и часто наносили друг другу визиты или ходили в кафе. Оставив предыдущего супруга с дырой в кармане, Зина вышла замуж за модного художника, собиралась проделать с ним то же самое, но Ираклий разгадал планы жены и не пожелал делиться с ней... А потом еще, - она потянулась за полотенцем, - когда киллер пришел за расчетом, Денисов подстроил ему ловушку, и парень погиб при задержании.
- Да-а, - протянул Ефим, - вот тебе и "все счастливые семьи счастливы одинаково", неправ был классик, иногда за фасадом так называемой благополучной семьи такой омут скрывается - лучше не заглядывать. А я сейчас вам расскажу, что мне довелось увидеть в кофейне. Я, увы, пришел под занавес и самое интересное пропустил...
- Японцы? - спросила Вероника через полчаса, когда они втроем уже поднимались на Набережную. - Ты уверен? Может, китайцы, корейцы или киргизы?
Наум покачал головой:
- Нет, именно жители страны Восходящего Солнца. Я знаю кое-какие слова из японского, и, когда они говорили между собой на родном языке, сразу определил их пятую графу. Во-вторых, их учтивость, деликатность, улыбки и поклоны. Когда эти двое амбалов ворвались в зал, драпанули все, кроме этой парочки - парень сказал: "Мы же не оплатили счет, как можно было уйти?".
- А сейчас часто так, - вздохнула Вероника, - если у нарушителя спокойствия достаточно грозный вид, он может преспокойно орудовать среди бела дня, делать что угодно хоть на центральной площади города, и никто его не остановит, побоятся, что и им прилетит. Скорее действительно подожмут уши и быстренько ретируются. От греха подальше.
- Или будут рассчитывать, что порядок восстановит кто-то другой, - вмешался Виктор, - я забыл, как называется этот эффект - по имени молодой женщины, на которую напал преступник. Она звала на помощь, кричала на всю улицу, и только один человек выглянул в окно и крикнул "Эй, парень, отстань от нее!". Кто-то боялся тоже получить перцу, кто-то думал, что на помощь девушке придут другие, а ему незачем вмешиваться... В Краснопехотском во время коронабесия-2020 был дикий случай - мужчина в автобусе ударил женщину за то, что она была без маски и чихнула, и все вокруг кто в гаджет залип, кто в окно смотрел, кто в книгу уткнулся, и только один парень схватил мерзавца за руку и остановил второй удар. Когда других пассажиров спросили "а почему вы не вмешались, когда на ваших глазах били женщину", они промямлили: пусть сами разбираются, вмешиваться в чужие дела некультурно, и вообще, своя физиономия дороже героического поведения...
- Менталитет такой, фаршитнес ("Блин!" - пер. с идиш. /прим. автора/)! - выругался Наум. - Ну, а эти японские ребята за пару секунд угомонили буянов. Никто не видел, как они это сделали, но эти парни просто не ожидали такого отпора! - адвокат хохотнул. - Надо было видеть их физиономии, когда они чуть не сшибли меня в речку на ходу! Как будто только что у них на глазах бульдог надел очки и сел читать "Аргументы и факты"! Парень - типичный японец и внешне, и по поведению, и когда говорит по-русски, так же картавит на букве "л". Девушка же похожа на полукровку, которая долгое время жила в России - выговаривает все буквы, и видно, что реалии нашего времени понимает лучше.
- Высокая, с синими глазами? - спросила Ника.
- Ты ее уже видела?
- Видели, когда ходили фоткаться возле "Дамы с собачкой". Высокая девушка с синими глазами и парень - на голову ниже спутницы. Витя так на нее засмотрелся, что я приревновала...
Морской только усмехнулся:
- Что-то неправильно в наших отношениях. Это я должен ревновать красавицу-жену к каждому столбу. Нет, Ника, я задержал на ней взгляд потому, что меня не оставляет ощущение: я где-то уже видел эту девушку. Но когда я пытаюсь напрячь память, меня охватывает необъяснимая тревога.
Они вышли на смотровую площадку с обязательной кофейней и остановились у перил в отдалении от пьющих кофе туристов, пришедших с громкоголосым экскурсоводом, неустанно тарахтящим об истории и выдающихся жителях Ялты. Сейчас речь шла о художнике Федоре Васильеве...
- По-моему, у меня с ней были связаны тяжелые, может даже трагические воспоминания, - сказал Виктор, - поэтому мое подсознание "прячет" их от меня.
Пиликнул Никин телефон.
- Ну, вот, - произнесла Орлова, прочитав сообщение, - подняли дело о гибели жены и сына Денисова и собираются его возобновить в связи с вновь открывшимися обстоятельствами.
- Я не особо удивлен тем, что ты мне поведала, - поморщился Наум, - я этому Денисову никогда не доверял. Сколько о нем ни писали, какой он няшка-мяшка, а я понимал: за личиной рафинированного душки могут такие черти скрываться - Босх отдыхает! Гельсингфорский, со своими обнаженными натурщицами на фоне разбитых танков и горящих домов, кутежами на Думской и драками в злачных местах - просто ребенок по сравнению с приглаженным и припомаженным Денисовым, который во всём пионер - всем пример. У меня на людей чуйка хорошая, и я понимал, что Денисов, да простится мне, что я сейчас о нем так говорю - как, не при даме будь сказано, анализ в золотой обертке! От него всего можно ожидать... можно было.
- Киллер, убитый возле его дома, был гражданином Японии, - продолжала Вероника, - Акихиро Минами из Токио. В Петербург приезжал дважды - в августе, в середине второй декады, и в начале октября. Он был членом организации "Врачи без границ" и поэтому свободно перемещался в любое государство, - она открыла на телефоне фото молодого человека, выглядевшего, как родной брат Оямы Миядзаки и Харуки Ямаути. Не старше 30-35 лет, строгое выражение лица, зеленый медицинский костюм, карточка-бейдж на груди.
- Вот только при аресте он так сопротивлялся, - продолжала Орлова, - что положил нескольких полицейских, еще около дюжины покалечил, и только снайпер смог его остановить. Минами выстрелили в спину, чтобы взять живым, но он покончил с собой, когда к нему подошли, чтобы отнести в "скорую помощь". А Денисов, пока шла битва, забаррикадировался в своем доме и, по словам участкового, набрался как сапожник.
- Испугался, Пикассо для бедных, - поджал губы Виктор.
- Медвежуха прихватила ушлепка, - грубовато прокомментировал Наум. - Небось поджилки тряслись, боялся, что японец все-таки прорвется в дом.
- И ты думаешь, это киллер приходил за расчетом? - спросил у жены Виктор.
- Или киллер, или его помощник, - ответила Ника, - судя по мастерству рукопашного боя, этот парень был таким же врачом, как Стивен Сигал - шеф-коком... И даты совпадают. Именно в середине августа погибли Зинаида и Антон Денисовы.
- Киллер-японец? - потер подбородок Гершвин. - Далековато... Разве Ираклий не мог кого-то поближе найти?
- Он же несколько раз ездил в Японию, когда сняли ковидные ограничения, - ответила Ника, - привез оттуда серию акварелей, выставлял их на третьем этаже Эрмитажа... Наверное, там и законтачил с людьми, которые вывели его на исполнителей, которые работают чисто и могут так выполнить заказ, что дело или не откроют, или тут же закроют. Может, он уже давно собирался избавиться от жены, опередить ее, избежать развода и разорения... Вот только жадность фраера сгубила...
- Да уж, - кивнул Наум. - Якудза "кидальщиков" не любят и, думаю, круто разбираются с теми, кто им кинул такую подставу.
Морской молчал, глядя куда-то вдаль. Ника тоже не ответила. Она вспомнила Выборг. Там киллер, нанятый для ее устрашения, не простил заказчикам обман при расчете и в конечном итоге сдал их Морскому, и даже помог схватить преступников. А потом спас Веронике жизнь в глухом проулке на Резервной. Свои понятия о чести, долге и ответственности есть и у "звезд Даркнета", горе тем, кто попробует вести с ними нечестную игру.
Виктор внезапно обернулся к ним и тихо сказал:
- Это не похоже на якудза, Наум Моисеевич. Сражался голыми руками, проявлял чудеса ловкости, а когда не смог продолжать бой или бежать - совершил самоубийство, чтобы не даться живым в руки врагам. Это совсем иной уровень. Де-юре считается, что они уже давно не такие, как прежде, а просто хранят традиции, работают в институтах или выступают с головоломными трюками на сцене. Но на самом деле они до сих пор продолжают свою скрытую от посторонних глаз деятельность. Во всяком случае этот Акихиро очень похож на такого воина...
- Ниндзя? - спросила Ника.
- Синоби. Так они себя называют. Слово "ниндзя" пришло из китайского языка... Так они переводят "синоби". "Крадущиеся"; "те, кто скрывается", - Виктор достал "Трисурер Блэк", закурил. - Раньше они филигранно выполняли всяческие деликатные и сложные поручения, где требовались ловкость, смекалка, ювелирная точность. Они могли сражаться без оружия и одолеть вооруженного до зубов противника. Могли проникнуть в любое укрытие, сутками сидеть в засаде, уходить от погони, оставив с носом любого Гениального Сыщика, терпеть немыслимые условия - ради того, чтобы выполнить свой Долг - именно так, с большой буквы, и выполнить его безупречно. В работе они могли проявить хитрость и коварство, если это было необходимо, но с заказчиками были честны, а приказы предводителя, дзенина, для них были священны. Риск, бесстрашие, стойкость, самоотверженность, готовность сражаться, пока есть возможность шевелиться, и не даваться врагам живым в случае провала - это их качества. И предательства со стороны заказчика синоби не прощают.
- Ты в самом деле думаешь, - Ника тоже достала "Эссе Ментол" и щелкнула огнивом, - что ниндзя... то есть синоби существуют до сих пор? Не такие, которые проводят экскурсии, демонстрируют трюки и читают лекции студентам, а настоящие - которые до сих пор выполняют сложные заказы и живут по древним обычаям своих кланов?
- Японский городовой! - воскликнул Наум и тоже схватился за "Ротманс", - мне рассказывали: когда служащая кофейни хотела вызвать полицию, один из незваных гостей вырвал у нее телефон и стал орать, чтобы она сначала выключила "не ту" музыку. А девушка подошла к нему, тронула за плечо и вежливо попросила вернуть барменше телефон. И его буквально перекосило от боли, а руку свело судорогой от пальцев до плеча, он едва мог пошевелить ею. Пальцы, говорят, под немыслимыми углами торчали... Второй в это время пытался выдернуть приятеля Синеглазки из-за стола, "выйдем, поговорим", мол, и вдруг завопил от боли, словно его ломом по лодыжке съездили и еле добрался до ближайшего сидения. Ногой он едва мог двигать, то-то я и заметил на улице - мотало его, как пьяного. Я попросил видео с камеры в зале крутануть и только с большим замедлением увидел, как японец едва дотронулся до его щиколотки носком ботинка. А эффект был, дети мои, сногсшибательным. И это очень похоже на то, что говорил Виктор Ильич. Ниндзя и это умели - знали, до какой точки надо дотронуться, и как дотронуться, чтобы вызвать, на выбор, боль, судорогу, вырубить на нужное время, покалечить... и даже более того. Я сейчас грешным делом подумал...
Виктор и Ника затряслись от смеха. Морской даже выронил сигарету за перила.
- И чего вы покатываетесь? - изумился Наум. - Значит, грешным делом подумал я...
- Головой надо думать, Наум, а не грешным делом, - еле выговорила Вероника.
- Пошлячка, - упрекнул ее Наум, - мужа бы постыдилась, а то и его научишь плохому, чует моя чуйка. Так вот, я подумал... только не ржите, головой я подумал! Где они такому мастерству обучились? Уж точно не на общедоступных курсах боевых искусств, если бы там так обучали - таких классных бойцов было бы до фига, и цена за их услуги упала бы, а меж тем, как я предполагаю, ниндзя за свою работу дорого берут, и не каждому их работа по карману.
- Судя по интернет-энциклопедиям, настоящих ниндзя давно нет, - повторила Ника, - есть традиционалисты и преподаватели институтов ниндзюцу, или курсов боевых искусств.
- Интернет-энциклопедии, - фыркнул Наум, - люблю иногда их почитать, вместо юморесок! Почитаю, наржусь и закрою. Может, ты еще и прессе веришь?
- Я, кстати, в прессе работаю, - напомнила Орлова.
- Ты - редкое исключение. Среди большинства нынешних писак, которые как угодно изощряться готовы, любую чушь напишут и на лету переобуваются, ты практически уникум, - ловко вывернулся Гершвин.
- Сообразил, как ответить, - усмехнулась Вероника, - ладно, прощаю. Но тогда получается, что в Ялту прикатила парочка синоби... Зачем? Откушать десерт в кофейне и поучить местных "дружинников" культуре поведения? Я скорее поверю, что билеты на ферму крокодилов бесплатные.
- Бесплатные, - Наум изобразил блатаря-урку. - А кило на рыло, в натуре, не хошь? Условие одно: крокодилов не кормить!
- Если получится, - подхватил Виктор, - тысяча с человека? Сходим, а, Ника? Почти что даром... "По улицам ходила...", - замурлыкал он.
- Только не пой про китайца, - торопливо сказала Ника, - а то Наум меня не простит за то, что я научила тебя плохому!
- Наум Моисеевич! - картинно заломил руки Виктор, - не виноватая она, я сам научился!
- Я уже знаю, что нужно делать с кофейней, - продолжал Наум, - но как сделать, чтобы эти веселые компанейские парни не начали потом опять к ним манаться?..
- Это я возьму на себя, - произнес Виктор.
- И у меня есть идея, - улыбнулась Ника и достала телефон. - Думаю, Вейдер не откажется нам помочь!
*
Эту кофейню они облюбовали не случайно. Из ее панорамных окон открывался идеальный вид на проулок, куда выходил глухой стеной один из домов. Именно там должен был появиться знак, сигнал к началу работы. Заказ с отсрочкой, один из самых сложных и дорогостоящих, был оплачен предварительно. Клиенты перевели деньги по реквизитам одноразового счета, отправленного им в Даркнете. В переписке с временного почтового ящика заказчики сообщили дзенину, что к исполнению заказа нужно приступить, когда на глухой стене дома неподалеку от реки появится граффити - белый тигр, прыгающий в огненный круг.
Они с Оямой нашли кофейню, где удобно было проверять вид из окна. Это смотрелось менее подозрительно, чем простое хождение по берегу Дерекойки.
Ояме понравился маленький уютный зал, и она была с ним солидарна. Кремовый декор, кружевные салфетки, цветы на столиках, книги и забавные вязаные коты на подоконниках - это навевало мысли о домашнем уюте, о доме, где тебя ждут и всегда рады. А такие салфетки и занавески были у бабушки. Бабуля сама плела кружева и была настоящим художником...
В первый день, правда, случилось столкновение с двумя гайдзинами, которые почему-то устроили тарарам. Ояма едва сдержался, когда один из них начал хватать его за плечи и орать в лицо "пошли, поговорим!". Они даже не представляют, с кем связались и чего избежали. Думают, что своими мощными плечами и грозным львиным рыком напугают кого угодно. А ученики Акайо-сан могут не иметь столь мощных статей и не сотрясать воздух громовым голосом, но свою работу выполняют безупречно и защититься могут. Вот и Акихиро тоже не был здоровяком, но в бою одолел около двадцати вооруженных врагов. А она покарала предателя в Петербурге - хрупкая, совсем не грозная с виду девушка. И никто ничего не понял.
Сегодня, войдя в кофейню, она увидела за одним из столов ЕГО с молодой женой. Вообще сегодня здесь было непривычно многолюдно - из десяти столиков восемь было занято. К счастью, столик, из которого открывался вид на проулок, остался свободным.
Занимая место и перелистывая меню, она боковым зрением поглядывала на НЕГО и отметила, как он расслабленно откинулся на спинку дивана, помешивая свой кофе и поглядывая в раскрытую книгу. Но ее не могла обмануть его мнимая безмятежность. Эта вальяжность маскировала готовность прыгнуть, как лев. И его жена, улыбающаяся "золотой осени" за окном тоже напоминает гибкую мускулистую пантеру перед броском... Неспроста они тут собрались. "Из-за нас? Или у них другое дело?"

*
- Ты посмотри, Витя, какое граффити, - заметила Вероника, глядя в окно. На другом берегу реки один из домов смотрел на воду глухой стеной. И на ней чья-то умелая рука изобразила оскаленную морду белого тигра среди языков пламени. Казалось, что изображение двигается; колышется и трещит пламя и его отблески мерцают в глазах прыгающего зверя. - Настоящий шедевр стрит-арта.
- Да-а, - Морской тоже засмотрелся на граффити. - Видно руку даровитого художника. Не то что подростковое каля-маля в подворотнях. У вас в Питере тоже много талантливых художников, пишущих граффити... Жаль только, что их работы чаще всего закрашивают коммунальные службы. Не положено, и хоть тресни!
- Да, - вздохнула Ника, - поставили на набережной пианино, на котором каждый желающий мог сыграть любимую мелодию - его замазали цементом; видите ли, спать мешает. Стрит-арт закрашивают. Лучше бы так с обозначениями "закладок" боролись и с теми, кто их делает и пишет на стенах координаты! Их почему-то практически не трогают.
- Как и объявления "любви на час за деньги", - голос Морского дрогнул, олигарх отвернулся к окну и потемневшими глазами посмотрел на реку. - Все тротуары расписали трафаретами, все столбы и все щиты заклеили листовками. Даже на портретах ветеранов войны или врачей-героев лепят свое непотребство. Среди белого дня клеят, даже не прячутся. Вот приехал я в Питер на нашу свадьбу, гулял по Петровской набережной, и мои бойцы одного такого прыгуна заловили неподалеку от "Авроры". Он подпрыгивал повыше и лепил объявления очередных "позвони-приеду" на столбы, чтобы не сорвали. В прыжке его и сцапали, а я прилепил ему объявление на лоб. Иди, говорю, рекламируй. Когда твою сестру или любимую девушку на продажу выставят, тоже прыгай повыше, хоть из штанов выскочи. Так ему и сказал...
У Морского были причины личного характера ненавидеть секс-бизнес и тех, кто этим зарабатывает. И в 2018 году он именно поэтому сразу же приказал разгромить и сжечь сауну-бордель "Релакс" возле Краснопехотского; поэтому через год он обратил внимание на события, разворачивающиеся в Синеозерске, куда они приехали встретить Пасху. Там столкнулись две противоборствующие силы - парочка "деляг" хотела открыть "веселый дом" в тихом идиллическом городке, а группа диверсантов собиралась выпустить штамм нового вируса в монастырский источник в пасхальную ночь...
Ника знала причины этой нетерпимости Виктора. Да, у него были основания ненавидеть тех, кто промышляет "бизнесом на голой заднице".
Осиротев в 14 лет, Морской оказался в доме тети и дяди, Антонины и Григория Снегиревых. Несмотря на то, что в семье было семеро детей, Виктору ни разу не дали понять, что он "лишний рот", "приблуда", "объедала". Он просто стал восьмым ребенком наравне с двоюродными братьями и сестрами.
Первое время оцепеневший от горя подросток замыкался в себе, никого не впуская в свою раковину, полную боли. И расшевелить его смогла только старшая дочь Снегиревых, Диана. Она была на три года младше Вити. Бойкая, не по годам смышленая девочка помогла Виктору пережить боль утраты, почувствовать, что он не одинок, и стала его лучшим другом. Благодаря ей, он снова стал улыбаться и радоваться жизни.
Через пару лет 16-летний Морской даже влюбился в школьную подругу Дины, томную "королеву класса" Глашу. Увы, безответно. Глафира была высокого мнения о себе, и робкого паренька в старых китайских джинсах игнорировала.
А когда ему было двадцать лет, и он учился в Петербурге, Диана, к тому времени уже 17-летняя красавица, попала в сети "торговцев удовольствиями" при помощи вербовщика - смазливого парня, обольщающего юных доверчивых девушек и вовлекающего их на "работу" к его хозяевам. Через год тетя Тоня нашла в ведре положительный тест на СПИД на имя Дианы. К этому времени старшая дочь не появлялась дома уже несколько дней... Поиски ни к чему не привели. Девушка исчезла бесследно. Дядя Гриша попытался выяснить, что случилось с дочерью. И погиб, по официальной версии - в пьяной драке в баре. А через пару недель отец еще одной жертвы сутенеров, егерь из лесничества, ворвался с товарищами в бильярдную, где отдыхали "бизнесмены", и открыл огонь на поражение из охотничьей винтовки. Из всей шайки выжил только один человек - тот самый слащавый красавчик, похожий на юного Леонардо ди Каприо, покорившего сердца миллионов девушек в 1997 году в роли бедного художника на "Титанике". В этот вечер он обхаживал очередную девушку и избежал пули. Через много лет Виктор увидел его в Синеозерске. Парень продолжал промышлять тем же, чем и раньше, и во второй раз шансов на спасение у него не оказалось. Бывший вербовщик и несостоявшийся хозяин публичного дома погиб от руки диверсантов, не желающих, чтобы кто-либо сорвал им готовящуюся операцию...
Судьба Дианы осталась неизвестной. Но Морской понимал: скорее всего, двоюродной сестры давно нет в живых. От заболевших венерическими болезнями девушек сутенеры старались как можно скорее избавляться. Да и СПИД до сих пор остается приговором. Его можно на время купировать, приостановить развитие болезни, загнать ее в стойкую ремиссию - но никто от него еще не излечился. И каждый раз, видя объявление о "любви на час" или пересекаясь с воротилами секс-бизнеса, Морской неизменно вспоминал Диану, девочку, которая вытащила его из пучины горя, куда он ушел с головой после гибели старшего брата и родителей. Дина его спасла. А он ее - не смог. Не знал, не догадался, не успел. Тогда он лучше понял стихотворение "Спешите делать добрые дела" и до сих пор от строк "Но на день опоздал - и дня того не возвратят века" к горлу подступал колючий горький ком. И жгучая ненависть к тем, кто ради атрибутов красивой жизни - статусных авто, дорогих особняков, дизайнерской одежды, личных яхт и самолетов, ВИП-курортов и прочего курирует этот гнусный бизнес, калечащий и ломающий жизнь тысячам таких же юных девушек, как Дина...
Поэтому, увидев накануне свадьбы, как возле "Авроры" молодой человек спортивного вида легко подпрыгивает, чтобы приклеить повыше объявление "Веселые девочки, 24/7, 2000 р./ч.", Виктор велел Феде и Севе задержать юношу. И возле следующего столба "спортсмен" оказался крепко схвачен двумя парами могучих рук. А Виктор отобрал у него уже намазанное клеем объявление и от души припечатал его к высокому умному лбу побледневшего от ужаса паренька: "Иди! Рекламируй!". И о сестре он сказал не для красного словца - вспомнил Диану... Сейчас ей было бы всего лишь 33 года. Совсем молодая женщина. Но ее нет в живых уже 15 лет.
- Вспомнил Дину? - понизила голос Вероника.
- Я о ней и не забываю. Знаешь... Вы бы, наверное, подружились. Она была прекрасным человечком, просто лучик солнышка. Для каждого найдет немного тепла, всех согреет, развеселит. И она не бездумно "жила на позитиве и не парилась", как нынешний молодняк, а осмысленно радовалась жизни. Как она была бы рада нашей свадьбе! Да, извини, Ника... Что-то накрыло. Однако, - он посмотрел на часы, - наши свирепые друзья сегодня что-то запаздывают.
- Странно, - Ника покосилась на дверь, - обычно в это время,по словам работников кафе, они приходят, чтобы подкошмарить посетителей.
- Невежливо так опаздывать, ведь сегодня их жду я, - Виктор открыл книгу. - От такого неуважения у меня портится настроение.
- Но это их проблемы, не твои?
- За что я тебя люблю, так это за способность понимать меня с полуслова, дорогая моя товарищ жена!
- Сколько народа их ждет, а они опаздывают. Может, еще кого-то воспитывают?
Морской прыснул:
- Как в том анекдоте про двух киллеров: "Ну где его носит? Не случилось ли с ним чего?"...
Ника усмехнулась:
- Может, в прошлый раз японская парочка слишком сильно их травмировала, и они взяли отгул для поправки здоровья?
Она потянулась к подоконнику:
- Почитаю-ка и я что-нибудь, пока мы ждем. Витя, а что, если сегодня они вообще не придут? помнишь, как Фокс в "Месте встречи" с порога почуял засаду в ресторане? Может, и у них такое же чутье?
- Придут. Завтра, послезавтра, через три дня... Я терпелив, ты же знаешь. Да и мне тут понравилось.
- Мне тоже.
*
Дверь распахнулась так, что дверной колокольчик, жалобно тенькнув, свалился с крюка. Двое здоровяков с мрачным видом окинули взглядом зал; переглянулись. Сегодня в кофейне много посетителей, и у всех на столах какая-нибудь еда. Отлично. Когда публика, забыв о кофе и десертах, рванет к выходу, убыток получится немалым.
- Вижу, вы плохо запомнили наш предыдущий разговор, - зловеще пророкотал один из вновь пришедших, наступая на стойку хостес, - опять свой "Миллион алых роз" включили? Нравится вам вражья музыка, ну и п...йте к своим кумирам, а нашим гражданам нечего мозги пачкать!
- А ты кого читаешь?! - его товарищ рванул из рук Морского книгу. - Я тебя спрашиваю, ты кого читаешь, чувак? А ты че ржешь, телка? Радуешься, что пока не с тобой беседуют? Ничего, и до тебя очередь дойдет!
- А я к вам очередь не занимала, - ответила Вероника, - и телки стоят на ферме, и не ржут, а мычат.
- Да кто ты та...
- У вас по зоологии в школе что было?
- Самая умная, да? Ладно, сейчас с оладухом твоим перетрем, а потом и тобой займемся!
- А справитесь вдвоем-то? Подмога не понадобится, против женщины? - усмехнулась Орлова.
Такое насмешливое спокойствие слегка озадачило парней. Обычно люди, застигнутые врасплох, тушевались, теряли лицо, заикались и умоляли о пощаде. Нечто вроде дурного предчувствия шевельнулось у парня, и он отпустил плечо Морского... Но было уже поздно.
- Да, парни, давайте перетрем это дело, - Виктор неспешно встал и снял бейсболку. В ней он выглядел совсем юным, не старше двадцати лет, и немудрено, что его вид ввел в заблуждение "дружинников", решивших, что этот парнишка с книгой - подходящий объект для "докапывания". - Для начала давайте представимся друг другу. Морской, Виктор Ильич. Но вам разрешаю звать меня по-простому - Витька-Святоша. Уважаемый, отойдите от хостес, не мешайте даме работать!
В голосе Морского прозвучала такая спокойная, но стальная властность, что дюжий парень даже не подумал ослушаться.
- Парни, у вас серьезный попадос, - сочувственно сказал Морской, - мало того, что вваливаетесь сюда и бузите, так еще и к моей жене приставали, меня за шиворот хватали... Ваше счастье, что я сегодня без охраны, а то было бы вам... гм... не совсем комфортно. Отвечать за базар придется, вы это знаете?
- Так сигнал был, - воскликнул один из "качков", - музыку тут включают всяких, которые за бугор слиняли, книжки на окне лежат тоже... Нам велели, мы и разбираемся!
- А покажите мне закон, по которому запрещено читать этих авторов и слушать эти песни? - Виктор властно протянул руку. - Покажите! Насколько я знаю, в списке запрещенной литературы этих названий нет, или я что-то пропустил со вчерашнего вечера? Кто вас уполномочил указывать, что читать и слушать гражданам?
- Витя, они просто исполняют приказ, ты же слышал, - вмешалась Ника. - Спрашивать надо тех, кто их сюда направил... Кстати, парни, я тоже представлюсь: Вероника Викторовна Орлова, "Невский телескоп", спецкор отдела журналистских расследований. Вы не против съемки? А интервью дадите? Поздравляю, вы станете героями моей новой подборки публикаций!
- Против! Без интервью! - синхронно выкрикнули оба парня.
- Надо же, - хмыкнула Ника, - а свои "акции" вы снимаете и выкладываете на сайте, представляя, как великие подвиги. Ну да, это так круто - наехать вдвоем на пенсионерку, вынесшую на продажу книги на поребрик... А уж тряся за шиворот паренька размером с одну вашу ногу, вы и подавно смотрелись, как Бэтмен и Супермен. Правильно. Если запечатлеваться - то в наивыгоднейшем ракурсе!
- Вы, женщина, не ерничайте, - обернулся к ней громила, - если вы наш сайт смотрели, то поняли, за что и против чего мы боремся. Прочитали? И с чем вы не согласны? Покажите законы, которые мы нарушили?
- Продолжаете хамить моей жене, - вполголоса произнес Морской, и ораторский пыл здоровяка угас. - Меня это огорчает.
Он прошелся по залу и остановился напротив "дружинников". И - странно - хотя Виктор был по меньшей мере вдвое легче любого из них и ниже более чем на голову, он выглядел превосходящей силой в этом противоборстве.
- У меня и тут связи есть, - продолжал олигарх, - считайте, я взял эту кофейню под свою "крышу". Я сам начинал с нуля, и знаю, как это трудно - подняться, когда у тебя изначально нет связей, "подушки безопасности", "крыши", и никому до тебя нет дела. И я уважаю людей, которые смогли стартовать с пустой площадки и удержаться на орбите, и не хочу, чтобы их труды пошли собаке под хвост. Эти ребята купили голые стены, своими руками сделали из них конфетку, и несправедливо будет, если их творение закроется только из-за того, что кому-то книжки на окне не понравились. Не там врагов ищете, парни. Охота повоевать, найдите равного вам по весовой категории. И вы ведь знаете: я добром прошу только один раз. Кто не понял, его проблемы, не мои!
- Мы-то что? - развел руками один громила. - Нам велели, мы и пришли. Сигнал был на это кафе.
- Ясно. Надеюсь, вы меня тоже поняли.
С порога грянул "Марш Империи". Обе створки двери распахнулись, повалил сценический дым - и в кофейню вошел Дарт Вейдер с алым мечом.
- Все засняли? - прогудел он посетителям за столиком у прохода.
- Да, милорд, - ответил долговязый парень в круглых очках.
- Смикшируете потом. Пишите лайв, - велел блогер и, шумно топая сапогами, подошел к оторопевшим "дружинникам".
- Позвольте задать вам пару вопросов для общего развития? - учтиво спросил он, поблескивая шлемом.
Вероника слушала, как разворачивается дискуссия. Парни наперебой рассказывали о целях и задачах своей организации и защите морально-нравственного климата в обществе. Соглашаясь с ними в главном, Вейдер все же настаивал на том, что не все средства хороши, и стрелять из пушки по воробьям - расточительно и непродуктивно. Лучше, утверждал он, вспомнить галантного Арамиса с его "Защищайтесь, сударь, прошу вас!" и что перегибы нехороши даже в благих целях. Он умел быть убедительным и красноречивым - Евгений Малышев, отличник с красным дипломом Университета профсоюзов. Он тоже начинал с нуля и за три года стал одним из топовых блогеров страны. И Женя-Вейдер всегда был рад помочь Веронике; он считал себя в долгу перед ней. Весной Ника помогла ему снять клеймо несправедливого обвинения с имени его отца. А в июне в Ахтиарске Вероника и Виктор спасли Вейдеру жизнь, едва успев перехватить занесенную руку киллера... Поэтому, когда Ника позвонила ему, Евгений - Дарт Вейдер тут же собрал свою рабочую группу и примчался в Ялту меньше, чем через сутки. "Женя, вы, наверное, загнали свои машины, - ахнула Вероника, увидев Вейдера в вестибюле "Ореанды" назавтра после телефонного разговора. - Вы что, за сотенку гнали, что так быстро успели?" "Когда была возможность, и под две сотенки разгонялись", - обаятельно улыбнулся спортивный черноволосый красавец Евгений.
*
"Дружинники" уже хотели ретироваться, когда двери снова открылись, и на пороге появился новый персонаж - высокий осанистый господин в дорогом сером костюме и белоснежной рубашке с синим галстуком. Распространяя вокруг себя облако аромата дорогого парфюма, он хорошо поставленным голосом произнес:
- Так сказать, на ловца и зверь бежит. Я как раз вас разыскиваю по поводу иска о причинении материального ущерба заведению и морального - его персоналу и посетителям. Позвольте отрекомендоваться: Гершвин Наум Моисеевич, адвокат.
- Какой ущерб?! - возмутился один из парней. - Мы тут пальцем ничего не тронули. Смотрите, все цело! И людей мы тоже не трогали... Камеру посмотрите!
- Ворвались, - стал загибать холеные пальцы юрист, - шум подняли, посетителей распугали, они убегали, забыв оплатить заказ. Мешали персоналу работать. Прямого запрета нет включать ту или иную музыку или класть на окно книги, а вот с вашей стороны наличествовало мелкое хулиганство и создание препятствий нормальной работе, и это, как говорится, не есть хорошо!
- Ну, конечно, куда уж ВАМ-то понять: что тут такого, ну, песенки поют, ну, книжечки лежат, - язвительно отозвался один из "блюстителей", выразительно глядя на волнистые черные волосы и "орлиный" нос адвоката. - ВЫ, конечно, не поймете...
- Лучше не развивать эту тему, пока я не прибавил ко всему прочему еще и дискриминацию и личное оскорбление при исполнении, - предупредил Гершвин. - Дискриминация, кстати, запрещена на законодательном уровне в любой форме. И за личное оскорбление в УК статья имеется, позвольте вам напомнить. Тем более при исполнении.  

*
Она сидела, невидимая за высокой спинкой диванчика, и наблюдала за действом. И восхищалась ИМ и его женой. Как хорошо они придумали раз и навсегда избавить кофейню от нападок! Теперь эти амбалы едва ли сунутся сюда снова. "А мы с Оямой только однажды заставили их ретироваться, но они вернулись как только прошло ошеломление после полученного отпора! Зато сейчас ОН расставил все точки над I..."
Она увидела, как из-под короткой куртки одного из парней выглядывает краешек книги, которой явно не было на подоконнике - она бы запомнила. И сразу поняла их следующий ход. Они подложили бы на один из подоконников книгу - наверняка из списка запрещенной литературы, шумно обратили бы на нее внимание, засняли - и материалы можно было бы передавать в прокуратуру, и кафе точно закрылось бы. Через неделю милый павильончик уже сиял бы табличками "Аренда" на новеньких жалюзи, а его хозяева разорились бы, выплачивая штрафы, и истрепали бы все нервы, доказывая, что они не верблюды. Она была наслышана о подобных инцидентах.
Но ОН поломал им весь сценарий. Наезжать на кофейню, которую "крышуют" люди Витьки-Святоши, может только ненормальный. А они таковыми бесспорно не являются. И очень кстати явился блогер Вейдер, который сейчас громогласно вещает в объективы, что, конечно, "добро должно быть с кулаками", но сейчас - не тот случай. Никого ни от чего здесь защищать не надо, и некого карать, а игра рельефной мускулатурой перед безответной жертвой никого не красит; для поединка надо искать равного противника.
Адвокат, петербургский возлюбленный Харуки-сан, тоже блистал.
- Враг не тот, кто листает книгу или слушает песню! - проникновенно вещал Вейдер, - и добропорядочный благонадежный гражданин от исторического детективчика или хита 90-х врагом не станет. А уж если кому-то хочется показать свою удаль молодецкую, - алый меч блогера очертил эффектную дугу в воздухе, - то хотя бы найдите себе достойного противника, с которым будете сражаться на равных! Это лучше, чем по кляузам склочных баб посетителей из кафе гонять!
- Вы-то тоже по кофейням бегаете, а не показываете свою удаль как надо! - заметил уязвленный "дружинник".
- У меня своя борьба, - парировал Вейдер, - в миру тоже есть, куда направить стопы. Некоторые люди, объясняя это тем, что "время сейчас такое" и у них "нервы не выдерживают", пускаются во все тяжкие и отравляют жизнь всем вокруг, куда бы ни пришли. Другие вот людей за шиворот хватают, если человек не того певца слушает. Третьи по тротуарам на самокатах, как угорелые, носятся, задавая работы травматологам, и паркуются где вздумается - спотыкайся, не хочу! Четвертые лепят "сухие фонтаны" где попало, "парад трусОв" перед культовым учреждением устраивают... Долго перечислять! В общем, мне работы хватает. А вы еще и подбавляете.
Она мысленно зааплодировала ему. Вейдер был как всегда бесподобно остер на язык. И парень, вздумавший его уесть, сам оказался посрамлен.
Книга, спрятанная под курткой одного из "дружинников", приковывала ее взгляд. Если он изловчится незаметно ее выложить, пиши пропало. И ЕГО вмешательство не спасет кофейню если не от закрытия в ближайшие дни, то от крупных неприятностей - точно.
- Какая-то скандальная бабенка, которую отказались обслуживать потому, что она ввалилась в зал пьяная, как зюзя, в отместку накатала телегу, - гудел Вейдер, - всех собак на кафе навесила, и вот вы ходите сюда, как на работу, посетителей нервируете, персоналу работать не даете...
- Судя по протоколу, - вступил адвокат, - барышня, так сказать, еле можаху заявилась - на входе вешалку для шляп опрокинула и чуть мимо дивана не уселась... Конечно, ей отказали в обслуживании - здесь семейное кафе, а не питейное заведение!
- Женщина сигнализировала нам не о вешалке и диване, - уперся его оппонент.
- И все же первопричиной написанной вам телеги был именно скандал с персоналом, который вежливо попросил нетрезвую особу покинуть зал потому, что это противоречит правилам заведения. Я посмотрел видеозапись сего инцидента. Мадемуазель очень некрасиво себя вела - отказывалась вставать из-за стола, костерила работников кафе такими выражансами, которые и в торговом порту не всегда услышишь, обещала, что ее еще вспомнят, и заверяла, что они еще "не знают, с кем связались"... А на другой день написала вам о книгах и музыке... Парни, серьезно: я бы по прихоти вздорной и мстительной бабы не монал людей и сам бы не монался.
- Она тоже гражданка и имеет право выражать претензии, - "дружинник" решил стоять на своем до упора.
- И сигнал не о ссоре с персоналом был, - добавил его напарник, - мы сначала пришли просто посмотреть, и увидели, что так и есть...
И тут из-под его куртки выскользнула и шлепнулась на пол книга. Молниеносного движения девушки за ближайшим столиком никто не заметил. Тот, кто прошел обучение у синоби, умеет двигаться так быстро и незаметно, как и не снилось даже самому ловкому гайдзину-фокуснику.
- А эт-то что у вас такое? - острый взгляд Гершвина моментально зацепился за название книги. - Оппаньки!
- Возмущались, что я роман о Черном Монахе взял полистать, а сами что при себе держите?! - в ЕГО глазах заплескались смешливые искорки. - Книжка-то из списка!
- Я тоже списки регулярно просматриваю, - добавил адвокат.
- И тут на подоконнике книг из списка запретных нет, - ОН взял наугад одну книжку, другую, бегло пролистал. - Вот и штемпель стоит: сверено с федеральным списком... То есть юридически не запрещено.
- Если бы ЭТУ книгу "случайно" заметили в кафе, - сказала ЕГО жена, - то точно закрыли бы учреждение, и на хозяев могли и дело завести. На радость злопамятной пьянчужке.
- Не забудьте уточнить, мадам, когда будете строчить свой памфлет, что это лишь ваши домыслы, - быстро ответил один из парней, - вы ничего не докажете, а статью за клевету еще никто не отменял! До двух лет можно получить...
ОН громко, заразительно расхохотался:
- Мою жену? На два года?! Юмористы вы, однако!
- Не памфлет, а пасквиль, - вполголоса поправила журналистка. - Памфлет - это восхваление.
- Опровержение и компенсацию с редакции точно по суду получим, - мрачно ответил второй "дружинник". - И извинения от автора. За ваш ПАСКВИЛЬ.
- А зачем вы сами такое с собой носите? - блогер наклонился и рассматривал обложку книги. - Интересуетесь, или "навредю" сделать собирались?
- Вы вообще не докажете, что она наша! Может, это у вас из-под балахона выпала!
- У меня плащ, а не балахон, - с легкой обидой заметил Вейдер.
- Видео затребуем, где будет видно, откуда сие взялось, - вмешался адвокат. - Да, парни, вышла у вас большая опонька с этой книгой. То ли вы и впрямь ее здесь выложить хотели, чтобы потом шум поднять, то ли еще кого-то "порадовать" собирались... Но очень уж она вам подгадила, выпав так не вовремя! Сами, поди, понимаете... Так значит, вернемся к нашим баранам, искал я вас по поводу иска, пардон за каламбур...
- Пардон в Париже, - огрызнулся "дружинник", - у нас свой язык есть, или вы уже разучились? Мы не в Париже...
- Я уж вижу, - не остался в долгу адвокат.
Она не слушала дальнейший разговор потому, что в окно кафе увидела граффити на глухой стене - белый тигр прыгает через огненное кольцо. Красиво нарисовано. Талантливо. И это был сигнал для них к началу действия.
Она неторопливо допила почти остывший макиато и подозвала официантку, чтобы расплатиться.
Пока девушка возилась с портативным терминалом, она покосилась на блогера и адвоката, продолжающих словесный поединок с "дружинниками". Да, Харука-сан умеет выбирать самых лучших мужчин - этот юрист бесподобен. Но и Вейдер, в блестящих латах и развевающемся черном плаще, с алым мечом, сверкающий глазами в прорезях черного шлема, хорош. "Тоже в черном и маске, - подумала она, - и никому не показывает своего лица. Не знаю, что случилось с Энакином Скайуокером, из-за чего он превратился в лорда Вейдера, третий фильм я пропустила... Но он стал самым загадочным и непостижимым персонажем эпопеи. И этот блогер тоже интригует. Даже слишком", - она поймала себя на том, что слишком долго разглядывает парня в черных латах.
Какая-то история была с ним связана в начале лета... Надо будет погуглить.
*
- Есть знак, - сообщила она Ояме, вернувшись в "Елену". - Можно приступать к выполнению.
Напарник, сидящий в позе медитации напротив окна, легко вскочил и ответил:
- Завтра вечером у нас первое выступление в цирке. А утром перед этим мы начнем работать. Знаешь, как говорят? Встанешь в пять утра, успеешь все...
- Знаю, - перебила она, - встанешь в шесть часов, и ничего не успеешь. Надо потренироваться. Тут легче - можно найти укромное место для занятий...
- И порепетировать перед выступлением, - он достал два костюма для упражнений. - На завтра все билеты проданы.
- Люди хотят увидеть необычное, - она сбросила джинсы и водолазку и быстро облачилась в костюм. Они уже давно не стеснялись друг друга, и никаких "нерабочих" мыслей не возникало. Ояма тоже проворно переоблачился в широкие, не сковывающие движений штаны и такую же куртку. Боевые товарищи, не более. Сколько вместе пройдено, сколько пережито...
- Вспомнил Акихиро, - сказал Ояма, когда они выбрались в окно и шли на поляну, которую облюбовали для тренировок в первый же день, - он был хорошим воином. Почти как Харука-сан. Дзенин часто его хвалил. Но перед предательством он оказался беззащитен.
- Зато мы смогли отомстить предателю, - ответила она, - и гайдзинская полиция наверняка скоро закроет дело, решив, что это несчастный случай. А кому надо, те уже знают: с нами опасно вести грязную игру; кто попытался - тот поплатился. Мы выполняем взятые на себя обязательства любой ценой и любыми методами, но если заказчик нас обманывает - это ему не сходит с рук. Однажды Акихиро спас меня, а теперь я вернула ему долг, покарав человека, погубившего нашего товарища.
- Ты говоришь, как истинный синоби, - одобрительно поцокал языком Ояма, первым выходя на поляну, куда он заблаговременно перетащил несколько валунов, сложил из бревен довольно высокую стену и отпилил ветки у деревьев почти до самой кроны. - Скоро все забудут, что когда-то тебя звали иначе, Мияко.
- Да и звали ли? - она остановилась, глубоко, размеренно вдыхая и выдыхая, чтобы очистить легкие от городского воздуха. - Иногда мне кажется, что я родилась в вашем селении.
- В какой-то мере так оно и есть, - Ояма разворачивал сверток с тренировочным инвентарем, потом встал рядом с ней. - Но я вижу складку между твоих бровей. Что тебя тревожит? Опять приходили эти два здоровенных гайдзина?
- Больше они к этой кофейне не приблизятся, - улыбнулась она и еле сдержала громкий смех. Раньше она любила посмеяться от души... В той самой другой жизни, которой не было... - Их так встретили! Ты бы видел.
Начали они как обычно - с бега по стене. На счет "раз-два-три" оба разбегались, запрыгивали на стену из бревен и старались взлететь по ней как можно выше. Сделав в воздухе сальто, они приземлялись на ноги и повторяли забег.
- Ма та? - спросил Ояма после пятого раза ("Еще раз?" - пер. с яп. - Прим. автора).
- Хай, - ответила она. ("Да" - пер. с яп. - Прим. автора)
Они снова разбежались и атаковали стену. На этот раз ей удалось превзойти Ояму и добраться почти до верхнего бревна.
Приземлилась она не на четыре точки, а на две - с четверенек подниматься сложнее, а в бою каждое мгновение дорого. Как в песне из сериала о мгновениях, свистящих, как пули у виска. Мамин любимый сериал...
Потом они карабкались по стене с помощью металлических когтей, и прыгали с вершины, стараясь приземлиться на ноги. В полете они переворачивались через голову, делали выпады руками и ногами, увертывались от воображаемых пуль и ножей и, приземлившись, снова карабкались. Взбирались на деревья, перепрыгивая с одного на другое, каждый раз - все дальше, а потом снова прыгали вниз, отрабатывая бесшумное приземление. В прыжке выхватывали из рукава или из-за пояса оружие и приземлялись, уже вскинув его к бою. Отрабатывали умение дышать в четверть груди через трубочку, которую полагалось выставлять наружу из укрытия. Бегали по роще, стараясь производить как можно меньше шума. "Как падает сосновая иголка, так и вы должны появляться перед противником из пустоты", - в свое время учил их дзенин Акайо. Спарринговали врукопашную, а также на тренировочных катанах и вакидзаси, метали сяринкены на меткость в подвижное чучело, имитирующее фигуру противника, отрабатывали способность долгое время пребывать в полной неподвижности, в любом месте, в любой позе. Потренировались в стрельбе шипами из деревянной трубки - фукибари. Чучело, которое притащил и собрал для тренировки Ояма, быстро утыкалось шипами и железными "звездами". В гостиницу они вернулись уже затемно и после освежающего купания в бассейне она решила позаниматься каллиграфией для концентрации внимания и закрепления результатов тренировки. И осталась довольна. Иероглиф "настойчивость" у нее удался на славу уже со второй попытки.
*
- Даже неинтересно, - сказала Вероника, когда они сидели в кафе "Терраза" на территории "Ореанды" и ждали свои коктейли и кофе, - что это расследование закончилось так быстро. И в одном они правы: я не смогу доказать, что они намеренно распугивали посетителей и собирались подложить книгу из запретного списка, чтобы довести заведение до закрытия...
- А вы просто ставьте "имхо", - посоветовал Женя Малышев, сбросивший свои доспехи. - Тогда на любые претензии вы сможете ответить: "Я же говорила, что это просто мои предположения! А предполагать я могу что угодно!". У них не будет повода для иска, а читатели и так вас поймут...
- Сейчас "имхо" лучше не говорить, - уточнил Виктор, - иностранные слова там, где можно без них обойтись, сейчас не приветствуются. Лучше пиши "по моему скромному мнению", что, собственно, то же самое. А то они к этому "имхо" придерутся - не отвяжешься, слона раздуют из этой мухи.
- Ой-йо, - скривился, как от зубной боли, Гершвин, - может быть и так, что обсуждение нападок на кофейню они затроллят из-за слова "имхо" и не дадут никому говорить ни о чем другом, всех в эту, извиняюсь, драчку втянут и перессорят между собой - под конец люди забудут даже, с чего начиналась лента обсуждения!
Им принесли напитки - доппио и "Французский" коктейль для Вероники, ристретто и "Апероль Шприц" для Наума, романо и "Кир Рояль" для Виктора и эспрессо и "Коктебель Раритет" для Евгения и сырную и мясную доски.
- Я такое часто вижу, - сказал Женя, взяв с доски крекер с кусочком ароматного золотистого сыра, - если человек понимает, что заведомо проиграет словесный поединок по исходной теме, он уводит дискуссию в сторону, выхватив какую-то фразу из контекста, прицепившись к оговорке или неудачному слову, и концентрирует внимание всех участников беседы на этом моменте, забивая эфир и не гнушаясь никакими вербальными приёмами, чтобы всех втянуть в перепалку.
- Поняла, - ответила Ника, лакомясь куриным рулетиком, - буду вместо "имхо" писать "как я предполагаю". Мне известен этот приемчик: когда крыть нечем, можно прицепиться к слову, как репей к рукаву, и увести обсуждение далеко в сторону... Знаю и стараюсь не давать хейтерам и троллям зацепок.
- Трололо всегда найдут, к чему прикопаться, - Наум захрустел уже третьим крекером.
- Мы завтра идем на выступление местного цирка, - Виктор поднял свой бокал с коктейлем, глядя на пурпурно-алый напиток, "играющий" в свете ламп. - Наум Моисеевич купил ложу. Хотим посмотреть ниндзюцу. В ложе есть еще свободные места. Вы хотели бы пойти, Евгений?
- Не откажусь, - Женя посмаковал глоток янтарного бренди, словно вобравшего в себя щедрое южное солнце долгого коктебельского лета. - Самому интересно посмотреть искусство ниндзя. Странно, что они в ноябре приехали. Здесь обычно гастролируют летом - заодно и позагорают...
- И правда, странно, - Наум тоже посмотрел на свет через свой бокал. - Но билеты влет идут - на завтра уже аншлаг, даже дополнительные билеты расхватали.
- Наум! - шутливо нахмурилась Вероника. - Не "аншлаг", а "местов нетуть"! Научись говорить правильно!

БОНУС: 3 ФОТОИЛЛЮСТРАЦИИ В ТЕКСТЕ.


*
Нику разбудил звонкий хор девичьих голосов по радио:
- У Оксаны металлург (уголь на-гора),
У Светланы драматург (в театре навсегда)...
- Твои коллеги и тут тебя достали, - Виктор потянулся и вальяжно откинулся на подушки, - песня исполняется по их заявке.
- Резвятся ребятки на приволье, - хмыкнула Ника, - и не думают, что будет, когда я вернусь.
- "В отпуск уехал один начальник, а отдохнул весь коллектив", - на щеках мужа появились смешливые ямочки.
- У Оксаны в женихах (мамочки мои),
Появился олигарх (девочки держись)... - жизнерадостно вопил радиоприемник.
- Кстати, интересно, - привстал Морской, - у Оксаны же вроде уже есть металлург, который уголь на-гора. Или у мамы две дочери по имени Оксана?
- И почему металлург выдает уголь вместо того, чтобы плавить металл? - добавила Ника. - Вообще-то с углем работают шахтёры.
- Шахтёр не укладывался в песенную строку, видимо.
- Эта песня группы "Фабрика", напоминаю вам, исполнялась по заявке работников газеты "Невский телескоп" для спецкора Вероники Орловой, которая проводит в Ялте свой медовый месяц! - раздался бодрый голос диджея, - и нам остается только поздравить молодую пару и пожелать им семейного счастья, а также - прекрасного отдыха в солнечном Крыму! И правда - погода на ЮБК продолжает радовать нас совсем не осенним теплом! +18 сегодня в Ялте, ясно, без осадков, ветер юго-восточный, 2 метра в секунду, температура воды в море девятнадцать градусов!
- Как там говорил Терминатор? - мрачно сказала Ника. - I'll be back! ("Я еще вернусь" - пер. с англ. - Прим. автора).
- А что, песня неплохая, да и хороший заряд позитивных эмоций поутру дает запас энергии на весь день, - Морской потянулся и легко выбросил из-под одеяла свое худощавое спортивное тело в черно-золотой пижаме с драконами. - Плюс восемнадцать!.. Нормальная температура для июня в нашем Лодейнопольском районе.
- И у нас в Питере в июне примерно столько же за редкими исключениями. А уж когда наша вода бывает аж плюс девятнадцать - это нечастое явление!
- Намек понят. Сходим поплавать после завтрака?
- А потом сходим на крокодилью ферму.
Рекламная листовка "Ялтинского Крокодиляриума" привлекла внимание Вероники остроумной композицией: у фасада на скамейке вальяжно восседал сверкающий металлический крокодил в костюме и шляпе, привлекая желающих сфотографироваться, а рядом была прикреплена инструкция с правилами для посетителей. Нику насмешил один из пунктов: "Крокодилов собой не кормить!".
Освеженные купанием, Ника и Виктор шли по Набережной, и Морской что-то насвистывал себе под нос. Прислушавшись, Вероника уловила все тот же мотив "По улицам ходила большая крокодила". Потом он фыркнул, и глаза заблестели смехом.
- Опять поешь про китайца, пошляк? - шутливо хлопнула мужа по затылку Вероника. - Подожди, зайдем в магазин. Куплю сувениры.
- Ты ко мне несправедлива, - Морской отстегнул от карабина джинсов брелок в виде сигареты, встряхнул. - Нет бы похвалить за предусмотрительность, ты меня бьешь. А я предвидел заход в сувенирную лавку и прихватил сумку-шопер. Сюда должны поместиться все твои покупки. Ты наверняка пол-Питера одарить собираешься.
- Кроме коллег, - Ника направилась к одному из сувенирных магазинчиков, где из-за прилавка с надеждой смотрела на них приятная женщина средних лет. - Обойдутся. Раз они меня еще на свадьбе задразнили и продолжают в том же духе, я их накажу - не куплю подарка!
- Они просто рады за тебя, Ника, - Морской вошел в магазинчик вслед за ней, - и подкалывают по-доброму. Любя. Хм, прикуплю-ка и я себе что-нибудь на память о Ялте. В прошлый раз у меня с собой были деньги только на мороженое и газировку, и я их бессовестно проел. Да и таких классных сувенирных магазинов тогда еще не было...
- Выбирайте, если что - спрашивайте, - заулыбалась им продавщица.
Нагруженные покупками, Морской и Ника продолжили путь по Набережной, передавая друг другу изрядно разбухшую сумку.
- Мне рассказывали, - сказал Виктор, - что в лихие 90-е криминалитет постановил: никаких разборок в Ялте в сезон не проводить, туристов не пугать. Понимали, что зарабатывать всем надо, и многие ялтинцы кормятся за счет летних доходов...
В районе Морского вокзала они не сразу нашли проулок, ведущий к Крокодиляриуму, а вначале вышли к храму на возвышении. Он оказался закрыт, и Виктор с Никой, посмотрев расписание и перекрестившись на купола, спустились обратно.
Проходя мимо кремово-шоколадного отеля "Бристоль", Вероника машинально посмотрела на фасад - и задержала взгляд. У главного входа курила девушка в джинсах "скинни" и широкой ветровке. И она показалась Нике очень похожей на Харуку Ямаути, новую возлюбленную Наума - миниатюрная азиатка с тонким белым личиком, красиво очерченными раскосыми глазами и длинным черным "хвостом". В Питере Ника видела госпожу Ямаути в элегантных костюмах; роскошные волосы были уложены в высокую прическу, умелый макияж подчеркивал все достоинства ее нежного лица и белизну кожи. "Может, просто похожа? У этой девушки даже губы не накрашены, и прическа - проще некуда. Для нас все азиаты - на одно лицо. Мы для них - наверное, тоже..."



*
В проулке их ждал сюрприз. Скамейка, на которой сидел франтоватый крокодил, была окружена черно-желтой лентой, и за ней суетились люди в форме и штатском - полиция, эксперты. У ограждения теснились служебные машины, заливая отблесками мигалок узенький проулок и бросая красные и синие отсветы на стены домов. Увидев черный фургон с надписью "Коронер", Ника тут же подошла к кассе и, покупая билеты, спросила у молоденькой миловидной кассирши, что случилось.
Девушка поправила тщательно уложенные кудряшки и ответила:
- Да рано утром сторож увидел на скамейке парня... Сначала думал - пьяный: сидит обмякший, чуть ли не в обнимку с крокодилом. Стал расталкивать, и догадался... В полиции сказали, его вроде знают: он недавно заезжих наркоторговцев "сдал", когда они тут попытались торговлю развернуть. Признаков насилия, сказали, нет, вроде на сердечный приступ похоже, но служб всяких понаехало - сами видите. Уже три часа тут работают. Всех посетителей распугали. Люди идут в Крокодиляриум, видят "светомузыку" - и тут же задний ход врубают...
Морской положил на прилавок пять тысяч.
- А помельче не будет? Две тысячи... Вы первые, у меня сдачи нет.
- Сдачи не надо, - ответил Морской, - купите крокодилам гостинцев от меня, чтобы на гостей не засматривались.
Кассирша хихикнула и протянула в окошко два билета.
- С Денисовым похоже было, - сказала Вероника, когда они вошли на территорию фермы. - Человек спускался в метро в прекрасном настроении, болтал по телефону с любовницей о том, как классно они проведут выходные в его доме на Заливе, и вдруг рухнул со смотровой площадки, как будто у него вдруг ноги подкосились. И сейчас о нем ТАКОЕ всплывает...
- Если этот парень на скамейке на самом деле "сдал" полиции наркодилеров, то он ходил по лезвию ножа, - ответил Виктор, - в криминальных кругах стукачей не щадят. Это считается худшим из грехов и называется "крысятничеством". И с разоблаченными "крысами" не церемонятся.
- Я это знаю, но там предпочитают другие способы расправы: нож под ребро, автоматная очередь, взрывчатка в машине... А убить так, чтобы не осталось следов насилия - это больше смахивает на ниндзя... То есть синоби. Которые одним легким прикосновением могут вызвать боль, судорогу, онемение конечности...
- Или голыми руками "сделать" шестерых вооруженных полицейских.
- Ты тоже вспомнил японца, убитого у дома Денисова?
- И парочку в кофейне - тоже.
Они остановились у одного из бассейнов за толстым стеклом. И Морской после заминки сказал:
- У супругов в идеале не должно быть тайн друг от друга... Кроме заначки мужа и суммы, которую на самом деле жена потратила на новую сумочку.
- А я и не скрываю, что моя сумка стоила три с половиной тысячи, - Ника похлопала рукой по добротной коричневой кожаной сумке, - и я ее ношу уже третий год.
- Ты уникум, поэтому я на тебе и женился. Так вот, несколько лет назад обстоятельства вынудили меня обратиться за помощью к японским синоби. Дело было ОЧЕНЬ сложным и деликатным; больше я не мог доверить его никому. В руки одного человека попал компромат, который мог отправить меня за колючую проволоку лет на двадцать, или вообще погубить. Но если выдернуть это жало, то человек, угрожающий мне, стал бы больше не опасен. И я обратился к людям, которые могли проникнуть в его тайник, изъять флешку и положить на ее место такую же, но пустую, внешне оставив все, как было.
Из бассейна на бортик, украшенный каменным барельефом чьего-то лица, выполз крупный упитанный крокодил, похожий на хорошее сосновое бревно. Он недобро прищурился, разглядывая две фигуры по ту сторону стекла. Потом сверкнул на них зелеными глазами, щелкнул зубастой пастью и сердито отвернулся: "Шляются тут каждый день! Если бы не стекло, я бы вам показал, кто тут хозяин!"
- Лапы у тебя коротки, парнишка, - ответил ему Морской.
Крокодил мрачно зыркнул на него, словно услышав эти слова, и снова плюхнулся в воду.
- Я имел дело с кланом Миенай Иназума, что означает "Незримая молния", - продолжал Виктор, - и через третьих лиц, ступенька за ступенькой, добился личной встречи с их предводителем, дзенином. Конспирация у них поставлена хорошо. С дзенином я разговаривал в комнате, разделенной надвое. Я сидел в ярко освещенной половине, а мой собеседник - в кромешной тьме. Бр... не лучшее ощущение. Как тут не вспомнить детский страх темноты, которая казалась нам, малышам, опасной и недоброжелательной. Я смутно видел лишь неясный черный силуэт без лица, говорящий еле слышным шепотом, и чувствовал себя абсолютно беззащитным перед ним. В комнату впустили меня одного; машина с охраной осталась ждать где-то на улице Токио, а меня на место встречи везли в закрытом фургоне с повязкой на глазах, которую сняли уже в переговорной. Но даже если бы мои бойцы были рядом, они мало что смогли бы поделать против профессиональных синоби. Да... Силуэт и тихий голос - вот и все, что я запомнил о своем собеседнике. Заказ был выполнен филигранно. Человек, который мне угрожал, посмеялся над моей "истерической попыткой" атаковать его тайник. Он не знал, что в здание под шумок пробрался синоби и подменил флешку. И когда шантажист, решив меня "наказать" за плохое поведение, отправил карту в СледКом, то выставил себя полным идиотом. На флешке оказалось только слово "Дуня". Знаешь анекдот? "Что такое "Дуня"?" "Дураков У Нас Нет". "А "Я"?" "Ну, ты, пожалуй, дурачок!".
- "Дуня"?! - изумилась Вероника.
- Да, я не отказал себе в удовольствии слегка пошалить. И попытка штурма тайника была лишь прикрытием, отвлекающим маневром. Я хотел облегчить работу человеку, которому было поручено задание. Хотя, наверное, он бы и так справился. Так они и работают - невидимые, неслышимые, всюду могут проникнуть и задания выполняют безукоризненно. И я, получив флешку с компроматом, был уверен, что исполнитель и его предводитель не просматривали ее и в мыслях не держат использовать информацию сами. С заказчиками они честны, и я тоже честно расплатился за прекрасно выполненную работу. Я был уже предупрежден, что бывает с теми, кто пытается их обмануть или подставить. Только псих может думать, что можно смошенничать с этими людьми!
- Вроде Денисова.
- Он как раз не был психом... Просто человек без всяких моральных тормозов, живущий... то есть живший по принципу "я хочу - значит, можно". А тебя не шокировало то, что я однажды обращался за помощью к синоби?
- У тебя не было другого выхода. И этот человек остался жив.
- Да, но оказался в дураках. И понял, что со мной лучше не связываться. На дружбе я не настаиваю, но и ссориться не люблю.
- И почему ты об этом вспоминаешь?
- Потому, что случившееся в Питере с Денисовым и здесь - со стукачом очень напоминает мне работу "крадущихся".
*
У театра имени Чехова недалеко от Набережной - величественного, с могучими белоснежными колоннами - уже стоял и курил Наум Гершвин. Он вспоминал, как пару раз приезжал в Ялту в детские годы с родителями. Однажды мама смогла "достать" билеты на концерт какой-то столичной знаменитости в "Юбилейный". Тогда этот концертный зал около Морвокзала считался самым фешенебельным и нереально роскошным. "А сейчас его в отзывах только ленивый анализами не забросал: того нет, это не работает, то не нравится... Избаловался народ с годами. И обрадовался появлению всяческих отзовиков: есть, где свое оригинальное фе увековечить! А в середине 80-х всего этого еще не было, и люди за билетик в "Юбилейный" чуть ли не дрались. Особенно если какая-нибудь "звезда" приезжала..."
Мимо прошел один из здоровяков, с которым они накануне дискутировали в кофейне. Узнав Наума, парень стрельнул на него свирепым взглядом.
- И вам не хворать, - учтиво отозвался адвокат. - Кого сегодня приплющиваете?
Парень что-то бормотнул в ответ - судя по лицу, нелестное - и удалился.
- Сам такой, - пожал плечами Наум, выбросил окурок и открыл новости на телефоне.
"Ого. Вечер перестает быть томным. Крокодиляриум... Не туда ли сегодня собирались смотаться Ника с Витьком?"
К нему подошел Евгений-Вейдер.
- Тоже пришли заранее? - спросил он, поздоровавшись с Гершвиным. - Что читаете?.. А-а, я уже в курсе. Говорят, он несколько раз сдавал полиции заезжих "деляг", которые пытались поснимать сливки на чужом поле. И вроде бы даже он это делал не потому, что видел в этом свой гражданский долг и болел душой за покой родного города, а потому, что был прикормлен местными боссами и помогал им избавляться от конкурентов. Я тут уже кое-что задумал, - блеснул зеркальными очками блогер, - кину клич, пойдем объявления с координатами "закладок" замазывать.
- По всему городу пойдете? - уточнил Наум. - Ого, а сил хватит? Ялта - город, конечно, небольшой, но и не маленький.
- Кто Лиговский проспект прошел от Некрасова до Московских ворот, и Московский от Сенной до Площади Победы, тот расстояний не боится, - бесшабашно ответил Малышев.
- Мдя, как говорят на Севере, куда я частенько езжу по работе: сто лет - не старик, сто рублей - не деньги, сто верст - не расстояние, - пригладил холеные усики Наум. - О, а вот и наши новобрачные! Я уже грешным делом думал: опоздают!
Вейдер фыркнул и затрясся от смеха.
- Дурные примеры заразительны, - развел руками Наум, - заметьте, дети мои, я в это словосочетание не вкладываю того смысла, который вам мерещится. И не над чем каждый раз животики надрывать.
Он осекся, увидев проходящую мимо девушку, невысокую миниатюрную брюнетку в синих джинсах и короткой кожаной курточке шоколадного цвета. Длинные волосы сколоты на затылке фигурной заколкой, имитирующей морскую раковину. Продолговатые очки - "а-ля "Люди в черном" - прикрывают глаза. Как она похожа на Харуку! И неважно, что Наум привык видеть свою нынешнюю пассию элегантно и дорого одетой, с замысловатой прической и в макияже, а эта девушка выглядела, как большинство обычных местных девчонок, не заморачивающихся тщательным подбором костюма, укладкой волос и макияжем, а предпочитающих удобные джинсы, кроссовки и "хвост" на затылке: и смотрится неплохо, и практично.
"Скорее всего, не она, - подумал адвокат, когда девушка поднялась на крыльцо и скрылась за тяжелыми дверями театра, даже не покосившись в его сторону, - просто тот же типаж... Невысокая, хрупкая, волосы черные, глаза раскосые? Так под это описание подходят все жители Китая, Японии, Вьетнама и обеих Корей. С расстояния я мог обознаться. Да и Харука - деловая женщина, дипломатический работник... и она в Питере; когда я уезжал, она сказала, что и рада была бы составить компанию, но работа не отпускает, а отпуск уже закончился. Крепко же она мне на душу запала, если теперь всюду мерещится!"
Подошли Ника и Виктор.
- А мы уже думали, что вас надо спасать, вырывать из крокодильих пастей хотя бы то, что осталось, - пошутил Наум.
- Вернее, спасать бедных глупых крокодилов, совершивших самую большую тупость в своей жизни, - подхватил Женя.
- Но это были бы уже их проблемы, не мои, - привычно ответил Морской.
*
- Еще одно таинственное убийство, - сказала Вероника, когда они в антракте расположились в театральном буфете, заказав себе кофе, десерт и по бокалу знаменитого местного "Красного камня", - прямо возле Крокодиляриума... Похоже на то, что было на "Адмиралтейской".
- Вы про Денисова? - уточнил Евгений. - Да, я слышал. И видосы посмотрел. Полиция теряется в догадках, мечется между несчастным случаем и суицидом. А вы что, полагаете, ему "помогли"?
- Все указывает на это. Он вздумал шутить с людьми, которые этого не потерпят.
- И могут убить так, что никто даже не заподозрит?
- Могут, - ответил Морской.
*
Во втором отделении, которого публика дожидалась с нетерпением, должны были показывать ниндзюцу. После третьего звонка в зале погас свет, оставив только ярко освещенный круг на сцене. Абсолютно пустой. Пауза затягивалась. Кто-то захлопал в ладоши, торопя артистов. Кто-то затопал ногами, засвистел. Все взгляды зрителей были обращены на кулису, из которой в первом действии выходили фокусники, гимнасты, акробаты, дрессировщики и клоуны.
И вдруг все даже подпрыгнули: тишину на сцене вспорола музыка - громкая, резкая, напоминающая свист и звон мечей. Что-то прошуршало над головами у публики - словно гигантская птица пикировала в зал из-под потолка.
На сцене появилась черная фигура. На лету человек непостижимым образом успел выхватить катану и проделывал с ней такое, что в воздухе мелькала лишь серебристая размытая молния.
Шшшшшшшуууууууххххх, - снова прошелестело с другого конца зала, и над головами взвизгнувших людей пронеслась вторая черная фигура, похожая на птицу или летучую мышь. Какой-то парень ругнулся от неожиданности. Закричал от испуга ребенок.
Ниндзя приземлился на сцену, сбросив крылья - на самом деле это был плащ особого фасона. Подпрыгнув и сделав тройное сальто, он хлестнул ногой по свесившейся с потолка тыкве - только мелкое крошево разлетелось - и приземлился уже с зажатым в руке вакидзаси.
И началось. Двое в одинаковых черных костюмах и масках вытворяли на сцене нечто на грани человеческих возможностей. Они фехтовали и увертывались от атак противника, проводили боевые приемы, лихо взбегали по отвесной стене почти до потолка, кувыркались в воздухе и каждый раз приземлялись на ноги, прыгали в высоту и на расстояние, превосходя все известные мировые рекорды, карабкались под потолок и прыгали оттуда на арену, приземляясь так легко и бесшумно, словно весили не больше цветочного лепестка... И каждый раз они приземлялись на ноги, успев в полете выхватить и приготовить к бою меч, лук, деревянную трубочку или метнуть железную звезду.
- Это и вправду невероятно, - шепнул Морской спутникам. - Жаль, что я в Краснопехотском закрутился и так и не попал на шоу.
- А вон тот, мне кажется, высоковат для японца, - Наум следил (вернее, пытался) за одним из выступающих. - Посмотрите, вон он, слева... то есть справа... нет, уже на стене... вон он, под потолком, по канатам руками перебирает... нет, спрыгнул... блин, да он двигается быстрее, чем я вожу глазами!
- Мы тоже не успеваем, - ответила Ника, - я о ТАКИХ скоростях даже не слышала!
Ниндзя шел над залом по тонкому канату упругой энергичной походкой, так непринуждённо, словно прогуливался воскресным утром по Набережной, а не шел по веревке, натянутой в нескольких метрах над полом, и непрестанно жонглировал двумя горящими факелами.
- И в самом деле, высок для азиата, - сказал Морской.
Ниндзя направился по канату в сторону их ложи. И, хотя это была лишь часть программы шоу, всем стало слегка не по себе: мелькание языков пламени, приближающаяся черная фигура без лица - и раскосые, не по-японски синие глаза в прорези маски...

*
Наконец-то ОН пришел на представление. Увидев его в ложе, с молодой женой и друзьями, она не удержалась от искушения подойти поближе и взглянуть на его лицо, подбрасывая и ловя горящие факелы.
Но длилось это недолго - Ояма подал ей знак, что ЕГО охранники уже насторожились и схватились за свои кобуры, увидев, что артист с факелами слишком близко подошел к их боссу. Поэтому она спрыгнула на арену, в полете еще раз подбросив и поймав факелы.
Она все-таки успела посмотреть на НЕГО и прочитать по науке нинсо весь его нелегкий путь к вершине. Зато теперь он - победитель. Он пожинает заслуженные лавры. И в отличие от многих своих собратьев не вызывает неприязни. Говоря словами дзенина, ОН оказался благородным мужем и сохранил эти качества даже в жесткой борьбе без правил, из которой незапятнанным не выходит никто. Он не стал беспринципным, бездушно-жестоким и его власть не была тиранической. Он умел бороться и побеждать, карать провинившихся и обезвреживать конкурентов. Он был сострадателен и отзывчив. И он очень любит свою жену и счастлив от того, что сейчас у них - свадебное путешествие.
"Теплый солнечный свет,
Отблеск стального клинка -
Во взгляде твоем".
На этот раз хокку получилось почти безупречным, и она была довольна собой. Они хорошо выступали - чувствовалось, как поражена публика, зрителей захватила напористая энергетика, они не заметили бы времени, если бы шоу длилось всю ночь. Артисты и публика стали единым целым, одним организмом, и такое слияние воодушевляло и окрыляло ее. От биотоков восхищения, идущих из зала, она, казалось, могла летать и без плаща.
Каждый раз, выходя на сцену, она чувствовала, как завладевает вниманием зала (несколько сотен таких разных людей, не отводя глаз, ловят каждое ее движение) и наслаждалась этой властью; может, даже пристрастилась к ней. Так Харука получает удовольствие, пленяя и приручая самых сильных и гордых мужчин. Не раз ей приходилось видеть, как все эти высокопоставленные господа, "хозяева жизни", "крутые мачо" и "альфа0самцы" становились ягнятами по воле дочери Акайо-сан. Прав дзенин: у итиноку есть преимущество перед мужчинами-синоби. Мужчина может быть хорошим воином. Женщина может добавить к этому еще умение владеть мужскими сердцами. Вот только не все женщины знают о своем преимуществе и не умеют им распоряжаться. Поучились бы у итиноку или гейш. И парни, любящие "поучить бабу жизни, чтобы знала свое место", считают, что лучшая женщина - это "босая-беременная-на кухне", а потом презирающие "домашних клуш", старались бы не обидеть своих спутниц ни словом, ни взглядом потому, что уважали бы их и не хотели потерять. А любители "хорошеньких куколок" с "милой глупинкой" дорожили бы умной и прогрессивной спутницей и не боялись бы, что с них упадет корона от того, что рядом развитая женщина, а не "прелесть, какая дурашка". Но ведь женщины и учиться не хотят! - она вскарабкалась по натянутым веревкам под купол и, сотворив краткую молитву Будде, прыгнула и раскинула руки. Плащ раскрылся, и она заскользила по кругу над ахнувшим залом. "Живут по старинке - главное, чтобы был рядом мужик, иначе ты считаешься не состоявшейся; хоть плохонький, да свой, так принято. А что принято это неправильно - это уже не их забота. Лень сделать над собой усилие и перешагнуть через замшелые стереотипы; ума не хватает; воля слабовата или им доставляет удовольствие сродни мазохизму роль "страдалицы, вечной жертвы этого козла-кобеля-алкаша-скотины": можно понять, похлюпать носом через слезливый матерок с подругами за винишком, простонать "убью его, достал, не могу", а потом варить "мерзавцу" щи и собирать "тормозок" на рыбалку... Как мне теперь все это чуждо и дико. Даже не верится, что в прошлой жизни было много таких пар вокруг меня..."
Те, кто выдернул ее из прошлой жизни, тоже считали, что курица - не птица, а женщина - существо второго сорта, созданное исключительно для обслуживания и удовольствия мужчин, а значит, должна безропотно исполнять свое предназначение - обслуживать и ублажать, не помышляя ни о чем другом. Они использовали ее, а потом избавились, как от пришедшей в негодность вещи, и где они сейчас? А она жива. Те, кто считал ее планктоном, бессловесным товаром, а себя - крутыми хозяевами жизни, и предвидеть не могли такой поворот. Их давно нет. А она имеет диппаспорт, свободно перемещается по всему миру, ездит бизнес-классом и останавливается в лучших отелях, и одевается у Вествуд, де ла Ренты и Миуччи Прады. На ее выступления не достать билетов. Ей рукоплещут полные залы, и все СМИ не первый год бьются над загадкой личности двух артистов из второго отделения "Сумиды". И еще - она принята в клан дзенина Акайо, первая и единственная гайдзинка в "Миенай Иназума", прошедшая трудное и жесткое обучение у "крадущихся" и принятая в "семью".
Мияко Мацуо - это имя сейчас стоит в ее паспорте. Из русской она стала японкой и избавилась от всего, что связывало ее с той девушкой, которой она была раньше, от всего, что мешало ей в прошлом защитить себя от посягательств. Вот только катакиути,  месть, ей совершить не удалось - ее опередили.
Она снова посмотрела на ложу. Рядом с НИМ, его женой и седеющим красавцем - адвокатом сидел привлекательный темноволосый парень. "Вот ты какой, блогер Вейдер, когда снимаешь свои латы. И что тебя заставляет скрывать свое лицо? Ты не уродлив, тебе не нужно скрывать свою внешность, как нам. Или ты дал зарок?"
Вспомнив о том, что в зале сидит Харука, а может и сам дзенин уже прибыл, она отвела взгляд от ложи. Они сразу это заметят. И им это не понравится. Испытание размягчением сердца - самое опасное. Тем более сейчас, во время работы.
*
Невысокий круглолицый азиат с белоснежными волосами вокруг блестящей загорелой лысины и открытой доброй улыбкой не забывал ни одного лица. Правда, не все запоминали его. Кто-то просто не обращал внимание на тихого неприметного пожилого мужчину. А другие - просто не успевали.
Этого молодого дайдзина в ложе, на свадьбе которого побывала в Сентопитазубагу (он предпочитал называть Петербург на японский манер) Харука, он сразу узнал. А вот парень даже не покосился в его сторону. И это понятно - при встрече гость сидел на свету - каждый волосок, пятнышко на лице, соринка на рукаве, шнуровка обуви - все на виду. Он же находился на затемненной половине комнаты, в черном костюме и маске и в темноте казался лишь едва различимой тенью, говорившей тихим голосом.
Гайдзин оказался не робкого десятка - сколько людей, сидя в этой комнате, бледнели, заикались, потели и поеживались, нервно стреляя глазами то по сторонам, то в темноту, из которой к ним обращался бесплотный голос. Сколько грязных тайн он наслушался, сколько перевидал отчаянно трусящих подлецов, дошедших до крайности в своем желании решить все проблемы одним махом, и желательно - чужими руками. И как их пугал этот решающий шаг - когда за их спиной запиралась дверь переговорной, и они оказывались на беспощадном ослепляющем свету перед смутной тенью на темной половине. Чаще всего ничего, кроме презрения, они у него не вызывали. Но этот сероглазый молодой человек оказался совсем иным. Он не требовал физического устранения своего недруга, а всего лишь просил его обезоружить. И сам предложил помощь синоби, отправленному на задание. Пока бойцы гайдзина отвлекали охрану, агент "Миенай Иназума" пробрался в тайник и заменил флеш-карту. Все прошло гладко. Дайдзин получил карту и рассчитался, как было оговорено. И держался не так, как другие. Видно было, что он нервничает и ощущает себя не в своей тарелке, оказавшись в переговорной один, без охраны, после того, как его везли кругами и обходными путями в закрытом фургоне с повязкой на глазах. Но от него не исходил липкий запах животного страха, глаза не бегали, голос не дрожал и не срывался. Он сел в кресло и "закрылся", скрестив руки на груди, но голову не опускал и смотрел прямо и бестрепетно туда, откуда ему слышался тихий голос невидимого собеседника. "Я бы взял этого гайдзина в ученики, - думал Акайо, - но у него уже есть свой Путь, по которому он идет достойно. И пожалуй, он правит Большой колесницей, а не Малой. Насчет Алмазной колесницы не знаю, не уверен, но Большой он управляет разумно и сильной рукой. Сила его духа велика, и подлости в нем нет. И он несомненно дойдет до вершины. Трудности на жизненном пути дали ему отличную закалку".
Сейчас молодой человек вальяжно сидел в ложе. С ним была жена - журналистка из северного города, где уже несколько лет работает Харука. Акайо из интереса изучил ее лицо. Что говорит о жене Морского наука нинсо? "Острый пытливый ум, решимость, бесстрашие. Сильный характер, под стать мужу. Интересно, уживутся ли два тигра в одной пещере? Тоже нашла свою Колесницу и уверенно направляет ее. Ее служение Долгу и Чести глубоко до самоотречения. Я вижу, что она раскрыла уже немало злодеяний и обезвредила многих преступников. Несколько раз видела смертельную угрозу совсем близко, но не дрогнула и не оробела, даже когда опасность подошла вплотную. Враг стал ее другом и ондзином, должником. Ее любили многие мужчины, но она верно любит лишь того, кто сидит сейчас того, кто сидит слева от нее. Сейчас их Колесницы уверенно идут бок-о-бок. Вольнолюбивая натура, и единственное, чего она боится - потерять себя. И не смирится ни с какой клеткой. Даже с золотой"...
По другую руку от голубоглазой, коротко стриженой гайдзинки сидел нынешний возлюбленный Харуки, популярный адвокат из Сентопитазубагу. Акайо посмотрел и на него и удивился прихоти судьбы, которая свела в одной ложе трех таких редких людей. Усатый мужчина - прирожденный воин, привыкший побеждать. Но не рубака, бездумно размахивающий катаной, а ловкий изобретательный стратег, способный парировать и отражать атаки противника и готовый к любому коварному выпаду. Кажется, ясно, чем он заинтересовал Харуку.
При взгляде на четвертого он вспомнил, как блестели в прорезях маски синие гайдзинские глаза Мияко, когда она смотрела на этого парня. А вот с ним все сложнее. Он так привык скрывать свое лицо за личиной, черным шлемом, изменяющим голос, что на его настоящем лице мало что можно прочесть.
Кроме одного. Все четверо имеют на своих лицах отличительные черты любимцев Фортуны. В них практически не попадают пули, их не кусают змеи, на них не бросаются злые собаки, и даже самый лихой разбойник, сам не понимая, почему, пройдет мимо них. Таких счастливцев мало, один на миллион, если не меньше, но надо же было им собраться вчетвером в одной ложе!
За Мияко он был спокоен. Она не провалит работу из-за смазливого чужака. Сумеет устоять перед соблазном. Тем более что парень ей понравился - и именно поэтому она не подпустит его слишком близко. Не захочет погубить.
*
- По-моему, это женщина, - сказал Вейдер, когда ниндзя спрыгнул с каната на сцену.
- Разве среди них бывают дамы? - изумился Наум.
- Если девушки служат в армии, в разных войсках, - ответила Ника, - то почему они не могут освоить ниндзюцу?
- Ну, не знаю, - потер подбородок Гершвин, - были у нас девахи - отличные снайперши, с ними ребята особо шутить не решались. И о подвигах "ночных ведьм" в войну уже все наслышаны... Может быть, и среди ниндзя тоже есть женский состав.
- А почему вы так решили? - спросил Морской у Вейдера.
- У него женский взгляд, - с заминкой сказал блогер. - Не знаю, как сформулировать... Но почему-то я, встретившись с этим высоким ниндзя глазами, подумал, что это девушка.
Наум вспомнил сцену в кофейне, когда субтильный японский паренек и его спутница заставили спешно ретироваться двух парней, значительно превосходящих их в весовой категории. Девушка, в черных джинсах и водолазке, с серебряной цепочкой на шее, черноволосая, белокожая... Продолговатые глаза подведены черным. Раскосые, вытянутые к вискам ярко-синие глаза. "Парень и девушка, единственные, кто не чесанул из зала, когда эти "дружинники" начали кошмарить. Парень объяснил это тем, что еще не оплатил счет. А других это не заморачивало... Но для японца немыслимо налопаться и удрать, не заплатив. Ничего себе, - адвокат чуть не присвистнул, - неужели я видел в кофейне артистов из "Сумиды"? Во всяком случае, очень похоже: один высокий, второй - пониже. И у высокого - синие глаза..."
артисты разыгрывали поединок на вакидзаси, укороченных мечах. Сложные выпады, молниеносные уходы из-под удара, филигранные контратаки - и ни звука, никаких сопровождающих батальные сцены в кино воплей "йяяяяя, кияаааа, гарде, туше" или более простого "тебе капец" или "получай!". Только изредка - звон соприкоснувшихся мечей. Но чаще вакидзаси рассекали воздух. Фехтовальщики друг друга стоили.
- А были бы мечи настоящими, они бы уже друг друга порубили, - шепнула подруге женщина в партере.
- Или нас, - пискнула подруга в ответ.
- Им было бы еще страшнее, пойми они, что мечи все-таки НАСТОЯЩИЕ, - шепнул Виктор Нике. - Бутафорское оружие так не звенит.
- Шпаги звон, как звон бокалов, - пропел Наум. - Им что, разрешают использовать настоящее оружие на сцене?
Два клинка снова сшиблись, выбив сноп искр.
- Как видишь, - ответила Вероника, - зато мы видим настоящее боевое искусство, а не фаршированный цирк с игрушечными мечами. Японцы не любят обманывать потребителя.
Морской молчал, постукивая пальцами по бортику ложи.
- Кстати, - сказала Орлова, - я видела твою Синеглазку, Наум, в той самой кофейне. Она сидела за соседним столиком. И у одного из "дружинников" как-то очень уж вовремя выпала книга.
Ника тогда сразу узнала девушку, которая на Набережной ждала своей очереди на фотосессию возле героев Чехова и гладила бронзовую спинку собаки Анны Сергеевны. Смеющееся синеглазое личико выглянуло из-за спинки дивана; девушка поймала укатившийся тюбик губной помады и вернулась на место, и тут же у верзилы, стоящего к ней вполоборота, из-под куртки вывалилась книга.
Теперь Ника думала: если Наум и Вейдер правы, то для женщины-ниндзя пара пустяков - вытащить или вышибить книгу так, что никто не заметит быстрого движения. Даже тот, у кого эта книга лежала под курткой. Если верить источникам, способности ниндзя, или синоби, как их правильнее называть, намного превышают предел возможностей обычного человека. Словно физические законы - трения, ускорения, земного притяжения и свободного падения - не подчиняют их себе, как всех остальных, а подчиняются им. А уж если вспомнить, как японец и его дама вывели из строя двух здоровенных парней! Всего лишь пара легких, еле заметных прикосновений - и у одного свело руку, а другой, по словам Наума, заметно припадал на ногу, уходя из кофейни. "А что?.. Вполне возможно. Я думаю, и среди синоби есть любители кофе, и они вполне могли зайти в симпатичную кофейню. И когда им начали портить отдых, пара использовала профессиональные навыки, чтобы от них отстали и дали спокойно допить капучино..."
Харука Ямаути в ЗАГСе парой коротких фраз остановила поток желчи, изливаемый двумя подвыпившими девицами на голову новоиспеченной жены Морского в дамской комнате. Судя по голосам, дамы принадлежали к разряду записных язв, способных при необходимости переговорить, переорать или даже побить любого, кто с ними не согласен. А от тихого голоса миниатюрной вежливой японки стушевались - видно, почувствовали, что эта оппонентка им не по зубам. Ника уже готова была выскочить и надавать хабалкам крепких лещей, а Харуке даже голос повышать не пришлось.
"Кстати, она ведь дипломатический работник, занимается как раз визами... Не она ли устраивает "Сумиде" свободный въезд через Питер по мере надобности? Не она ли совершила невозможное - пробила им гастроли сейчас, когда это, казалось бы, совершенно недоступно? И Акихиро Минами, убитый у дома Денисова, был членом организации "Врачи без границ", то есть тоже имел возможность свободно въезжать во многие страны... Но боевые навыки у него были такие же, как у пары из кофейни - те легкими прикосновениями угомонили "дружинников", а он без оружия расправился с шестью полицейскими, и еще с десяток уложил в "травму"... Врач-синоби? Тоже возможно... Насколько я знаю, врачеванию их тоже учили. Нужная наука в их работе!"

БОНУС - 3 ФОТОИЛЛЮСТРАЦИИ В ТЕКСТЕ.



*
"Да, - думала Ника по дороге в отель, - вполне убедительно... Едва ли, если еще где-то есть селения и кланы ниндзя, живущих по древним традициям и продолжающим свою деятельность, они полностью изолируются от мира... Да, к себе они не пускают непрошеных гостей и делают все, чтобы застраховаться от постороннего проникновения в их жилище. Но сами поддерживают связь с социумом, чтобы быть адаптированными к работе и не выглядеть "с Луны свалившимися" в городе, среди людей. Их дети могут проходить сразу два курса обучения - ниндзюцу в родном селении и "светское" образование в большом городе. Они могут получить диплом, жить и работать "в миру", но постоянно поддерживают связь с кланом. И врач у них - не последний человек. Освоив древние навыки врачевания, которыми ниндзя испокон веков исцелялись без всяких КТ, МРТ и антибиотиков, доктор дополняет багаж знаний в обычном медицинском вузе и куда более подкован, чем его однокурсники, имеющие только университетское образование. По учебникам такому не научат, а я читала, что врачи из кланов ниндзя были намного искуснее "мирских" лекарей. То есть синоби... Витя говорит, что правильнее называть их так. Итак, что у меня получается? Ираклий Денисов каким-то образом вышел на связь с одним из действующих кланов синоби и "заказал" убийство жены, обставленное, как несчастный случай, банальное ДТП на мокром асфальте. Но оплачивать работу исполнителя не хотел и подстроил пришедшему за гонораром члену клана ловушку. Акихиро Минами погиб при задержании, не дался в руки полицейским живым. А через две недели Денисов зачем-то спустился в метро, к которому не подходил уже много лет, и свалился со смотровой площадки. И что с ним случилось? На видеозаписях из вестибюля отчетливо видно, что к нему никто не приближался и не ждал на площадке. И суицид тоже исключается с вероятностью 99,99%. Перед самоубийством планы на уик-энд с любовницей не обсуждают, а психическими расстройствами, способными вызвать мгновенное помутнение сознания, художник не страдал - уже известно, что он был здоров на зависть многим..."
Ника вспомнила видео, которое ей прислал Саня. Вестибюль "Адмиралтейской" у второго эскалатора. Такой красивый зал, блестящий мрамором, позолотой и яркими витражами. Театральные афиши на стенах; веселые изображения питерских котов и мультяшных зайчиков на щитах...
Импозантный молодой мужчина в дорогом пальто поверх такого же дорогого костюма стоит у перил на смотровой площадке и нетерпеливо поглядывает то на часы, то вниз, всматриваясь в лица людей, выходящих из коридора от первого эскалатора. И вдруг вздрогнул - как от резкой и неожиданной боли. Как будто "наэлектризовался" и ощутил легкий удар током от перил, или его укусил комар. Схватился за шею. Покачнулся, потерял равновесие... Падение; шарахнувшиеся во все стороны люди, метание, паника; в кадре мелькают полицейские фуражки.
Ника попыталась по памяти воспроизвести движение Денисова непосредственно перед падением.
- Что? - удивленно посмотрел на нее муж.
- Я поняла, Витя, - улыбнулась Ника. - Денисову кто-то назначил встречу в метро. Кто-то, кому он не смог отказать. Его попросили ждать на смотровой площадке, а потом чем-то в него снизу запулили. И никто не заметил. Представляешь, как быстро и искусно это было проделано?
- Представляю... И главное, станция в центре города, через нее такой поток людей ежедневно проходит!.. Знали, где забить ему стрелку. Концов теперь не найдешь.
- Почему же? Я кое-о-ком думаю. Надо повнимательнее посмотреть на людей, проходивших внизу в тот момент; крутануть видео с замедлением, с увеличением отдельных фрагментов. И если мы увидим кого-то знакомого, то я права и тебе крупно повезло...
- Да ну? И в чем же?
- В том, что у тебя гениальная жена.
- Это для меня не новость, - Морской поцеловал ее в висок. - Не мог же я жениться на ком попало!
- Какой же ты скромный!
- Сам себя не похвалишь, от тебя не дождешься, - Виктор припарковал арендованный "мерседес-макларен" на гостиничной парковке. - Ты удивительная женщина, Ника. 99 женщин из ста сейчас обсуждали бы цирковое представление или восторгались вечерней Ялтой, а ты все думаешь о своем расследовании, выстраиваешь логические цепочки - и неплохо выстраиваешь!
- А я не люблю быть, как все.
- А это я давно заметил, мон шер!



*
- "Наняли извозчика и поехали в Ореанду встречать утреннюю зарю"... брр! - Морской повыше подтянул молнию ветровки. - И, конечно же, это было летом, а ноябрь - он, оказывается, и на юге ноябрь!
- Ты же хотел чеховской романтики, Витя, - Вероника поправила тугую шерстяную повязку на голове, - вот и получай. Романтику заказывали? Ореанду заказывали? Утреннюю зарю заказывали? Получите, распишитесь. А вот насчет теплого рассвета уговора не было, извиняйте!
Ряженый извозчик, управляющий стилизованным под старину конным экипажем, только чуть усмехнулся, слушая разговор пассажиров. Чего только не придумают эти туристы - глубокой осенью ехать по следам героев Чехова, встречать зарю! Да, теплые дни в этом году подзадержались на Южнобережье, всем на радость, но по утрам уже очень даже ощутимо холодок по щекам щелкает и за ворот пробирается. А эти двое еще и выехали не по погоде одетые - в тонких куртенках...
Цоканье лошадиных копыт звонко отдавалось эхом в предрассветной тишине дороги, ведущей к церкви, возле которой сидели Гуров и Анна Сергеевна в знаменитой повести. Вот только полумрак, холод и клубы пара изо рта диссонировали...
- Зацени свою умную жену, Витя, - Ника достала из благоразумно прихваченного рюкзака толстый, в бело-серый ромбик, свитер мужа и пушистый кардиган с воротником-стойкой для себя. - Надень под куртку, а то ты уже похож на баклажан, а это совсем не романтично.
- А у тебя нос красный, - Морской скинул куртку и молниеносно влез в свитер.
- А все твоя тяга к книжной романтике, - Ника застегнула воротник кардигана до подбородка и надела куртку. Сразу стало теплее.
Когда они шли к площадке, на которой, скорее всего, и любовались рассветом дама с собачкой и ее возлюбленный, Виктор сказал:
- Да, Ника... Я думаю, тебе надо завести именной счет в лучших магазинах одежды, обуви и аксессуаров. Ноблес оближ, сама понимаешь. А твоя кофточка... Любой светский хроникер за минуту безошибочно определит ее цену.
- Зато в ней тепло, - спокойно ответила Ника. - И это мамин подарок.
- Извини, - все, что касалось семьи, Виктор не затрагивал. Он помнил о том, как в 14 лет ощутил вокруг себя ужасную ледяную пустоту после маминого исчезновения. Ее искали несколько дней. А потом в дом тети и дяди пришел участковый и сказал, что поиски решено прекратить... "Зима, в четыре часа пополудни уже темно; лес кругом, болота, - говорил тете пожилой усатый милиционер, устало крутя в руках потертую фуражку и словно не замечая сидящего в углу сына пропавшей женщины. - Если за столько дней сама не отыскалась, то, сами понимаете... Может, по весне найдем. А может и нет. Тут по зиме и волки бывают, и мишутки, шатуны, иногда пошаливают..."
А спустя 17 лет Виктор - уже не оцепеневший от горя и ужаса утраты подросток, а всемогущий Витька-Святоша, увидел в витрине магазина мамину любимую стеклянную вазу и в сердце снова толкнулись воспоминания. Ваза олицетворяла собой память о тех днях, когда у них еще все было хорошо, и все были живы. Родители, старший брат, сестренка Дина, дядя Гриша... Невозвратные дни, которые он, ребенок, еще не мог оценить и не дорожил ими, считал, что так будет всегда... Виктор тут же зашел в магазин и купил мамину вазу. Теперь она - простенькая, из обычного коричневого стекла, с отколотым краешком - стоит в его кабинете, на почетном месте, за бронестеклом, с подсветкой. И она для Виктора дороже многих других, более дорогих, аксессуаров из элитных магазинов, или сделанных на заказ у модных дизайнеров.
- Спасибо, Витя, - Нике тоже стало неловко за резкий ответ. - Просто мне привычнее одеваться так, как сейчас. Натянула джинсы, свитер, ноги в ботинки, куртку в охапку - и побежала к метро, чтобы успеть на летучку у главного и сдать текст ответсеку. У меня нет возможности два часа вздыхать в гардеробной: ах, что сегодня надеть - пиджачок от Баленсиага, или костюм от Диора, и какие сумку и туфли к ним подобрать - Виттон или Шанель, Маноло или Джимми Чу... Это уже не я буду, а какая-то ряженая кукла. Но ведь когда-то я привлекла тебя именно тем, что не похожа на таких женщин, разве нет?
- Крыть нечем, - Морской галантно обмахнул платком мокрую от утренней росы скамейку. - Но тебе понадобится одежда для представительских целей, когда нам придется вместе выходить в свет, - он поднес зажигалку к Вероникиной сигарете и закурил сам. - И, помня о вездесущих светских репортерах, тебе нужно в этих случаях быть одетой лучше всех. Позволь мне подарить тебе несколько "выходных" платьев и костюмов и аксессуары к ним, и часть их будет храниться у тебя на "Парнасе", а часть - в моем доме. И я буду видеть эти вещи в своей гардеробной и ждать, когда приедет их хозяйка; знать, что в доме появилась женщина, которая вправит мозги двум упертым старым холостякам...
Нику посмешило слово "старый", произнесенное Морским. Витя моложе ее на три года, а выглядит и подавно юнцом.
- А кто второй? - спросила она.
- Мася. Ты его забыла?.. А он тебя помнит и уже истосковался. Все сидел на подоконнике и грустно повторял "Ияв-йяв-вав", выглядывая, не едешь ли ты...
- Вы уже не холостяки, - заметила Ника, - притом Мася уже семьянин со стажем. Они с Читой за 4 года все зоопарки Ленобласти обманулили...
Виктор по-мальчишески звонко расхохотался:
- Обманулили! Классное словечко. Сразу видно журналистку. Да Мася, пока Чита ставит на ноги очередных котят, ведет себя, как свободный мужчина. По словам дворецкого, вчера Маська нарезал круги вокруг эффектной рыжей кошки с роскошным хвостом из мансарды ближайшего дома и весьма недвусмысленно урчал...
- Вероломный манул! - с чувством воскликнула Ника. - Извини, но он у тебя, оказывается, тот еще кобель. Пока Чита занимается детьми в поте лица, то есть морды, он урчит с соседскими кошками! Да, по крайней мере, ему нужно вправить мозги!
- Итак, ты позволишь мне сделать тебе подарок? - спросил Виктор. - Привыкай к мысли, что дом на Купеческой теперь не мой, а наш, и там тоже будут твои вещи...
- Привыкну, - улыбнулась Вероника.
Морской положил ей руку на плечо. Ника придвинулась к нему. Сумерки светлели и редели. Небо из серого превращалось в золотистое и розовое, а море из свинцового становилось серебристым. И все так же размеренно рокотало далеко внизу о камни, как в повести Чехова...
- Ты подумай, - тихо сказала Ника, - может, почти полтора века назад тут вот так же сидел и слушал шум прибоя писатель. Потом в этих краях проходила Ялтинская конференция, и море так же шумело. Потом были 90-е годы, когда все начало стремительно изменяться. А теперь здесь сидим мы; на календаре заканчивается 2022 год - а море все так же шумит и шелестит по камням у берега...
- Да... Как будто прикасаешься к истории, сидя здесь, - кивнул Морской. - Как в вашем Летнем саду я всегда представляю себе людей, которые неспешно прогуливались по его аллеям сто; двести лет назад... Так же наслаждались тенью, любовались скульптурами, сидели на скамейках и в беседках... Или здесь - сидели на берегу и слушали шум прибоя. Знаешь, в школе я этот отрывок, про рассвет в Ореанде, заучивал механически, тараторил дуроломом - лишь бы быстрее ответить, пятерку получить, и больше ни о чем не думал. А до души как-то не доходила мысль, которую до нас хотел донести автор. А сейчас, как говорят подростки, пробило. Дошло до жирафа.
- Могу тебя утешить: я такой же жираф, - ответила Вероника. - Тоже старалась не понять и осмыслить, а тоже - ответить у доски, сдать сочинение, и все. А сейчас пришло понимание. Конечно, лучше поздно, чем никогда... Знаешь, иногда я на выходные езжу к Лиле в Мариенбург, и мы там обсуждаем любимые книги - как мы их понимаем, что думаем, как вели бы себя на месте героев... Вернусь - обсудим с ней "Даму с собачкой"...
Солнце неспешно поднималось, разгоняя утренний холод. Начинался новый день. Ялтинский ноябрь продолжал радовать на удивление мягкой погодой.
*
- Давно я уже так не кайфовал, - Виктор плюхнулся на огромное золотистое ложе, разбросав руки, и вытянулся во весь рост. - Оказывается, бездельничать тоже можно "с чувством, с толком, с расстановкой"...
- Вот и учись, - ответила Ника, - может, еще и созерцание освоишь, как японец, просветление испытаешь, любуясь на осенние цветы, деревья или море за окном... Дзадзэн, если я не ошибаюсь. Может, и я попробую. Говорят, это помогает сосредоточиться на решении важных вопросов и легко найти ответы. Неплохо было бы часок-другой полюбоваться на цветы - и придумать удачный заголовок, лид и заключительный абзац, к которым даже наш ответсек не придерется. Вот только это мечты. Когда последние данные получаешь накануне сдачи материала, молотишь к утру шестьсот строк так, что клава дымится, скорей-быстрей... Тут не до созерцания. Вот и получаются вступление или финал скомканными, или, напротив, натянутыми...
- Но ты же выходишь покурить на балкон, - резонно заметил Виктор, - и глаза при этом не закрываешь. А значит, все же созерцаешь свою Северную долину. И не напрашивайся на комплименты, хитрюга. Твои материалы, как кофе "Якобс", хороши до последней капли.
- Да, - согласилась Ника, - ночной "Парнас" выглядит впечатляюще, особенно с двенадцатого этажа. А уж на рассвете - дух захватывает. Стою и любуюсь. Все, как на ладони, почти до самого Выборга. И тишина. Ненадолго, правда. Час-два от силы...
Тут Виктор привлек ее к себе, и беседа оборвалась.
После бурного секса прямо поверх золотистого покрывала они задремали - ранняя прогулка на свежем воздухе и жаркие объятия подействовали, как снотворное.
Ника проснулась первой, в 10 часов утра. И тут же вспомнила, как в обычных гостиницах, домах отдыха и пансионатах приходилось ставить будильник, чтобы успеть к завтраку - строго с 8.00 до 10.00. Проспишь - сиди голодным до обеда. И вот так понежиться в постели не удавалось.
"И на отдыхе люди были, как в строю, - подумала она, стоя под контрастным душем, - изволь к восьми стоять навытяжку под столовой, иначе завтрака не получишь, никто тебя ждать не будет, невелика цаца. На обед с пляжа или прогулки беги хипхопом, а то столовую закроют до ужина... На ужин не опаздывай, иначе "поцелуешь" амбарный замок: повара домой уйдут, и сиди на лавочке, грызи булавочку, как в детской считалке. Что за отдых по распорядку, как в зоне? Однако сейчас я в гораздо лучших условиях: в "Терразу" можно спуститься в любое время. Или даже заказать поздний завтрак в номер. И спать можно хоть до обеда..."
Ника натянула леггинсы и майку и вышла из ванной. Сон окончательно убежал от нее; молодая женщина чувствовала себя бодрой и полной сил. Чтобы не будить спящего мужа (ему удается выспаться еще реже, чем ей), Ника устроилась в гостиной и открыла видео, присланное Саней, в режиме "без звука".
И поняла, почему до сих пор не обращала внимание на детали гибели художника. Всё ее внимание (и эту ошибку совершили и питерские дознаватели) было направлено на самого Денисова - как он стоит на площадке; не перегибается ли через перила, нет ли кого-нибудь за его спиной... И только вчера вечером она вспомнила, как Ираклий схватился за шею...
Кажется, у ниндзя, то есть синоби в ходу были трубочки, стреляющие шипами. Как они назывались? Как-то на "ф". С помощью такого орудия можно было быстро и незаметно выстрелить в коварного заказчика шипом. Немудрено, что никто ничего не заметил и орудия преступления не нашли. Разве возможно обнаружить в вестибюле одной из ключевых станций петербургского метро крохотный шип? Чем он был смазан? Ядом, или веществом, вызывающим головокружение и потерю ориентации в пространстве? Наверное, второй вариант: следов отравляющих веществ в организме Денисова не нашли. И перед этим он высматривал кого-то в потоке людей. Кто и как назначил ему встречу в метро? Проверяли ли в полиции входящие звонки и сообщения на мессенджерах, которыми пользовался Денисов? Разговор с красоткой-актрисой обнаружили; молодец оперативник. Это помогло отринуть версию суицида. Нужно проверить всю переписку художника - мессенджеры, соцсети, электронная почта... Возможно, ему написали в мессенджер, доступный ныне только через VPN - тогда понятно, почему приглашение на "Адмиралтейскую" до сих пор не фигурирует в деле и отправителем не заинтересовались. Если с художником пожелал встретиться кто-то из товарищей покойного Минами, то, скорее всего, так и есть - вряд ли японцы пользуются чужими мессенджерами.
Ника всматривалась в лица людей, выходящих из коридора и торопящихся ко второму эскалатору. Она выискивала среди них азиатские раскосые глаза, блестящие черные волосы, субтильные фигурки... Тем более если они зачем-то подносили руку к лицу на ходу. Но пока ничего. Кто-то на ходу болтает по телефону. Несколько лиц прикрыты медицинскими масками. Какой-то парнишка и подавно в респираторе.
И вдруг в этой череде мелькающих лиц Ника увидела нечто знакомое.
Она остановила воспроизведение и кликнула на увеличение выбранной области экрана.
Девушка в длинном черном плаще подкрашивает на ходу губы.
Брюнетка с нежно-фарфоровой белой кожей и вытянутыми к вискам глазами.
Не по-азиатски синими глазами.

*
Девушка на экране на секунду снизила скорость, чтобы провести помадой по губам. Ярко-алый столбик бросался в глаза издалека. Возможно, помада - та самая, которая выкатилась у нее из рук в кофейне на Дерекойке.
Бросив помаду в сумочку, девушка шагнула на эскалатор, и он понес ее вниз, к платформе. А через пару секунд Денисов рухнул вниз.
Ника прокрутила видео еще раз. Мало ли, какие бывают совпадения. Девушка ведь не одна проходила по вестибюлю. Поставив замедленное воспроизведение, Вероника присматривалась ко всем, кто тоже подносил руку к лицу в интересующий ее момент. Вот какой-то парень от души зевает, едва успев прикрыть рот ладонью. "От души зевнул, аж кишки видно", - говорит в таких случаях прямолинейная Тася. Девица взяла в зубы вейп и позирует со штативом для селфи у стенда с умилительным рыжим котенком. Пожилой мужчина подносит к лицу носовой платок и чихает. Ребенок выдувает пузырь из жвачки, а отец на ходу урезонивает его... Мимо. Все мимо. Хотя в художественной и познавательной литературе она читала, что синоби обучаются своему ремеслу с детства, не похож был этот белоголовый розовощекий карапуз на ученика ниндзя. И его курносый веснушчатый отец - тоже.
Включая очередной повтор, Ника поймала взгляд, направленный на нее, и подняла голову. Виктор, в халате, с мокрыми после душа волосами стоял в дверях и с улыбкой смотрел на нее.
- Ну, как успехи, моя дорогая Каменская? - спросил он. -Скоро опять утрешь нос официальному следствию?
- Не знаю, но кое-что есть. А сейчас я бы позавтракала... Закажем в номер, или спустимся в "Терразу"?
- Кофе в постель,- мечтательно протянул Морской, взявшись за телефон, - и чтобы ты мне его подала в белой наколке на волосах и кружевном фартучке. Можно, пожалуй, добавить еще изящные туфельки на низком каблучке и ажурные чулки...
- Ишь, размечтался, - шутливо нахмурилась Ника. - Завтрак нам принесет официант из "Терразы". Приятный молодой человек. В полной униформе.
Ожидая заказанного завтрака, они вышли на балкон и закурили.
- Хорошо, что хоть в апартаментах на балконе есть пепельница, - сказала Ника, - и не приходится бегать каждый раз на улицу.
- А в Сингапуре, - ответил Виктор, - курить запрещено всем и везде... Страна, куда я во второй раз не поеду без острой необходимости. Заботясь о комфорте некурящих, власти фактически выводят за рамки правового поля курильщиков, ставя их фактически вне закона. А ведь это тоже граждане. Японцы поступают умнее - они умеют защитить зожников от табачного дыма, не ущемив в правах курящих граждан. В Токио повсюду стоят герметичные павильоны, где можно предаться дурной привычке, не загрязняя воздух и не создавая никому дискомфорта... И ничьи права не нарушены. Обошлось, конечно, дороже, чем таблички "Низзя, низзя", зато разумнее.
- Запрещать ведь легче, чем искать консенсус, - ответила Вероника, - кстати, Витя, раз уж речь зашла о Японии, послушай, что я нарыла...
- Та самая девушка?! - изумился Морской. - Которая гладила собачку Анны Сергеевны на Набережной? Ты уверена?
- И которая была в кофейне, когда мы устроили теплую встречу "дружинникам"... Во всяком случае очень похожая. Согласись: такая внешность запоминается: ярко выраженный азиатский тип, но при этом высокий рост и синие глаза!
Морской хмуро помолчал, глядя куда-то вдаль, потом потушил окурок в пепельнице.
- Да, редкий тип, - сказал он, - но я могу назвать тебе еще одно совпадение. Твой Рыцарь Печального Образа в цирке обратил внимание на то, что один из ниндзя высоковат для японца; у него синие глаза, и предположительно женский взгляд.
- Ты обещал не называть так Вейдера, если я выйду за тебя замуж, - напомнила ему Ника, - а как же твое "слово крепкое, купеческое"?
- Пардон, забыл, - в глазах Виктора блеснули смешливые огоньки.
Они вернулись в номер. Пока Виктор кому-то звонил с указаниями, Ника еще раз просмотрела видео с "Адмиралтейской". Да... Несколько человек подносили руку к лицу непосредственно перед падением Денисова, но наибольший интерес вызывает именно синеглазая азиатка с ярко-алой помадой. "Трубочка для метания шипов, замаскированная под помаду "Карюкай"? Однако мою фантазию заносит. Но Денисов обманул именно японских наемников. У ниндзя к нему были личные счеты. Так что вполне логично, что в первую очередь я обратила внимание на девушку, похожую на японку. А рост и глаза... Что я к этому прицепилась? Может, у нее один из родителей - европеец!"
В дверь постучали. Официант вкатил поднос с завтраком.
- Ммммм, - Морской потер руки, - ранняя прогулка, отличный секс и здоровый сон вызвали у меня зверский аппетит. Жёнка моя, ты будешь завтракать, или я схомячу все в одиночку?
- Схомякаю, а не схомячу, - поправила его Вероника, - и потом, не боишься, что, если ты будешь упрятывать двойную порцию яичницы и придавливать сырниками, у тебя к сорока годам пузо вырастет?
- На тренике сгоню, - Морской уже уплетал ароматную яичницу с беконом и сырным соусом, - м-да, ты права, надо проверить эту "Сумиду". Артисты из второго отделения очень интересны: даже на поклоне не снимают маски... То ли косят под настоящих ниндзя, приверженцев древних традиций, по которым запрещено показывать лицо посторонним, то ли не косят...
- Но по улицам-то они ходят без масок, - Ника тоже занялась завтраком, - не сидят же все время в апартаментах!
- Я думаю, что когда они выходят на улицу в цивиле, никто не знает, что они - артисты "Сумиды" и предположительно синоби, - ответил муж, - а инкогнито - та же маска. Я думаю, Ника, - он понизил голос, - что они не косят под ниндзя...
Ника задумалась. Да, мастеров, способных проделывать такие трюки - раз-два и обчелся. Она впервые видела вчера в цирке подобное мастерство. И в метро у предполагаемого исполнителя была максимум пара секунд, чтобы все произошло быстро и никто не понял, что на самом деле случилось.
Парочка в кофейне, по словам Наума, за пару секунд обратила в бегство двух дюжих парней, закаленных в словесных (и, может быть, не только) дуэлях. Синеглазая брюнетка и субтильный молодой человек, говорящие между собой по-японски. И во втором отделении выступали артисты - высокий и низенький. И у высокого в прорезях маски блестели синие глаза. Ника встретилась с ним взглядом, когда он шел по канату в сторону их ложи, жонглируя факелами. И теперь, вспоминая взгляд артиста за мелькающими языками пламени, поняла, что уже видела его. В кофейне, когда азиатка нагнулась за помадой...
- Ника, - сказал Морской, задержав руку с первым сырником на полпути ко рту, - если мы правы, то это дело опаснее предыдущих твоих расследований. Одно дело - обратить внимание следователя на свои наблюдашки, и совсем другое - выслеживать убийцу самой. Это не пушер с болот, не Ланц и не грековские дуболомы. Я имел дело с синоби и знаю, на что они способны. Заметив, что за ними следят или слишком активно интересуются ими, они в лучшем случае бесследно исчезнут, а в худшем... не хочу даже думать об этом!
- Да и потом, - поразмыслив, сказала Вероника, - Денисов - не та персона, за которую хочется отомстить, покарать убийцу... Я могу сострадать только его сыну. Случайно ли вышло, что Антон оказался в машине с матерью, когда она потеряла управление над автомобилем, или Денисов изначально планировал избавиться от обоих... Поделом вору и мука. Детоубийца другой участи не заслуживает. Да еще он попытался мухлевать и устроил Минами ловушку. Мерзость! Решил и рыбку съесть, и косточкой не подавиться - и воспользоваться услугами лучших исполнителей, и сэкономить кругленькую сумму. А с ними такие хитрости не проходят.
- Да, мерзость, - согласился Виктор, - не каждый отморозок поднимет руку на ребенка. И в зонах детоубийц ненавидят так же, как насильников. Я наслышан о том, как в камере встречают матерей, отцов или сожителей, которые "слегка переборщили", воспитывая ребенка. Отмазки "а если он только так понимает?" и сварливый вопль "В своей семье сами разберемся, своих родите!" там не прокатывают. Таких "воспитателей" в камере и бараке воспитывают очень жестко. И доходчиво. А потом он еще и подставил Минами... Ты знаешь, ЧТО там произошло, или это не для женских ушей?
- Витя, я без малого двадцать лет работаю в отделе расследований, а не в светской хронике, и напугать меня трудно.
- Тогда почитай, - Виктор протянул ей планшет.
... - Да, - Ника отдала мужу планшет и отошла к окну, - нет слов!
- Потому я тебя и прошу, чтобы ты соблюдала осторожность и не лезла в пасть к тигру... Да и надо ли раскрывать это дело? Синоби отомстили предателю, по вине которого погиб их собрат. Счет закрыт. И ты права - Денисова жалеть не тянет.
- А тот парень у Крокодиляриума? - спросила Ника. - Якобы, полицейский осведомитель, сдававший заезжих пушеров? Не беспокойся, Витя. Я умею чувствовать приближение опасности и на рожон не полезу. Но и сидеть у бассейна, задрав ноги и попивая мохито, когда рядом что-то происходит, я тоже не могу. "Сумида" приехала в Ялту на неделю. Значит, могут быть новые жертвы...
- Хочешь догнать кого-нибудь из синоби и взять интервью? - слегка развеселился Виктор. - Жаль тебя огорчать, но едва ли они согласятся с тобой беседовать...
*
Женя-Вейдер гулял по Набережной, оставив доспехи в номере. До чего же не похож здешний климат на их родную 60-ю параллель, где ноябрь - уже почти зима: голые ветви деревьев, ледяной северный ветер, постоянный мелкий дождь и хруст наледи по утрам. А здесь еще можно ходить в футболке и даже немного загореть. Неплохо получить несколько дней "бархатного сезона" глубокой осенью!
Ялта сразу понравилась Евгению, и в перерывах между стримами он решил сполна насладиться городом. От кого-то он слышал, что кое-где сохранились еще классические "ялтинские дворики" с неповторимым колоритом, и блогер решил найти хотя бы один и наснимать его. Можно пройти по городу вдоль реки - от Набережной почти до самых гор. Можно поснимать одноэтажные улочки и сделать потрясающий фоторассказ о ялтинском ноябре - поток лайков обеспечен...
Солнце светило так, будто забыло, что на дворе уже не август, а начало ноября. Вейдер быстро расстегнул, а потом и снял ветровку. Делая селфи возле пальмы, он ощутил аромат шашлыка на мангале и почувствовал сильнейший приступ голода. Неплохо бы перекусить... Но к шашлычникам выстроилась такая очередь, что блогер разочарованно вздохнул и, сфотографировав витрины магазинов - массандровские вина и этнические сувениры - он пошел искать подходящее кафе, где можно получить свой перекус быстро, пока желудок не прилип к спине.
Гибрид кофейни с суши-баром заинтересовал его, и Вейдер уверенно вошел. "Попробую суши. А то стыдно сказать, как-то я в Питере не отдаю дань моде на всякие "Япона-мамы" и "Васаби", все больше к итальянской кухне тянусь. А может, и рыбу со специями и рисом полюблю..."
Девушка сидела вполоборота к нему на высоком стуле у панорамного окна. Черная туника, черные же брюки из блестящей экокожи. Очень тонкая, но не изможденная, как большинство сидящих на жесткой диете барышень, а изящная, похожая на статуэтку из дорогого фарфора. Взглянув на ее профиль, Вейдер ощутил легкое головокружение от необычного, но привлекательного сочетания - белая кожа, черные волосы, раскосые глаза... Синие, как незабудки. Очень похожие на те, которые поблескивали в цирке в прорезях черной маски.
Что-то выдавало в девушке ту самую кошку Киплинга, которая гуляла сама по себе - она казалась такой далекой от оживленного многолюдья Набережной.
Она ела суши, очень легко и непринужденно управляясь с деревянными палочками. Сам Вейдер не представлял, как можно ими подцепить и донести до рта еду, не рассыпав вокруг себя весь рис и нежно-розовые кусочки имбиря. "У меня бы все оказалось на столе, на коленях, на полу - везде, кроме рта, - Женя, как завороженный, смотрел на палочки, мелькающие в изящных белых руках. - Это сколько же надо учиться, чтобы так с ними управляться?"
Он сделал заказ и снова покосился на девушку, не решаясь завести с ней беседу. Сейчас она доест и уйдет, момент будет упущен... Не придется ли об этом пожалеть?
Евгений не был ветреником. В Университете он, как и все юноши, флиртовал с девушками, но ни одна из них не затронула его душу, да и семейная тайна заставила его все больше замыкаться в панцирь своего одиночества, как бразильский броненосец. Он старался никого не подпускать к себе слишком близко, боясь привязаться к девушке - а она узнает о его отце, в ужасе шарахнется и обдаст презрением. И ему снова будет больно. Теперь клеймо с имени отца было снято, но привычка "закрывать капсулу" осталась, поэтому обычно уверенному в себе и решительному блогеру Вейдеру сейчас изменяла его притягивающая харизма. Он не мог запросто подойти и заговорить с понравившейся ему девушкой в кафе.
Но он не мог отвести взгляда от красавицы-азиатки; было в ней что-то загадочное, манящее.
Вдруг она слегка повернула голову, показав точеный полупрофиль, заметила глазеющего на нее парня, и чуть улыбнулась.
Сочтя это добрым знаком, Вейдер отложил меню.
- Добрый день, - сказал он. - Ностальгируете по дому? - неуклюже сострил он.
- Добурый дзень, - мелодично отозвалась девушка, изящно склонив голову в знак приветствия. - Да. Немуного ностаргирую, когдза уедзаю так дареко.
- Я Женя, - представился Вейдер. - Евгений.
- Жениа? - переспросила девушка. - Радзве это не дзенское имиа?
- Унисекс. Женская форма - Евгения, мужская - Евгений. Как у вас, например... - как назло, ни одного японского имени, которым могут назвать как мальчика, так и девочку, на ум не пришло.
- Пониатно, - ответила девушка. - Мацуо Мияко.
- Мацуо? - переспросил Вейдер.
- Это фамилиа. Мияко - имиа.
- А, точно, я и забыл, что у вас фамилию называют первой при знакомстве... Вы впервые в Ялте?
Ответ девушки потонул в звучном голосе певца, грянувшем из музыкальных колонок:
- Был обычный сеpый питеpский вечеp,
Я пошел бpодить в дуpном настpоеньи,
Только вижу - вдpуг идет мне навстpечу
То ли девочка, а то ли виденье...
Девушка доела последний суши на своей тарелке.
- Хай, вперивые, - повторила она свой ответ и поднялась из-за стола. - Сайонара.
- ... Помню что-то я ей пел пpо pесницы,
И на ушко ей шептал дpебедень я,
Только вдpуг она взлетела, как птица,
То ли девочка, а то ли виденье.
И смотpел я в небо звездное долго,
И назавтpа был больной целый день я.
Я искал ее, да только без толку,
То ли девочку, а то ли виденье, - звучало из мощных колонок.
Синеглазая красавица-азиатка, любительница национальной кухни и мини-кофеен с вязаными котами-амигуруми на подоконниках, артистка "Сумиды" (предположительно) и ниндзя (по завиральной теории Орловой и Морского) плавно удалялась.
Евгению принесли заказ, но есть уже расхотелось. Он бросил на стойку деньги и выбежал из кафе. Но девушка уже исчезла - за секунду, словно и впрямь "взлетела, как птица". Легче было бы найти иголку в стоге сена, чем человека на Набережной.
"Вот тебе и девочка-виденье!" - хмуро подумал блогер и, напевая засевшую в голове песню, удалился. Вопреки обыкновению, он забыл даже сделать пару селфи и луков в кафе, проверить обновы в блоге и сфоткать с саркастической ремаркой аляпистый фонтан. Он жалел, что встреча с Мияко Мацуо была так коротка и мимолетна и очень хотел увидеть девушку снова. "И эта ее картавинка - японцы не выговаривают букву "л", придает ей шарм... Вот только получится ли снова увидеть ее? Вот уж точно, как в другой песне: если он уйдет, это навсегда... То есть она"...

БОНУС. 3 ФОТОИЛЛЮСТРАЦИИ В ТЕКСТЕ.



*
Увидев вывеску "Экономная аптека" возле центрального городского рынка, Наум Гершвин с радостью поспешил туда. Только что он выдержал полдня муторных разговоров и настойчивых препирательств с местными чиновниками, добиваясь возбуждения дела по иску владельцев кофейни, и голова к полудню налилась свинцово-тяжелой болью. Цитрамона, как всегда, при себе не оказалось.
В очереди перед ним стояло три человека. Провизор отпускала покупательнице детский сироп от кашля. Еще двое посетителей ходили по залу и рассматривали стенды с товарами, лежащими в открытом доступе - витаминами и косметикой.
Миниатюрная девушка в черных кожаных брюках и алом свитере с интересом изучала этикетку на бутылочке шампуня. Волосы, стянутые в "хвост", были хорошо знакомы Науму - еще совсем недавно, в люксе "Астории", он распускал их, пропуская пальцы через блестящие густые пряди. И этот точеный затылок и тонкие плечики он запомнил до мельчайших подробностей. "Вот так встреча, - подумал Наум, - наверное, и возле театра я ее видел. Значит, не обознался!"
Девушка положила в корзинку шампунь; добавила еще бальзам и питательное масло для волос и решительно двинулась занимать очередь.
- Вы посередний? - спросила она у Наума.
- Хорошо, что хоть не крайний, - отозвался он, - привет, Харука!
- Пуривет, Нафуму-сан, - улыбнулась японка. - Воть так встиреча!
Провизор настойчиво советовала покупательнице приобрести вместе с сиропом пастилки и детский панадол; в очереди уже нетерпеливо затоптались, но покупательница, флегматичная молодая блондинка, невозмутимо поддерживала диалог, дотошно выспрашивая о достоинствах и недостатках предлагаемых препаратов. Видно было, что спешить ей некуда, да и не хочется, и люди, ожидающие за ее спиной, женщину волнуют мало.
- Давно ты приехала? - спросил Наум у Харуки.
- На динях, - ответила она.
- На отдых, или по делам?
- У меня бакешон... отипуськ, - она блаженно прикрыла глаза. - Летом не было водзмозьности.
- Ну, а я - по делам... Спасаю одну кофейню от наездов.
- Наедздов? - приподняла брови Харука. - В них часито вредзаються масины?
- Что? Слава Богу, до этого еще не додумались. Нет, наезд - это, в смысле, давление, запугивание, принуждение. Переносный смысл.
- А-а-а, - кивнула японка. - Наедзд - даврение на черовека. Выразитерьно. Работаю у вас удзе пячь рет, и никак не осивою ваш сренг. А кто дерает наедзд? - поинтересовалась она, старательно выговаривая новое слово.
- Да так... Моралисты местные. Указывают, какую музыку слушать, какие книги читать, и немного кошмарят тех, кто это нарушает.
- Кошмаричь - это от срова "кошмар"? - уточнила девушка. - То есть, запугивачь?
- Да, правильно.
Молодая мамочка наконец-то ушла, следующий покупатель быстро расплатился за свои витамины, и перед Наумом и Харукой остался всего один человек. Гершвин любезно предложил девушке:
- Проходи вперед. Я за тобой.
- Я думаю, что мои покупки, - Харука показала корзинку, - менее важны, чем твоя надобность. А у тебя болит голова, хоть ты и пытаешься держаться как ни в чем не бывало. Аригато, но я не могу принять такую жертву.
- Как ты догадалась? - изумился Наум. - По лицу прочитала?
Он быстро получил коробочку цитрамона и бутылку воды и отошел. Продавщица попыталась уговорить Харуку на покупку витаминов для волос, но японка вежливо отказалась. Пока она расплачивалась, Наум успел проглотить две таблетки цитрамона и запить их водой, и ждал Харуку на улице.
- Чинуши местные, - пробурчал он, - довели до головной боли. Не хотели принимать иск от хозяев кофейни: мол, дело частное, материальный и физический ущерб никому не причинен, нет состава правонарушения... Просто, типа, шутили ребята, несколько дней врывались в зал и всю публику разгоняли. Понарошку. Зачем, мол, так строго, сразу, понимаешь, иск. Ладно, думаю, у них сейчас голова болит еще сильнее, - злорадно ухмыльнулся адвокат, - я, если на кого-то сяду, то запросто не слезу!
Он едва успел отскочить, спасаясь от удара по ногам рамой сумки-тележки, с которой торопилась на рынок пожилая пара.
- Харука, если ты не спешишь, может, посидим в скверике? А то тут нам и поговорить не дадут... Смотри, куда прешь, чувак, - гаркнул он парню, топающему на остановку с двумя раздутыми пакетами, - чуть девушку не сшиб своей бандурой!
- Ничуть не спешу, - заверила его Харука.
*
Телефон зазвонил. когда Вероника под расслабляющую музыку лежала на кушетке в кабинете косметолога салона красоты "Ореанда" с тонизирующей маской на лице и уже начала дремать. "Надо тщательнее ухаживать за собой, а не просто в баночку с кремом пальцем нырять время от времени. Как ни крути, а я на три года старше Вити. Чтобы больше никакая язва не сказала "молодая была немолода", - думала Орлова, записываясь на процедуры.
- Брызги, капельки – на ветер,
И тебя никто не тронет.
Дядя Стёпа на конфете
Помещается в ладони... - раскатился по кабинету громкий, в режиме "на улице", рингтон.
- Вам дать телефон? - спросила девушка-косметолог, увидев, как клиентка привычно приподнялась и зашарила рукой по карману джинсов.
- Да, пожалуйста, - ответила Вероника.
Телефон удобно лег ей в ладонь - как та самая конфета "Дядя Степа" в песне, действительно любимая в те годы Никиными товарищами-студентами. Хотя сама Вероника больше любила "Скиттлс"...
- Госпожа Орлова? - незнакомый мужской голос с неопознанного петербургского номера.
- Да, это я. А кто вы?
- Подполковник юстиции Петров Григорий Трофимович, Следственный комитет Санкт-Петербурга и области, - назвался мужчина. - Я работаю с делом Ираклия Денисова.
Ника чуть не села. Но, почувствовав, что маска угрожающе поползла вниз по лицу, поспешила снова лечь.
- Добрый день, Григорий Трофимович, - сказала она. - Слушаю вас.
- Я получил ваше письмо на электронную почту с приложенным видеофайлом. Вы поделились своими наблюдениями.
- Да. Понятно.
- Вы сможете подъехать завтра или послезавтра по адресу Московский проспект, дом...
- Боюсь, что не смогу. Я сейчас в Ялте. И так быстро доехать не получится. Самолеты не летают, а поезд идет почти двое суток.
- Хмм, вот как, - Петров замялся. - В таком случае удобно ли будет вам ответить на пару вопросов по телефону?
- Да. Я сейчас ничем не занята.
Косметолог с укором посмотрела на Веронику. Но промолчала. Конечно, маску уже пора снимать, но в отеле уже хорошо знали, что Вероника Орлова - жена олигарха Морского, оплатившего на три недели апартаменты "Екатерина II", а таких людей как-то не принято понукать и отчитывать. У ВИПов свои причуды. Хочется даме вести деловые беседы, лежа в косметологическом кабинете с маской на лице, ее дело.
- Я обратил внимание на даму в черном плаще, на которую вы указали, - произнес следователь. - По фото на стоп-кадре мы установили ее личность. Это гражданка Японии Мияко Мацуо, 1990 года рождения. Проживает в Токио. В Санкт-Петербург и Москву приезжает несколько раз в году по делам бизнеса. Госпожа Мацуо - владелица международной сети магазинов косметики и парфюмерии... - Петров зашелестел бумагами, - "Ка-рю-кай"... ну и словечко! В последний раз пересекла госграницу на чартерном автобусе 27 октября текущего года. Отметок о выезде нет.
- Высокая, худощавая, с синими глазами? - уточнила Вероника.
- Да. Рост и цвет глаз не совсем японские, но вполне может быть, что она полукровка. А почему вы обратили внимание именно на нее, Вероника Викторовна?
- Я знаю о том, что случилось возле дома Денисова у Залива в сентябре. Там тоже фигурировал житель Японии. И, увидев в вестибюле девушку с ярко выраженной азиатской внешностью, проходившую к эскалатору за пару секунд до того, как Денисов сорвался с площадки, не могла не озадачиться таким совпадением. Вы сможете проверить, была ли эта женщина знакома с погибшим у Залива?
- Спасибо за подсказку, - ответил Петров. - Будем отрабатывать.



*
Ника отложила телефон и прикрыла глаза. Косметолог аккуратно снимала с ее лица маску, ловко орудуя влажными салфетками, а Орлова думала: "Витя прав: если в этом деле появился след синоби, мне они не по зубам. Да и потом, у меня свадебное путешествие. В 39 лет - впервые. А это уже кое-что! Пусть Следственный Комитет сам распутывает это дело. Наблюдениями я с ними поделилась, подсказку подбросила - должны справиться. Им зарплату платят как раз за то, чтобы хорошо соображали и могли сложить логическую цепочку, ведущую к преступнику и разгадке! А мое главное занятие сейчас - наслаждаться отдыхом с любимым мужем. В кои-то веки надо провести свободное время без поиска приключений на свою "мэри поппинс"! Хм... Магазины "Карюкай"? А ведь я их знаю. В Питере в каждом торговом центре открыты... Сама в один из них хожу. Интересно, что обозначает это слово. Спрошу Наума, он сейчас у нас признанный эксперт по Японии!"
Ника хорошо знала магазинчики "Карюкай" и удивлялась, как они выстояли в этом году, когда прочие магазины европейских фирм устраивали распродажи, сверкали пустыми полками и закрывались. На опущенных жалюзи там и сям сверкали объявления "Аренда". Когда гордая "Призма" на "Беговой" уступила место демократичному "Перекрестку", это очень расстроило Наума, привыкшего покупать там продукты. "Хорошо хоть, Елисеевых не закрывают, - досадовал Гершвин после того, как привычно сунулся в одну из башен "Атлантик-Сити" к любимому магазину - и уткнулся носом в жалюзи с объявлением "Магазин закрыт". - Такой хороший был выбор! И всегда все качественное, без балды! И где теперь закупаться солидному человеку? В "Дикси" и "Продуктах-24" с домохозяйками и алкашами задами толкаться? А "Империал" хоть не закрывают?! Если и его заменят на какой-нибудь "Блин-компот", это будет уже полная опа! Где же я буду ужинать?!" "В "Столовой № 1", вестимо, - поддела его Ника, - нечаво выдрючиваться, где все, там и ты! Понимать надобно!" "Всю жизнь только и слышим то по тому, то по другому поводу: понимать надо, потерпеть надо, - забурчал Наум, - так и понимаем, и терпим, и живем в режиме ожидания, японский городовой!"
А "Карюкай" работал. Товары исправно поступали в магазины, и на витринах симпатичных павильончиков, украшенных стилизованным японским декором, не появлялись намозолившие всем глаза за эти три года таблички с унылым словом "Аренда" или объявления "Тотальная распродажа перед закрытием, скидки до 90%, два товара берешь - третий в подарок". Как удалось владельцам торговой сети удержаться на плаву? - удивлялась Ника в этом году, приходя в любимый магазинчик на "Парнасе" за шампунем, гелем для душа и парфюмом.
Ей нравились приятное сочетание разумных цен и отличного качества косметики "Карюкай". Продавщицы, наряженные в кимоно, с набеленными личиками и в париках, имитирующих традиционную прическу красавиц с японских гравюр, были неизменно и ненавязчиво приветливы, охотно помогали покупательницам выбрать товар, и Ника даже в свадебное путешествие захватила любимые средства ухода. И, вспомнив все ту же "Даму с собачкой", купила вдобавок флакон духов. "Будет и у меня в номере пахнуть духами из японского магазина, - смеялась она, - дайте-ка мне вот эти, "Черная тигрица"!" /Название сети магазинов и марка духов вымышленные. - Прим. автора./ .
Пока ей делали игольчатый лифтинг, Вероника подумала: "Если мы не обознались, получается интересная загадка... Владелица сети парфюмерных магазинов, ведущая артистка второго отделения в "Сумиде" и предположительно - синоби? Хотя, если доктор из "Врачи без границ", пытался проникнуть в дом Денисова и лихо сражался с целым отрядом полицейских, чему удивляться?.. Мацуо пересекла границу 27 октября, и пока не выезжала. 27 октября, за два дня до нашей свадьбы. Позавчера мы смотрели в театре представление "Сумиды", и цирк будет выступать здесь еще шесть дней. У Мияко синие глаза, и она выше среднего роста для женщин в Японии. А вот по нашим меркам у нее нормальный средний рост. У одного из артистов во втором отделении были синие глаза, и Вейдер предполагает, что это женщина. Девушка в кофейне едва дотронулась до плеча "дружинника", и ему всю руку свело судорогой. На следующий день она нагнулась за тюбиком помады - и у второго "блюстителя" из-под куртки выпала книга. Тюбик с алой помадой... И тоже из "Карюкай", я каждый раз такие вижу на витрине. И что у нас получается? Елки!.."
- Беспокоит? - спросила девушка-косметолог. - Уменьшить частоту?
- Нет, все нормально. Просто я чуть не чихнула.
"И этот парень, местный осведомитель!.. Никто не знает, что с ним случилось. Очень похоже на то, что было в кофейне. Только там оба "дружинника" после пары легких прикосновений остались живы..."
*
- Барышня, вы кто? Что вы делаете в моем номере?! - воскликнул Виктор Морской, вальяжно возлежавший в массажном кресле. - Сейчас придет моя жена, и что прикажете ей думать, когда она увидит в нашем номере незнакомую девушку?!
- Намекаешь, что я до процедур в салоне выглядела, как старая кошелка, и сейчас ты не можешь меня узнать? - спросила Ника. - Интересно, Витя, можно ли этим креслом управлять дистанционно? А то я бы уже включила такую программу, которая зажала бы тебя покрепче, чтобы не выскочил, и намяла бока!
- Ну, что ты! - воздел руки Виктор, - до процедур ты выглядела цветущей красавицей лет 25, а сейчас напоминаешь королеву выпускного бала, удравшую с "Алых парусов"! Победительницу конкурса красоты в младших классах! "Мисс Детский сад"! Только не науськивай на меня кресло!
- Ладно, не буду. Справлюсь своими силами, - хмыкнула Вероника, оседлав тренажер. - Ладно, тебе повезло, после процедур я настроена благодушно. Как прошла твоя конференция?
- Удобно с этим дистантом. С расстояния в три с лишним тысячи километров я смог разгону всем дать, хвосты накрутить, пряники раздать, распоряжения отдать - и все это - не вставая с дивана в гостиной со сказочным видом на море из окна. Пока ты в салоне красоты прохлаждалась, твой муж трудился в поте лица на благо родного края, аки раб в каменоломне...
- На диване с видом на море, - поддразнила его Вероника, - вижу, аж с лица спал от усталости! А я, пока мне делали маски и лифтинг, кое-что надедуктировала и поговорила по телефону со следователем, который занимается делом Денисова. Кинула ему подсказку насчет видео с "Адмиралтейской". И посоветовала проверить, кто звонил или отправлял мессидж Денисову до его разговора с любовницей; кто назначил ему встречу в метро... Ты же видел: непосредственно перед падением он смотрел на часы и кого-то искал взглядом среди людей, выходящих из коридора от первого эскалатора. А если он кого-то ожидал - значит, ему назначили встречу. И наверное, не за неделю и даже не накануне, чтобы он не успел придумать новую каверзу, а именно в тот день.
- Я о таком только читал, - Виктор изумленно смотрел на жену, увлеченно разминающуюся на тренажере, - но воочию вижу впервые. Ты даже не была на месте происшествия, но делаешь убедительные выводы и анализируешь лучше следователя и оперов, еще и им подсказки бросаешь! Они, работая на месте, видят меньше, чем ты. Никому ведь и в голову не пришло, что Денисов кого-то дожидался и что нужно проверить все его звонки и переписку за последние часы перед падением, а не только звонок любовнице! - он легко вскочил с кресла.
- Это пока только моя гипотеза, - ответила Ника, - но согласись, уж очень хорошо все совпадает... Кстати, о моих духах из японского магазина и помаде синеглазой японки...
- "Карюкай", - задумчиво сказал Виктор. - "Мир цветов и ив"... Поэтичная дама эта госпожа Мацуо.
- Откуда ты знаешь значение этого слова? - удивилась Ника.
- Я же бывал в Токио несколько раз... И постарался получше выучить язык, чтобы пореже обращаться к переводчику, заказывая завтрак или заходя в магазин... Так называлась культура, которую воплощали гейши: утонченная женственность и красота.
- Айййй, блиннн, СМС прилетело! - взвизгнул Вероникин телефон.
"Привет, Орлова, - обращался к ней Саня. - Прикинь, главнюку дали указание: поменьше негатива на Денисова сбрасывать, у него был устойчивый позитивный образ. Не знаю, что такое "поменьше". Может, вообще запретят писать о том, что Денисов "заказал" свою жену-мошенницу. Если бы Гельсингфорский неправильно дорогу перешел - тогда можно было бы хоть слона из мухи раздуть, у него уже стойкая репутация скандалиста, которого периодически надо показательно сечь в прессе. А светлый имидж Денисова - не моги, даже если он переехал на трамвае отряд октябрят! Вот такие вот дела, начальница!"
- Плохие новости? - Морской, прихватив сигареты, вышел за Никой на балкон.
- Вполне предсказуемо, - буркнула Ника, - те, кто продвигал и пиарил Денисова, просят главного не вдаваться в подробности и не понижать уровень селебрити... А история о том, кто виноват в гибели Зинаиды и Антона и кем на самом деле был Акихиро Минами - это уже нежелательный шок-контент...

*
Григорий Трофимович даже не надеялся на успех, отправляя оперативников еще раз проверить место падения Денисова. Что там найдешь, на эскалаторе, по которому ежедневно проходит многотысячный поток пассажиров и регулярно проводится уборка? Станция несет на себе большую нагрузку, и найти там какие-то улики спустя даже один день практически невозможно. А времени прошло гораздо больше, так что вероятность везения колеблется в районе абсолютного нуля... Если бы ему раньше додуматься до того, что подсказала Орлова! А сейчас, наверное, иголку или шип, которым, по версии журналистки, могли выстрелить в художника, найти невозможно...
После разговора с Вероникой Орловой следователь еще раз пересмотрел видео, фигурирующее в деле. Теперь он более внимательно следил за поведением "главного героя" и за проходящими к эскалатору людьми.
Денисов поднимается на смотровую площадку и стоит у перил, поглядывая вниз. Очень похоже на то, что он действительно ищет кого-то взглядом в толпе.
Экзотическая барышня в длинном черном плаще на ходу проводит по губам алым столбиком помады.
Денисов вздрагивает, хватается за шею, как будто его ужалил комар (В конце октября? В метро? В центре города? И как только раньше никто не озадачился!).
Девушка убирает помаду в сумочку и ступает на эскалатор, идущий вниз.
Денисов пошатывается, тяжело наваливается на перила, цепляется за них, но руки соскальзывают - и художник падает.
Замешательство, оцепенение, потом - крики, суматоха.
Нина Белецкая, просмотрев видео вместе с Петровым, прокрутила его еще раз - замедляя и увеличивая отдельные моменты. И установила, что помада у девушки в черном была марки "Карюкай", но не из местного, а из "родного" магазина - на тюбике были только иероглифы, без единой кириллической или латинской буквы. Тюбик имел встроенный фонарик, зажигалку и еще какое-то отверстие на днище - как прокол от "цыганской" иглы, не больше.
Конечно, если это и было оружие, из которого вылетели шип или иголка, их теперь не найдешь. Но Григорий Трофимович все же решил попытать удачу.
Нина затребовала из архива дело о гибели Зинаиды и Антона Денисовых и начала изучать его - более внимательно, уже учитывая то, что это может быть не простое ДТП.
33-летняя Зинаида Денисова, в девичестве - Карпова, водительские права получила в 19 лет. На курсах она была хорошей ученицей. Все говорили о том, что шофером Зина была очень умелым. Однажды на спор она проехала зигзагами между расставленными на дороге хрустальными бокалами, не задев ни одного. Зинаида вела здоровый образ жизни, не имела вредных привычек, была вегетарианкой и очень строго следила за своим здоровьем. Причин, по которым женщина могла внезапно потерять контроль над управлением машиной, не было. И тем не менее, ее вдруг занесло на Ново-Московском мосту, мокром после дождя; машина заехала задними колесами на встречную полосу, и какой-то "Грузовичкофф", не успев уклониться, задел легковушку бортом - и она, снеся фрагмент перил, упала в воду. Эксперты установили, что в этот момент женщина была в бессознательном состоянии. От чего могла неожиданно лишиться чувств за рулем молодая, абсолютно здоровая женщина? Если бы это произошло летом, во время иногда приходящей в Северную Пальмиру аномальной жары, можно было бы заподозрить тепловой удар. Но в сентябре жары в Петербурге уже не бывает. В тот день термометры в городе на Неве показывали + 14 градусов. Не та погода, чтобы упасть в обморок от зноя. И это случилось как раз тогда, когда Зинаида, если верить показаниям Гельсингфорского, затеяла бракоразводный процесс, намереваясь основательно опустошить карманы мужа... "Если так - то оба хороши. Жалко только Антона - ребенок был не виноват в том, что его мать была брачной аферисткой, а отец - мерзавцем!"
*
Она сразу узнала этого молодого гайдзина, который заговорил с ней в зале на Набережной. Конечно же, это блогер Вейдер, который и без своих черных доспехов привлекателен и может заинтересовать любого. Вернее, в латах и шлеме он - сама загадка, будоражащая женское воображение, человек-тайна, заставляющий гадать, почему он скрывает свое лицо; недаром Вейдер входит в ТОП-3 секс-символов Рунета. А в цивиле он - очень привлекательный парень, в глазах которого светится не жеребячья радость от своей молодости, неисчерпаемого запаса сил и энергии и ощущения крутости (реальной, а не надуманной), а острый ум. И немалый горький опыт. В свои небольшие годы парень уже выдержал немало жестоких испытаний из-за того, что произошло с его семьей еще до его рождения. Чужая подлость погубила его отца и поломала жизнь вдове и ребенку.
... Да еще эта песня в зале! Надо же, чтобы включили именно ее!
Она поймала себя на том, что, выводя тушью иероглиф "решительность", не сосредоточивается на каллиграфии, а мурлыкает под нос припев "Девочки-виденья", о каравелле по зеленым волнам. Это уже ни в какие ворота не лезет!
... А как он на нее смотрел! Как до сей поры - никто. Не оценивающим взглядом, не ощупывал бесстыжими глазами - "ух ты, какая телка, я бы с ней размялся!", а видно было, что он пойдет в огонь и воду ради нее, все бросит к ее ногам, все, Все, ВСЕ - ради нее. Как она мечтала, чтобы на нее так смотрели - раньше, когда еще могла мечтать.
Но ее мечта сбылась тогда, когда она уже давно разучилась грезить, выгорела и окаменела душой.
Еще один испорченный лист полетел в корзину. Ударился о стену. Отскочил от бортика. Упал прямо перед Оямой, пытающимся достичь сатори в позе лотоса у окна.
Напарник обернулся и с интересом посмотрел на нее.
- Ты очень возбуждена, Мияко, - сказал он, - может, вместо каллиграфии ты займешься дзадзэн? Тут хороший вид из окна, есть что созерцать. Может, вид золотых деревьев скорее принесет тебе сатори?
- Ты прав, - она убрала бумагу, кисть и баночку с тушью и расстелила коврик для медитации. - Попробую.
- Тебя волнует предстоящая работа?
- Да, - "Не люблю обманывать Ояму, но не могу же я сказать, что на самом деле потеряла контроль над собой из-за красивого гайдзина с Набережной! Нет, надо гнать от себя мысли о нем и помочь этому медитацией! Размягчение сердца - это хуже предательства... Как там у поэта?.. "Как предатель, пробравшийся в крепость, открывает ворота врагу, как лазутчик, что силе бойцовой прививает трусливую дрожь. Не убьешь ее пулей свинцовой и за горло ее не возьмешь..." Но можно попытаться прогнать вредоносные мысли и укрепить дух! Благо, для этого у нас тоже есть упражнения".
А в этой она села на коврик у окна и попыталась придумать хокку. Вот только с количеством слогов впервой строке у нее опять не сложилось.
Опасней кинжала,
Опасней предательства -
Дрогнувшее сердце.
Какая-то странная у нее карма. Когда она ждала первой любви, мечтала о чем-то красивом и лиричном - пришел мерзавец, который вербовал девушек для сутенеров. А когда она давно оставила позади прошлое и ту веселую, мечтательную и доверчивую девчонку, которой была, на нее смотрят с любовью. А она не может, не смеет, не имеет права ответить на его взгляд. Она здесь на работе. От прошлого никуда не деться - везде настигнет, и всегда - не вовремя, и если химеры из прошлого Вейдера оказались фальшивыми и уже сокрушены, то у нее все иначе. Ее любовь провалит все дело. И погубит его.
"Значит, мне сужден Путь воина, а не женщины, - резюмировала она, - женский Путь завел меня на край пропасти, в которую я даже успела свалиться, а вытащили оттуда уже другого человека, воина - а не романтическую мечтательницу. И Путем воина я уверенно иду уже много лет. Не следует ли воспринимать это, как указание кармы, по какой дороге мне следует вести свою Колесницу?"
Она глубоко вздохнула, глядя на золотящиеся макушки деревьев, алые цветы на клумбе и синее-пресинее южное небо с белоснежными, плотными, как снежные сугробы облаками. И наконец-то ощутила сатори.
*
Наум проводил Харуку до гостиницы. Она остановилась в отеле "Бристоль" около Морского вокзала. Это золотисто-бежево-шоколадное здание выглядело очень привлекательно, и отель, хоть и не имел всей роскоши "Ореанды", но тоже был респектабельным местом.
- "Ореанда" для меня слишком дорогая, - пояснила японка, когда они сели на скамейку в сквере у вокзала и закурили, - я узнавала, есть ли там свободные одноместные номера, но в "стандарте" они все были заняты, и мне нужно было либо оплатить целиком двух- или трехместный номер, либо снимать премьер или люкс. Это стоило бы мне...
Сумма, названная Харукой, не привела "модного лоера" Гершвина в ужас. Он выложил за проживание в апартаментах намного большую сумму. Но для консульской чиновницы средней руки это солидная сумма. Да еще, наверное, у японцев не принято "подхалтуривать", предлагать услуги за дополнительную плату или, проще говоря, брать взятки. Парень из кофейни не убежал при виде "дружинников" потому, что не оплатил счет - небольшой штрих, но много говорит о менталитете японцев. И работники консульства наверняка живут по средствам, на свою зарплату. "Наш бы быстро просек выгоду и обеспечивал бы себе немалый приварок - "там моську вовремя погладит, там впору карточку вотрет" - и не в "стандарте", а в апартаментах бы отдыхал. А ей, наверное, и в голову не приходит "химичить" или брать "борзых щенков"..."
- Мне тут нравится, - сказала Харука. - Рядом очень красивый собор. Я туда ходила. Но забыла о том, что у христиан принято женщинам прикрывать голову, входя в храм. Мне было очень неловко. Пришлось спуститься на Набережную и приобрести платок, - она достала из сумки воздушный шелковый квадрат небесного цвета. - А для того, чтобы закрыть брюки, пришлось купить большой платок, красный, с кистями...
- А разве там в притворе не было платков для тех, кто забыл свой? - сорвалось у Наума.
Харука не ответила, но по ее лицу адвокат понял, что она не воспользовалась бы платком, висящим в свободном доступе. Не тот менталитет... "А наши могут и купальники спокойно примерять друг за другом, и зубные щетки одалживать - а че тута такова, типа. Вот и кочуем из одной эпидемии в другую. А у них, насколько я знаю, с этим спокойнее. Потому, что гигиену соблюдают!"
- Красный платок с кистями? - улыбнулся он. - Ты еще купи к нему самовар и сразишь наповал друзей в Токио, пригласив их на чайную церемонию! Только представь: ты, в красном платке с кистями, разливаешь чай из самовара! Они закачаются!
- И медведь в косоворотке будет играть на балалайке, - подхватила его шутку Харука. - Это их точно повергнет в остолбенение!
Оба рассмеялись.
- Этот платок будет недурно смотреться в сочетании с моим любимым красным кимоно с золотым шитьем, - добавила девушка, - я иногда надеваю его в Токио для чаепития с друзьями. И самовары я где-то на Набережной видела в продаже... Возможно, это действительно будет оригинальный сувенир!.. Удивительно, - она понизила голос, - как много тут едят, и в основном - тяжелую пищу.
Наум проследил за взглядом Харуки. Из "Супертяжа" возле здания вокзала выходила семья - дородные родители и круглощекие дети, мальчик и девочка, на ходу уплетая шаурму. - Я наблюдаю за вашими туристами, и они все время едят. Как они не боятся, что станут похожи на сумотори?..
- На отдыхе отрываются, - пояснил Наум, - это у нас называется "отдохнуть по полной": накупить на курорте всякой фигни, объесться вреднятиной, накачаться выше бровей местными крепкими напитками, замутить курортный роман, кому-то дать в репу, от кого-то получить по сопатке, погавкаться в отделении, лечиться потом у стыдного врача - это значит "провести отпуск на всю катушку" по-нашему.
- Понятно, - кивнула Харука. - Ваши туристы у нас тоже едят много суши и пьют много саке. А потом некоторым становится плохо с непривычки.
- От привычной пищи тоже может стать нехорошо, если обожраться, как купец на Масленицу, - заметил Гершвин.
- А ваши купцы много ели во время Масленицы? - уточнила Харука.
- Не то слово, - прыснул Наум, - я читал, что некоторые из них могли умять сто блинов. Заканчивалось такое пиршерство нередко, пардон, заворотом кишок. Все хорошо в меру.
- Ты прав, - кивнула девушка, - мой отец тоже считает, что, если соблюдать умеренность, ничего не пойдет во вред. А злоупотребление - это самая вредная привычка из всех. Что угодно не пойдет на пользу, если пожадничать. Иногда приятно выпить немного саке, но если это делать каждый день, сопьешься. Одно пирожное - вкусно, а от десяти заболит живот. И даже курение не так страшно, как его у вас живописуют. Если, конечно, соблюдать умеренность.
- Как и кофе, - потер подбородок Гершвин, - две-три порции эспрессо в течение дня бодрят и стимулируют мозг, а начнешь глотать его каждый час - испортишь желудок или заработаешь гипертонию. Или всех перекусаешь на психе. Умный человек твой отец. Ты мне мало о нем рассказывала.
- Он очень умен, - склонила голову японка, - иногда я не сразу с ним соглашаюсь, а потом понимаю, что он прав... Как ты себя чувствуешь? Головная боль прошла?
- Бесследно, - Наум радостно покрутил прояснившейся головой. - Ты на меня благотворно действуешь.
- Или две таблетки цитрамона, которые ты выпил, - усмехнулась девушка.
Возвращаясь в "Ореанду", Наум напевал себе под нос "Моя Баттерфляй". А потом остановился, чтобы сделать селфи на фоне маяка, и с чувством сказал:
- И дурак же был этот Пинкертон, ёшь-матрёшь!
*
Отца Харука увидела, еще прощаясь с Наумом и, как только крупная фигура Гершвина скрылась в аллее, подошла к нему.
Акайо с интересом созерцал витрину магазина крымских сувениров и безмятежно улыбался. И только его дочь знала, как обманчиво это впечатление.
- Что здесь делает твой гайдзин? - спросил он, когда они не спеша шли к тому самому скверу, где Харука только что сидела с адвокатом.
- У него здесь клиенты. Хозяева какой-то кофейни.
- Не той ли, где Мияко с Оямой стали свидетелями неприятного происшествия?
- Все возможно.
- Им нужно поторопиться. Сигнал к действию уже дан.
- Одна часть работы уже выполнена.
- Только одна. За три дня.
- Они справятся. Ты же знаешь, они никогда не подводят.
- Те, кто меня подводят, у меня не работают. Я неспокоен за вас обеих, Харука. Ты знаешь, как опасно размягчение сердца для воина.
- У меня нет размягчения. Вожжи своей Колесницы я держу как прежде, твердо.
- Однако я видел, как блестели твои глаза, когда ты беседовала с Гашуин-саном, - Акайо привычно произносил иностранные имена на японский манер.
- Ты знаешь, что я никогда не забываю о своем Долге.
- Ты права. Служение Долгу для нас важнее всего.
Веселая толпа у "Бристоля", жадно ловившая последний подарок осени - теплые погожие дни в ноябре - не обращала внимание на сидящую у Морвокзала пару. Пожилой мужчина - вероятно, казах, киргиз или туркмен, одетый чисто и аккуратно, но небогато. И девушка - миниатюрная, прехорошенькая, похожая на фарфоровую куколку, но одетая не в экзотический, под стать внешности, наряд, а в обычные джинсы и свитер. Никто даже предположить не мог, что эти двое имеют отношение к клану "Миенай Иназума" и гибели полицейского осведомителя у Крокодиляриума...
- И после того, что выпало на долю Мияко, можно не опасаться, что ее сердце дрогнет из-за мужчины, - продолжала Харука.
- Нет, - возразил отец, - испытания выпали на долю другой девушки, которой больше нет. Мацуо Мияко родилась позже.
- Но сохранила ее память. А значит, не повторит ее ошибок.
- Главное - безупречно и в срок выполнить заказ.
- Так и будет, - заверила Харука.
Провожая взглядом отца, она достала телефон и позвонила Ояме. Надо в самом деле их поторопить. Время не ждет.

*
Ника сердито захлопнула крышку лэптопа, желая избавиться от неприятного чувства после весточки от Сани из редакции. "Вот тебе и свобода печати, и отсутствие цензуры. Нам достоверно известно, что Денисов был подонком и убийцей, "заказавшим" жену и маленького сына, но редакции уже непрозрачно намекнули, что писать об этом не стоит, чтобы не принижать позитивный имидж живописца. А насчет Кирилла Гельсингфорского и его загулов в прежние времена на Думской только ленивый не прошелся, и в такой тональности, что даже портовые грузчики смутились бы. Хотя Кирилл никого не убивал, и после гибели Розалии заботится о дочери, как не всякая мать опекает дитя! И как работать в таких условиях, если не умеешь врать и подстраиваться под общепринятую тональность: ругать того, кого велят; хвалить тех, кого положено?!"
Ника отодвинула лэптоп и отошла к кофе-машине, чтобы приготовить себе эспрессо. "Я же не светский хроникер, чтобы мило щебетать о том, где проводит отпуск модная телеведущая, как празднует Новый год популярный певец и в каком платье пришла на презентацию очередная звезда сериалов! Опять появилось слишком много запретных тем. Мечта Высоцкого сбылась совсем ненадолго..."
С чашкой кофе Вероника снова села за стол и откинула крышку гаджета, открыв на этот раз блог Вейдера. Блогер кинул клич, призывая неравнодушных ялтинцев собраться, пройти по городу и закрасить все объявления наркоторговцев на стенах и заборах и посрывать их знаки над "закладками".
Ника вспомнила, как лет семь назад попыталась поднять тему объявлений "Девчонки-красотки, 1500 р./час" на петербургских тротуарах, и главный редактор приостановил это расследование все из тех же соображений, которые Чехов выразил в "Человеке в футляре": "Как бы чего не вышло". "Ты же понимаешь, Орлова, - говорил он журналистке, - если бы власти только захотели - они бы с этими Глашами и Милашами быстро разобрались бы. Переловили бы всех за пару дней. А если не ловят..." "Значит, это кому-нибудь нужно?" - ответила Ника цитатой из Маяковского. "Именно, - начал заводиться "главнюк". - Да и чего ты, как бабка-ханжа, к этим телефонам прицепилась? Девчонки хоть приятные эмоции людям дают, помогают расслабиться, отдохнуть, а тебе лишь бы все запретить, как в том клипе "Низзя"!" "Но..." - Ника хотела напомнить начальнику о многочисленных жертвах "приносящего радость и разрядку" "асфальтового бизнеса", об искалеченных и погубленных судьбах девушек, насильственно или хитростью вовлеченных в проституцию, о клиентах, заболевших венерическими болезнями и передавших их своим домочадцам... "Еще одно слово - и о годовой премии забудь! - взвизгнул редактор. - Вот лучше подумай, когда ты интервью с хозяином сети мини-пекарен сдашь? Я его вторую неделю жду!"
Ника тогда подумала, что главный может выполнять указания тех, кто, вероятно, "крышует" секс-бизнес: "Ты сильно по этой теме не пыли, ясно?". Или сам втихомолку позванивает всяким "красоткам-милашкам", когда его капризная, в жизни не проработавшая ни одного дня жена - "Я же замужем, верно? Ну вот, я и живу ЗА-МУЖЕМ, а он мне обеспечивает достойный уровень жизни!" - в очередной раз отправляется на курорт или в лечебный санаторий... А по городу, даже особо не таясь, пишут трафареты на тротуарах или лепят пестрые листовки... Но писать об этом запрещено. Вот и теперь на стенах пишут адреса и координаты другие "продавцы радости", и это словно никого, кроме Вейдера, не волнует.
Впрочем, на его призыв откликнулось уже около сотни ялтинцев. И Ника, подумав, тоже вписалась. "Ненормальная новобрачная, - снова упрекнула она себя, - нет бы обо всем забыть, воркуя в объятиях любимого мужа, а я по уши в расследование ушла, и еще новые темы ищу. Уже накатала материал о кофейне, сейчас на клич отозвалась. Спецкор Орлова классно проводит медовый месяц... Хорошее название для разворота в пятничном номере!"
- Проблемы на работе? - заглянул в кабинет Виктор, со своим лэптопом в руках.
- Есть немного, - вздохнула Ника, - нам дали понять, что писать всю нелицеприятную правду о Денисове нежелательно. Сейчас о нем полагается скорбеть, а не вытаскивать скелеты из его шкафа. А еще Вейдер кинул клич против местных пушеров. Хотят пройти по городу и закрасить объявления... Уже идет активная запись, - она посмотрела на экран, - пока мы разговариваем, восемь человек вписалось.
- Как бы под видом сторонников клича не пришли желающие разобраться с блогером, - нахмурился Морской, - судя по всему, ситуация тут непростая, идут постоянные разборки за рынок сбыта, хоть и негромкие, и кто-то может пожелать утихомирить не к месту расшумевшегося блогера, сующего нос не в свое дело... Пошлю ребят приглядывать. Ты тоже идешь? - проницательно спросил он.
- Риторический вопрос.
- Тогда они и за тобой присмотрят. Тебе, Ника, теперь по статусу полагаются секьюрити.
Ника досадливо поморщилась.
- Хотя бы если ты идешь на потенциально опасное мероприятие.
*
Маленький, не больше ногтя на мизинце, шип на лабораторном стекле выглядел более чем безобидно. Но откуда ему было взяться за резиновым роликом эскалатора на станции петербургского метрополитена - гостю из далекой восточной страны?
Это была неслыханная удача. Когда Денисов потерял равновесие и упал со смотровой площадки, шип, поразивший его в шею, выпал. Он не был затоптан тысячами ног; его не захватили щетки уборщиков; он не завалился под ступени или гребенку. И на него никто не напоролся до тех пор, пока в метро не явились оперативники, и один из них, самый молодой и остроглазый, проверяя перила, увидел крошечное инородное тело, попавшее под резиновый поручень.
Да, несомненно, это был тот самый шип, которым выстрелили в Денисова - первичный анализ показал наличие человеческого биоматериала на острие, и остатки некоего органического состава неизвестного происхождения. Теперь оставалось только дождаться заключения экспертов, сравнивающих биоматериал на шипе с пробами Денисова.
Размер шипа идеально совпадал с отверстием на днище тюбика губной помады, которую вынимала непосредственно перед падением Денисова проходящая внизу девушка в черном. И - главное - вызванный специалист-ботаник опознал шип одного из японских растений. Состав нанесенного на него вещества пока не поддавался идентификации. "Бог знает, чего они туда намешали! - почесал затылок один из лабораторных работников. - Будем исследовать, но если это какая-то японская отрава на растительной основе, тут опять придется специалистов из НИИ Комарова звать!"
Следователь Петров запросил повторное обследование тела Денисова, находящегося пока в холодильнике полицейского морга. Он просто не верил в такое везение - надо же было такому случиться, что эта маленькая колючка не пропала безвестно и сейчас лежит в лаборатории, и над ней работают специалисты! Если на шее художника найдут след от укола, совпадающий с формой острия шипа, то это будет настоящее флеш-рояль! "Подожди радоваться, - сдерживал он себя, - дождись заключения медицинских экспертов"...
Григорий Трофимович мысленно поблагодарил Веронику Орлову из отдела расследований "Невского телескопа". Непостижимым образом эта женщина, даже не побывав на месте происшествия и находясь на расстоянии более 2 тысяч километров сумела дать подсказку, которая вывела следствие на правильный путь.
Но даже если экспертизы подтвердят, что именно этот шип повинен в гибели Денисова - что дальше? Разрабатывать "засвеченную" на видео женщину? Иностранную подданную, скорее всего? И что сказать по этому поводу начальству? На видео девушка всего лишь подкрашивает губы. Это не запрещено законом. Ее не обвинишь даже в нарушении санитарных норм - ношение масок в людных местах уже давно отменено, и их практически ни на ком больше не увидишь. А вот если он не обоснует свой интерес к любительнице японской декоративной косметики, не миновать строгача...
Да и как увязать воедино все эти, на первый, второй и десятый взгляд, совершенно не связанные между собой происшествия: гибель Зинаиды и Антона Денисовых в начале сентября, через месяц - разборка со стрельбой и жертвами на Заливе у дома скорбящего вдовца и необъяснимый несчастный случай в метро (зачем туда понесло модного художника, в последние годы предпочитающего статусные авто и забывшего даже путь в подземку?!)...
Если он заикнется о киллерах-ниндзя, его поднимут на смех и посоветуют меньше читать приключенческих романов с восточным колоритом.
По официальной версии, остались только институты ниндзюцу, музейный комплекс в городе Иге (столице легендарных ниндзя) и несколько старых ниндзя, хранящих традиции, как дань истории своего народа. А тайные сообщества воинов в черных масках, если верить историческим данным, ушли в прошлое. Невидимые, неслышные, крадущиеся в тени, способные проникнуть в любое укрытие и выполняющие свою работу любой ценой... Сейчас все уверены, что такие бойцы остались только в тех самых приключенческих романах и триллерах. Никто не поверит, что и сейчас есть такие организации...
Или же последние из них показывают трюки на сцене - как, например, загадочная пара артистов из цирка "Сумида", выступающая во втором отделении. Какое отношение ко всему этому имеет респектабельная, судя по виду, молодая женщина? Ниндзя, таинственная организация высококлассных исполнителей, заказные убийства, месть... И хотя Петров интуитивно чувствовал, что связь между произошедшим с семьей Денисова, с неким токийским врачом у Залива и с самим художником есть, но понимал: убедительно доказать это будет практически невозможно. Эти люди следов не оставляют.
*
Ника не понимала, о чем Виктор может так долго разговаривать в отдельной беседке "Терразы" с этим малоприятным субъектом, который подошел к ним в ресторанном зале, когда они пришли на обед. И тем не менее, Морской уже полчаса сидел напротив этого лощеного, одетого дорого и вычурно господинчика, а у беседки дежурили пятеро амбалов - двое телохранителей Виктора и трое сопровождающих "павлина разряженного", как Ника мысленно окрестила Витиного визави.
Спутница "павлина" скучала за столиком в зале. Очень юная блондиночка вместе с Никой не была допущена в беседку. Она сердито поглядывала по сторонам, нервно цокала каблучком-"шпилькой" по полу, водила пальчиками с бесконечной длины ногтями по экрану вызывающе дорогого смартфона и в сотый раз штудировала винную карту "Терразы", хотя по возрасту ей еще не имели права отпускать спиртное. Умело подкрашенное личико блондинки выглядело еще совсем детским, и у нее хотелось спросить, как дела в школе. Одета была нимфетка так, что могла бы позировать для обложки "Космополитена" или "Вог".
Ника невольно вспомнила историю Витиной двоюродной сестры Дины. Ей было примерно столько же лет, когда на нее обратил внимание вербовщик из публичного дома...
Юные красивые девочки, едва успевшие ощутить и осознать свою привлекательность; упоенные ощущением своей молодости, весеннего расцвета. И подонки, которые видят в них лишь забаву или возможность заработать на юной красоте вчерашних детей... Кого сладкими посулами, кого хитростями, а кого силой и угрозами затягивают на гадкую дорогу, с которой нет возврата, на которой ты уже не человек, не личность, а бесправный товар. У тебя нет даже имени - ты "телка", "бикса", "тушка" или "лялька", кукла, игрушка для похотливых самцов или для какого-нибудь "хозяина жизни" наподобие одиозного Крымова из "Ассы", живущая в его доме, дорого одетая, имеющая все, о чем можно только мечтать - дорогие и престижные наряды, украшения, авто, косметику, прислугу. Но все это - на птичьих правах, до тех пор, пока пресыщенный взор "хозяина" не обратится на следующую "игрушку".
Вот и эта девочка - пока еще блистает, непринужденно бросает в сумочку "Биркин" смартфон "Асус Альтимейт", подкрашивает губы помадой от Живанши, а завтра может оказаться выставленной за дверь, подаренной кому-то из друзей "папика" или даже переданной в какой-нибудь "массажный кабинет", чтобы освободить место для новой наложницы.
Тщательно отрепетированным взглядом девчушка свысока окинула Веронику, ошибочно, по ее мнению, затесавшуюся в зал "Терразы", ресторана при отеле класса люкс. Немолодая, на ее взгляд, женщина со слишком короткой стрижкой, фигурой, не отшлифованной жесткими диетами, в простых джинсах и рубашке "поло" из магазина "Все по 350 рублей" на проспекте Просвещения. Да еще пачка сигарет и зажигалка торчат из нагрудного кармана - а курение сейчас "не в тренде". Ногти без маникюра, макияж минимальный - только глаза чуть тронуты карандашом и тушью, а на столе - только чашка самого простого эспрессо и сэндвич с семгой.
"Шла бы ты, тетенька, в столовку, там дешевле, - читалось во взгляде девчонки, - как тебя вообще сюда пустили?"
Нику не смущали подобные высокомерные взгляды элитных жен, любовниц и эскортниц, надменно взирающих на всех, кто одет не от-кутюр, не имеет статусного авто и не вытаскивает с небрежным видом карту "Платинум Виза".
Она спокойно выдержала взгляд малолетки, тоскливо вертевшей в руках карту вожделенных, но пока недоступных крепких напитков и в ответ взглянула на нее: "Да, я постарше тебя буду. Да, предпочитаю покупать блузки не в Пассаже или на Гостинке, а на Просвете. Зато - жена, притом - венчанная. И в завтрашнем дне уверена больше, чем ты. А вот ты - сегодня блистаешь, а завтра можешь все потерять. И тебе даже на магазин "Все товары от 10 рублей" у Дерекойки не хватит..."
Обручальное кольцо блеснуло в свете ламп, когда Ника поднесла к губам стакан с водой, поданный к крепкому кофе. Девушка увидела кольцо и отвела взгляд. Этот бессловесный поединок Вероника выиграла вчистую. Наверное, юная "светская львица" не совсем глупа и понимает, что едва ли у нее есть шансы получить такое же украшение на правую руку от своего расфуфыренного "папика".
"Да, - подумала Ника, - учи, не учи девушек, что нужно твердо стоять на своих ногах, а не искать удобную шею, что нужны диплом о высшем образовании, профессия, рабочее место и репутация работника, которым дорожат (это прибавляет уверенности в себе), все равно есть девушки, которые хотят жить без забот и хлопот, с родительской шеи пересесть на мужскую и получать все желаемое древнейшим способом. Они не утруждают себя учебой и карьерой - проще ведь найти состоятельного мужчину и развлекать его и жить, как они думают, куда лучше, чем учащиеся и работающие девушки. Быть "любимой женщиной, игрушкой в руках любимого мужчины", как Зиночка из "Завтра была война" и самим не гнаться за подвигами и свершениями, а лучше "пойти и сделать прическу и вдохновить на подвиги и свершения мужа", как Роза из этой же повести... А эта девочка мне напоминает Алику из "Ассы". И по возрасту, наверное, она - ровесница Дины, когда ту втянули в секс-траффик. И, если Дина была жертвой обмана, то эта барышня осознанно пошла в содержанки, польстившись на атрибуты "красивой жизни" - дизайнерскую одежду, дорогие украшения и ВИП-статус. Вот только какие у нее перспективы? Я в своем будущем больше уверена потому, что имею опыт самостоятельной жизни, твердо стою на ногах и приучена проблемы решать самостоятельно, а не ждать, пока кто-то их "порешает" за меня. А эти мотыльки... О чем Витя так долго разговаривает с этим типом?"
Из беседки наконец вышли Морской и его собеседник. Теперь Ника смогла лучше рассмотреть "павлина". Все его пятьдесят с лишним лет были налицо - обрюзгшее лицо, поредевшие на макушке волосы, а под расстегнутым белым пиджаком и пижонской яркой рубашкой предательски выпирают жировые "валики".
Виктор выглядел хмурым, злым и сжатым, как готовая "выстрелить" пружина. Он словно стал лет на десять старше за эти полчаса, глаза потемнели, а ямочки на щеках пропали.
Обрюзгший "павлин" на ходу, не оборачиваясь, чмокнул губами, словно подзывал собаку, и блондиночка, оставив на столе недопитый латте, засеменила на "шпильках", догоняя его. В дверях мужчина смачно шлепнул ее пониже спины, а обернувшись, галантно приподнял воображаемую шляпу перед Вероникой. В ответ она едва сдержалась, чтобы не плюнуть от отвращения, и только сухо кивнула.
Морской тоже неприязненно посмотрел вслед парочке и их могучим сопровождающим. Потом свистящим шепотом выругался крепкими словами. В такой ярости Ника видела его лишь однажды, в Синеозерске, когда они встретили бывшего вербовщика из Краснопехотского, погубившего Дину...
- Кто это? - спросила Ника. - Что он от тебя хотел?
- Уфффф, - Морской наконец-то вспомнил о присутствии жены. - Извини за выражения. Не сдержался. Пошли, покурим, аппетит пропал. Сейчас бы ванну... Вымыться антибактериальным гелем до скрипа.
На площадке для курения Морской пояснил:
- Местный авторитет. Именует себя ни много ни мало - Корлеоне или Дон. Вроде как пришел с коллегой поздороваться, поздравить со свадьбой. Прощупывает почву - не по его ли душу я приехал. Это из-за того парня, которого нашли возле Крокодиляриума, и клич Вейдера его смутил. Так этот "дон", чуть было не добавил приставку, которая тебе бы не понравилась, занервничал: не моих ли рук это дело, не я ли против него войну начинаю. У него-то основной доход от наркотиков и секс-бизнеса идет, на курорте это хорошо востребовано. А он уже наслышан, как я с "Релаксом" разобрался и лабораторию на болотах распатронил... Я, как мог, Вейдера отмазал, чтобы, не дай Бог, в него не вцепились. А то для Корлеоне люди - как муравьи: раздавил одного-двух-дюжину, смахнул с ботинка и дальше пошел. А с Вейдера, я думаю, хватит опасных ситуаций.
- Да... Наверное, лучше ему отменить свою акцию.
- В самом деле, поговори с ним. Может, с тобой он согласится. Я, конечно, постарался донести до Корлеоне, что Евгений ему ничем не угрожает - пусть, мол, пошумит, попиарится, лайков соберет и уедет, но послушает ли меня этот придурок, не знаю. Ф-фу! Ну и встреча - как в помойку свалился!

- А тут еще один из его "шестерят" погиб, - говорил Морской, когда они уже сидели за столиком и ждали свой суп, - тот, которого нашли у крокодиловой фермы... Экспертиза не нашла никаких следов насилия или признаков отравления, смерть посчитали естественной, но Корлеоне почуял неладное. Чутье у него волчье... А тут еще ему донесли, что в Ялту приехал я. И этот дон-макарон испугался еще больше. У него бизнес на 80% на наркотраффике и секс-бизнесе построен, а все знают, как я к таким "бизнесменам" отношусь. Ты видела, под какой охраной он пришел для того, чтобы "поздороваться с коллегой"? Теперь к нему муха не подлетит.
- "Жалок тот, в ком совесть нечиста"... Верно сказано.
Им принесли суп с грибами и пармезаном.
- Испугался, - повторил Морской, подвигая к себе свою супницу, - и не особо поверил, когда я честно ответил, что просто провожу здесь медовый месяц и не собираюсь заниматься какими бы то ни было делами. Вот не было печали - приклеился к нам этот, - Виктор проглотил крепкое словцо вместе с первой ложкой супа. Оба были голодны, и с первым расправились быстро.
Обед проходил в молчании. Морской хмуро отводил глаза, глядя в свою тарелку со стейком из телятины. Вероника видела состояние мужа и не докучала ему разговорами, давая возможность собраться и снова стать собой. Скорее всего, он снова вспомнил двоюродную сестру, а это для Виктора до сих пор больная тема. Он ненавидит, кода обстоятельства оказываются сильнее его и он бессилен на них повлиять. Правда, сейчас у него этого практически не бывает. А тогда двадцатилетний студент ничего не мог поделать с группировкой, развернувшей в Краснопехотском сутенерский бизнес... Даже ружья под рукой не оказалось, чтобы присоединиться к отцу другой девушки, втянутой в сексуальное рабство.
- Подружку свою подзывает, как собачонку, - нарушил молчание Виктор, когда им подали вишневый настой с бадьяном, сырное ассорти и красиво уложенные киви, фейхоа и хурму, - я с Масей, и то разговариваю. И обращается с ней, как с дворняжкой.
- А она восседала за столом с таким царственным видом, - ответила Ника, - а когда потрусила за ним по первому свисту, весь растеряла. И судя по ее виду, этого дона-батона надо судить зарастление несовершеннолетних.
Виктор отрывисто, резко и зло рассмеялся. Его глаза потемнели и напоминали предштормовое море в пасмурный день.
- Да кто его будет судить, - бросил он, - если Корлеоне, как и его киношный тезка, со всеми вась-вась и во все официальные кабинеты без стука входит! А кое-какие двери вообще ногой открывает.
- Конечно, понимаю: это я глупость сказала. Столько лет работаю в отделе расследований, а рассуждаю порой, как будто с Луны свалилась. Размечталась. Де-юре перед законом все равны, а де-факто посадить за педофилию могут учителя, поставившего двойку какому-нибудь "Митрофанушке", а Корлеоне может хоть всех нимфеток перепортить, и никто ему даже пальцем не погрозит.
- Он нас пригласил в свой закрытый ВИП-клуб, - сказал Морской, - вход по пропускам, только для суперэлиты, - он хрустнул крекером, - как бы почесть нам оказать хочет, мол, он такой хлебосольный хозяин, да еще у нас ведь свадьба - он от души желает нас "проздравить", и при такой постановке вопроса отказ от приглашения может быть истолкован, как картель... Как та самая брошенная в физиономию перчатка. Ч-чччерт! - Морской кисло скривился и махнул рукой официанту. - Порцию "Чиваса", 18-летнего!
- А дама желает?.. - спросил официант, черкнув в блокноте.
Ника попросила "Гавану Клаб".
- И ты согласился? - спросила она, когда официант отошел.
- Вынужден был. Как бы я к нему ни относился, в наших кругах есть неписанные правила этикета, которых нужно придерживаться. Так же и он бы принял мое приглашение, приехав на мою территорию.
Они снова помолчали, пока официант не принес им заказанные напитки.
- Брр, - Виктор выпил виски, почти не ощутив его вкуса, - меньше всего мне хочется общаться с наркодельцами и кураторами секс-бизнеса за коктейлем в их клубе и наблюдать, как Корлеоне тискает школьницу. Вот бы его кто-нибудь и впрямь грохнул до приема - нам не пришлось бы тащиться в его притон!
- Добрый же ты, Витя, - заметила Ника, потягивая темный выдержанный ром.
- Можно подумать, ты жаждешь оказаться в гостях у этого упыря. Блин, приглашение принес на две персоны, а в твою сторону едва посмотрел.
- Е-мое, - только сейчас до Вероники дошло, что они приглашены вдвоем, и ей придется идти с мужем на прием к этому отталкивающему субъекту. - Этого мне только не хватало.
- Не хватало, так вот оно, - хмуро сказал Виктор, потянувшись за орехами из блюда с остатками сырного ассорти, - ладно... Надо все же будет осмотреться - нет ли в окружении Корлеоне более-менее человекообразных существ, с которыми мне было бы полезно законтачить на ЮБК...
- Ну а я поулыбаюсь местной элите, поизображаю из себя светскую львицу - любимую игрушку олигарха, а заодно оттопырю уши. Может даже напишу текстик о закрытом приеме в клубе у крутого мафиози. Или инфу поймаю...
- На игрушку ты не похожа, - серьезно сказал Виктор, накрыв руку Ники своей, - в отличие от этих милых пташек, у тебя в глазах ум светится. Что с твоим материалом о кофейне? - решил он сменить тему, принимаясь за десерт.
- Поставлена в завтрашний номер. Ответсек в отпаде: даже в свадебном путешествии я нахожу темы. Тебе досталась ненормальная жена, Витя.
- Не досталась, я сам такую выбрал. И много лет ждал. Я ведь еще подростком создал в своем воображении образ своей идеальной женщины и искал ее. Потом понял, что таких в природе не бывает. А потом встретил тебя. Как приятно иногда ошибиться в своих заключениях!
В зале появился Гершвин. Несмотря на то, что первую половину дня адвокат собирался провести в хлопотах по делу кофейни, адвокат выглядел таким цветущим и довольным, словно не обивал пороги кабинетов, а наслаждался где-нибудь в СПА или удачно сходил на свидание. Что весьма вероятно... "Похоже, что мы не обознались, - подумала Ника, - и видели у театра не девушку, похожую на его японскую пассию, а саму Харуку!"
- Бархатный сезон в дымке сентября, - мурлыкал Наум, придвигая стул, - даме двадцать пять, ну а мне - за сорок...
- Наум Моисеевич, - на щеках Морского снова появились смешливые ямочки, - вы точно по делам ходили, или на дегустацию в Массандровский зал зарулили?
- Похоже, что местные вина тут не при чем, - улыбнулась Ника, - узнаю это выражение лица мартовского кота, получившего свое. Мы ее знаем?
- Знаете, - Наум открыл меню. - И правда, она мне всегда поднимает настроение. Даже когда я выхожу из присутственного места с больной головой и злой, как все собаки внутренней охраны СИЗО.
По тому, что Наум не добавил ни одной скабрезности, Ника поняла, что угадала: Гершвин повстречал в городе Харуку. В присутствии этой миниатюрной японки и какое-то время после встречи с ней острый на язык адвокат становился растроганно-сентиментальным.
- Так, что там у нас интересного, - Наум потер подбородок, изучая меню, - официант! Я готов сделать заказ. Итак, кушать я буду семгу с тостами, томатный салат с ялтинским луком, да смотрите, без дураков, я его попрошу прописку показать перед тем, как кушать, суп "Рыбацкий", пелингаса с овощами, фрукты, "Крымскую розу" с малиной, и, раз пошла такая пьянка, "Хеннеси Ксо", это я не на сленге разговариваю, а так меню прочитал. Ну, и контрольный выстрел - доппио без сахара!
- Нам тоже кофе, - попросил Виктор.
- Доппио, - уточнила Вероника. - И мороженого.
- Заценили местную кухню, Наум Моисеевич? - улыбнулся Виктор. - Я смотрю, вы все больше к этническим блюдам тянетесь.
- Рыбу я заказываю без опаски, что она вчера хрюкала, - пояснил Наум, - хоть я всех заветов и не соблюдаю, в синагоге уже лет пять не был и по субботам работаю, но все-таки от свинины по возможности стараюсь воздерживаться, а в ресторанах иногда путают. Как-то по ошибке подали свиные котлеты вместо телячьих... И я только на второй понял, что что-то не так.
- И только когда доел всю порцию, сообразил, что именно не так, - поддела его Вероника. - И опять прикалываешься. А если бы официант всерьез воспринял твои слова о том, что ты у лука паспорт проверять будешь? Куда бы тебя прямо из-за стола увезли?.. И кстати, в Краснопехотском ты пельмени со свининой, помнится, уписывал за милую душу, еще и двойными порциями!
Когда Наум и Вероника вышли покурить, Ника поведала Гершвину о неприятном визите Корлеоне.
- Наслышан, - помрачнел адвокат, - Тоже мне, Дон Корлеоне. Бывший босяк, из многодетной семьи, глава которой только детей и умел делать, а в доме пропил все, кроме стен. Жила семья на детские пособия, мать рожала без остановки, чтобы пользоваться полагающимися льготами, а дети росли, так сказать, как бурьян в чистом поле, и немудрено, что практически все пошли неверным путем. Старшие братья последовали отцовскому примеру, начали кирять чуть ли не с третьего класса, и одни спились, другие сидят, третьих уже нет - по пьяни чего только не случается. Дочери - одни повыскакивали замуж за первых встречных, из своего же микрорайона, тоже очень рано - лишь бы из отчего дома удрать и жить "как у всех". другие захотели поискать "другой жизни, не такой, как дома", и подались на панель. А младших распихали по детдомам, когда отца и мать лишили родительских прав. Костя Леонов, самый младший сын, отношений с семьей не поддерживал. Забил на них. Сейчас ему уже лет десять в "Черном дельфине" прогулы ставят и место для него держат. Но он непотопляем: все всё о нем знают, да он особо и не скрывает свои "подвиги" - но ухватить его за бейцалы не может никто. В новостях нет-нет, да и проходит: то на одного дело завели, то на другого, а от Корлеоне все, как мячик от стенки, отскакивает. Такой вот хитрож...й. То, что он девчонок малолетних предпочитает и наркорынок курирует - это секрет Полишинеля, за ним еще делишки водятся... Моральных тормозов - никаких. Вся принципиальность, видно, еще в детстве выбита отцовскими затрещинами и материным ремнем. Отец с детьми только так и общался - отвесит тумака, и следующий стакан наливает. Мать - дитя рабочих окраин, сама так воспитана, да еще нервы с мужем-ханыгой и состоянием хронической беременности никакие, на детей только орала и ремнем размахивала. А каким вырастет человек, который в детстве ласкового слова не слышал, зато ремня и тумаков по полной откушал? Или улиткой запуганной, безвольной, или отморозком без тормозов. Так и с Костиком Леоновым вышло. Он по жизни убежден, что если дело приносит реальные деньги - оно не грязное, овцы существуют для того, чтобы их стричь, кто сильнее - тот и прав, а слабак пускай сидит в грязи и не квакает. Еще и бравирует: да, я бандит - а захочу, и всех вас, хороших, крабом поставлю, и ничего мне никто не сделает.
- И не пытались ему противостоять? - спросила Ника.
- Пытались, но... Одного судью самого уличили во взяточничестве и посадили - показательный процесс устроили, "чтоб другим неповадно было", по максимуму влепили, статью 290, пункт 6, пятнарик, хотя всем было понятно, что подставили парня за то, что на Корлеоне замахнулся. Одного следователя убили; другому наркотики подложили в машину. Тоже громкое дело, показательный процесс и максималка. С несколькими журналистами аналогично разобрались... Больше никто и не пытался к нему подступиться. А он из кожи вон лезет, позитивный имидж себе нарабатывает - воскресную школу строит, на благотворительность отстегивает, больным детям на лечение "инкогнито" деньги переводит, да так инкогнито, что через час это уже в новостях... Не видела ты в Ютубе сюжет, как он в подшефный детдом приезжал и сироткам подарки раздавал? Конечно же, не обошлось без трогательной беседы с умилительным пупсом и фото с ним на руках. Не видела? На, лови ссылку на телефон. Фаршированный цирк, так, кажется, ты говоришь? Вот уж точно! Я, пока смотрел, то ржал, то плевался, то по мамочке и по папочке высказывался...
*
Конечно же, Вейдер не прислушался к предостережениям Морского и Вероники и не отменил стрим. "Всю жизнь, что ли, бояться будем? - громыхал он, облачаясь в доспехи, надевая черный шлем и набрасывая мантию. - Бояться слово сказать, шаг ступить, объявление сорвать, книгу открыть?! Мать из-за химеры всю жизнь в страхе прожила и до сих пор от него не отошла! Мы сами себе порой на ровном месте пугал создаем! И чем больше их боятся, тем страшнее они становятся. Замкнутый круг! Может, лучше не зажмуриваться в ужасе, не сжиматься от испуга, а посмотреть повнимательнее? И вместо жуткого монстра увидеть рваные тряпки, набитые гнилой соломой, и выцветшую рожу, нарисованную красками на старом мешке! Нечего бояться-то, если присмотреться!"
"Имею конституционное право выражать свое мнение, - доказывал он Веронике по дороге на место сборки, - или у нас уже не Конституция главная, а тот, у кого кулак поздоровее или кодла за спиной стоит?"
Ника молчала, надеясь, что Витины охранники не подкачают в случае чего. Или что обойдется без происшествий...
То, что не обойдется, она поняла, едва увидев эту компанию, стоящую в стороне от собравшихся на клич блогера.
Шесть или семь парней на первый взгляд выглядели, как обычные праздно слоняющиеся по улицам юные хулиганы - сутулые плечи, капюшоны на несвежих волосах, громкая матерная скороговорка, оглушительный гогот и смачные плевки на асфальт. Но на второй взгляд можно было заподозрить, что они не те, кем кажутся, как те самые совы Твин Пикса. Умелые, хорошо тренированные бойцы зачем-то прикидывались раздолбаями и толклись возле места сборки сторонников Вейдера. Ника поняла это, перехватив взгляд одного из парней - совсем не "раздолбайский", внимательный, холодный, цепкий, беспощадный.
Вейдер произносил вступительную речь на камеру, а Вероника наблюдала за "раздолбаями". С ума, что ли, сошел Корлеоне? Неужели он отправил своих головорезов, чтобы избить, похитить или убить известного блогера среди белого дня, в центре Ялты, на глазах у множества людей? Тем более что Виктор, Витька-Святоша, просил местного авторитета не трогать блогера. Да, похоже, он действительно спятил...
*
Она сразу увидела этих людей в капюшонах, державшихся особняком от участников стрима. И поняла, что сейчас произойдет. Матерясь до изнеможения, гогоча и толкая друг друга, они уже перестроились полукольцом, чтобы оттереть Вейдера от остальных. Потом последует эмоциональная сцена из серии "чужакам тут не место, это наша территория". Как правило, простые обыватели не рискуют связываться с "капюшонами" и на помощь Евгению никто не придет. Женщина-журналист? Но что она может против семерых? Разве что заснимет побоище или привлечет внимание стражей порядка... Трое ЕГО секьюрити? Но пока они поймут, что происходит, и подоспеют, будет уже поздно. Одна пропущенная секунда может стоить Евгению жизни. Может, от двух-трех агрессоров он отпинается, но оставшиеся его прикончат...
Она хотела пройти мимо. Каждый должен править лишь своей Колесницей и служить только своему Долгу... У него свой, у нее - свой. И карма у каждого своя.
Но некстати вспомнилось, как смотрел на нее красивый темноволосый парень в японском ресторане на Набережной, а из колонок звучало: "То ли девочка, а то ли виденье"... И ноги сами остановились.
Фукибари, замаскированная под тюбик губной помады, была при ней. Сяринкены, метательные железные звезды, тоже. Но их использовать нельзя. Они пригодятся на задании, да и как их потом забрать, пока никто не заметил и не задался вопросом "А что это?!" "Обойдусь одной фукибари!"
*
Телохранители Федя и Гоша уже насторожились, заметив подозрительное толкание компании подозрительного вида парней вокруг объекта. И когда Вероника Викторовна еще только оглядывалась, чтобы подать им знак, Федя и Гоша уже спешили к блогеру. Да, Виктор Ильич не зря отправил их присматривать за женой и Вейдером! Успеть бы, а то потом от хозяина прилетит за оплошность.
Вейдер слишком поздно заметил, что взят в полукольцо, и его медленно, но верно теснят к решетке, ограждающей Дерекойку возле фильтрационной решетки, не пропускающей попадающий в реку мусор в море. Кажется, местные "реальные пацаны" решили накидать колдячек чужаку - "в нашем городе нечего свои порядки наводить, кастрюля, не лезь не в свои дела!"...
Из-под ближайшего капюшона блеснули глаза - взгляд не похож на взгляд простого хулигана. Это были глаза матерого головореза и хладнокровного убийцы. "Морской был прав. Лучше бы я отменил стрим, - подумал Вейдер. - Так... Ладно. Одного-двух я уж точно с собой прихвачу, раз так! Ну, подходите, сукины дети! Кто первый?"
"Не затем мы спасали его в Ахтиарске, чтобы его тут же порезали на ЮБК!" - стукнуло в голову Веронике, и она, влетев в опустевшее возле Вейдера и оравы "капюшонов" пространство, выкрикнула:
- Это человек Святоши! Кто приказал?!
Парни притормозили; видно, о Витьке-Святоше они тоже знали, и оно вызвало у них замешательство.
Время словно замедлилось и стало тягучим, как ириска. Вейдер крепко сжимал рукоятку алого меча, прикрывая другой рукой корпус. Топали, приближаясь, Гоша и Федя. Из-под капюшонов настороженно поглядывали то на нее, то на блогера. О появлении на месте сборки жены Витьки-Святоши никто из головорезов Корлеоне информирован не был, и они не знали, что делать с этой бабой. "Гасить" ряженого при ней? Уйти, продолжая изображать гопоту? Одно они понимали: "мочить" ее вместе с блогером нельзя. Иначе не миновать большой задницы, когда Святоша врубит режим войны, если хоть пальцем тронут его драгоценную женушку... Но приказ никто не отменял. И...
*
Один из "капюшонов" вдруг дернулся и хлопнул себя по руке, словно отгонял комара. И вдруг конвульсивно содрогнулся и упал. Капюшон свалился, открыв красное, как у гипертоника, лицо. Схватился за шею парень в середине полукольца, явный лидер "великолепной семерки", и тоже "стек" на асфальт. Воспользовавшись замешательством оставшихся недругов, Вейдер залепил одному крепкий хук в челюсть. Второго блогер поймал за летящий в грудь кулак, дернул за запястье, пригнулся... Громкий всплеск, вверх взметнулся фонтан мутных брызг, и парень забарахтался, плюясь и громко матерясь, у решетки водостока. Федя и Гоша споро повалили и скрутили последних троих.
- Что с этими двоими? - спросила Ника, подходя к первым упавшим. Глаза парня были вытаращены, рот перекошен, по подбородку текла слюна. Он силился что-то сказать, но мог только невнятно мычать. Со вторым происходило то же самое. Да... Очень плохие симптомы. Вот с третьим, которого Вейдер припечатал в челюсть, все ясно - парень ворочался на асфальте, силясь встать, и охал, потирая ушибленное место. Удар у Евгения был поставлен хорошо, а массивная черная перчатка от костюма усилила эффект.
- Нужна "скорая", - Вейдер достал телефон, - что это с ними? Удар хватил?
- Фигасе, на ровном месте, - хмыкнул Федя, ловко удерживая в положении "мордой в землю" сразу двоих.  
- Или не на ровном, - задумчиво сказала Ника. Точно так же, словно от укуса комара, дернулся на видео Ираклий Денисов на смотровой площадке в метро. А потом потерял равновесие и перевалился через перила. - Ребята, осторожнее с этими двумя. У одного в шее, а у второго - в правой руке могут оказаться засевшие колючки. Не трогайте их ни в коем случае.
Пока Вейдер и один из его помощников пытались оказать доврачебную помощь лежащим без сознания головорезам, Ника осмотрелась. Конечно, того, кто так вовремя пальнул в бандитов шипами из трубочки, как она там называется, уже и след простыл. Пока они разбирались с оставшимися головорезами, пока хлопотали вокруг упавших, пока справлялись с потрясением, этот человек сто раз мог уйти незамеченным.
"Вот что такое синоби, - запоздалый холодок пробежал по ее спине, - невидимки, бьющие без промаха и исчезающие так же внезапно, как и появились..." Ядовитые шипы пролетели мимо нее. А она и не заметила.
- "Скорая" уже едет, - сказал Вейдер.
- Им повезло, что вы не упустили "золотой час", - Ника достала сигареты и устало привалилась к перилам. - Вы молодец, Женя. Вот только не знаю, скажут ли вам "спасибо" за спасение парни, которые собирались вас убить...
- Эй, але! - взмолился барахтающийся у решетки парень. - Может, вытащите меня? Сдаюсь, сдаюсь! Только помогите из этой грязи вылезти...

*
- Послушайте, я не знаю, что они собирались сделать, - в голосе Виктора звучал металл, - но то, что на парня напали на глазах у моей жены, мне очень не понравилось... Да, но это лишь по счастливой случайности. Если вы так дорожите нашим нейтралитетом, то почему тогда ваши расшибаки прессуют человека, которого я попросил вас не трогать? Ах, по собственной инициативе? Я почему-то так и думал. Надо сказать, дисциплина в вашем коллективе хромает на обе ноги. У меня никто не станет своевольничать. Это ваше дело - пюре из них сделать, или фарш! Я сказал: это ваши проблемы, не мои!
Закончив разговор, он обратился к Нике и Вейдеру, сидящим у стола в кабинете апартаментов:
- Корлеоне заверил, будто эти парни просто хотели поговорить с гостем, по собственной инициативе попросить не вмешиваться во внутренние дела города. Якобы он не знал о том, что они задумали, и жестко накажет их за самодеятельность.
- Видно было, - неприязненно ответила Вероника, - их миролюбие и доброта!
- Испугался, - пояснил Морской, - понял, что перегнул палку. Вот и переводит стрелки, притом весьма неумело. Так я и поверю, что кто-то из его "шестерок" мог что-то сделать без ведома и приказа босса.
- В общем, итоги таковы, - подытожила Ника, - трое нападающих были скручены твоими охранниками, и задержаны полицией. Четверо в больнице. У одного вывихнута рука и небольшое сотрясение мозга, ну, и выгваздался у водостока. У другого сломана челюсть - Темному лорду на кулак лучше не попадать.
- На то я и Вейдер, - заметил блогер.
- А еще у двоих, по заключению врачей со "скорой", инсульт. Но им повезло: мы успели захватить "золотой час", когда у человека хорошие шансы выздороветь и почти полностью восстановиться после удара. "Быковать" уже не смогут, но жить будут и постепенно вернутся к нормальной жизни.
- У двоих сразу? - приподнял брови Виктор. - Синхронно? Странно, я никогда не слышал о том, что апоплексия заразна или происходила в виде цепной реакции.
- Да, практически синхронно, - подтвердила Вероника. - И знаешь, что я заметила? Один хлопнул себя по руке - как будто его ужалил комар. Второй схватился за шею. И через пару секунд после этого оба упали. Знаешь, что мне это напомнило?
- Видео, - тут же ответил Морской, - запись с места гибели Денисова. Я ее вместе с тобой смотрел и уже наизусть выучил. Денисов так же дернулся и схватился за шею, прежде, чем потерять равновесие.
- Кто-то стрелял в них шипами, - вслух размышляла Ника, - другого объяснения на ум не приходит. И как быстро и незаметно все произошло! Никто даже не понял, что случилось.
- Женя, колитесь, - посмотрел на Вейдера Морской, - вы наняли себе охрану после угроз Корлеоне? Уж больно вовремя в его костоломов всандалили колючки!
Вейдер только развел руками в черных перчатках:
- Как на духу скажу: я знаю о случившемся не больше вас. Я никого здесь не нанимал, со мной приехал мой постоянный штат помощников, которых Вероника Викторовна всех знает. Она мне не даст соврать.
- Верю, - Виктор прошелся по кабинету, - верю потому, что дважды за пару секунд так метко выстрелить шипом, оставшись незамеченным - это не уровень обычных секьюрити... Я правильно предполагаю, что никто не видел стрелка?
- Никто, - кивнула Орлова. - Он словно растворился в воздухе или был в шапке-невидимке.
- Это очень напоминает синоби, - резюмировал Морской, потирая щеку. - Когда я добывал флешку и решил пошуметь, чтобы отвлечь охрану, то видел, что тайник все равно труднодоступен, и честно предупредил об этом исполнителя. Он ответил, что это не моя забота, и уже через час вручил мне футляр, и никто в здании его не заметил.
- Не с тех ли пор у тебя любимая присказка "Ваши проблемы, не мои"? - спросила Ника.
- Да... Так вот, Евгению было бы не по карману оплачивать работу охранника-синоби. Они выполняют свою работу безукоризненно, но и запрашивают за нее ОЧЕНЬ большие деньги.
Вейдер молчал, отвернувшись к окну и радуясь, что на нем черный шлем. Иначе лицо выдало бы его непрошеные эмоции. Он вспомнил ресторан на Набережной, тоненькую синеглазую девушку, говорившую с восточным акцентом, и песню о девочке-видении.
... Они не разговаривали и пяти минут, но эта встреча не идет у него из головы уже который день.
Синие раскосые глаза, озорная улыбка... Серебряная витая цепочка на шее. Черная водолазка оттеняет белую кожу. И у ниндзя, жонглирующего горящими факелами на канате, были синие глаза. Потому и запомнилось, что такое цвет глаз в Японии - большая редкость.
"Неужели это была она? - подумал блогер. - А я думал, что она уже через пять минут забыла незадачливого парня, вздумавшего завязать с ней разговор в ресторане... Мало ли, кадрился на Набережной какой-то дурачок. Ей, наверное, прохода не дают, такая красавица не может оставаться незамеченной. Синие глаза... Танец с факелами на канате... Алая помада... Удивительное совпадение!
*
Она посмотрела, как шипы из фукибари поразили двоих из семи гайдзинов, и пошла дальше. Теперь темноволосому блогеру ничего не грозит. Остальные пятеро в замешательстве, и с ними легко справятся ЕГО охранники.
Ее наметанный глаз сразу угадал в этой компании расхлябанных парней в капюшонах группу профессиональных убийц. И, если бы она не вмешалась, Вейдер был бы уже мертв. Молодой человек, улыбавшийся ей в залитом солнечным светом зале ресторана, сейчас лежал бы на прозекторском столе, а в полиции все списали бы на обычную уличную драку из серии "это наша территория!", и сетовали бы на разгул шпаны: "Где их теперь искать? Разбежались, и ищи-свищи! На месте не взяли - считай, упустили! Все они сейчас в капюшонах, разве найдешь тех, кто у Набережной пошустрил? И что нам, всех, кто в капюшонах, хватать? Молодежь вся сейчас так одевается, мой сын тоже худи носит. И что, его тоже проверять?"
Никто из местных, собравшихся на клич, не пришел бы на помощь блогеру - даже самых бесстрашных людей пугают истошно орущие отборным матом парни в капюшонах: "Это же отморозки, может, пьяные, может, наколотые - с ними лучше не связываться, пусть их полиция ловит!"
Головорезы знали, как замаскироваться, чтобы выполнить свою работу так, чтобы им никто не помешал. Скорее даже все зрители просто разбежались бы, чтобы даже не давать показания. "Про них расскажешь, а потом тебе же и прилетит!"
Те, кому нужно, знали бы, что произошло на самом деле, и трагическая судьба петербургского блогера охладила бы пыл других желающих замазать надписи на стенах или написать заявление на публичный дом, подпольно работающий в соседней квартире: "Один уже попытался бороться - и что? Подошли среди бела дня - и привет! А кто бы им помешал? Неприятностей на свою задницу никому не хочется!"...
"Вот вам разрушение отработанного сценария, - думала она, шагая по берегу реки к своей любимой кофейне, где теперь можно было спокойно пить капуччино, не боясь, что тебя схватят за шиворот. - Вейдер жив. Карма разделила наши дороги, и эта преграда неодолима. Но кое-что я для него все же сделала. Я подарила ему жизнь! Правда, он об этом не узнает..."
Исполнителей, "шестерок" "крестных отцов", так называемых "быков", она ненавидела давно, еще с прошлой жизни, из которой они ее выдернули. И тоже им никто не помешал. Не хотели себе неприятностей.
Тогда она ничего не могла поделать. Зато теперь в состоянии противостоять им. Это и есть ее катакиути, кровная месть: помешать головорезам расправиться с очередной жертвой, сокрушить их планы, стирать с их лиц выражение "я тут сила - что хочу, то и ворочу, и ничего вы мне не сделаете!". Тех, кто растоптал ее жизнь, уже давно нет в живых. Но есть много других - таких же. Она им покажет, что и против них есть сила.
Выпив кофе с круассаном, она вернулась в "Елену".
На вилле она застала Харуку. Дочь дзенина сидела на циновке у низкого стола, и Ояма угощал ее чаем.
Даже в самых простых синих джинсах и голубом свитере, без грима, с "хвостом" на затылке Харука выглядела изысканно и благородно. Как она держит безупречную осанку, как изящно подносит к губам пиалу с чаем!
- Присоединяйся к нам, Мияко, - кивнула ей Харука. - Я пришла от Акайо-сама.
Она тоже расстелила себе циновку. Теперь они образовали у стола правильный треугольник. Во главе стола, конечно, Харука. Напротив - она и Ояма.
- Ваше вчерашнее выступление в "Сумиде" имело успех, - дочь Акайо-сама взяла с блюда сухое печенье, усыпанное кунжутом. - Я даже слышала, что приставных стульев не хватило для всех желающих увидеть шоу. Рада за вас.
Ояма церемонно склонил голову в знак благодарности. Она сделала жест искренней благодарности. Это входило в программу школы гейш, где они с Харукой учились в Токио. Умение выражать свои чувства без слов, изящными жестами, наука ики - немалое мастерство, но она хорошо усвоила уроки.
- Но мы не должны забывать и о том, ради чего на самом деле приехали в Яруту, - продолжала Харука.
- Мы помним об этом и готовимся, - ответила она.
- Отец велел передать вам, что ждет отчета о выполнении основной части задания, - дочь Акайо отпила глоток чая. - В ближайшие два-три дня.
После ухода Харуки они пошли на свое любимое место для тренировок. Перед этой частью работы нужно было хорошо размяться.
Тренировались они почти дотемна, и вернулись на виллу только когда уже нужно было переодеваться и ехать в театр на очередное представление.
Она бегала по отвесной стене, фехтовала катаной и вакидзаси, прыгала с бесшумным приземлением с большой высоты, а в голове снова и снова вертелась сегодняшняя сцена у Набережной.
Она справилась, даже еще лучше, чем в Петербурге. И никто не понял, отчего упали те двое. Никто ее не заметил. Она в хорошей форме и готова работать. И никто ничего не узнает.
На этот раз в ложе для почетных гостей восседал тот, из-за кого они сюда приехали. Видеть его обрюзгшее лицо с глазами-ледышками и дорогую, но вычурную и кричаще яркую одежду было куда менее приятно, чем на днях - лицо другого почетного гостя, пришедшего с женой и друзьями. А этот, почти не таясь, все время выступления со скучающим видом тискал свою спутницу. Девочка выглядела моложе, чем была она, когда попала в паучьи сети... Только эта девчонка куда более искушена и встала на этот путь сознательно. И сейчас довольна тем, как устроилась. "Пусть пока порадуется. Недолго ей осталось наслаждаться своим статусом, а ему - своей властью. И никакая охрана вам не поможет. Против нас бессильны любые преграды - мы, как воздух, проникнем повсюду"...
*
Нина Белецкая изучала извлеченное из архива дело о гибели Зинаиды и Антона Денисовых. Связь между автокатастрофой, оборвавшей жизнь женщины и ребенка со схваткой на Заливе и недавним падением на эскалатор самого Денисова становилась все более очевидной.
Оказывается, в июле Ираклий Денисов ездил в Токио якобы в поисках интересной натуры для нового цикла работ. Провел там две недели. А через полтора месяца погибли его жена и сын...
Конечно, нечего надеяться, что в выловленной из Обводного канала машине Зинаиды могли остаться какие-то улики - как повезло в метро Григорию Трофимовичу - но Нина все равно педантично изучала протокол осмотра автомобиля. Конечно, такая удача, как у Петрова, бывает в одном случае из многих тысяч. И убийцы не имеют привычки оставлять на месте преступления свою визитную карточку.
Она перешла к отчету судмедэкспертов об осмотре тел Зинаиды и Антона.
И тут ее словно ударило током.
Как она не заметила этого сразу?
Эксперты подтверждают, что младший Денисов утонул, пристегнутый к детскому автокреслу. Мальчик просто не умел расстегивать страховочные ремни.
А в легких женщины воды не было.
Признаков каких-либо заболеваний или патологий у Зинаиды обнаружено не было.
Причин внезапно отключиться, впасть в кому или скончаться за рулем - тоже.
Что могло случиться с совершенно здоровой молодой женщиной?
Просто в прошлый раз она читала отчет медэкспертов невнимательно; дотошное описание травм, полученных потерпевшими, и произведенного вскрытия пугало девушку; за этими сухими формальными строками и подробностями она видела лица Зины и Антоши с фотографии, оставшейся на приборной доске машины - и жутко было представлять, что эту смеющуюся женщину, обнимающую задорного белокурого мальчугана, и самого карапуза сейчас вскрывают под ослепительными белыми лампами анатомического театра и занудливо описывают состояние их внутренних органов. Первое дело; "шкура еще не наросла", как говорят ее старшие коллеги.
Нина попеняла себе за это: на работе нужно отвыкать морщиться, ахать и ужасаться. Это все - дома! А здесь она - следователь, и должна выполнять свою работу так же, как врачи и эксперты выполняют свою. Выпив для храбрости чашку кофе "3 в 1, стронг", девушка снова придвинула к себе отчет медэкспертизы.
Теперь она читала внимательно и бесстрастно, стараясь выбросить из головы фотографию из утонувшей машины, от всех эмоций, мешающих делу. Она искала упоминание о следе от укола на теле Зинаиды.
Почему она искала именно это?
Потому что скорее всего, нанятый Ираклием убийца так и действовал. Приблизиться к Зинаиде, в тот день почти не выходившей из автомобиля, было практически невозможно. А значит, с женщиной расправились так же, как недавно - с ее мужем.
Нина отправила запрос экспертам, не найдя нужного упоминания в отчете, и в ожидании ответа стала проверять возможные контакты Денисова в Японии. Общался же он там с местными. И кто-то вывел его на наемных убийц.
В это время следователь Петров установил при помощи интернета по фото личность девушки в черном плаще, проходившей по вестибюлю на видеозаписи.
Владелица сети парфюмерных магазинов "Карюкай", жительница Токио Мияко Мацуо, или, как говорят в Японии, Мацуо Мияко, 1990 года рождения. Она имела аккаунты в социальных сетях, и в одной из них у нее в друзьях нашелся Акихиро Минами, погибший на Заливе около месяца тому назад.
О Мацуо было мало что известно. Молодая женщина практически никак не "засвечивалась", не попадала в поле зрения правоохранительных органов и СМИ. Скромная тихая деловая женщина, занятая только работой. Немногочисленные упоминания о ней относились в основном к заметкам о ее магазинах. Петров почитал отзывы покупателей; преобладали положительные. Даже избалованные москвички оценили по достоинству сервис "Карюкай", цены и качество косметики и почти не находили поводов для хейтерства и придирок.
Мацуо часто ездит по странам, где открыты магазины ее сети, охватывающей практически всю Европу и дотянувшиеся уже и за Атлантический океан. Можно сказать, неутомимая бизнес-леди большую часть времени проводит в поездках, стараясь не обходить вниманием даже самые далекие края. "Вот она, японская добросовестность, - думал Петров, - наша бы бизнесменша все перепоручила бы управляющим, а сама проводила бы время за каким-нибудь шугарингом, пилатесом и прочим педикюром: она, мол, затем и платит деньги управляющим, чтобы они вели дела, не царское это дело - самой в дела магазинов вникать. А японка на управляющих полагается - но и сама не плошает, бизнес без пригляда не бросает!"
В анкетных данных Мияко не было данных об удочерении или примеси европейской крови. По документам Мацуо числилась стопроцентной японкой. "Тогда откуда у нее такой цвет глаз и рост? Высоких синеглазых японок можно увидеть только в аниме. На самом деле тип внешности у них совсем иной. Но, если у нас иногда можно встретить мулата, - Петров вспомнил зазывалу у Музея шоколада на Невском и парочку продавцов экскурсионных билетов с Аничкова моста, - то, может быть, и в Японии бывают блондиночки и синеглазки..."